Житие св. Пелагии (Серебренниковой)

Р одилась Пелагия Ивановна в 1809 г. в Арзамасе, росла в доме сурового отчима. По рассказам матери, она с детства отличалась странностями, и мать поскорее постаралась выдать замуж «дурочку». Два сына и дочь Пелагии Ивановны умерли в младенчестве. Когда молодые супруги побывали у преп. Серафима в Сарове, он долго беседовал с Пелагией, дал ей четки и сказал: «Иди, матушка, немедля в мою обитель, побереги моих сирот-то, и будешь ты свет миру». После этого она с каждым днем как будто все более стала терять рассудок: стала бегать по улицам Арзамаса, безобразно крича, а ночью молилась на паперти церкви. Муж не понимал ее подвига, бил ее и издевался, приковывал на цепь. Однажды по его просьбе городничий жестоко наказал Пелагию Ивановну, мать рассказывала: «Клочьями висело ее тело, кровь залила всю комнату, а она хотя бы охнула». После этого городничий увидел во сне котел со страшным огнем, уготованный для него за истязание избранной рабы Христовой.

После многих лет ее страданий родственники наконец отпустили блаженную в Дивеево. Здесь она в первое время продолжала безумствовать: бегала по монастырю, бросала камни, била окна в кельях, вызывала всех на оскорбления себя и побои. Становилась ногами на гвозди, прокалывая их насквозь, и всячески истязала свое тело. Питалась только хлебом и водой. Много лет, до старости, ходила она «на свою работу» - кидала кирпичи в яму с грязной водой. Все перекидает, потом лезет вытаскивать и снова кидает.

Во время смуты в обители блаженная по-своему воевала за правду - что ни попадалось под руку, все била да колотила, и даже, обличив архиерея, ударила его по щеке. После окончания смуты блаженная переменилась, полюбила цветы и стала заниматься ими. Игумения Мария ничего не предпринимала без ее совета. Всех в обители Пелагия Ивановна называла своими дочками и всем была истинной духовной матерью. Сохранилось много рассказов о случаях ее прозорливости. Прожив 45 лет в обители, блаженная скончалась 30 января/11 февраля 1884 года. Девять дней ее тело стояло в душном храме без малейшего изменения при большом стечении народа. Хотя была зима, она с головы до ног была осыпана живыми цветами, которые непрестанно разбирались и заменялись новыми.

31 июля 2004 года блаженная старица Пелагия Дивеевская была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии. В октябре 2004 Архиерейским Собором было принято решение о ее общецерковном почитании. Святые мощи блаженной Пелагии, обретенные в сентябре 2004 года, положены для поклонения в Казанскую церковь Серафимо-Дивеевского монастыря.

Житие блаж Пелагеи Дивеевской.

В миру Ирина, родилась в 1795 году в селе Никольское Спасского уезда Тамбовской губернии. Родители ее, Иван и Дария, были крепостные крестьяне господ Булыгиных.

Когда девице минуло семнадцать лет, господа выдали ее замуж за крестьянина Федора. Ирина стала примерной женой и хозяйкой, и семья мужа полюбила ее за кроткий нрав, за трудолюбие, за то, что она усердно молилась дома и в храме, избегала гостей и общества и не выходила на деревенские игры. Так они прожили с мужем пятнадцать лет, но Господь не благословил их детьми. Через восемь лет муж Ирины умер.

Будучи несправедливо обвиненной своими хозяевами в краже, подверглась тяжким испытаниям и бежала в Киев, где скрывалась у старцев. Дважды по заявлению помещика ее находили, заключали в острог, а затем эпатировали обратно в поместье. Во время второго побега Ирина тайно приняла постриг с именем Параскева и получила благословение старцев на юродство Христа ради. Вскоре хозяева сами выгнали девушку.

Пять лет она бродила по селу, а затем около 30 лет жила в вырытых ею пещерах в Саровском лесу, проводя время в молитве. Временами ходила то в Саров, то в Дивеево. Окрестные крестьяне и паломники, приходившие в Саров, глубоко чтили подвижницу и просили ее молитв.

Осенью 1884 года подвижница пришла в Дивеевский монастырь и осталась в обители до конца своих дней.

Имя Прасковьи Ивановны было известно не только в народе, но и в высших кругах общества. Многие из высокопоставленных лиц, посещая Дивеевский монастырь, считали своим долгом побывать у нее. Собрано и описано много случаев прозорливости блаженной Паши.

Известно, что в 1903 году ее посетили император Николай II и императрица Александра Федоровна. Блаженная предрекла им скорое рождение долгожданного наследника, а также гибель России и царской династии, разгром Церкви и море крови. Царь не раз обращался к предсказаниям Параскевы. Незадолго до своей кончины блаженная часто молилась перед его портретом, предвидя скорую мученическую смерть государя.

Умирала блаженная тяжело и долго. Кому-то из сестер было открыто, что этими предсмертными страданиями она выкупала из ада души своих духовных чад.

Так описывает С.А. Нилус последнюю встречу с ней летом 1915 года:

"Когда мы вошли в комнату блаженной, и я увидал ее, то прежде всего был поражен происшедшей во всей ее внешности переменой. Это уже не была прежняя Параскева Ивановна, это была ее тень, выходец с того света. Совершенно осунувшееся, когда-то полное, а теперь худое лицо, впалые щеки, огромные, широко раскрытые, нездешние глаза, вылитые глаза равноапостольного князя Владимира в васнецовском изображении Киево-Владимирского собора".

Скончалась 22 сентября 1915 года в возрасте 120 лет. Могила ее находится у алтаря Троицкого собора Серафимо-Дивеевского монастыря.

В 2004 году на торжествах, посвященных 250-летию со дня рождения преподобного Серафима Саровского, состоялось прославление подвижницы в лике святых.

Житие блаж. Марии Фединой

М ария Захаровна Федина родилась в конце шестидесятых или в начале семидесятых годов XIX столетия в селе Голеткове Елатемского уезда Тамбовской губернии. Впоследствии ее спрашивали, почему она называется Ивановна. «Это мы все, блаженные, Ивановны по Иоанну Предтече», – отвечала она.

Родители ее Захар и Пелагия Федины умерли, когда ей едва минуло тринадцать лет. Первым умер отец. После смер

Мария с детства отличалась беспокойным характером и многими странностями. Она часто ходила в церковь, была молчалива и одинока, никогда ни с кем не играла, не веселилась, не занималась нарядами, всегда была одета в рваное, кем-нибудь брошенное платье. Господь особенно о ней промышлял, зная ее будущую ревность по Богу, и она часто во время работ видела перед глазами Серафимо-Дивеевский монастырь, хотя там никогда не бывала.

Через год по смерти отца умерла мать. Тут Марии совсем житья не стало от родных.

Однажды летом несколько женщин и девушек собрались идти в Саров, Мария отпросилась пойти с ними. Домой она уже не вернулась. Не имея постоянного пристанища, она странствовала между Саровом, Дивеевом и Ардатовом – голодная, полунагая, гонимая. Ходила она, не разбирая погоды, зимой и летом, в стужу и жару, в полую воду и в дождливую осень одинаково – в лаптях, часто рваных, без онуч. Однажды шла в Саров на Страстной неделе в самую распутицу по колено в воде, перемешанной с грязью и снегом; ее нагнал мужик на телеге, пожалел и предложил подвезти, она отказалась. Летом Мария, видимо, жила в лесу, потому что когда она приходила в Дивеево, то тело ее было сплошь усеяно клещами и многие ранки уже нарывали.

Чаще всего она бывала в Серафимо-Дивеевском монастыре. Некоторые сестры любили ее, чувствуя в ней необыкновенного человека, давали чистую и крепкую одежду вместо лохмотьев, но через несколько дней Мария вновь приходила во всем рваном и грязном, искусанная собаками и побитая злыми людьми. Иные монахини не понимали ее подвига, не любили и гнали, ходили жаловаться на нее уряднику, чтобы он освободил их от этой «нищенки». Урядник ее забирал, но сделать ничего не мог, потому как она представлялась совершенной дурочкой, и он отпускал ее. Мария снова шла к людям и часто, как бы ругаясь, обличала их в тайных грехах, за что многие ее не любили.

Никто никогда не слыхал от нее ни жалобы, ни стона, ни уныния, ни раздражительности или сетования на человеческую несправедливость. Это было главным в жизненном пути блаженной: внешне неприметное смирение, скрытое под видом грубости.

И Сам Господь за ее богоугодную жизнь и величайшее смирение и терпение прославил Марию Ивановну среди жителей. Начали они замечать: что она скажет или о чем предупредит, то сбывается, и у кого остановится, те получают благодать от Бога.

В Серафимо-Дивеевском монастыре существовала удивительная преемственность блаженных стариц. Первую из них, Пелагию Ивановну Серебренникову, благословил жить в Дивееве преподобный Серафим при личной встрече, говоря: «Иди, побереги моих сирот-то!» После того как она 47 лет «берегла сирот», незадолго до кончины, Пелагия Ивановна благословила остаться в монастыре Пашу, подвизавшуюся 30 лет в Саровском лесу, а затем почти столько же в Дивееве.

Мария Ивановна, в свою очередь, духовно окормлялась у Прасковьи Ивановны, к которой приходила советоваться. Сама Прасковья Ивановна (схимонахиня Параскева), предчувствуя кончину, говорила близким: «Я еще сижу за станом, а другая уже снует, она еще ходит, а потом сядет». А Марии Ивановне, благословив ее остаться в монастыре, сказала: «Только в мое кресло не садись».

В самый день смерти блаженной схимонахини Параскевы 22 сентября/5 октября 1915 года Мария Ивановна была в монастыре. Раздосадованные ее странностями, монахини выгнали ее, велев вовсе сюда не являться, а иначе они прибегнут к полиции. Ничего на это не сказала блаженная, повернулась и ушла.

Перед внесением в церковь гроба с телом блаженной Параскевы в монастырь приехал крестьянин и говорит:

– Какую рабу Божию прогнали вы из монастыря, она мне сейчас всю мою жизнь сказала и все мои грехи. Верните ее в монастырь, иначе потеряете навсегда.

За Марией Ивановной тотчас отправили посыльных. Она себя не заставила ждать и вернулась в монастырь в то время, когда Прасковья Ивановна лежала в гробу в церкви. Блаженная вошла и, оборотясь к старшей ризничей монахине Зиновии, сказала:

– Ты меня, смотри, так же положи, вот как Пашу.

Та рассердилась на нее, как она смеет себя сравнивать со схимонахиней Параскевой, и дерзко ей на это ответила. Мария Ивановна ничего не сказала. С тех пор она окончательно поселилась в Дивееве.

В монастыре Мария Ивановна жила сначала у монахини Марии, а затем игумения дала ей отдельную комнату. Комната была холодная и сырая, особенно пол. В ней блаженная прожила почти восемь лет. Здесь она приобрела сильнейший ревматизм. Сильно скорбела ее келейница мать Дорофея, видя, как постепенно Мария Ивановна наживает мучительную болезнь и лишается ног, но сделать ничего не могла.

Лишь тогда, когда народу, приходящего к блаженной, стало столько, что невозможно было поместиться в тесной комнате, игумения разрешила перевести ее в домик блаженной Параскевы Ивановны, где Мария Ивановна прожила два года.

Тех, кто с ней жил, она приучала к подвигу; за послушание и молитвы блаженной их подвиг становился посильным. Так, матери Дорофее блаженная не давала спать кроме как на одном боку, и если та ложилась на другой бок, она на нее кричала. Сама Мария Ивановна расщипывала у себя место на ноге до крови и не давала ему заживать.

Когда Мария Ивановна слегла из-за ревматизма, до изнеможения уставала монахиня Дорофея, всю ночь поднимая Марию Ивановну, и все «на минуточку». Однажды под утро до такой степени она ослабела, что говорит: «Как хочешь, Мария Ивановна, не могу встать, что хочешь делай». Мария Ивановна притихла. И вдруг просыпается Дорофея от страшного грохота: блаженная сама решила слезть, да не в ту сторону поднялась в темноте, упала рукой на стол и сломала ее в кисти. Кричала: «Караул!», призвать доктора и завязать руку в лубок, как тогда делали, не захотела, а положила руку на подушку и пролежала шесть месяцев в одном положении, не вставая и не поворачиваясь. Сделались у нее пролежни такие, что оголились кости и мясо висело клочьями. И опять все мучения перенесла Мария Ивановна безропотно; только через полгода рука начала срастаться и срослась неправильно, что видно на некоторых фотографиях.

Однажды мать Дорофея ушла в кладовую за молоком, далеко от келлии старицы, а самовар горячий подала на стол. Возвращается и слышит крик Марии Ивановны: «Караул!» Растерянная послушница сначала ничего не поняла, а потом так и осела от ужаса. Мария Ивановна в ее отсутствие решила налить себе чаю, открыла кран, а завернуть не сумела, и кипяток лился ей в колени до прихода матери Дорофеи. Обварилась блаженная до костей. Все тело сплошь покрылось волдырями, которые потом прорвались. Случилось это в самую жару, в июне. Господь хранил Свою избранницу, и только чудом она поправилась.

В Дивеевской обители много лет жил юродивый Онисим, говоривший о себе в женском роде. Рассудком и речью он был как младенец, душой же близок к Богу. Мария Ивановна называла его своим «женихом». Пока она могла ходить, блаженные расхаживали под ручку по монастырю и пели «Со святыми упокой...», наводя на окружающих ужас. Это было в страшные годы войны и революционных переворотов 1917 года.

Всю ночь с 17 на 18 июля 1918 года Мария Ивановна страшно ругалась и бушевала. Келейницу поразили слова: «Царевен – штыками, жиды проклятые!» Только спустя какое-то время в монастыре стало известно, что в эту ночь была убита царская семья.

Блаженная Мария Ивановна говорила быстро и много, иногда очень складно и даже стихами. После 1917 года она сильно ругалась, и очень грубо. Сестры не выдерживали и спрашивали:

– Мария Ивановна, что ты так ругаешься? Мамашенька (Прасковья Ивановна) так не ругалась.

– Хорошо было ей блажить при Николае. А ты поблажи-ка при советской власти!

5/18 августа 1919 года красноармейский отряд, нагрянувший в село Пузо, после зверских побоев и издевательств расстрелял блаженную Евдокию и ее келейниц Дарью, Дарью и Марию. Когда Марии Ивановне рассказали об этом, она произнесла страшные слова:

– Моим именем Пузо три раза сгорит, – и три раза в ладоши хлопнула. – Вон Дунины тряпки горят, ее кровь догорает.

И действительно, на третий день после этого случился пожар, горел дом той женщины, которая больше всех грабила Дунино добро. Осенью 1919 года село Пузо горело трижды. Мария Ивановна ругала пузинских жителей: «Предатели, на что Дуню предали, за то-то они наказаны Богом будут». И говорила, что Дуня выйдет мощами, понесут ее четыре епископа, будет четыре гроба, и народу будут тысячи, и тогда все восплачут, и неверующие уверуют. И еще сказала про колодец в селе Пузо: «Будет колодец до скончания века, все источники посохнут, а этот нет, и все из него будут пить».

Келейница Марии Ивановны жаловалась, что блаженная наводит на нее «головную боль». Вот раз приехал к блаженной военный чин, хочет войти. Время советское, голод. Мать Дорофея предупреждает Марию Ивановну:

– Человек «строгий» приехал. Ты чего не скажи! Про Царя не скажи!

– Не скажу.

Как только «строгий» вошел, Марию Ивановну «прорвало»:

– Когда правил Николашка, так была крупа и кашка. Николай хоть был дурак, а хлеб стоил-то пятак. А теперь «новый режим» – все голодные лежим.

Келейница была в ужасе от испуга, но неприятностей не последовало.

Священномученик Серафим (Чичагов) писал в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», что Господь Бог посылает в Дивеево блаженных, Христа ради юродивых, чтобы они охраняли души сестер монастыря от дьявольских искушений, ведомых блаженным по присущему им дару прозорливости.

Схимонахине Анатолии (Якубович) блаженная за четыре года до ее выхода из затвора кричала:

– Схимница-свинница, вон из затвора.

Мать Анатолия была в затворе по благословению отца Анатолия (схимника Василия Саровского), но ей стала являться умершая сестра. Мать Анатолия напугалась, оставила затвор и стала ходить в церковь. Мария Ивановна говорила: «Ее бесы гонят из затвора, а не я».

Пришел однажды к Марии Ивановне мальчик, она сказала:

– Вот пришел поп Алексей.

Впоследствии, действительно став Саровским иеромонахом, он очень чтил ее и часто к ней ходил. Один раз пришел, сел и молчит. А она вдруг говорит: «Я вон мяса не ем, стала есть капусту да огурцы с квасом, и стала здоровее». Он ответил: «Хорошо».

С тех пор он перестал употреблять мясо, которое начал было есть из-за боязни разболеться.

Отцу Евгению Мария Ивановна сказала, что его будут рукополагать в Сарове. Он ей очень верил и всем заранее это рассказал. А его вдруг вызывают в Дивеево. Келейница блаженной, мать Дорофея, заволновалась. Рукополагали его в Дивееве. Дорофея с упреком сказала об этом Марии Ивановне, а та смеется и говорит:

– Тебе в рот, что ли, класть? Чем тут не Саров? Сама келлия Преподобного и все вещи его тут.

Один архиерей решил зайти к блаженной из любопытства, не веря в ее прозорливость.

Только он собрался войти, как Мария Ивановна закричала:

– Ой, Дорофея, сади, сади меня скорее на судно.

Села, стала браниться, ворчать, жаловаться на болезнь. Владыка пришел в ужас от такого приема и молча ушел. А в пути с ним сделалось расстройство желудка, он болел всю дорогу, стонал и жаловался.

Домик-келлия блаженной Прасковьи Ивановны, в который поселили Марию Ивановну, стоял у самых ворот. Известность и авторитет Марии Ивановны в 1920-е годы были так велики, что со всех сторон России люди тянулись к ней за советом и духовным утешением.

Представители советской власти сочли нужным вмешаться, видя опасность «пропаганды». Была вызвана игумения монастыря, и ей в самой резкой и грубой форме было заявлено, что если хоть один человек появится у блаженной, то она будет арестована вместе с ней и выслана «куда следует». После этого никто к блаженной не допускался из опасения привести угрозу в действие. Марию Ивановну перевели в богадельню, где она и прожила до закрытия монастыря. Игумения разрешила тайно обращаться к блаженной, передавать записки. А.Тимофиевич, посетивший Дивеево в 1926 году, передал записку с именами близких ему людей, прося молитв и благословения. Когда блаженной прочитали записку, она перекрестилась и сказала: «А ведь среди них будут епископы!» Через 15 лет юный келейник его друга детства, чье имя значилось в записке, стал епископом в эмиграции.

Однажды дивеевская сестра Прасковья Гришанова, будущая схимонахиня Никодима, была в недоумении, как поступить: блаженная под замком, спросить некого. Пошла она к дому, где жила Мария Ивановна, ходит вокруг, а блаженная ей и говорит в окошко: «Паша, открывай меня». – «Мамашенька, да как же я тебя открою?» – «А ключами, что у тебя на пояске висят». Паша взяла первый попавшийся и открыла большой замок. Получив совет от Марии Ивановны, Прасковья спросила в недоумении: «Мамашенька, а как закрою-то, каким ключом отпирала, не помню». – «А ты любым».

В 1925-1927 годах в Дивееве жили ссыльные архиереи Серафим (Звездинский) и Зиновий (Дроздов).

Епископ Зиновий, бывший когда-то на Тамбовской кафедре, спросил Марию Ивановну:

– Я кто?

– Ты поп, а митрополит Сергий – архиерей.

– А где мне дадут кафедру, в Тамбове?

– Нет, в Череватове.

Епископ Зиновий никогда больше никакой епархией не управлял. Декларации митрополита Сергия владыка Зиновий не принял и в конце 1927 года сам попросил митрополита об увольнении. Епископ Зиновий был арестован и скончался в заточении.

Советами блаженной пользовался и епископ Серафим (Звездинский). В Дивееве он сетовал Марии Ивановне на то, что у него нет полного единомыслия с игуменией Александрой.

– На одной лошади вывезут, – ответила блаженная.

Через несколько месяцев при разгоне Дивеевского монастыря владыку Серафима и игумению Александру арестовали и увезли в Нижний Новгород на одной телеге.

В свое время блаженная Параскева Ивановна сказала архиепископу Петру (Звереву) о «трех тюрьмах». Трижды отсидев, владыка не стал больше ничего бояться: «Четвертой не будет». Но блаженная Мария Ивановна через одну сестру остерегала его: «Пусть владыка сидит тихо, а то Царица Небесная от него откажется». В 1926 году его снова арестовали, приговорили к ссылке на Соловки на 10 лет. Когда владыку увозили, на вокзале он закричал: «Есть ли тут дивеевские?» В толпе были две дивеевские сестры. Он воскликнул: «Передайте от меня поклон блаженной Марии Ивановне!» Он надеялся на ее молитвы и прощался с ней – из Соловецкого лагеря ему не суждено было вернуться. Он скончался от тифа 25.01/7.02.1929 года.

31 декабря, под новый 1927 год блаженная сказала: «Старушки умирать будут... Какой год наступает, какой тяжелый год – уже Илия и Енох по земле ходят...» И правда, с 1 января две недели все время покойницы были, и даже не по одной в день.

На Крестопоклонной неделе Великого поста власти разогнали Саровский монастырь, а после Пасхи явились в Дивеево. По всему монастырю был устроен обыск, описывали казенные и проверяли личные вещи. В эти тяжелые дни Соня Булгакова (впоследствии монахиня Серафима) пошла к Марии Ивановне. Та сидела тихая, безмятежная.

– Мария Ивановна, поживем ли мы еще спокойно?

– Поживем.

– Сколько?

– Три месяца.

Начальство уехало. Все пошло своим чередом. Прожили так ровно три месяца, а под Рождество Пресвятой Богородицы, 7/20 сентября 1927 года, всем велели покинуть монастырь.

После закрытия монастыря Мария Ивановна жила три месяца в селе Пузо, затем ее перевезли в село Елизарьево, затем в Дивеево, потом в Вертьяново, а в 1930 году перевезли на хутор возле села Починок и, наконец, в Череватово.

Когда монастырь был закрыт, сестры оказались в миру. Мария Ивановна их ободряла, говорила, какие кого ждут испытания, кому сколько лет назначено в тюрьме сидеть. Сестра Евфросиния Лахтионова, будущая схимонахиня Маргарита, рассказывала о том, как сестры спрашивали блаженную:

– Маменька, когда же обратно в монастырь?

– Будет, будет вам монастырь, мы с матушкой казначеей (а матушка казначея к тому времени уже 5 лет покойницей была) начнем вас в монастырь вызывать. Только называться вы будете не по именам, а по номерам. Вот тебя, Фрося, будут звать «триста тридцать восемь». Мы тебя позовем с казначеей: «338!»

В тюрьме Евфросинии дали именно этот номер.

Матушке Никодиме Мария Ивановна сказала, что ей будет назначено воспитывать сирот, и дала ей двенадцать конфет. Действительно, спустя много лет ей пришлось воспитывать двенадцать детей-сирот.

Многим Мария Ивановна говорила об их будущей жизни. Одна из сестер как-то сказала блаженной:

– Ты все говоришь, Мария Ивановна, монастырь! Не будет монастыря!

– Будет! Будет! Будет! – и застучала изо всех сил по столу. И так по своему обыкновению разошлась, что разбила бы себе руку, если бы не помешали подложенные подушки.

Всем сестрам в будущем монастыре она назначала послушания: кому сено огребать, кому Канавку чистить, кому что, а Соне Булгаковой никогда ничего не говорила. Та расстраивалась и однажды спросила:

– Мария Ивановна, а я доживу до монастыря?

– Доживешь, – ответила та тихо и крепко сжала ей руку, до боли придавив к столику.

И действительно, монахиня Серафима дожила до возобновления церковной жизни в Дивееве. Некоторые случаи прозорливости, старческого окормления, обличения в тайных и явных грехах, случаи исцелений и различной помощи по молитвам блаженной Марии Ивановны приводятся ниже по ее воспоминаниям.

У женщины по имени Пелагия было двенадцать детей, и все они умирали в возрасте до пяти лет. В первые годы ее замужества, когда у нее умерло двое детей, Мария Ивановна пришла к ним в село, подошла к окнам ее дома и запела: «Курочка-мохноножка, народи детей немножко».

Окружившие ее женщины сказали ей:

– У нее нет совсем детей.

– Нет, у нее много, – ответила Мария Ивановна.

– Да нет у ней никого, – настаивают они. Тогда Мария Ивановна им пояснила:

– У Господа места много.

В другом случае она торопила одну женщину, говоря: «Ступай, ступай скорее, Нучарово горит». А женщина была из Рузанова. Пришла в Рузаново, все на месте, ничего не случилось; встала в недоумении, а в это время закричали: «Горим!» И все Рузаново выгорело с конца до конца.

Пришел однажды к Марии Ивановне мужичок – в отчаянии, как теперь жить, разорили вконец. Она говорит: «Ставь маслобойку». Он послушался, занялся этим и поправил свои дела.

Почти с первого года жизни в монастыре к Марии Ивановне келейницей приставили Параскеву (в монашестве Дорофею), которая вначале не любила Марию Ивановну и пошла к ней келейницей за послушание. Мария же Ивановна еще прежде говорила, что к ней служить приведут Пашу.

Однажды пришла к Марии Ивановне интеллигентная дама с двумя мальчиками. Блаженная сейчас же закричала своей келейнице:

– Дорофея, Дорофея, давай два креста, надень на них. Мать Дорофея говорит:

– Зачем им кресты, они сегодня причастники.

А Мария Ивановна знай скандалит, кричит:

– Кресты, кресты им надень.

Келейница вынесла два креста, расстегнула детям курточки, крестов и вправду на них не оказалось.

Дама очень смутилась, когда мать Дорофея спросила ее:

– Как же вы причащали их без крестов?

Та в ответ пробормотала, что в дорогу сняла их, а то они будут детей беспокоить. Вслед за ней пришла одна схимница.

– Зачем надела схиму, сними, сними, надень платочек и лапти, да крест надень на нее, – говорит Мария Ивановна.

С трепетом мать Дорофея подошла к ней: оказалось, что и она без креста. Сказала, что в дороге потеряла. Однажды приехала к блаженной некая барыня из Мурома. Как только вошла, Мария Ивановна ей говорит:

– Барыня, а куришь, как мужик.

Она действительно курила двадцать пять лет, и вдруг заплакала и говорит:

– Никак не могу бросить, курю и по ночам, и перед обедней.

– Возьми, Дорофея, у нее табак и брось в печь.

Та взяла изящный портсигар и спички и все это бросила в печь. Через месяц мать Дорофея получила от нее письмо и платье, сшитое в благодарность. Писала она, что о курении даже и не думает, все как рукой сняло.

Римма Ивановна Долганова страдала беснованием; оно выражалось в том, что она падала перед святыней и не могла причаститься. Стала она проситься у блаженной поступить в монастырь.

– Ну, куда там такие нужны...

– А я поправлюсь? – с надеждой спросила Римма Ивановна.

– Перед смертью будешь свободна.

У Арцыбушевых была очень породистая телка, и вот она за лето не огулялась, и, следовательно, семья должна быть весь год без молока, а у них малые дети, средств никаких. Они задумали продать ее и купить другую и пошли к Марии Ивановне за благословением.

– Благослови, Мария Ивановна, корову продать.

– Зачем?

– Да она нестельная, куда ее нам.

– Нет, – отвечает Мария Ивановна, – стельная, стельная, говорю вам, грех вам будет, если продадите, детей голодными оставите.

Пришли домой в недоумении, позвали опытную деревенскую женщину, чтобы она осмотрела корову. Та признала, что корова нестельная. Арцыбушевы опять пошли к Марии Ивановне и говорят:

– Корова нестельная, баба говорит.

Мария Ивановна заволновалась, закричала:

– Стельная, говорю вам, стельная.

Даже побила их. Но они не послушались и повели корову на базар, им за нее предложили десять рублей. Оскорбились они и не продали, но для себя новую телку все-таки присмотрели и дали задаток десять рублей.

А Мария Ивановна все одно – ругает их, кричит, бранит. И что же? Позвали фельдшера, и он нашел, что корова действительно стельная. Прибежали они к Марии Ивановне и – в ноги ей:

– Прости нас, Мария Ивановна, что нам теперь делать с телушкой, ведь мы за нее десять рублей задатка дали?

– Отдайте телушку, и пусть задаток пропадет.

Они так и сделали.

Михаил Петрович Арцыбушев был предан блаженной всей душой. Он был директором астраханских рыбных промыслов. Без ее благословения он ничего не делал. Как-то врачи прописали ему пить йод. Он спросил Марию Ивановну, как быть?

Та ответила:

– Йод прожигает сердце, пей йодистый калий.

Михаила Петровича поразил сам ответ блаженной. Ведь она же неграмотная, и такая ученость. Спрашивает:

– Ты где училась?

– Окончила уни-вер-си-тет.

Как-то после его отъезда из Дивеева сестры и мать Михаила Петровича надоели блаженной, приступая к ней с одним и тем же вопросом, как он живет, как себя чувствует, на что она сказала:

– Мишенька наш связался с цыганкой.

Те пришли в ужас, потому что она всегда говорила о нем правильно. Когда он через год опять приехал в Дивеево, сестры решились спросить Михаила Петровича о «цыганке». В ответ он залился смехом. Потом рассказал:

– Ну и блаженная! Я много лет не курил, а тут соблазнился и купил в ларьке папиросы «Цыганка».

Михаила Петровича – Мишеньку, как его называла блаженная, безвинно арестовали и расстреляли в 1931 году сразу после смерти Марии Ивановны, перед праздником Воздвижения Креста Господня.

У одной монахини была экзема на руках. Три года ее лечили лучшие доктора в Москве и в Нижнем Новгороде – не было улучшения. Все руки покрылись ранами. Ею овладело такое уныние, что она уже хотела уходить из монастыря. Она пошла к Марии Ивановне. Та предложила помазать маслом из лампады; монахиня испугалась, потому что врачи запретили касаться руками масла и воды. Но за веру к блаженной согласилась, и после двух раз с кожи исчезли и самые следы от ран.

Однажды Соня Булгакова пришла к Марии Ивановне, а у нее сидела «порченая» молодая женщина. Она рассказала, что ей под венцом посадила беса золовка.

Мария Ивановна приказала настойчиво:

– Выходи!

Та спросила:

– А как ты мажешь? Просто так? Мажь крестиком и окружай.

Намазала так, и все прошло. Бородавки на руках блаженная велела мазать травой чистотелом таким же образом, и все прошло бесследно.

Люди не переставали идти к блаженной. В стране в конце двадцатых годов началась коллективизация. Тем, кто спрашивал, как избежать «раскулачивания», сохранить жизнь свою и близким, блаженная Мария Ивановна советовала немедленно уезжать из деревни в город.

За домом, где она жила, была сельсоветом установлена слежка. Принимать людей стало опасно и для хозяев дома, и для самой блаженной. Посетители шли к ней по ночам, проходя огородами.

25 мая 1931 года блаженную арестовали и допросили. В обвинении было записано: «Монашка Федина Мария Ивановна... является членом монархической контрреволюционной организации, принимая у себя на квартире монахов, проводя собрания, ставя своей целью свержение советской власти». Но и на допросе Мария Ивановна продолжала «блажить». Отвечая на вопросы следователя, она сказала: «Я, Федина Мария Ивановна (блаженная) жила в Милеевском монастыре около полутора лет монашкой. Принимала в доме монахов, угощала чаем, знаю... лишь только Тамбовских, так как я там родилась. В конце марта собиралась полна изба народу, где мне не было места, и я, Федина Мария Ивановна, ушла на двор».

Своей келейнице блаженная сказала, что та не увидит ее смерти. И действительно, мать Дорофея, не понимая, что Мария Ивановна отходит, вышла из комнаты по каким-то делам, а когда вернулась, блаженная уже умерла. Это было 26 августа/8 сентября 1931 года. В этот день была страшная гроза, которую старожилы запомнили на всю свою жизнь. Кончина блаженной была тихой, безболезненной, мирной. Она умерла в возрасте около 70 лет.

Дивеевские сестры вспоминали, что юродивый Онисим в то время, как умирала блаженная, очень радовался. Его чистая душа ощущала, что душе блаженной Марии Ивановны уготованы вечные обители.

Перед смертью Мария Ивановна всем близким к ней сестрам сказала, сколько они по ней прочитают кафизм до 40-го дня, и все это исполнилось в точности, а Соне Булгаковой сказала, когда та была у нее в последний раз в октябре 1930 года: «А ты обо мне ни одной кафизмы не прочитаешь». Она действительно ничего не прочитала, а вспомнила эти слова лишь на сороковой день.

В Дивеевском монастыре и ныне живет лично знавшая блаженную Марию Ивановну схимонахиня Домника (Грашкина). В 1925 году в монастырь уже не принимали. Александре (в будущем схимонахине Домнике) было 17 лет, и ей очень хотелось поступить в обитель. Мария Ивановна жила тогда в богадельне, и монахиня Клавдия, старшая сестра в богадельне, привела Александру к блаженной. Взглянула она на нее, да как захохочет:

– Ха-ха! Сначала на костыль, а потом в монастырь! В стро-о-гий монастырь!

Тогда никто ничего не понял, но эти слова оказались точным предсказанием. Когда открылся монастырь в 1991 году, мать Домника уже была пострижена в монашество и, так как достигла преклонных лет, уже ходила с палочкой. А когда в монастыре ее постригли в схиму, то и получился «строгий монастырь».

Когда Мария Ивановна жила в Большом Череватове, Александра, певчая Казанской приходской церкви в Дивееве, пошла с регентом их хора, дивеевской монахиней Агафьей Романовной Уваровой, навестить блаженную на четвертый день святок. В дороге Александре сильно захотелось пить, она собралась снега поесть, а Агафья Романовна не разрешает – чтоб голос не потеряла. «Умираю, – говорит Александра, – пить хочу!» – «Придем, – отвечает Агафья Романовна, – чего-нибудь тепленького попьешь». Так и пришлось терпеть, пока шли 12 верст. Как пришли, Мария Ивановна с сестрами только что попили чай – келейницы убирали со стола посуду. Блаженная увидела пришедших, схватилась за живот, раскачивается из стороны в сторону и кричит:

– Умираю, пить хочу! Умираю, пить хочу!

Келейницы в недоумении – ведь она только что три чашки чая выпила. Но, делать нечего, стали опять ставить самовар и собирать на стол. А Мария Ивановна приказывает: и то несите, и то несите, и это несите! Так их и накормили-напоили. «Она истинно святая была, – вспоминает мать Домника. – Как кто к ней придет, она его словно насквозь видит и все будущее его расскажет».

Многие просящие помощи у блаженной Марии Ивановны получают ее. Часто это не прямой ответ, а некая осеняющая человека мысль, вразумление. Водитель Дивеевского монастыря С. однажды заметил в автомобиле поломку непонятного происхождения. Спросил других водителей, но даже самые опытные удивлялись и ничего посоветовать не могли. Вскоре ему случилось побывать на панихиде на Череватовском кладбище в день памяти блаженной. С., как мог, помолился ей, прося об исправлении поломки. На следующий день у него появилась мысль заменить деталь, как будто никакого отношения к делу не имеющую. Оказалось, что на этой детали была маленькая трещинка. Заменил... и поломка устранилась. После всех осмотров в автосервисах и обсуждений со специалистами это было явное чудо.

Те, кто внимательно читали воспоминания монахини Серафимы (Булгаковой) «Дивеевские предания» и применяли совет Марии Ивановны, как мазать больное место святым маслом: «Крестиком и окружать», – неизменно получали облегчение. Раб Божий В. из города Тбилиси в своем письме подробно описал, как он лечился святынями от раковой опухоли на груди. Ему предложили срочно делать операцию, но он, уповая на Божию помощь, стал часто исповедоваться и причащаться Святых Тайн. Одна из прихожанок храма во имя преподобного Серафима Саровского поделилась с ним маслом от святых мощей угодника Божия. С молитвой он стал мазать опухоль крестиком и заметил, что она как бы убегает – передвигается с того места, где была помазана. Когда же он прочитал о совете блаженной Марии Ивановны и стал «окружать» опухоль, она стала с каждым днем уменьшаться, так что он совсем перестал ее ощущать, за что благодарен Господу всем сердцем.

В других случаях совет и, конечно, молитвы блаженной помогали избавиться от головных и суставных болей.

Блаженная Мария Ивановна была похоронена на кладбище в селе Большое Череватово. Многие замечают, что, предприняв незначительный труд отправиться в Череватово и поклониться могиле блаженной Марии Ивановны, они непременно получают подкрепление в силах, мир, тишину и Пасхальную радость. Несомненно, что благодатное это утешение подается по молитвам блаженной Марии, которая, Единого Господа возлюбивши, презрела земное и суетное и Ему Единому отдала всю свою жизнь. Молитвами блаженной Марии Дивеевской Господь да помилует нас, грешных. Аминь.

Преподобная Александра (в миру Агафия Семеновна Мельгунова) происходила из Рязани, из древнего дворянского рода.

Она рано овдовела и осталась с малолетней дочерью на руках. Она решила посвятить свою жизнь Богу. В Киеве Царица Небесная возвестила матери Александре, что ей предстоит стать основательницей новой великой обители.

На пути в Саровский монастырь, в селе Дивееве, Пресвятая Владычица указала ей это место как Свой Четвертый Удел на земле. По совету саровских старцев мать Александра поселилась близ Дивеева, в деревне Осиновка. После смерти единственной дочери и распродажи своих имений она окончательно переселилась в Дивеево около 1765 года.

Средства от продажи имений преподобная Александра употребила на строительство церквей и на дела благотворения. Преподобный Серафим говорил, что саровский Успенский собор достроен на средства матушки Александры. Также на ее средства была выстроена каменная церковь в честь Казанской иконы Божией Матери в Дивеево.

Матушка выстроила себе келью у дома Дивеевского священника о. Василия Дертева и прожила в ней 20 лет, совершенно забыв свое происхождение и воспитание. По своему смирению она исполняла самые трудные и черные работы: очищала хлев, ухаживала за скотиной, стирала белье; творила много тайной милостыни. Преподобный Серафим так говорил о ней: «Ведь она великая жена, святая, смирение ее было неисповедимо, слез источник непрестанный, молитва к Богу чистейшая, любовь ко всем нелицемерная! Одежду носила самую простую, и то многошвейную, и опоясывалась кушачком с узелком… Из глаз ее текли не слезы, а источники слез, точно она сама соделывалась благодатным источником этих слез!»

Современники матушки Александры вспоминали, что она была образована, как редко бывает образован и мужчина, воспитана; лучше всех в округе знала церковные уставы, так что к ней часто обращались за помощью. За свою благодетельную жизнь она пользовалась уважением духовенства и мирян, богатых и бедных.

В 1788 году матушка Александра по благословению саровских старцев и с разрешения епархиального начальства построила около новой Казанской церкви три кельи, куда стали собираться сестры, решившие посвятить свою жизнь Богу

Созданной в конце жизни маленькой общиной, которая должна была вырасти в великую обитель, матушка управляла в духе кротости, во всем следуя наставлениям саровских старцев и исполняя все строгости саровского устава. Умерла она 15/26 июня 1789 года, через несколько дней после пострига в великую схиму, в возрасте не более 60-ти лет. Отслужив литургию и отпевание соборно, саровские старцы Пахомий, Исаия и иеродиакон Серафим похоронили первоначальницу Дивеевской общины напротив алтаря Казанской церкви.

В 2000 году были обретены мощи преподобной Александры, а сама она прославлена в лике местночтимых святых. Ныне мощи преподобной почивают в храме Рождества Богородицы.
Преподобная Марфа
Преподобная Марфа – в миру – Мария Семеновна Милюкова, в тринадцать лет в первый раз пришла к батюшке Серафиму со старшей сестрой, и он благословил ей остаться жить в Казанской общине. В обители прожила всего 6 лет. Ангелоподобное дитя Божие, она с ранних лет по суровости подвигов, послушанию, чистоте и целомудрию превосходила взрослых сестер. Преподобная Марфа была почти молчальница и непрестанно молилась. Ее послушание батюшке Серафиму было удивительно. Однажды сестра спросила матушку Марфу об одном саровском монахе. Она и говорит: «А какие они? На батюшку, что ли, похожи?» Сестра удивилась: «Ты бываешь часто в Сарове и не знаешь, как выглядят монахи?» – «Нет, батюшка Серафим приказал никогда по сторонам не глядеть, и я так платок повязываю, чтобы только видеть у себя под ногами дорогу».

Преподобный Серафим исключительно любил ее, посвящая во все духовные тайны и откровения Царицы Небесной о будущей славе обители. Она удостоилась присутствовать при молении преподобного о создании, по повелению Божией Матери, новой Мельничной обители. Скончалась преподобная Марфа 19-ти лет, и о ее кончине о. Серафим говорил: «Когда в Дивееве строили церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы, то девушки сами носили камушки, кто по два, кто по три; а она-то, матушка, наберет пять или шесть камешков-то, и с молитвой на устах, молча возносила свой горящий дух ко Господу! Скоро с больным животиком и преставилась Богу!»

Она была тайно пострижена Батюшкой в схиму – высшую степень монашества. Схимонахиня Марфа была похоронена в гробу, собственноручно выдолбленном преподобным, в одежде, которую он ей дал.

19-летняя подвижница схимонахиня Марфа, по словам преподобного Серафима, сподобилась особой милости от Господа и «в Царствии Небесном у Престола Божия, близ Царицы Небесной со святыми девами предстоит», как начальница над Дивеевскими сиротами в Царствии Небесном.

В 2000 году схимонахиня Марфа была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии. Святые мощи ее обретены 14/27 сентября 2000 года. Мощи преподобной Марфы почивают в храме Рождества Богородицы.
Преподобная Елена
Преподобная Елена (в миру Елена Васильевна Мантурова). В 17 лет дворянка, стремившаяся к светской жизни, чудным образом была обращена к духовной жизни через видение страшного змия, собиравшегося поглотить ее. Она закричала: «Царица Небесная, спаси! Даю Тебе клятву – никогда не выходить замуж и уйти в монастырь!» Змий тут же исчез. После этого случая Елена Васильевна изменилась, стала читать духовные книги, много молиться. Она жаждала скорее уйти в монастырь, страшась гнева Царицы Небесной за неисполнение данного ею обета. Но только через три года преподобный Серафим благословил Елену Васильевну поступить в дивеевскую Казанскую общинку, все это время испытывая ее. «Не монастырь путь твой, – говорил батюшка, – ты замуж выйдешь, и жених у тебя будет преблагочестивейший…» Только потом Елена Васильевна поняла, о каком женихе говорил батюшка Серафим: он имел в виду Небесного Жениха – Самого Господа Иисуса Христа.

Хотя Елена Васильевна до конца своих дней жила в Казанской общине, мельничным сестрам преподобный Серафим говорил о ней: «Госпожа ваша! Начальница!» Но это так смущало юную подвижницу, что она повторяла: «Всегда и во всем слушалась я вас, но в этом не могу! Лучше прикажите мне умереть у ног ваших…» Елена Васильевна наравне с другими сестрами трудилась на послушаниях и, кроме того, как «словесная», по выражению батюшки, исполняла многие трудные поручения. Необыкновенно добрая от природы, она много помогала сестрам втайне. По заповеди, данной ей преподобным, она больше молчала и постоянно молилась.

Со времени освящения храмов, пристроенных к Казанской церкви (Рождества Христова и Рождества Богородицы), преподобный Серафим назначил Елену Васильевну церковницей и ризничей. Для этого она была пострижена в рясофор.

Однажды ее брат Михаил, также верный ученик преподобного, тяжело заболел, и батюшка сказал монахине Елене: «Умереть надо ему, матушка, а он мне еще нужен для обители-то нашей. Так вот и послушание тебе: умри ты за Михаила-то Васильевича!» – «Благословите, батюшка», – смиренно ответила она. После этого батюшка Серафим долго беседовал с ней. «Батюшка, я боюсь смерти», – призналась Елена Васильевна. «Что нам с тобой бояться смерти, радость моя! Для нас с тобой будет лишь вечная радость». Как только она шагнула за порог батюшкиной кельи, тут же и упала… Батюшка привел ее в чувство, но, вернувшись домой, она слегла в постель со словами: «Теперь я уже более не встану!»

Перед кончиной Елена Васильевна сподобилась многих чудесных видений. Царица Небесная показала ей обители Небесного Дивеева. Через несколько дней болезни она мирно скончалась накануне дня Святой Троицы. Елена Васильевна была похоронена рядом с первоначальницей, матушкой Александрой.

В 2000 году преподобная Елена была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии. Святые мощи преподобной Елены обретены 14/27 сентября 2000 года, в праздник Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. Мощи преподобной Елены почивают в храме Рождества Богородицы.

Фильм о Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском женском монастыре — четвертом уделе Пресвятой Богородицы.
Содержит документальную хронику прошлых лет, кадры обретения мощей, прославления и канонизации прпп. Марфы, Елены и Александры.
Изречения и пророчества преподобного Серафима Саровского в свете житий преподобных Дивеевских Жен.
Историю монастыря, пророчества о будущей славе Дивеевской обители и т.д.

Дивеевская земля — особая святая земля, которую Царица Небесная взяла в последний Четвертый Свой Удел.
Первый — Иверия, второй — Афон, третий — Киев.

С благословения старцев Киево-Печерской Лавры, признавших видение истинным, мать Александра отправилась странствовать по России…
Не доходя 12-ти верст до Сарова, в селе Дивеево матушка Александра остановилась для отдыха у западной стены деревянной приходской церкви. Здесь она в легкой дремоте вновь увидела Божию Матерь. «Вот то самое место, которое Я повелела тебе искать на севере России… — сказала Пресвятая Богородица матушке Александре. — И вот здесь предел, который Божественным Промыслом положен тебе: живи и угождай здесь Господу Богу до конца дней твоих. И Я всегда буду с тобою, и всегда буду посещать место это, и в пределе твоего жительства Я осную здесь такую обитель Мою, равной которой не было, нет и не будет никогда во всем свете. Это Четвертый Жребий Мой во вселенной. И как звезды небесные и как песок морской умножу Я тут служащих Господу Богу и Меня Приснодеву, Матерь Света, и Сына Моего Иисуса Христа величающих; и благодать Святого Духа Божия и обилие всех благ земных и небесных, с малыми трудами человеческими, не оскудеют от этого места Моего возлюбленного».

также см. : http://mychristianzen.blogspot.com/20…

Деяние о канонизации первоначальницы Дивеевской обители схимонахини Александры (Мельгуновой; ?–1789), схимонахини Марфы (Мелюковой; 1810–1829), монахини Елены (Мантуровой; 1805–1832)

Первоначальницей Серафимо-Дивеевского монастыря является раба Божия схимонахиня Александра (Мельгунова) , которая учредила общину не по своей воле, но по воле и указанию Самой Царицы Небесной на местности, взятой Богородицею Себе в Четвертый удел во вселенной.

Происходила первоначальница Дивеевской обители матушка Александра (в миру Агафия Семеновна Мельгунова) из богатой дворянской семьи и рано овдовела. Около 1758 года она приняла монашеский постриг с именем Александра во Флоровском монастыре в Киеве, где сподобилась видения Божией Матери, повелевшей ей основать новую обитель на месте, где будет указано. Таким местом стало Дивеево.

По свидетельству современников, матушка Александра “была умна и образованна, как редко бывает образован и мужчина, она лучше всех знала все уставы и положения церковные; к ней все обращались за советом и добрым словом”. К концу жизни собрала она несколько ревнительниц духовной жизни и построила три келлии – начало будущей обители.

Перед кончиной матушку Александру посетили саровские старцы с молодым тогда иеродиаконом Серафимом, которому завещала она пещись об обители, обетованной ей Царицей Небесной. За две недели до смерти Александра сподобилась пострига в великий ангельский образ.

Получив великое повеление Царицы Небесной, она принесла в жертву этому повелению свою жизнь и веровала до конца, хотя и не видела при жизни исполнения того, что было ей обещано. Ее благочестивая душа уподобилась силой упования тем ветхозаветным мужам, о которых святой апостол Павел говорит, что их мир весь не был достоин.

Преподобный Серафим предрекал, что со временем, по Божиему изволению, в обители будут почивать открытыми святые мощи матери Александры, и приказывал всем ходить кланяться ее могиле, произнося при этом: “Госпожа наша и мать, прости меня и благослови! Помолись, чтобы и мне было прощено, как ты прощена, и помяни меня у Престола Божия!”

Другой великой подвижницей, послужившей славе Божией и Дивеевской обители, была схимонахиня Марфа (Мелюкова) . С 13-летнего возраста по благословению преподобного Серафима начала она вести подвижническую жизнь в Дивеевской обители, превосходя даже тех сестер общины, которые отличались строгостью жизни.

Она стяжала непрестанную молитву и была почти молчальницей, только на необходимейшие вопросы отвечая с небесной кротостью и смирением. Преподобный Серафим особенно любил ее и посвящал во все свои откровения, будущую славу обители и другие великие духовные тайны. Она удостоилась присутствовать при молении старца о создании по повелению Божией Матери новой Мельничной обители.

Высоким, истинно христианским подвигом отмечено ее житие. Всего шесть лет прожила она в обители и умерла 19-летней схимницей. О духовном совершенстве, ею достигнутом, можно судить по тому, как высоко ценил ее преподобный Серафим, говоря, что на Небесах она будет в великой славе, что мощи ее будут почивать в обители, ибо она так угодила Богу, что сподобилась нетления. По словам преподобного Серафима, она – начальница над дивеевскими сестрами в Царствии Небесном, в обители Божией Матери.

Всякий верующий человек свято почитает память непорочной избранницы Божией, окруженной светом неземной неувядающей красоты, и по заповеди великого старца припадает к ее могиле с молитвой: “Госпоже и мати наша Марфо, помяни нас у Престола Божия во Царствии Небесном!”

Горячей верой и неослабным подвигом ознаменована также жизнь дивеевской подвижницы монахини Елены (Мантуровой) . Отвергнув все земное, устремила она путь свой к Небу, которое стало ее неотъемлемым уделом. Идя по пути самоотречения и уверовав в святость своего духовника, она каждое слово его принимала как бы из уст Божиих и была послушна ему даже до смерти.

Три года готовил ее старец Серафим к поступлению в Дивеевскую общину. Получив благословение, на крыльях радости полетела она в Дивеево. Пребывая в непрестанной молитве, в постоянном созерцании и молчании, проводила монахиня Елена свое богоугодное житие и во всем была послушна преподобному Серафиму. В одном только не соглашалась она со старцем – быть начальницей Мельничной обители. Необыкновенно добрая от природы, Елена Васильевна явно или видимо ничего не делала, но зато, насколько умела и могла, творила добро тайно, непрестанно и много. Матушка Елена исполняла все трудные поручения преподобного Серафима.

Великий старец необыкновенно и горячо любил свою боголюбивую послушницу. Поистине замечательны были последние дни и кончина ее, когда батюшка Серафим призвал к себе монахиню Елену и благословил за послушание умереть вместо брата своего, Михаила Васильевича, благодетеля и строителя Дивеевской обители, которому пришло время умирать, но он еще был нужен для обители. Кротко и смиренно приняла матушка Елена послушание и через несколько дней мирно отошла ко Господу. Скончалась монахиня Елена 27 лет от рождения, пробыв в Дивеевской обители всего семь лет. Смерть ее – дивная тайна.

Преподобный Серафим говорил, что душа монахини Елены, как голубица, вознеслась ко Святой Троице, а мощи ее со временем будут открыто почивать в обители. В Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря указывается, что на могиле Елены Васильевны не раз творились чудеса и исцеления.

К святой могилке ежедневно ходили сестры и гости монастыря поклониться и помолиться: “Госпожа и мать наша Елена, помяни нас у Престола Божия во Царствии Небесном!”

Освященный Собор, благодатью Божиею поспешествуемый, рассмотрев подвижнические труды сих угодниц Божиих, с благоговением и любовию определил:

Причислить угодниц Божиих к лику местночтимых святых преподобных жен Нижегородской епархии, милостыню Господней прославленных.

Честные их останки считать отныне святыми мощами и воздавать им достодолжное почитание. Память преподобным женам Дивеевским праздновать в день кончины: преподобной Александре, первоначальнице Дивеевской, – 13 (26) июня, преподобной Марфе Дивеевской – 21 августа (3 сентября), преподобной Елене Дивеевской – 28 мая (10 июня). Установить празднование Собора преподобных жен Дивеевских 8 (21) июля, в день возобновления Серафимо-Дивеевского монастыря.

Преподобная Александра (1789) в миру Агафия Семеновна Мельгунова происходила из Рязани, из древнего дворянского рода. Она рано овдовела и осталась с малолетней дочерью на руках. Приняв монашество в Киево-Флоровском монастыре с именем Александра, она решила посвятить свою жизнь Богу. В Киеве Царица Небесная возвестила матери Александре, что ей предстоит стать основательницей новой великой обители.
На пути в Саровский монастырь, в селе Дивееве, Пресвятая Владычица Пресвятая Владычица указала ей это место как Свой Четвертый Удел на земле и повелела: «Живи и угождай здесь Богу до конца дней своих!» По совету саровских старцев мать Александра поселилась близ Дивеева, в деревне Осиновка. После смерти единственной дочери и распродажи своих имений она окончательно переселилась в Дивеево около 1765 г.
Средства от продажи имений преп. Александра употребила на строительство церквей и на дела благотворения. Современники указывают 12 церквей, облагодетельствованных ею. Преп. Серафим говорил, что саровский Успенский собор достроен на средства матушки Александры.
Матушка выстроила себе келью у дома Дивеевского священника о. Василия Дертева и прожила в ней 20 лет, совершенно забыв свое происхождение и воспитание. По своему смирению она исполняла самые трудные и черные работы: очищала хлев, ухаживала за скотиной, стирала белье; творила много тайной милостыни. Батюшка Серафим так умиленно говорил о ней: «Ведь она великая жена, святая, смирение ее было неисповедимо, слез источник непрестанный, молитва к Богу чистейшая, любовь ко всем нелицемерная! Одежду носила самую простую, и то многошвейную, и опоясывалась кушачком с узелком… Из глаз ее текли не слезы, а источники слез, точно она сама соделывалась благодатным источником этих слез!» Современники матушки Александры вспоминали, что она была образованна, как редко бывает образован и мужчина, воспитанна, лучше всех в округе знала церковные уставы, так что к ней часто обращались за помощью. За свою благодетельную жизнь она пользовалась уважением духовенства и мирян, богатых и бедных.
Время строительства каменной церкви в честь Казанской иконы Божией Матери (1773-1780 гг.) пришлось на трудные годы голода и пугачевского восстания. Молясь, преп. Александра получила извещение от Господа, что отряды бунтовщиков не дойдут до Дивеева, что и исполнилось.
В 1788 г. матушка Александра по благословению саровских старцев и с разрешения епархиального начальства построила около новой Казанской церкви три кельи, куда стали собираться сестры, решившие посвятить свою жизнь Богу.
Созданной в конце жизни маленькой общиной, которая должна была вырасти в великую обитель, матушка управляла в духе кротости, во всем следуя наставлениям саровских старцев и исполняя все строгости Саровского устава. Умерла она в день св. мц. Акилины 13/26 июня 1789 г., через несколько дней после пострига в великую схиму, в возрасте не более 60-ти лет. Отслужив Литургию и отпевание соборно, саровские старцы Пахомий, Исаия и иеродиакон Серафим похоронили первоначальницу Дивеевской общины напротив алтаря Казанской церкви.
Преподобный Серафим предрекал, что со временем по Божиему изволению должны в обители почивать открытыми святые мощи матери Александры, и приказывал всем каждый день утром и вечером ходить к ней на могилу и кланяться ей, произнося при этом: «Госпожа наша и мать, прости меня и благослови! Помолись, чтобы и мне было прощено, как и ты прощена, и помяни меня у Престола Божия!»

Преподобная Марфа (1829) . В миру - Мария Семеновна Милюкова, в 13 лет в первый раз пришла к батюшке Серафиму со старшей сестрой, и он благословил ей остаться жить в Казанской общине. В обители прожила всего 6 лет. Ангелоподобное дитя Божие, она с ранних лет по суровости подвигов, послушанию, чистоте и целомудрию превосходила взрослых сестер. Преп. Марфа была почти молчальница и непрестанно молилась. Ее послушание батюшке Серафиму было удивительно. Однажды сестра спросила матушку Марфу об одном саровском монахе. Она и говорит: «А какие они? На Батюшку, что ли, похожи?» Сестра удивилась: «Ты бываешь часто в Сарове и не знаешь, как выглядят монахи?» - «Нет, батюшка Серафим приказал никогда по сторонам не глядеть, и я так платок повязываю, чтобы только видеть у себя под ногами дорогу». Батюшка Серафим исключительно любил ее, посвящая во все духовные тайны и откровения Царицы Небесной о будущей славе обители. Она удостоилась присутствовать при молении Старца о создании по повелению Божией Матери новой Мельничной обители. Скончалась преп. Марфа 19-ти лет, и о ее кончине Батюшка говорил: «Когда в Дивееве строили церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы, то девушки сами носили камушки, кто по два, кто по три, а она-то, матушка, наберет пять или шесть камешков-то и с молитвой на устах, молча возносила свой горящий дух ко Господу! Скоро с больным животиком и преставилась Богу!» Она была тайно пострижена Батюшкой в схиму - высшую степень монашества. Схим. Марфа была похоронена в гробу, собственноручно выдолбленном Преподобным, в одежде, которую он ей дал. Во время отпевания ее сестра Прасковья Семеновна, впоследствии старица святой жизни, видела в Царских вратах Царицу Небесную и схимонахиню Марфу, стоящих на воздухе в сиянии и славе. 19-летняя подвижница схим. Марфа, по словам преп. Серафима, сподобилась особой милости от Господа и «в Царствии Небесном у Престола Божия, близ Царицы Небесной со святыми девами предстоит», как начальница над Дивеевскими сиротами в Царствии Небесном. «Бывая в Дивееве,- говорил батюшка Серафим,- никогда не проходи мимо, а припади к могилке, говоря: «Госпоже и мати наша Марфо! Помяни нас у Престола Божия во Царствии Небесном!»

Преподобная Елена (1832) . В 17 лет дворянка, стремившаяся к светской жизни, чудным образом была обращена к духовной жизни через видение страшного змия, собиравшегося поглотить ее. Она закричала: «Царица Небесная, спаси! Даю Тебе клятву - никогда не выходить замуж и уйти в монастырь!» Змий тут же исчез. После этого случая Елена Васильевна изменилась, стала читать духовные книги, много молиться. Она жаждала скорее уйти в монастырь, страшась гнева Царицы Небесной за неисполнение данного ею обета. Но только через три года преп. Серафим благословил Елену Васильевну поступить в Дивеевскую Казанскую общинку, все это время испытывая ее. «Не монастырь путь твой, - говорил Батюшка, - ты замуж выйдешь, и жених у тебя будет преблагочестивейший...» Только потом Елена Васильевна поняла, о каком женихе говорил батюшка Серафим: он имел в виду Небесного Жениха - Самого Господа Иисуса Христа. Хотя Елена Васильевна до конца своих дней жила в Казанской общине, мельничным сестрам Батюшка говорил о ней: «Госпожа ваша! Начальница!» Но это так смущало юную подвижницу, что она повторяла: «Всегда и во всем слушалась я вас, но в этом не могу! Лучше прикажите мне умереть у ног ваших…» Елена Васильевна наравне с другими сестрами трудилась на послушаниях и, кроме того, как «словесная», по выражению Батюшки, исполняла многие трудные поручения. Необыкновенно добрая от природы, она много помогала сестрам втайне. По заповеди, данной ей Батюшкой, она больше молчала и постоянно молилась. Со времени освящения храмов, пристроенных к Казанской церкви (Рождества Христова и Рождества Богородицы), батюшка Серафим назначил Елену Васильевну церковницей и ризничей. Для этого она была пострижена в рясофор. Однажды ее брат Михаил, также верный ученик Преподобного, тяжело заболел, и Старец сказал монахине Елене: «Умереть надо ему, матушка, а он мне еще нужен для обители-то нашей. Так вот и послушание тебе: умри ты за Михаила-то Васильевича!» - «Благословите, Батюшка», - смиренно ответила она. После этого батюшка Серафим долго беседовал с ней. «Батюшка, я боюсь смерти», - призналась Елена Васильевна. «Что нам с тобой бояться смерти, радость моя! Для нас с тобой будет лишь вечная радость». Как только она шагнула за порог батюшкиной кельи, тут же и упала... Батюшка привел ее в чувство, но, вернувшись домой, она слегла в постель со словами: «Теперь я уже более не встану!» Перед кончиной Елена Васильевна сподобилась многих чудесных видений. Царица Небесная показала ей обители Небесного Дивеева. Через несколько дней болезни она мирно скончалась накануне дня Святой Троицы. Елена Васильевна была похоронена рядом с первоначальницей матушкой Александрой. Не раз на этом месте хотели хоронить мирских людей, но могила всегда заливалась водой. Когда же хоронили монахиню Елену, это место оставалось сухим.

Блаженная Пелагия (1884) . Родилась Пелагия Ивановна в 1809 г. в Арзамасе, росла в доме сурового отчима. По рассказам матери, она с детства отличалась странностями, и мать поскорее постаралась выдать замуж «дурочку». Два сына и дочь Пелагии Ивановны умерли в младенчестве. Когда молодые супруги побывали у преп. Серафима в Сарове, он долго беседовал с Пелагией, дал ей четки и сказал: «Иди, матушка, немедля в мою обитель, побереги моих сирот-то, и будешь ты свет миру». После этого она с каждым днем как будто все более стала терять рассудок: стала бегать по улицам Арзамаса, безобразно крича, а ночью молилась на паперти церкви. Муж не понимал ее подвига, бил ее и издевался, приковывал на цепь. Однажды по его просьбе городничий жестоко наказал Пелагию Ивановну, мать рассказывала: «Клочьями висело ее тело, кровь залила всю комнату, а она хотя бы охнула». После этого городничий увидел во сне котел со страшным огнем, уготованный для него за истязание избранной рабы Христовой.
После многих лет ее страданий родственники наконец отпустили блаженную в Дивеево. Здесь она в первое время продолжала безумствовать: бегала по монастырю, бросала камни, била окна в кельях, вызывала всех на оскорбления себя и побои. Становилась ногами на гвозди, прокалывая их насквозь, и всячески истязала свое тело. Питалась только хлебом и водой. Много лет, до старости, ходила она «на свою работу» - кидала кирпичи в яму с грязной водой. Все перекидает, потом лезет вытаскивать и снова кидает.
Во время смуты в обители блаженная по-своему воевала за правду - что ни попадалось под руку, все била да колотила, и даже, обличив архиерея, ударила его по щеке. После окончания смуты блаженная переменилась, полюбила цветы и стала заниматься ими. Игумения Мария ничего не предпринимала без ее совета. Всех в обители Пелагия Ивановна называла своими дочками и всем была истинной духовной матерью. Сохранилось много рассказов о случаях ее прозорливости. Прожив 45 лет в обители, блаженная скончалась 30 января/11 февраля 1884 года. Девять дней ее тело стояло в душном храме без малейшего изменения при большом стечении народа. Хотя была зима, она с головы до ног была осыпана живыми цветами, которые непрестанно разбирались и заменялись новыми.
31 июля 2004 года блаженная старица Пелагия Дивеевская была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии. В октябре 2004 Архиерейским Собором было принято решение о ее общецерковном почитании. Святые мощи блаженной Пелагии, обретенные в сентябре 2004 года, положены для поклонения в Казанскую церковь Серафимо-Дивеевского монастыря.

Блаженная Параскева (1915) . За год до кончины Пелагии Ивановны в обители поселилась блаженная Паша Саровская. В миру она носила имя Ирина Ивановна. Родилась в начале XIX века в с. Никольском Спасского уезда Тамбовской губернии в семье крепостного крестьянина. После смерти мужа Ирину взяли в помещичий дом кухаркой, потом экономкой. Вскоре прислуга оклеветала ее перед господами в краже, и они отдали ее на истязание солдатам. Не выдержав несправедливости, Ирина ушла в Киев, где прозорливые старцы благословили ее на путь юродства и тайно постригли в схиму с именем Параскевы, после чего она стала называть себя Пашей. Через полтора года по заявлению помещика полиция разыскала ее и отправила по этапу к господам. Через год она снова бежала, и снова по розыску ее возвратили обратно. Однако помещики ее уже не приняли, и с гневом выгнали на улицу. 30 лет блаженная прожила в Саровском лесу в пещерах. Рассказывали, что вид ее в те годы был как у Марии Египетской: худая, высокая, почерневшая от солнца, она наводила страх на всех не знавших ее. Видя ее подвижническую жизнь, люди стали обращаться к ней за советами и молитвой, и замечали, что она не лишена дара прозорливости. Поселилась Прасковья Ивановна в Дивееве в 1884 году сначала у клиросных, потом в домике у монастырских ворот. Она стала очень чистоплотной и полюбила порядок. Одевалась, как дитя, в яркие сарафаны. Своеобразно у нее проявлялась любовь к Царице Небесной и святым: то начинала угощать иконы, то украшала их цветами, ласково разговаривая с ними. Если упрекала людей за проступки, говорила: «Зачем обижаешь Маменьку!», то есть Царицу Небесную. Всю ночь до утра она молилась. После обедни работала: вязала чулки или жала серпом траву, - под видом этих занятий творила непрестанно Иисусову молитву и клала поклоны Христу и Богородице. С утра до вечера блаженная принимала приходивших к ней людей, кого-то обличая в тайных грехах, кому-то в точности предсказывая будущее. Когда Леонид Михайлович Чичагов, еще будучи блестящим полковником, впервые приехал в Дивеево, блаженная Паша предсказала ему, что он скоро станет священником, заметив: «Рукава-то поповские». После рукоположения он стал часто бывать в Дивееве и всегда заходил к блаженной. Прасковья Ивановна настойчиво говорила ему: «Подавай прошение Государю, чтоб нам мощи открывали». Чичагов отвечал, что он не может быть принят Государем по такому вопросу - его сочтут сумасшедшим. Но потом решил собрать материал о святой жизни старца Серафима, о сложном пути становления Серафимо-Дивеевского монастыря. Так возникла книга «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». Л. М. Чичагов преподнес ее Государю Николаю II. Впоследствии архимандрит Серафим (Чичагов), в будущем митрополит, ныне прославленный как священномученик, был главным организатором торжеств прославления преп. Серафима. В 1903 году, после торжеств прославления преп. Серафима, Государь Николай II посетил Дивеево и был с Государыней в келье у Паши Саровской. Перед приходом гостей она велела вынести все стулья и усадила Царскую Чету на ковер. Прасковья Ивановна предсказала надвигавшуюся на Россию катастрофу: гибель династии, разгон Церкви и море крови. Предсказала и рождение Наследника, и после его рождения ее словам пришлось поверить. После этого Государь не раз отправлял в Дивеево гонцов к Паше по важным вопросам. Перед концом жизни она молилась на портрет Царя, приговаривая: «Не знай, преподобный, не знай, мученик...» Скончалась блаженная Прасковья Ивановна 24 сентября/5 октября 1915 года в возрасте около 120 лет. 31 июля 2004 года блаженная старица была причислена к лику местночтимых святых, а в октябре 2004 года было благословлено ее общецерковное почитание. Домик-келья, где она жила, в 2004 году передан монастырю, ныне в нем находится музей блаженной Паши и истории Дивеевской обители. Святые мощи блаженной почивают в Казанской церкви.

Блаженная Мария (1931) . Мария Захаровна Федина была родом из Тамбовской губернии. Родилась она около 1870 года. Впоследствии она называла себя Ивановной, и когда ее спрашивали почему, то отвечала: «Мы все, блаженные, Ивановны по Иоанну Предтече».
Тринадцати лет она осиротела. Однажды с попутчицами Мария пошла в Саров, да так и осталась странствовать между Саровом, Дивеевым и Ардатовом. В любую погоду она ходила босиком, во всем рваном и грязном, искусанная собаками. За то, что она, как бы ругаясь, обличала людей в тайных грехах, многие ее не любили и не раз избивали. При этом никто никогда не слышал от нее жалоб на свою жизнь и на людскую несправедливость, и уже в молодости стали замечать в ней дар прозорливости.
Мария Ивановна приходила советоваться к дивеевской блаженной Прасковье Ивановне, которая перед своей кончиной говорила: «Я еще сижу за станом, а другая уже снует, она еще ходит, а потом сядет». А Марии Ивановне, благословив ее остаться в монастыре, сказала: «Только в мое кресло не садись».
В день смерти Прасковьи Ивановны, 22 сентября/5 октября 1915 года, монахини прогнали Марию Ивановну из обители за ее странности. Она молча ушла, а вскоре приехал один крестьянин и говорит: «Какую рабу Божию прогнали вы из монастыря! Она мне сейчас всю мою жизнь сказала и все мои грехи. Верните ее в монастырь, иначе потеряете навсегда».
Тотчас за Марией Ивановной послали, и с тех пор она окончательно поселилась в Дивееве. Блаженная с удивительным терпением переносила многие тяжкие болезни. Из-за сильнейшего ревматизма она вскоре перестала ходить.
После 1917 года блаженная часто ругалась, и притом очень грубо. Сестры не выдерживали и спрашивали: «Мария Ивановна, что ты так ругаешься? Мамашенька (Прасковья Ивановна) так не ругалась». Она отвечала: «Хорошо было ей блажить при Николае. А ты поблажи-ка при советской власти!» Свой духовный подвиг блаженная Мария Ивановна несла в страшные годы революционных переворотов, войны, голода и коллективизации. В 1920-е годы со всех концов России люди тянулись к ней за советом и духовной поддержкой. Представители советской власти увидели опасность «пропаганды» и пригрозили игумении арестом их обеих, если хоть один человек появится у блаженной.
Марию Ивановну перевели в богадельню рядом со святой Канавкой, где она под замком жила до закрытия монастыря, обращаться к ней можно было только тайно через записки.
Известно множество случаев исцелений по молитвам блаженной, а прозорливость ее простиралась до наших дней. Многим дивеевским сестрам она предсказала и лагеря, и ссылки, а когда одна из сестер как-то сказала: «Не будет монастыря!» - «Будет! Будет! Будет!» - и блаженная застучала изо всех сил по столу.
После закрытия монастыря Марию Ивановну перевозили из одного села в другое. В 1931 году ее подвергли аресту, но вскоре отпустили. Умерла она во время страшной грозы 26 августа/8 сентября 1931 года и была похоронена на кладбище села Большое Череватово. В дни ее памяти духовенство и сестры Серафимо-Дивеевского монастыря служили панихиды на ее могиле и неизменно получали духовное утешение и благодатную помощь. 31 июля 2004 года блаженная старица Мария Дивеевская была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии, а с октября 2004 года началось ее общецерковное почитание. Ее святые мощи были обретены 14 сентября 2004 года и ныне почивают в Казанской церкви Серафимо-Дивеевского монастыря.

- Преподобный Серафим Саровский: Житие
- Помощь от святых мощей преподобного Серафима Саровского
- Преподобная Александра Дивеевская: Житие
- Преподобная Марфа Дивеевская: Житие
- Преподобная Елена Дивеевская: Житие
- Преподобноисповедница Матрона (Власова): Житие
- Чудеса дивеевской блаженной Пелагеи Ивановны
- Святые Пузовские мученицы Евдокия, Дария, Дария и Мария
- Житие святых Пузовских мучениц Евдокии, Дарии, Дарии и Марии
- Житие святых Пузовских мучениц Евдокии, Дарии, Дарии и Марии: Продолжение
- Благодатная помощь святых Пузовских мучениц

В апреле 2008 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II было установлено празднование в честь Собора Нижегородских святых, а также святых Серафимо-Дивеевской обители, которая является Четвертым уделом Матери Божией на земле. С тех пор Собор Дивеевских святых празднуется 27 июня, на следующий день после дня памяти основательницы Дивеевского монастыря преподобной Александры Дивеевской.

О, всечестнии святии Дивеевские, избранницы Царицы Небесныя, приснии Ея послушницы, подвиги своими в Царствие Небесное возшедшии!
Се ныне в день общаго вашего торжества приносим вам сие хвалебное пение, ублажаем святое житие, прославляем великая чудеса, восхваляем любовь и величаем подвиги ваша. Вы бо, прелести мира сего отвергшеся и вземше крест свой, усердно последовали есте Христу, таже и, плоть свою распинающе со страстьми и похотьми, терпением и мужеством до конца врага низложили есте и, премудрость века сего посрамивше, разум Христов стяжали есте.
Сего ради молим вас: о, святии сродницы наши! Не оставите нас, чад ваших духовных, споспешествуйте нам веру Православную твердо содержати, да спасительное семя не изсушено будет зноем неверия, но плод обильный принесет, яко да и мы в будущем веце вкупе с вами услышим блаженный глас Господа и Бога нашего: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира. Аминь.

На фото икона Собор Дивеевских святых . Иконописная мастерская Серафимо-Дивеевского монастыря. 2005 г. Со временем число святых на иконе увеличивается. Это связано с прославлением Дивеевских новомучеников. На данный момент икону составляют 13 святых. Также на иконе изображается Пресвятая Богородица, Ее Канавка и Дивеевский монастырь.
Изображение скопировано из фотоальбома «Обитель преподобного Серафима : Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь. – Н. Новгород: «Полиграфическая компания «Экспресс», 2000 – С. 2.