Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

РЕФЕРАТ

П о всеобщей истории

на тему: «Мир во второй половине XX века»

Выполнил:

ученица 11 класса

средней школы №202,

Руководитель:

Новосибирск

2006

Введение

Глава I. Мир на грани ядерной войны

§ 1 Отношение СССР со странами Запада в середине 50-х - начале 60-х гг.

§ 2 Карибский кризис

§ 3 Борьба за влияние в «третьем мире»

§ 4 Война во Вьетнаме

Глава II. Страны Азии и Африки в современном мире

§ 1 Деколонизация и выбор путей развития

§ 2 Китай

§ 3 Япония

§ 4 Индия

§ 5 Пакистан

§ 6 Бангладеш

§ 7 Турция

§ 8 Иран

Глава III. Страны Латинской Америки

§ 1 Мексика

§ 2 Уругвай

§ 3 Аргентина

§ 4 Куба

§ 5 Боливия

Заключение

Список литературы

Введение

«Холодная война»

Вторая мировая война привела к многомиллионным жертвам, огромным разрушениям и материальным потерям. Казалось, что те, от кого зависели судьбы людей послевоенного поколения, воспримут уроки войны и будут сделано все для обеспечения прочного мира. Однако этого не случилось. Человечество оказалось втянутым в противоборство двух сверхдержав - США и СССР, получившее название «холодной войны». В связи с этим значение понятий Запад и Восток поменялось. К Западу относили союзников США, к Востоку - СССР и дружественные ему социалистические страны. «Холодная война» вышла за рамки одной лишь международной политики. Она отразилась на экономическом развитии противостоящих друг другу государств, повлияла на происходившие в них внутриполитические процессы, способствовала изменениям в общественном сознании.

В условиях «холодной войны» большинство государств были вынуждены действовать в фарватере политики сверхдержав. Цели внешней политики СССР и США явно противоречили друг другу, и это не могло не привести к расколу Европы и всего мира на две противостоящие друг другу военно-политические группировки. Узловыми моментами борьбы сверхдержав стала гонка вооружений, соперничество в Европе, участие в региональных конфликтах и идеологическая борьба.

Раскол Европы.

Задача усиления своих позиций в Старом Свете была решена американцами путем предоставления странам Западной Европы финансовой и экономической помощи в соответствии с планом Маршалла. Получение помощи обязывало европейцев выполнять ряд условий: удалить коммунистов из состава правительств, согласовывать с США финансовую и экономическую политику. Сталин расценил план Маршалла как средство подчинения Европы (включая восточноевропейские государства), навязывания ей гегемонии США. Это подтолкнуло руководство СССР к шагам направленным на то, чтобы к власти в странах Восточной Европы пришли просоветские правительства. В западноевропейских странах - союзницах США коммунисты были вынуждены покинуть правительственные кабинеты. В результате к началу реализации плана Маршалла Европа оказалась расколотой в политико-экономическом отношении. Создание в дальнейшем Совета экономической взаимопомощи (1949 г.) и Европейского экономического сообщества («Общего рынка», 1957 г.) явилось закономерным результатом этого процесса.

Политический и идеологический раздел Европы стал причиной раскола ее крупнейшей страны - Германии. Решения Потсдамской конференции по сохранению единого немецкого государства не были реализованы. Попытка СССР путем блокады Западного Берлина заставить Запад согласиться с присоединением этой части германской столицы к советской зоне оккупации закончилось безрезультатно. Берлинский кризис 1948-1949 гг. впервые поставил бывших союзников на грань «горячей» войны и привел к разделению Германии на две части. Западная (ФРГ) и Восточная (ГДР) Германия расположились по разные стороны баррикад «холодной войны».

Глава I . Мир на грани ядерной войны

§ 1 Отношения СССР со странами Запада в середине 50-х - начале 60 - х годов

После смерти Сталина представители партийной верхушки, в частности Г.Н. Маленков, пришли к выводу о недопустимости ядерной войны, которая чревата смертельной опасностью для всего человечества. Советское руководство, сохранив курс на поддержку коммунистических и «антиимпериалистических» сил, предприняло ряд шагов, направленных на нормализацию отношений с Западом.

Летом 1955 г. в Женеве состоялась первая после Потсдамской конференции встреча глав государств и правительств СССР, США, Англии и Франции. Советская делегация, которую возглавлял Н.С. Хрущев, выступила с проектом договора о коллективной безопасности в Европе. Американский президент Д.Эйзенхауэр предложил первоначально решить вопрос об объединении Германии, к чему советская сторона не была готова. В результате попытка заключить соглашение между двумя блоками оказалась неудачной. Однако женевские переговоры доказали саму возможность достижения компромисса между Западом и Востоком. Своеобразным следствием «духа Женевы», установившегося в международных отношениях, стал вывод советских и американских войск из Австрии, установление дипломатических отношений между СССР и ФРГ, подписание советско-японской декларации, предусматривавшей прекращение состояния войны и восстановление дипломатических отношений. В 1958 г. между СССР и США было заключено соглашение о сотрудничестве в области культуры и экономики.

В ходе «мирного наступление» СССР объявил об одностороннем сокращении своих вооруженных сил и ликвидации военных баз на территории Финляндии и Китая. В 1957 г. он внес в ООН предложения о приостановке ядерных испытаний, взаимных обязательствах об отказе от применения ядерного оружия, о последовательном сокращении вооруженных сил противоборствующих блоков. В 1958 г. СССР в одностороннем порядке временно прекратил ядерные испытания.

Однако на главном направлении международных отношений - между СССР и США - добиться серьезных сдвигов не удалось. Первый в истории визит главы советского правительства в США, состоявшийся в 1959 г., не ознаменовался подписанием каких-либо серьезных документов в области ограничения вооружений. Препятствовало взаимное недоверие между великими державами.

В мае 1960 г. советско-американские отношения были омрачены появлением в воздушном пространстве СССР американского самолета-разведчика, который сбили силы ПВО.

§ 2 Карибский кризис

В 50-х гг. США и СССР интенсивно наращивали ядерные вооружения. Наряду с бомбардировщиками дальнего радиуса действия носителями ядерных боеголовок стали межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), способные через космическое пространство достичь любой точки на территории противника. Ракетами с ядерными боеголовками были вооружены и подводные лодки, способные нанести удар из глубин Мирового океана. Продолжавшаяся гонка ракетно-ядерных вооружений имела два важнейших последствия. С одной стороны, она привела к накоплению каждой из сверхдержав ядерного потенциала, способного неоднократно уничтожить противника. С другой стороны, угроза применения ядерного оружия устанавливала предел действий обычных средств и вооружений, предотвращала возможность эскалации вооруженного конфликта. Впервые «ядерный фактор» сказался во время Корейской войны. Еще в большей степени он заявил о себе в ходе Карибского кризиса 1962 г.

Кризис стал итогом целой цепи событий, произошедших задолго до октября 1962 г. В 1957 г. американцы разместили на территории Греции и Турции ракеты средней дальности «Юпитер». Это создавало для СССР новое «окно уязвимости» благодаря малому - по сравнению с межконтинентальными ракетами - времени подлета «Юпитеров» к промышленным центрам юга Европейский части страны. Тогда СССР разместили на Кубе несколько стартовых позиций советских ракет средней дальности с ядерными боеголовками.

Американские эксперты подсчитали, что применение СССР ядерного оружия будет катастрофическим для США даже в случае упреждающего удара со стороны американцев. Благоразумие взяло верх - Хрущев и Кеннеди сумели заключить соглашение. В обмен на обязательство Соединенных Штатов не нападать на Кубу Советский Союз убрал с острова свои ракеты. Американцы, в свою очередь, демонтировали «Юпитеры», находившиеся вблизи границ СССР.

Карибский кризис заставил сверхдержавы и другие государства, обладавшие ядерным оружием, приступить к ограничению гонки ракетно-ядерных вооружений. В 1963 г. был подписан договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой. В 1968 г. США, СССР и Великобритания заключили договор о нераспространении ядерного оружия. Эти договоренности стали одним из важнейших факторов, способствовавших наступлению в дальнейшем периода разрядки международной напряженности.

§ 3 Борьба за влияние в «третьем мире»

В 50-х - 60-х гг. продолжалось острое соперничество сверхдержав за влияние в «третьем мире». США и СССР оказывали военно-политическую и экономическую помощь, которая прочно привязывала страну-получателя к стране-донору. Стремительный развал колониальной системы создавал Советскому Союзу благоприятные условия для активации своей деятельности в «третьем мире».

В 1957-1964 гг. руководство СССр подписало свыше 20 различных соглашений о сотрудничестве с развивающимися странами. Военно-политическая и экономическая поддержка оказывалась, прежде всего, тем государствам, которые заявляли о своей «антиимпериалистической» позиции на международной арене или о выборе «социалистической ориентации» в качестве приоритета внутреннего развития. Крупномасштабная помощь, тяжким бременем ложившаяся на советскую экономику, в ряде случаев составляла значительную часть бюджета союзников СССР. Еще одним важным инструментом влияния сверхдержав в «третьем мире» были поставки оружия, участие в региональных конфликтах военных советников и воинских контингентов. Пол сражений исполняли роль военных полигонов для испытания новых систем оружия. При этом СССр и США прикрывали свои геополитические интересы идеологическими маневрами вроде «помощи развивающимся странам и борьбы с силами международного империализма» или «защиты свободного рынка и ценностей демократии».

§ 4 Война во Вьетнаме

В 1954 г. был осуществлен раздел Вьетнама, освободившегося после тяжелой многолетней борьбы от власти французских колонизаторов. В северной части утвердился просоветский режим, в южной - американский. Американские войска стали принимать участие в военных действиях. Авиация США подвергла территорию Северного Вьетнама «ковровым» бомбардировкам. За годы Вьетнамской войны (1964-1973) американские пилоты сбросили 7,8 т бомб, зажигательных и отравляющих веществ. Были стерты с лица земли 80% вьетнамских городов и провинциальных центров. Из Советского Союза Вьетнам получил новейшие зенитные комплексы, боевые расчеты которых составляли в основном советские солдаты и офицеры. В боях принимали участие и советские летчики. За первые пять лет войны было уничтожено более 3 тысяч американских боевых самолетов. Согласно Парижским соглашениям 1973 г. американцы были вынуждены вывести из Вьетнама все свои войска. В 1975 г. южновьетнамский режим пал, объединились северная и южная части расколотой ранее страны. Из-за поражения в войне упал престиж США, и американское руководство начало искать пути разрядки международной напряженности.

Глава II . Страны Азии и Африки в современном мире

§ 1 Деколонизация и выбор путей развития

До Второй мировой войны в колониях и подмандатных территориях проживало около одной трети населения Земли, колониальные владения занимали примерно треть ее суши. Такая же доля населения приходилась на полуколониальные страны. Разгром Японии, которая захватила обширные районы Китая и страны Юго-Восточной Азии, и фашистских Германии и Италии создании благоприятные предпосылки для национального освобождения народов колониальной периферии в Азии и Африке. Процесс деколонизации растянулся на ряд десятилетий. В Азии главные события произошли в первое послевоенной десятилетие. Поражение Японии подняло на освободительную борьбу народы Индокитая, Бирмы, Малайи, Индонезии, которые провозгласили свою независимость при известии о разгроме Японии. Красная Армия, ликвидировав квантунскую группировку японских войск, помогла Китаю изгнать японских оккупантов. Обрели свободу и Филиппины.

Германия, Италия и Япония в итоге поражения во Второй мировой войне лишились не только своих колоний и империй, но и части своих территорий. Страны-победительницы тоже утратили свои колониальные владения, хотя каждая из метрополий старалась не допустить этого. Однако процесс перемен в жизни народов колоний был необратим. Не только потому, что были даны обещания и до войны и, особенно в годы войны предоставить самоуправления или независимость и их надо было выполнять. В колониях окрепли национально-освободительные движения во главе с национальными лидерами. Бремя управления и сохранения колоний стало непосильным даже для Великобритании. К тому же и США, и СССР, исходя из разных позиций, выступали против возвращения к колониальному прошлому. Атмосфера в мире после победы над фашизмом не оставляла надежд на сохранение прежнего колониализма.

Важнейшим событием в процессе деколонизации было предоставление независимости крупнейшим азиатским странам - Индии и Пакистану. Англичанам не удалось сохранить колонию на довоенных условиях самоуправления. Во время войны лидеры Индийского национального конгресса отказались сотрудничать с англичанами. Развернулось и мусульманское движение за создание своего государства. Восстание на индийском флоте в 1946 г. подтолкнуло Англию к окончательному решению. В августе 1917 г. Индия и Пакистан получили долгожданную независимость.

В азиатских владениях попытки восстановить английское колониальное управление натолкнулись на сопротивление партизан. Подавив партизанское движение в Малайе, англичане, тем не менее, вынуждены были передать власть умеренным националистам в 1957 г. В Бирме, где во время оккупации японцы создали марионеточное правительство, имелись свои вооруженные силы, и Англия даже не пыталась восстанавливать колониальный режим. В 1968 г. Англия объявила об уходе из своих бывших владений и военных баз в Азии к востоку от Суэца.

Мучительно рассталась Франция с дальневосточной частью империи. Война во Вьетнаме (1946-1954) завершилась тяжелым поражением и капитуляцией армии под Дьенбьенфу. Североафриканские колонии тоже стали проблемой для Франции. В 1956 г. Марокко и Тунис получили независимость. В Алжире война с повстанцам продолжалась восемь лет - до 1962 г.

Прежние итальянские колонии сначала были взяты под опеку ООН. В 1951 г. Ливия и в 1960 г. Сомали стали независимыми.

Самой нестабильной частью бывшей колониальной периферии был и останется Ближний Восток. Ряд арабских государств возник там после распада Османской империи: Ирак в 1932 г., Египет в 1936 г., хотя Великобритания почти на два десятилетия сохранила там свое военное присутствие. В 1945-1946 гг. Франция отказалась от мандата на Сирию и Ливан. Тогда же и Англия отказалась от Трансиордании.

Неразрешимой проблемой на Ближнем Востоке стало будущее палестинского мандата, предоставленного Великобритании Лигой Наций еще в 1920 г. Арабские националисты рассматривали Палестину как арабскую землю. Между тем известная Декларация Бальфура (1917) обещала создание еврейского «национального очага» в Палестине. И арабские, и еврейские националистические организации стали прибегать после войны к актам террора, и Англия обратилась в ООН с предложением об отмене мандата. Резолюция ООН предусматривала создание в Палестине арабского и еврейского государств. В 1948 г. Англия, подвергаясь непрестанным нападкам с двух сторон, вывела свои войска. Тогда же было создано еврейское государство Израиль. Арабское государство создано не было. Более того, фактически в Палестине началась гражданская война. Израиль захватил сектор Газа, а Трансиордания присоединила Западный берег. Таким образом, как бы исчезло пространство, которое могло бы стать территорией арабского государства. Из Палестины в Ливан, Сирию и Трансиорданию бежали свыше 600 тыс. арабов. Арабские государства заявили, что они никогда не признают государство Израиль.

В последующие десятилетия произошло несколько арабо-израильских войн. Израиль опирался на поддержку США и западных стран. СССР поддерживал арабские страны. В 1964 г. возникла Организация освобождения Палестины. Однако среди арабских стран не было достаточно согласованных действий, что предопределило поражение арабов в так называемой Семидневной войне 1967 г. Израиль оккупировал Западный берег и Голанские высоты. В Иорданию и Ливан снова бежало более 600 тыс. арабов, свыше миллиона оказалось на оккупированных землях. В 1970 гг. взаимные ссоры и военные конфликты среди самих арабских стран не способствовали решению проблем в регионе. Сталкивались арабский национализм и мусульманский фундаментализм, христиане и мусульмане. Среди мусульман не прекращались столкновения сторонников двух ветвей религии - суннитов и шиитов. Воинствующие мусульмане объявили джихад (священную войну) против Израиля, став на путь терроризма. Поиски решения палестинской проблемы продолжаются несколько десятилетий. Ситуация усложняется тем, что и в Израиле нет единого подхода к справедливым требованиям арабов о праве на организацию своего «национального очага».

Деколонизация в Африке . Африка несколько позднее освободилась от колониализма, чем другие страны. В Северной Африке в районе Средиземноморья трудно решала свои проблемы Франция. В 1956 г. французское правительство признало независимость Марокко и Туниса, однако из Алжира, где было около миллиона французов, пришлось уйти после восьмилетней войны с повстанцами Фронта освобождения Алжира (1954-1962).

Решающие события, в процессе деколонизации Африки, произошли в 1960 г. который был назван «годом Африки». В присахарской «тропической» Африке, где французские и английские владения занимали особенно большие территории, в основной вначале 1960-х гг. образовалось около 45 независимых государств. Позднее, после свержения авторитарного режима в Португалии в 1974 г., Ангола и Мозамбик фактически сами завоевали свою независимость. Последней из крупных стран на юге континента обрела свободу Намибия в 1990 г.

Деколонизация Африки и проходила в обстановке международных, внутриафриканских, межгосударственных, расовых и межплеменных конфликтов. В большинстве новых государств у власти оказались военные диктатуры (примерно половина из числа государств тропической Африки) или авторитарно-монархические режимы (примерно треть общего числа), и лишь в нескольких государствах правящие партии были более или менее терпимы к политической оппозиции.

В Африке насчитывается несколько миллионов беженцев, спасающихся от авторитарно-монархических режимов, религиозных и межплеменных конфликтов и междоусобиц.

В 80-е гг. африканское население составляло примерно 10 % населения мира, однако на этот регион приходится только 1% промышленного производства. Всеобщая бедность и роскошь малочисленной элиты усугубляются ростом численности населения. Ежегодное увеличение числа горожан примерно на 6-7 % обостряет массовую безработицу. Общий рост народонаселения вдвое превышает прирост производства. Трудная проблема Африки - быстрорастущая задолженность. Только за период 1950-1982 гг. внешние долги Африки возросли с 6 до 32 миллиардов долларов.

Возникновение около сотни новых государств на прежней колониальной периферии имеет огромное историческое значение. Эти государства стали важным фактором в мировой политике. Они составляют примерно две трети государств - членов ООН. Еще большее значение деколонизация имеет для развития человеческой цивилизации в глобальном масштабе. Превращение бывшей колониальной системы независимых государств качественно изменило вектор исторического развития Азии и Африки. У народов независимых государств появилась возможность самостоятельного развития, более того, возможность модернизации и выбора пути развития с учетом национальных традиций и культурно-цивилизационных особенностей. Застойность, неподвижность экономических архаических структур и общественных порядков сменились вариантностью и разнообразием путей общественного развития.

Выбор путей модернизации и культурно-цивилизационные блоки. Существует несколько формулировок понятия «модернизация». Наиболее общая - процесс единого всеобъемлющего структурного изменения общества. Более конкретно и применительно к проблемам Востока имеется широко признанная оценка: «Исторически модернизация - это процесс изменения направления тех типов социальной, экономической и политической системы, которые развивались в Западной Европе и Северной Америке с XVIII по XIX в. и затем распространились на другие европейские страны, а в XIX и XX вв. - на Южноамериканский, Азиатский и Африканский континенты». Среди азиатских стран только Японии удалось успешно стать на путь модернизации в конце XIX - начале ХХ в. Что касается других стран Азии, и тем более Африки, этот процесс «догоняющего» развития только начался в 70-80-е гг. При этом проявилась зависимость выбора путей развития от культурно-цивилизационных традиций. Выявились мощные культурно-цивилизационные регионы, силу традиций которых не может подорвать никакое влияние Европы. Таких культурно-цивилизационных регионов в Азии и Африке четыре:

Китайско-конфуцианский регион,

Индо-буддийско-мусульманский блок,

Арабо-мусульмаский регион,

Центральная и Южная Африка.

Итоги развития большинства стран «третьего мира» противоречивы. Вопреки пессимистическим прогнозам о застойности и даже прогрессирующем отставании от развитых капиталистических государств, в 50-90- е гг. несколько десятков стран «третьего мира» добились существенных успехов в индустриализации и модернизации экономики и социальной сферы. Речь идет, прежде всего, о группе малых и средних «тигров» (Сингапур, Гонконг, Тайвань, Южная Корея, Малайзия, Таиланд, Турция) и крупных «драконов» (КНР, Индия, Индонезия, Нигерия, Пакистан). В среднем валовой внутренний продукт возрастал в странах «третьего мира» в 1950-1993 гг. на 5,1 %. Страны «третьего мира» почти вдвое обгоняли по темпам развития, ведущие капиталистические страны. Несмотря на трудности, несколько десятков развивающихся стран сумели создать относительно эффективную экономику и социальные структуры.

Во многом эти результаты связаны с форсированной индустриализацией 50 - 70-х гг., с расширением внутреннего потребления и увеличением экспорта товаром и услуг, с изменениями в структуре экономики. При создании условий, стимулирующих квалифицированный, высокопроизводительный труд, энергично использовались традиции и культурно-цивилизационные особенности. Наряду с рыночным механизмом саморегулирования народного хозяйства важную роль в развивающихся странах играли государственное регулирование и решительная поддержка приоритетных сфер хозяйства, мелкого и среднего бизнеса, экспортных отраслей, социальной инфраструктуры.

В 80 - 90-е гг. многие страны «третьего мира» вступили в полосу острых кризисов. Трудности преодолели те из них, которые провели эффективные реформы хозяйственного механизма.

Хотя отставание стран «третьего мира» от стран Запада остается почти десятикратным, имеет место существенный прогресс. В целом по странам «третьего мира» удельный вес населения, живущего за чертой бедности, сократился с 45-50 % в 1960 г. до 24-28 % в 1990 г. Уровень грамотности возрос до 69% в 1993 г. Сократилась детская смертность, а средняя продолжительность жизни выросла почти вдвое, 64-66 лет. Однако, несмотря на неопределенный прогресс, не решены многие социальные проблемы. По-прежнему живущих ниже порога бедности насчитывается свыше 1,2 млрд. человек, в том числе, в том числе в Азии 900 млн., в Африке около 300 млн. человек (половина населения). В 1991 г. на одну пятую часть беднейшего населения мира приходилось всего 1,4% мирового валового продукта.

В последнее десятилетие возникли новые проблемы. В мировой экономике наступила новая фаза, идет процесс перерастания мировых индустриальных производственных сил в научно-технические производственные силы. А это требует со стороны государств «третьего мира» ликвидации неэффективных структур, адаптации традиционных институтов к новым условиям, приватизации и постепенной либерализации основных сфер предпринимательства, совершенствования экономических, социальных, политических и правовых институтов, развития науки.

§ 2 Китай

1 октября 1949 провозглашена КНР. Руководство Китая во главе с Мао Цзэдуном взяло курс на национализацию собственности и коллективизацию сельского хозяйства, создание основ советской модели социализма. В годы так называемого «большого скачка» (1958-1960) проводились форсирование темпов экономического роста, тотальное обобществление средств производства, ликвидация сельскохозяйственных кооперативов, создание «народных коммун» и др. «Культурная революция» (1966-1976), вызвавшая дезорганизацию управленческого аппарата, углубила кризис народного хозяйства. Эта политика КПК (впоследствии подвергшаяся резкой критике в Китае) была пересмотрена после смерти Мао Цзэдуна (в 1976) в пользу проведения курса экономических реформ с целью превратить Китай к середине 21 века в высокоразвитую державу. Была расширена хозяйственная самостоятельность предприятий, допущена многоукладность в экономике, с целью привлечения иностранного капитала в Китай образованы «открытые экономические районы» и «специальные экономические зоны». С начала 1990-х гг. определился переход к «социалистическому рыночному хозяйству», осуществляемый КПК.

§ 3 Япония

8 сентября 1951 США, Великобритания и ряд других государств подписали Сан-францисский мирный договор с Японией (вступил в силу с апреля 1952). США подписали с Японией ряд договоров и соглашений («договор безопасности» и др.), явившихся юридической основой американо-японского военно-политического союза. «Договор безопасности» был заменен в 1960 новым -- «Договором о взаимном сотрудничестве и безопасности» (продлен в 1970). В октябре 1956 правительство СССР и правительство Японии подписали Совместную декларацию о прекращении между СССР и Японией состояния войны. Правящая партия (с 1955) -- Либерально-демократическая партия Японии, с августа 1993 у власти коалиционное правительство.

§ 4 Индия

После 2-й мировой войны английское правительство вынуждено было предоставить Индии права доминиона, разделив страну (1947) на 2 части -- Индийский Союз (с преобладающим индуистским населением) и Пакистан (с преобладающим мусульманским населением). Пришедшее к власти в Индийском Союзе правительство Индийского национального конгресса провозгласило 15 августа 1947 года независимость Индии. В 1950 Индийский Союз стал Республикой Индией. Во главе независимого индийского государства (до марта 1977) находилась партия Индийский национальный конгресс (ИНК). Правительство возглавляли один из лидеров национально-освободительной борьбы Дж. Неру (до 1964) и его дочь И. Ганди (с 1966). Были проведены аграрные реформы, создан государственный сектор в промышленности, взят курс на индустриализацию и подъем сельского хозяйства при некотором ограничении деятельности частного капитала. В 1980-1989 и 1991-1996 у власти правительство ИНК (И). В дальнейшим власть перешла к более правым партиям.

§ 5 Пакистан

В 1947 образовалось государство Пакистан, в которое вошли северо-восточные (Восточная Бенгалия) и северо-западные (Синд, Пенджаб, Белуджистан, Северо-Западная Пограничная провинция и др.) районы Индостана с мусульманским большинством населения. В 1965 и 1971 Пакистан находился в состоянии вооруженного конфликта с Индией. В 1971 на территории Восточного Пакистана образовалось государство Бангладеш. В 1972-1976 в Пакистане проведены аграрная реформа, национализация частных банков, страховых компаний и др. Установившийся в результате переворота в 1977 военный режим проводил политику исламизация внутренней жизни. Осуществлял модернизацию армии. В 1988 осуществлен переход к гражданской форме правления. В октябре 1999 власть снова перешла под контроль военных. Глава военных Первез Мушарафф в июне 2001 объявил себя президентом.

§ 6 Бангладеш

С достижением Индией независимости и разделом ее на 2 государства (1947) территория Восточной Бенгалии отошла к Пакистану. Бенгальское национальное движение привело к образованию в 1971 Народной Республики Бангладеш. В результате государственного переворота 1982 установлен военный режим, который под давлением оппозиции был смещен в 1990, парламентские выборы (февраль 1991) принесли успех Национальной партии (основана в 1986).

§ 7 Турция

С 1952 Турция -- член НАТО. В 1960 произошел государственный переворот, приведший к принятию новой конституции. В 1980-83 у власти находилась военная администрация, которая запретила деятельность всех политических партий, а затем распустила их. В 1982 на национальном референдуме одобрена новая конституция. В 1983 состоялись парламентские выборы, осуществлен переход к гражданскому правлению. В 2002 году на фоне всеобщего социального недовольства и экономического кризиса победу на выборах одержали умеренно исламистские силы, что поставило под вопрос дальнейшее принятие страны в Совет Европы.

§ 8 Иран

К началу 60-х гг. в Иране обострилось экономическое и внутриполитическое положение. В этих условиях шахское правительство приступило с начала 60-х гг. к осуществлению реформ с целью укрепления монархического режима и военной мощи. Прозападная ориентация шахского режима и его политика модернизации страны вызывали нарастающее сопротивление религиозных кругов, стремившихся восстановить в Иране фундаментальные ценности ислама. В 1979 шах (Мохаммед Реза Пехлеви, с 1941) был вынужден покинуть страну, вернувшийся из ссылки (с 1964) лидер шиитов аятолла Хомейни провозгласил Исламскую Республику Иран. В конце 1979 обострились отношения Ирана с Ираком, которые с 1980 переросли в вооруженный конфликт за преобладание влияния в Персидском заливе (в 1988 достигнуто перемирие). После смерти Хомейни (в 1989) руководство Ирана начало проводить прагматические реформы, во внешней политике наметился курс на вывод Ирана из международной изоляции. В 1996 к власти в стране пришел президент Мохаммад Хатами. В Иране начались постепенные демократические преобразования. На парламентских выборах в феврале 2000 года победу одержали сторонники реформ, отказа от исламского фундаментализма.

Глава III . Латинская Америка

§ 1 Мексика

С конца 1950-х гг. был взят курс на индустриализацию страны. К началу 1980-х гг. Мексика достигла в этом больших успехов, но кризис 1982 г. привел к падению производства. В 1988-94 правительство проводило макроэкономические реформы по рекомендациями Международного Валютного фонда. Резко снизилась инфляция, проведена приватизация госпредприятий (кроме нефтяной отрасли), внешняя задолженность в процентах по отношению к ВВП снизилась с 44 до 10% (хотя и выросла в абсолютных цифрах). Но многие средние и мелкие предприятия разорились, ок. 50% мексиканцев оказались за чертой бедности. Это привело к массовых акциям протеста. Особенно ухудшилось положение индейцев, и без того тяжелое, началось восстание индейцев майя, т. н. «сапатистов» (в основном в штате Чьяпас). Правительство провело девальвацию песо, началось бегство иностранных капиталов из страны. Для его прекращения США и Международный Валютный фонд выделили огромные кредиты (50 млрд. долл. единовременно и далее ежегодная поддержка). Острая стадия кризиса миновала, но его последствия привели к падению Институционно-революционной партии. Внешний долг Мексики превысил 160 млрд. долл.

§ 2 Уругвай

Парламентские выборы 1958 принесли победу партии «Бланко», которая почти 100 лет находилась в оппозиции. В 1966 на всеобщих выборах победу вновь одержала партия «Колорадо». Рост влияния новых организаций, партий и группировок, вошедших в «Широкий фронт», вызвал активизацию вооруженных сил. С их помощью в 1973 был совершен государственный переворот. В 1983 был осуществлен переход от авторитарной формы правления к конституционной.

§ 3 Аргентина

После 2-й мировой войны большим влиянием в Аргентине пользовался Х. Д. Перон (избран президентом Аргентины в 1946), сочетавший популизм с мероприятиями, направленными на укрепление позиций национального капитала. Сторонники Перрона создали Хустисиалистскую партию. В 1955 Перон был свергнут военными, однако влияние перонизма в широких массах сохранялось (в 1974 Перон был вновь избран президентом). С 1976 установилось правление военных. В этот период (в 1982) Аргентина, не признающая британского суверенитета над Фолклендскими (Мальвинскими) о-вами, предприняла неудачную попытку овладеть ими. Военное поражение привело к падению хунты. С 1989 в стране вновь восстановлено гражданское правление, в 1989-99 президентом был перонист К. Менем. Его правительство достигло значительных успехов в борьбе с инфляцией, но противники обвинили его в коррупции. Мировой спад экономики и ошибки нового правительства привели к экономическому кризису 2002, быстро перешедшему в политический.

§ 4 Куба

В январе 1959 в результате Кубинской революции под руководством Ф. Кастро Батиста был свергнут и бежал. Куба ориентировалась на СССР, который оказывал ей экономическую помощь при положении эмбарго острова со стороны США. В октябре 1962 в условиях «холодной войны» разразился карибский кризис, вызванный размещением на Кубе советских ракет с ядерными боеголовками. В 1975 Куба была провозглашена социалистическим государством под руководством компартии во главе с Ф. Кастро. США до сих пор продолжает блокаду Кубы, нанося огромный ущерб ее экономике.

§ 5 Боливия

В 1952 проведена аграрная реформа, национализированы горнодобывающие предприятия иностранных компаний. Боливия является лидером в Латинской Америке по числу государственных переворотов -- 190 с 1825. В 1994 начата программа приватизации по рекомендациям МВФ. Страна достигла некоторых успехов, но социальная рознь и разрыв в уровне жизни между бедными и богатыми только усилились. Недоверие к политике правительства вылилось в восстание против президента Г. С. де Лосады после его решения об экспорте природного газа в США и Мексику в 2003. Следующий президент, Карлос Меса, в 2004 провел референдум, на котором большинство населения высказалось за экспорт газа.

Заключение

ХХ век был очень тяжелым для многих стран. Две мировые войны, революции, кризисы и межгосударственные противоречия не могли не нарушить спокойного существования государств. Ядерные бомбы, свалившиеся на головы мирных жителей, социальные эксперименты, затеянные большевиками в России - все эти мероприятия внесли разлад в государственные системы многих стран, нарушили их мирное жизненное течение. «Холодная война» поглотила все жизненные средства.

Но, несмотря на это, в мире произошло множество научных открытий, покорена атомная энергия, совершен первый полет в космос, достигнуты огромные успехи в науке и культуре.

Всем странам мира еще только предстоит преодолеть множество противоречий и разрешить все мирным путем.

Список литературы

1. Волобуев О.В. Россия и мир ХХ век: учеб. для 11 кл. общеобразоват. учреждений / О.В.Волобуев, В.А. Клоков, М.В. Пономарев, В.А. Рогожкин. - 4-е изд., доп. - М.: Дрофа; Издательско-образовательный центр «Веди-принт», 2005. - 351, с. : ил., карт. + 32 л. цв. вкл.

2. Краткий справочник школьника. 5-11 кл./Авт. - сост. П. И. Алтынов, П. А. Андреев, А. Б. Балжи и др. - 2-е издание - М.: Дрофа, 1998. - 624 с.: ил.

3. Сороко-Цюпа О.С. и др. Мир в ХХ веке: Учеб. для 11 класса общеобразоват. учреждений/ О.С. Сороко-Цюпа, В.П. Смирнов, А.И. Строганов; Под ред. О.С. Сороко-Цюпы. - 5-е изд., стереотип. - М.: Дрофа, 2001. - 336 с.+2 л. цв. Вкл.: ил., карт.

4. Статьи Китай, Япония, Индия, Пакистан, Бангладеш, Турция, Иран, Мексика, Уругвай, Аргентина, Куба, Боливия // Электронная версия энциклопедии Кирилла и Мефодия, 2005 г.

Подобные документы

Особенности экономики России в период второй половины XIX века – начале XX века, предпосылки для ее развития. Экономическая политика страны в первой половине ХХ века: начало индустриализации, первые пятилетки; народное хозяйство СССР к началу 40 гг.

реферат , добавлен 09.01.2011


Изучение гонки вооружений, которой принято называть политическое противостояние двух или нескольких держав за превосходство в области вооруженных сил. Разоружение и попытки ограничения гонки вооружений к концу холодной войны. Договоры и их реализация.

реферат , добавлен 02.11.2010


Франко-прусская война и ее последствия и изменения в системе международных отношений. Усиление англо-германских противоречий, создание Антанты, переход Германии к мировой политике. Международные кризисы и конфликты в начале XX века, гонка вооружений.

реферат , добавлен 01.10.2009


Анализ особенностей внешней политики СССР в 40-50 годы ХХ века. Исследование взаимоотношений между СССР, социалистическими и развивающимися странами в данный период. Выявление основ отношений с США; начало "Холодной войны", гонка вооружений и её итоги.

курсовая работа , добавлен 19.01.2015


Взаимоотношения СССР и США во время холодной войны. Причины возникновения и основные события периода холодной войны, подведение его итогов. Гонка обычных и ядерных вооружений. Варшавский договор или Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

реферат , добавлен 28.09.2015


Анализ колониальной политикой Запада в начале ХХ века. Исследование трансформации аграрной структуры в странах Азии. Развитие буржуазно-националистического движения в Иране, Турции, Китае. Влияние революции 1905-1907 годов в России на страны Востока.

реферат , добавлен 29.06.2010


Международное положение в мире после падения "Третьего рейха". Проблемы безопасности СССР и взаимоотношение с "социалистическим лагерем". Разработка в США ядерного оружия. Усиление гонки вооружений. Роль китайского фактора. Последствия "холодной войны".

реферат , добавлен 14.01.2010


История создания атомного оружия. Атомная программа СССР. Гонка вооружений между СССР и США. Всеобщее ощущение опасности и страха перед ядерным оружием. Окончание холодной войны. Рост расходов на вооружение. Попытки приостановить гонку вооружений.

контрольная работа , добавлен 20.09.2013


Основные этапы гонки вооружений и разработка ядерной бомбы в США и СССР. Стратегии стран-противников в период "холодной войны". Поиск руководителями стран средств и методов ограниченного контроля над гонкой вооружений. Цель работы и функции МАГАТЭ.

реферат , добавлен 25.06.2015


Крымская война и ее последствия для Турции, второй период Танзимата. Балканский кризис, русско-турецкая война, разгон парламента Сан-Стефанский и Берлинский мирный трактаты 1878 г. Империя накануне XX века, буржуазно-революционное движение в Турции.

Условия развития историографии. Две вехи выделяются в развитии советской историографии второй половины XX века - середина 50-х и вторая половина 80-х гг.

В первое послевоенное десятилетие в исторической науке продолжала преобладать идеологическая трактовка, сковывающая творческий и непредвзятый анализ прошлого. Партийно-идеологические лозунги предписывали историографии строго определенное освещение основных проблем, событий и характеристику главных персонажей. Политико-идеологические критерии определяли в основном значимость исторических трудов и их оценку с точки зрения, главным образом, идейно-политической безупречности.

Труд историков был заключен в жестко обозначенные рамки, определяемые положениями партийных документов и постановлений, различными выступлениями и высказываниями руководителей партии, прежде всего И. В. Сталина. Грань между историей как наукой и политической пропагандой во многом оказалась стертой, особенно в тех сферах, которые представляли практически-политический интерес, история низводилась до фактического обслуживания тех или иных партийно-идеологических потребностей. В обществе формировалось упрощенное и одномерное историческое сознание, в которое насаждалась приукрашенная конформистская картина событий и процессов.

После кончины И. В. Сталина и доклада Н. С. Хрущева в феврале 1956 г. на XX съезде КПСС о культе личности и необходимости преодоления его зловещего наследия начался мучительный процесс переосмысления прошлого. В решениях XX съезда подчеркивалась необходимость серьезной борьбы против догматизма и субъективизма в трактовке исторического процесса, объективного исследования событий прошлого, ни на шаг не отступая при этом от принципа марксистско-ленинской партийности.

Была сформирована новая редколлегия единственного тогда общеисторического журнала "Вопросы истории" во главе с членом ЦК КПСС, что говорит о значимости, придаваемой этому вопросу, А. М. Панкратовой, в нее вошли, главным образом, известные специалисты по отечественной истории Б. Д. Греков, М. Н. Тихомиров, Н. М. Дружинин, И. А. Федосов и др. В 1955 г. редколлегию пополнили исследователи зарубежной истории С. Д. Сказкин и А. С. Ерусалимский.

Увеличилась историческая периодика: с 1957 г. стали выходить журналы "История СССР", "Новая и новейшая история", "Вопросы истории КПСС". В 50-е - 60-е гг. появился ряд новых академических институтов - Институт Африки (1959), Институт Латинской Америки (1961), Институт международного рабочего движения (1966), Институт военной истории (1966), Институт США (1968, с 1971 г. США и Канады). Но истинно кардинального обновления так и не произошло. Наоборот, вскоре наметилась тенденция практического отката назад, особенно выпукло проявившаяся в событиях вокруг журнала "Вопросы истории", выступившего с инициативой широкого обсуждения назревших проблем и нерешенных вопросов отечественной историографии.

На конференциях, организованных журналом в январе и июне 1956 г. прозвучали требования снять запрет с изучения многих важных вопросов, освободиться из плена догм и окостеневших шаблонов. Напротив, на обсуждениях состояния исторической науки, прошедших на ряде университетских кафедр истории КПCC и в Академии общественных наук при ЦК КПСС в адрес журнала звучали обвинения в духе 1937 и 1949 гг. в антипартийной платформе. На этих обсуждениях тон задавали приверженцы старого, которые требовали возобновить борьбу против пресловутых "космополитических взглядов"; курс "Вопросов истории" на обновление и очищение исторической науки объявлялся "ревизионистским подкопом под партию".

Летом 1956 г., как отголосок разногласий среди руководства партии в ряде газет и журналов стали появляться резко отрицательные оценки критической направленности журнала, носившие явно скоординированный характер. Число нападок заметно возросло после событий осени 1956 г. в Польше и Венгрии. В газете "Правда", в журналах "Коммунист" и "Партийная жизнь" регулярно публиковались разнообразные статьи, призывавшие прекратить критику сталинизма. В марте 1957 г. вслед за постановлением ЦК КПСС "О журнале "Вопросы истории", где ряд его статей характеризовался резко негативно, как ослабление борьбы с буржуазной идеологией и "отход от ленинских принципов партийности в науке", его редакция подверглась фактическому разгрому, из нее вывели инициатора многих смелых публикаций Э. Н. Бурджалова, не выдержав нападок и жестких обвинений со стороны секретаря ЦК М. А. Суслова и его клеврета П. Н. Поспелова скончалась главный редактор А. М. Панкратова. Система торможения была включена и привела, в конечном итоге, к формированию атмосферы застоя и конформизма. Оказались свернутыми дискуссии об общественно-экономических формациях и азиатском способе производства. В 1966 г. в Институте истории АН возникло так называемое "Дело Некрича", в результате которого этот ученый, показавший в книге "22 июня 1941", как близорукая политика Сталина привела к тяжелейшим поражениям в начале войны, подвергся резкой критике, гонениям и был вынужден, как и ряд других историков, покинуть страну. Вплоть до второй половины 80-х гг. изложение исторических проблем продолжало оставаться в подчинении отлаженной системы администрирования и информационных фильтров. Простор исторического поиска сужался закрытостью архивов и бдительным надзором за использованием извлеченного из их фондов скудного материала.

При этом историческая наука внешне являла собой картину успешно развивающейся и благополучной академической дисциплины, тем более что не все области исторического знания оказались под идеологическим контролем в равной степени. Так, сравнительно благоприятными были возможности проводить научные исследования по истории древнего мира, средних веков и раннего нового времени. Основными направлениями советской историографии всеобщей истории стали изучение проблем революций нового и новейшего времени, международного рабочего и коммунистического движения, антиимпериалистической и национально-освободительной борьбы, вопросов внешней политики СССР и международных отношений. Прочим проблемам уделялось гораздо меньше внимания. С начала 80-х гг. стало заметно возрастать число работ историко-социологического и историко-политологического типа, а также - с использованием количественных и междисциплинарных методов.

Поскольку в 1945-1985 гг. исследовать исторические проблемы было возможно только в рамках и на основе марксистско-ленинской методологии, то понятно, что обязательным теоретическим фундаментом являлись произведения ее основоположников. В первой половине 70-х гг. было завершено второе издание сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, осуществлен выпуск полного собрания сочинений В. И. Ленина. Однако, "полным" издание это было не по содержанию, а лишь по наименованию. В нем произведено множество купюр, в частности, опустивших резкие эпитеты автора в адрес своих соратников Р. Люксембург, К. Радека, Ф. Кона, Б. Куна и др. Главное же, что в это собрание не вошло более трех с половиной тысяч документов, не укладывающихся в канонизированный пропагандой образ Ленина и господствующую его апологетику.

Марксистская концепция исторического процесса получила наиболее широкое воплощение в крупных обобщающих трудах - "Всемирная история" и "Советская историческая энциклопедия".

Как справочное издание, Историческая энциклопедия представляла собой значительный шаг вперед. Около 25 тысяч помещенных в ней статей довольно основательно охватили события отечественной и всемирной истории. Сложнее обстояло дело с объективностью оценок исторических деятелей, политических партий, социальных процессов, новейших зарубежных общественных теорий. Многие видные политические фигуры советской истории оказались либо выпущенными из энциклопедии, либо (Бухарин, Троцкий) получили совершенно уничтожающие характеристики. Хотя, с другой стороны, впервые после долгих лет забвения в энциклопедии появились статьи о лидерах партии и крупных ученых, репрессированных в годы массового террора и культа личности.

Слишком односторонне излагались такие политически острые проблемы как происхождение "холодной войны", план Маршалла, внешняя политика Советского государства изображалась в препарированном апологетическом виде. Международное рабочее движение освещалось в энциклопедии, прежде всего, как постоянная борьба двух тенденций - революционной и реформистской. В статьях, посвященных проблемам рабочего движения ("Анархизм", "Догматизм", "Оппортунизм", "Ревизионизм", "Социал-демократия", "Троцкизм" и др.), оценки носили не столько строго научный, сколько политико-идеологический характер.

"Всемирная история", V-XIII тома которой посвящены истории нового и новейшего времени, считалась доказательством "неизмеримого превосходства советской исторической науки над буржуазной". Содержание исторического процесса при всем богатстве приводимого фактического материала сводилось, в конечном счете, к смене общественно-экономических формаций на базе классовой борьбы. Примат последней как обязательной точки отсчета определял подход к истории производства и идеологии, государства и права, политических процессов и религии, науки и искусства.

Рассчитанная на широкого читателя, "Всемирная история" отражала общепринятые концепции и оценки, а потому были опущены проблемно-дискуссионные вопросы, задача глубокого теоретического анализа не стояла вообще. Хотя отчетливо проявилась иная тенденция - играть роль ведущей в мире науки в освещении прошлого не только собственной страны, но и зарубежной истории, исходя из непреложного тезиса о превосходстве марксистско-ленинской методологии над иными учениями и теориями.

Препарированную картину прошлого давали и многотомные истории Великой Отечественной и второй мировой войны. Нa первый план в них были выдвинуты не героизм народных масс, а руководящая роль коммунистической партии как организатора и вдохновителя победы. Там вновь была реанимирована чисто апологетическая оценка деятельности Сталина в годы войны, бегло и формально упоминались либо вообще замалчивались его многочисленные ошибки и роковые просчеты. Отрицательную роль сыграла и закрытость многих архивных материалов, без которых было невозможно воспроизвести прошлое таким, каким оно было в действительности.

В целом развитие отечественной историографии за сорок послевоенных лет являло собой неоднозначную картину.

С одной стороны, это был период поступательного развития, накопления фактического материала, привлечения новых источников, становления новых, не существовавших прежде областей историографии (американистика, латиноамериканистика, итальянистика и др.). В науке было создано немало крупных исследований, получивших заслуженное признание на мировой арене.

Но, с другой стороны, превращение марксизма из научного метода социально-исторического познания в коллекцию непререкаемых догматов, вело к появлению массы бесцветных работ, поверхностных и политически конъюнктурных поделок, в которых господствовали общие фразы, догматические стереотипы, избитые клише, лозунги. Воинствующая серость, выдаваемая обычно за боевитую партийность и бескомпромиссную защиту марксизма-ленинизма, резко снижала творческий потенциал советской историографии.

При этом важно иметь в виду, что историки были не только творцами апологетики и мифов, но и их жертвами, ибо писать иначе было просто невозможно. Нарушение сложившихся и насаждаемых сверху канонов означало фактически социальную смерть ученого. Достаточно напомнить, что ритуальным компонентом любой диссертации являлась характеристика методологической основы исследования, которой могли быть только произведения основоположников марксизма-ленинизма.

С 1985 г. с началом перемен наметилось сперва малозаметное, а затем ускорившееся ослабление и постепенное упразднение единственно дозволенной коммунистической идеологии. Но ломка прежних исторических представлений оказалась сопряженной с огромными трудностями. Процесс устранения искажений исторической картины начался лишь с наиболее явных и одиозных их проявлений. По-прежнему, сохраняется сильная идеологизация в трудах российских историков, в массе привыкших опираться на готовые методологические постулаты и жесткие оценки, под которые подводится эмпирический материал.

В ходе оживленных дискуссий второй половины 80-х гг. среди историков определились три подхода к обновлению науки и исторического сознания. Значительное число заняло консервативно-догматические позиции, признавая лишь косметическое подправление обветшавших канонов, не желая поступаться принципами и отвергая фактически саму идею обновления. Другая часть склонилась к негативно-нигилистической платформе и потребовала полного демонтажа прежней исторической науки, не находя в ней вообще ничего, достойного сохранения. Третья группа историков заявила о себе как о сторонниках "творчески-созидательного подхода", выступила за критический самоанализ проделанного, учет позитивных и негативных уроков собственного развития, за документальную аргументированность выводов и оценок. Вместе с тем, выдвинув столь правильные и бесспорные принципы, представители этой группы высказались за плюрализм, но только "на основе творческого применения марксистско-ленинской методологии", ставя тем самым плюрализму строгие рамки. Но истинный плюрализм выражается в стремлении исследователя интегрировать в своем анализе различные теоретико-методологические подходы, таким образом, чтобы они давали возможность углубленного понимания исторических процессов и явлений.

Надо учесть, что история по самой своей природе - наука, достаточно консервативная, привыкшая опираться на факты, источники, документы, для изучения и осмысления которых требуется определенное время. Так, если в среде отечественных философов в 1990-1991 гг. уже заявили о себе различные направления - феноменологическое, теологическое, антропологическое, неокантианское, герменевтическое - и начал выходить ряд независимых философских журналов, альманахов и ежегодников, то в исторической науке этот процесс идет гораздо медленнее.

Можно, правда, отметить появление с 1989 г. нового ежегодника "Одиссей", где в центр внимания ставится человек и происходит знакомство читателя с новыми направлениями исторической мысли, с проблемами культуры и ментальности. С 1995 года по инициативе академика И. Д. Ковальченко (1923-1995) возобновлено издание "Исторических записок", альманаха, специально посвященного проблемам теории и методологии исторического исследования. В его редакционный совет, который является международным, вошли ученые из России, Великобритании, США, Франции, Швеции.

Большое значение имеет в связи с этим заметное увеличение с конца 80-x гг. выпуска переводных работ крупнейших зарубежных историков и мыслителей, знакомство с идеями которых является важным стимулом освобождения от идеологической зашоренности и духовной нетерпимости.

История в ее подлинном идейно-мировоззренческом многообразии, не скованном рамками алогичного "социалистического плюрализма" - это мощный генератор развития культуры и преграда на пути ее саморазрушения. Обеспечить это может лишь разнообразие представленных в ней концепций и позиций, ибо истина рождается в спорах, а не в унылом единодушии и унифицированном единомыслии. С начала 90-х гг. процесс этот только начинается.

Исторические учреждения, архивы и периодика. В послевоенный период заметно увеличилось число научных центров, расширилась подготовка кадров, оживились международные связи советских историков.

Временем собирания и накопления сил стало первое послевоенное десятилетие. Материальная база исторической науки - университеты и академические институты оставалась слабой. Число научных учреждений в области исторических изысканий и их штаты были крайне ограничены. Вопросы новой и новейшей истории разрабатывались в основном в Институте истории, Институте славяноведения (созданном в 1947 г.), Тихоокеанском институте (слившемся затем с Институтом востоковедения). Проблемы экономической истории, особенно современной эпохи, а также история экономических кризисов XIX и начала XX века разрабатывались в Институте мировой экономики и международных отношений. Невелико было и число университетских кафедр, занимавшихся проблемами новой и новейшей зарубежной истории. Это, прежде всего, высшие учебные заведения Москвы и Ленинграда и некоторые периферийные университеты (Казань, Пермь, Томск).

В первое послевоенное десятилетие весьма немногочисленной была историческая периодика. "Исторический журнал", выходивший в годы войны, с 1945 г. получил название "Вопросы истории". С 1941 по 1955 гг. издавались "Известия Академии наук. Серия истории и философии". Многие статьи и главы из готовившихся монографий публиковались также в "Исторических записках" Института истории АН, в ученых трудах институтов востоковедения и славяноведения, различных сборниках и ученых записках ряда вузов.

Оставался затрудненным доступ к материалам архивов. С прекращением в годы войны выхода журнала "Красный архив" долгое время не существовало периодического органа для публикации неизданных документов. Дважды начиналось и прерывалось издание журнала "Исторический архив", ибо всякий раз возникали сложности с публикацией тех или иных неудобных документов.

К середине 50-х гг. сложились более благоприятные условия для расширения исторических исследований. Этому способствовали как экономическое восстановление страны, так и потребности возросшей активности СССР на мировой арене. В этот период несколько ослаб идеологический пресс, в науку пришло новое поколение молодых ученых, меньше отягощенное догматизмом, лучше знакомое с достижениями мировой историографии.

В крупных промышленных и культурных центрах России открылись новые университеты - в Калинине (Твери), Иванове, Ярославле, Кемерове, Тюмени, Омске, Барнауле, Красноярске, хотя для некоторых из них не было ни материальной, ни кадровой базы. В ряде старых университетов (Пермь, Саратов и др.) из кафедр всеобщей истории выделились отдельные кафедры новой и новейшей истории стран Европы и Америки.

Значительно возросла историческая периодика. Кроме общеисторического журнала "Вопросы истории" появились журналы "Новая и новейшая история", "Латинская Америка", "CШA: экономика, политика, идеология", "Рабочий класс и современный мир" (теперь журнал "ПОЛИС"), "Мировая экономика и международные отношения", "Международная жизнь", вестники Московского и Ленинградского университетов. Углубление исследований привело к тому, что начали выходить страноведческие Ежегодники - французский, германский, американский, британский, испанский, итальянский.

В начале 90-х годов доступ историков к работе в архивах несколько облегчился. Это имело большое значение, т.к. в отечественных архивах имеются богатые и разнообразные источники по проблемам истории зарубежных стран.

Архив внешней политики России (АВПР) - один из важнейших для историков этого профиля. В числе более 1,5 тысяч хранящихся тут богатейших фондов с 650 тысячами дел документы учреждений, как находившихся внутри страны, так и за рубежом, ведавших международными делами России XVIII - начала XX века. Это переписка царского правительства со своими дипломатическими и консульскими представителями в ряде стран Европы, Америки и Азии, а также отчеты русских дипломатов и агентов о важнейших событиях в стране их пребывания. В АВПР, как и в других архивах, имеется множество отдельных комплектов газет, журналов, брошюр, вырезок статей, присылаемых русскими представителями.

В 1990 г. было принято правительственное постановление, по которому все документы прежнего АВП СССР (теперь - АВП Российской Федерации), за немногими особыми случаями, по истечении 30 лет хранения считаются рассекреченными. Благодаря этому в 1990-1992 гг. вышли сборники документов "Год кризиса, 1938-1939" (два тома) и "Полпреды сообщают", а также долго задерживаемые очередные тома документов внешней политики СССР, посвященные 1939 году, дающие уточненную картину кануна второй мировой войны.

Центральный государственный архив Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления СССР (ЦГАОР) насчитывает более трех миллионов дел. Особый интерес представляют копии из архивов зарубежных стран (переписка дипломатических, торговых, военных иностранных представителей в России, освещающая многие события нового времени).

Центральный государственный исторический архив (ЦГИA) содержит фонды крупных государственных деятелей и центральных учреждений России, где собран документальный материал о политических и экономических связях со многими зарубежными странами.

В Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма (в 1992 г. на его базе создан Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории - РЦХИДНИ) имеются как довольно полные собрания, так и отдельные материалы из фондов видных деятелей рабочего и социалистического международного движения, представителей коммунистической мысли - К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, И. В. Сталина, Г. Бабёфа, А. Сен-Симона, П. Ж. Прудона, А. Бебеля, К. Каутского, П. Лафарга, Ф. Лассаля, К. Либкнехта, Р. Люксембург, А. Грамши и других, а также коллекции и документы по истории Великой Французской революции и европейских революций 1848-1949 гг., Парижской Коммуны, трех Интернационалов, Коминформа и др.

Материалы по новой и новейшей истории имеются также в центральном государственном военно-историческом архиве (ЦГВИА), архиве Военно-морского флота (ЦГАВМФ), в отделах рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (теперь - Российская государственная библиотека), Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (теперь - Российская национальная библиотека), Государственной публичной исторической библиотеки и др.

Проблемы методологии и исследования по истории исторической науки. Интерес к теории и методологии исторической науки заметно возрос в начале 60-х гг., когда стремление к отказу от догматически истолкованного марксизма настоятельно потребовало серьезной и творческой разработки гносеологических проблем исторического познания, теоретического осмысления и интерпретации. Вновь возникла забытая уже, поскольку считалось, что марксизм раз и навсегда дал на нее окончательный ответ, проблема смысла истории, которая исчезла из отечественной науки после печально известной высылки за границу в 1922 г. группы блестящих российских мыслителей и ученых.

По инициативе М. Я. Гефтера, А. Я. Гуревича, Б. Ф. Поршнева и других историков в 1964 г. в Институте истории возник сектор методологии истории, само название которого вызывало раздражение догматиков, ибо методологией истории считался исторический материализм, т.е. сфера философии, а не истории. Первая после долгих лет перерыва дискуссия по проблемам методологии истории состоялась между историками и философами в январе 1964 г.

При секторе были созданы проблемные группы теоретического источниковедения, социальной психологии, структурного анализа и типологии, культурологии. Таким образом, в переосмысленном на мате­риалистической основе виде возрождалась дореволюционная традиция систематической разработки теоретико-методологических проблем исторического познания, которая была прервана к концу 20-х гг. Хотя все проблемы, обсуждаемые в секторе, оставались в пределах марксистской концепции, правильность которой никем не ставилась тогда под сомнение, сама атмосфера открытых дискуссий, "новое прочтение" теоретического наследия основоположников марксизма, свободное от вульгарной догматизации не могли не повлечь определенной ревизии некоторых традиционных постулатов марксизма и осознания его недостаточности для исследования новых нетрадиционных проблем и сюжетов. Но это не укладывалось в рамки сложившейся административно-бюрократической системы и противоречило самому ее духу.

Сигналом к ликвидации сектора послужил выход первого после 20-х гг. дискуссионного сборника, против авторов которого была развернута широкая кампания, обвинявшая их в пропаганде немарксистских взглядов и извращении исторического прошлого. Три других подготовленных труда - "Ленин и проблемы истории классов и классовой борьбы", "Проблемы структурного анализа в историческом исследовании" и "Логика превращения культур" не увидели света вообще. Творческие, более или менее свободные от оков идеологизации теоретико-методологические разработки оказались фактически на долгие годы скованными узкими дозволенными трактовками и господствующей охранительной тенденцией. Принцип структурного анализа, с обоснованием плодотворности и важности которого выступали М. А. Барг, А. Я. Гуревич, Е. М. Штаерман, был сразу объявлен противоречащим теории социально-экономических формаций и попыткой протащить в марксизм идеи неопозитивистов и Макса Вебера об идеальной типологизации.

Хотя сектор методологии истории и постигла печальная судьба, разработка и изучение проблем исторического познания, его логико-гносеологических основ и принципов постепенно продолжалась. В 70-е - начале 80-х гг. появилось довольно много работ теоретико-методологического характера, в которых все проблемы сводились, однако, к обоснованию того, что "только одна теория может дать подлинно научный ответ на все великие вопросы современности - марксизм-ленинизм...". Смысл истории ограничивался "объективными закономерностями, присущими процессу развития человеческого общества", а задача исторической науки исчерпывалась изучением проявления действия общих законов в истории какого-либо конкретного общества или данной эпохи.

Но если посмотреть на тезис о том, что "историческая наука изучает закономерности пространственно-временного развертывания всемирно-исторического процесса", то можно заметить, что из подобного определения, в сущности, выпадает исторический факт, в том случае, когда он выражает не закономерное, а случайное. Оно же играет в конкретной направленности исторического процесса огромную, порой даже основную роль, а, значит, должно найти собственное отражение в формулировке задач и предмета истории.

Тем не менее, книга М. А. Барга явилась первым в отечественной историографии значительным опытом теоретического осмысления системы категориального знания в истории. Там обстоятельно проанализированы категории исторического времени, исторического факта, системного подхода и анализа с этой точки зрения теоретических проблем истории средних веков и раннего нового времени.

Несмотря на стремление, под флагом обладания марксизмом научной истиной, отвергнуть правомерность различных методологических подходов к истории, полного единообразия среди ученых не было. В частности, заметные разночтения возникли в понимании соотношения социологических законов и собственно исторической закономерности. Одни авторы (М. А. Барг, Е. Б. Черняк, И. Д. Ковальченко) настаивали на том, что нет специфических социологических и исторических законов, другие (А. Я. Гуревич, Б. Г. Могильницкий) обстоятельно доказывали различие между конкретной исторической закономерностью и социологическим законом как разными типами общественных законов, имеющих дело с различными сторонами исторического процесса. Эта дискуссия привлекла внимание к таким категориям как историческая случайность, возможность, альтернативность, которые раньше марксистской мыслью практически не затрагивались.

Подобно теоретико-методологической, в историографической литературе в течение ряда лет преобладали стереотипы, по которым вся немарксистская наука подводилась под общий термин "буржуазной историографии", по своей сути "научно несостоятельной", что позволяло обычно не утруждать себя глубоким проникновением в существо концепций изучаемой стороны. Аргументированный анализ и разбор не на словах, а на деле сводились большей частью к поверхностной и разносной критике.

Так, в одном из первых после войны крупных историографических трудов - богатой свежим и неизвестным для нашего читателя материалом книге М. А. Алпатова утверждалось, что у Токвиля господствует сознательное извращение исторической истины в интересах буржуазии. Крупное произведение Токвиля "Старый порядок и революция", плод тщательного многолетнего изучения архивов, однозначно расценивалось как "простое перенесение на историческую почву излюбленных идей" автора, не имеющих научной ценности.

В историографическом разделе коллективного труда о революциях 1848-1849 гг. А. И. Молок и Н. Е. Застенкер заявили, что у таких выдающихся французских историков как Ж. Лефевр и Э. Лябрусс господствует "нелепая точка зрения", "антинаучная тенденция" и "крайняя методологическая беспомощность". В совершенно превратном освещении С. Б. Кана как собрание "всех без исключения пороков" буржуазной историографии представала фундаментальная работа Ф. Валентина "Германская революция 1848/1849 гг.", где собран богатейший фактический материал из архивов и дана наиболее подробная панорама революции. И в другой книге С. Б. Кан напрочь зачеркнул несомненные достижения немарксистской немецкой историографии, зато явно завысил научную значимость слабых в профессиональном отношении, но идеологически выдержанных, первых произведений о революции, созданных учеными ГДР.

Даже в фундаментальной книге И. С. Кона, едва ли не впервые познакомившей читателей с виднейшими немарксистскими теоретиками XX века, общая концепция сводилась к стремлению доказать перманентный и постоянно углубляющийся кризис немарксистской историографии, неуклонно нисходящую линию ее развития и враждебность "подлинно научному историческому знанию".

Тенденциозной была и статья крупнейшего отечественного медиевиста Е. А. Косминского о взглядах выдающегося британского ученого А. Дж. Тойнби, названных "неумными и политически вредными". Само ее название весьма характерно для работ того времени, а Тойнби объявлен мистиком, идеологом крупной буржуазии и снобов-интеллектуалов. Научные достижения его монументального труда "Постижение истории" оценивались как "более чем сомнительные".

Жесткая позиция конфронтации и отрицание чего бы то ни было позитивного в немарксистской исторической науке превалировали в обобщающих историографических произведениях Е. Б. Черняка, утверждавшего, что вся "буржуазная историография новейшей истории прямо поставлена на службу интересам империалистической реакции".

Однако, рассматривая отечественные историографические труды, следует учитывать одно важное обстоятельство. Прямые оценки зарубежных историков и их концепций зачастую имели чисто политически-конъюнктурный характер. Нo через призму непременной марксистской критики, обычно сводившейся к цитированию того или иного высказывания основоположников марксизма или постановлений партийного съезда, до читателей, лишенных, особенно на периферии, возможности знакомиться с оригинальными зарубежными работами, доходили, пусть в препарированном виде, концепции немарксистских историков, неофициальным образом происходила ассимиляция новейших идей мировой исторической науки, возрастал интерес к новой проблематике, к нетронутым прежде пластам исторического прошлого. Именно в подробном и более или менее корректном изложении взглядов немарксистских ученых, а не в легковесной их критике, заключалось в течение 50-х - 60-х гг. позитивное значение историографических работ в советской науке.

До конца 60-х гг. критика зарубежной немарксистской историографии ограничивалась большей частью отдельными рецензиями и обзорами. Преобладали простейшие приемы анализа: приводилось какое-либо суждение исследуемого автора, зачастую вырванное из общего контекста, а ему противопоставлялся уже известный позитивный материал либо соответствующая цитата из Маркса, Ленина, новейших партийных документов или постановлений. Квалифицированный разбор и полемика по существу вопроса представляли тогда редкие исключения, поскольку их непременным условием является хорошее знание конкретно-исторического материала, легшего в основу анализируемой концепции.

В 60-е гг. поток историографической литературы стал быстро увеличиваться. С 1963 г. в Томском университете по инициативе А. И. Данилова начал выходить сборник "Методологические и историографические вопросы исторической науки", для которого характерен, однако, крен в сторону скорее методологических, нежели конкретно-историографических проблем. Историографические сборники публиковали также университеты Казани и Саратова. Под руководством Г. Н. Севостьянова в Институте всеобщей истории были созданы коллективные работы по американской исторической науке.

В 1967-1968 гг. по инициативе И. С. Галкина в Московском университете вышел капитальный двухтомный труд по историографии нового и новейшего времени стран Европы и Америки, впервые давший сводную картину развития мировой исторической науки от гуманизма до середины XX века. Появился и ряд других работ общего характера, послуживших стимулом к дальнейшей разработке проблем истории исторической науки в нашей стране и за рубежом.

Первым крупным исследованием американской исторической науки стала книга И. П. Дементьева "Американская историография гражданской войны в США (1861-1865)" (М., 1963). Автор обстоятельно показал сложную и неоднозначную эволюцию американской литературы о гражданской войне на протяжении целого столетия, тесно (иногда слишком) увязывая ее с классовой и политической борьбой в американском обществе. Подробно были проанализированы концепция рабства У. Филлипса, взгляды лидера прогрессистского направления Ч. Бирда и его противников из школ "консервативного ревизионизма" и "южных бурбонов", позиция представителей негритянской историографии, прежде всего, Дж. Франклина и Б. Куорлса.

Критический анализ основных направлений, концепций и школ в американской историографии второй половины XX века дал Н. Н. Болховитинов в работе "США: проблемы истории и современная историография" (М., 1980). Он рассмотрел взгляды американских ученых по ключевым проблемам истории США от колониального общества в Северной Америке до бурного подъема капитализма в последней трети XIX века в связи с освоением свободных или западных территорий. Большое внимание уделено в книге освещению позитивных моментов и определенных недостатков в творчестве многих видных американских историков от Ф. Тернера до Р. Фогела, Р. Хофстедтера и А. Шлезингера-мл. Однако, вряд ли убедительно то, что автор отрицал марксистские идеи у крупного историка Ю. Дженовезе. Причина такой позиции видится в том, что как Н. Н. Болховитинов, так и В. В. Согрин, полагали, будто марксистами можно считать лишь тех лиц, которые готовы принять это учение целиком, включая не только методы исследования, но и политическую теорию "научного коммунизма" с идеей социалистической революции и диктатуры пролетариата.

Но, с другой стороны, в книге В. В. Согрина дан весьма тщательный и глубокий анализ критических направлений в американской историографии XX века, куда он включил прогрессистскую, леворадикальную и негритянскую историографию. К достижениям радикального направления автор отнес исследование его представителями формирования самосознания у пролетариата CШA на различных этапах его развития. Автор полагает, что критические направления в американской немарксистской науке развиваются по восходящей линии.

Новейшим тенденциям в американской исторической науке посвящена книга томских историков. В ней выявляется роль психоистории как новой дисциплины, внесшей значительный вклад в анализ массовой психологии и раскрывающей механизм трансформации бессознательного начала в действия исторических персонажей и масс. Авторы показали разнородность американской психоистории, выделив в ней три направления - ортодоксальное, интеграционистское и социально-критическое. Двум первым уделено больше внимания, чем наиболее интересному и неоднозначному социально-критическому. Исследователи верно отметили, что подлинная ценность психоистории может быть выявлена на основе не теоретических заявлений, а конкретных результатов на практике. Последние же оказались достаточно противоречивыми, поскольку, с одной стороны, высветили новые аспекты исторического прошлого, но, с другой, пока не смогли убедительно интерпретировать роль бессознательного и рационального, их соотношение в действиях многих исследуемых личностей.

Традиционно высокий уровень историографической культуры присущ и другой коллективной томской работе "К новому пониманию человека в истории. Очерки развития современной западной исторической мысли" (1994), где показаны и проанализированы основные проблемы, которые характеризуют обновление методологии, методики, техники исследований ученых Запада - постмодернизм, изучение ментальностей, новая социальная история в СШA, традиции и тенденции герменевтики и исторической антропологии в Германии. Картина, данная в книге, доказывает обоснованность мысли авторов о том, что на исходе XX века происходит такая концептуальная трансформация исторической мысли, которая сопоставима по значимости с переходом от историзма Просвещения к классическому историзму XIX века, хотя эту мысль трудно назвать совершенно бесспорной.

Оригинальную работу на стыке историографии, источниковедения и конкретно-исторического анализа написал В. А. Тишков. Он досконально изучил систему подготовки кадров американских историков, сферы их специализации, состояние источниковой базы, деятельность ведущих ассоциаций и обществ историков в США. На основе обширного круга первоисточников, в том числе личных бесед с видными американскими учеными, статистических материалов и социологических опросов В. А. Тишков с помощью компьютерной обработки дал классификацию американских историков по принципу их специализации, уровня подготовки, географии распределения кадров, их половозрастного состава. Любопытно суждение, что далеко не всегда можно судить о политических взглядах многих американских ученых по их собственным научным трудам, что свидетельствует об элементах конформизма и скрытой оппозиционности.

Первым после книги Алпатова крупным исследованием французской исторической, науки ХIХ века, сохранившим известное значение до настоящего времени, стала монография Б. Г. Реизова. Там дано основательное изложение идей и взглядов практически всех крупных историков Франции первой половины XIX века. Автор четко показал, что романтическая историография эпохи Реставрации сделала громадный шаг вперед по сравнению с просветительской в становлении нового исторического мировоззрения.

Французская историография XX века и школа "Анналов" нашли освещение в двух появившихся почти одновременно монографиях М. Н. Соколовой "Современная французская историография: Основные тенденции в объяснении исторического процесса" (М., 1979) и Ю. Н. Афанасьева "Историзм против эклектики: Французская историческая школа "Анналов" в современной буржуазной историографии" (М., 1980).

При методологической схожести позиций между авторами были и некоторые разногласия. М. Н. Соколова основное внимание уделила не столько общим тенденциям развития французской историографии, сколько отдельным проблемам на примере творчества ряда ученых. Она подчеркнула, что М. Блок и Л. Февр, в сущности, не создавали новой научной школы, а только наиболее выпукло отразили новые веяния в своем творчестве. Отделенным от "Анналов" оказался и Ф. Бродель, теория которого о разных скоростях исторического времени, по мнению автора, связана с "Анналами" лишь в отдельных деталях и вообще оценена, как научно несостоятельная.

Ю. Н. Афанасьев, наоборот, исходил из концепции "Анналов" как направления с относительно целостным представлением об историческом процессе. Он дал освещение полувекового развития "Анналов", выделив три этапа: период становления с конца 20-х до середины 40-х гг., кульминационный период развития в 40-е - 60-е гг., связанный с творчеством Броделя и стремлением создать "глобальную историю", период конца 50-х - начала 70-х гг., когда на сцену выступило третье поколение школы "Анналов" (Э. Ле Руа Лядюри, Ф. Фюре, П. Шоню), решительно повернувшее, по словам автора, в сторону "дегуманизации и парцелляции" исторической науки. В книге заметно весьма позитивное в целом отношение автора к Блоку, Февру и Броделю, что является вполне оправданным. Но трудно согласиться с мало аргументированными выпадами против П. Шоню, Э. Ле Руа Лядюри, М. Ферро, творчество и новаторский характер концепций которых явно принижены.

В очень широком контексте школа "Анналов"" освещена в книге А. Я. Гуревича "Исторический синтез и школа "Анналов" (М., 1993), где в центре внимания находится проблема исторического синтеза. По мнению автора, вопрос о взаимодействии материальной и духовной жизни является для исторического исследования отправной точкой. Это ведет к переосмыслению понятия "культура" и понятия "социальное", в ходе которого происходит поворот от истории ментальностей к историческом антропологии или антропологически ориентированной истории.

Монография А. Я. Гуревича - это не общая история школы "Анналов", это - книга о том, как к решающей и важнейшей, по его убеждению, задаче - проблеме исторического синтеза подходит ряд представителей школы и какие идеи они выдвигают. Среди них он рассматривает новое понимание социальной истории М. Блоком, проблему связи ментальности и культуры у Л. Февpa, создание Ф. Броделем "геоистории" и ее соотношение с экономическим материализмом.

Автор очень рельефно показал круг поисков Ж. Дюби, в разноплановых произведениях которого так или иначе постоянно присутствует стремление органично связать историю ментальностей с остальной историей, что оказывается совсем непростой задачей. Такая же тенденция к глубокому исследованию системы человеческих ценностей и представлений характерна для работ Э. Лepya-Ладюри и Ж. Лe Гоффа. Высокий уровень книги Гуревича во многом определен тем, что он показал общие методологические принципы и взгляды лидеров "новой исторической науки" не в абстрактном теоретическом аспекте, а через их конкретные исторические труды, поскольку лишь в этом случае теория приобретает смысл и значение.

Одним из первых в послевоенной отечественной науке германскую историографию начал изучать А. И. Данилов, опубликовавший в 1958 г. крупное исследование "Проблемы аграрной истории раннего средневековья в немецкой историографии конца XIX - начала XX в." Первая часть книги посвящалась анализу теоретико-методологических и политических идей немецких историков на рубеже веков. Для своего времени книга значительно продвигала вперед изучение истории исторической науки, обосновывая историографию как самостоятельную отрасль науки с присущими ей предметом, методом и принципами познания. Однако, многие оценки, данные автором неокантианству, Максу Веберу, Отто Хинтце, Гансу Дельбрюку несли на себе печать явной политизации и являются либо неточными, либо неверными.

В книге С. В. Оболенской объектом изучения стало творчество видного немецкого историка-марксиста Ф. Меринга. Она подробно осветила различные аспекты исторических трудов Меринга, их достоинства и ряд недостатков. Взгляды Меринга давались в тесной связи с его политической деятельностью. С. В. Оболенская подвергла Меринга критике за переоценку им значения и роли в рабочем движении Лассаля и Бакунина. Однако, следует сказать, что в суждениях Меринга содержалась большая доля истины, ибо он верно разглядел среди причин антипатии Маркса к Лассалю и Бакунину и личностно-психологический момент. Не была ошибочной, вопреки мнению автора, оценка Мерингом ситуации 60-х гг. в Германии, когда в ней отсутствовали необходимые предпосылки революции. Меринг в отличие от Маркса и Энгельса обоснованно полагал, что реально объединение Германии в тех условиях могло совершиться лишь путем "сверху" под эгидой либо Пруссии, либо, что менее вероятно, Австрии.

Состояние исторической науки ФРГ за послевоенные двадцать лет и ее концепции основных проблем новейшего времени первым основательно изучил В. И. Салов. Много нового давала первая часть его книги, где подробно показаны организационная структура исторической науки ФРГ, система архивов, исторических учреждений и организаций, историко-философская периодика. Но в анализе теоретико-методологических основ и конкретно-исторических концепций наряду с убедительными и аргументированными суждениями автора неоднократно встречаются и мало обоснованные оценки, продиктованные, скорее всего, политико-идеологическими требованиями. Такая же двойственность проявилась в другой книге В. И. Салова "Историзм и современная буржуазная историография (М., 1977). Но в большей или меньшей степени это характерно почти для любого историографического произведения, созданного в СССР в 40-е - 80-е гг. Что касается работы Салова, то в ней столь многоликие и разнородные явления (само различие между ними в книге проводится) как немецкий идеалистический историзм, экзистенциалистский подход, феноменологический метод, неопозитивистский структурализм фактически подведены под общую шапку субъективизма и иррационализма и равно обвинены в антинаучности.

О германских историках национально-политической школы периода объединения страны написана монография Н. И. Смоленского. Он исследовал основные политические категории их исторического мышления в сопоставлении с аналогичными понятиями в современной историографии ФРГ. Тем самым, показаны как определенная преемственность линии развития немецкой исторической науки, так и новые интерпретации, доказывающие эволюцию этой науки. Первая часть книги посвящена теоретической проблеме соотношения понятия и действительности. Автор настаивает на том, что понятия являются слепком действительности, и отвергает представление о них как о логических средствах упорядочивания этой реальности. Все суждения германских ученых по данной проблеме свидетельствуют, по мнению автора, об их "глубоко антинаучных позици­ях" и стремлении во что бы то ни стало "извратить смысл категорий марксистско-ленинской историографии".

Обстоятельную панораму историографии германской революции 1918-1919 гг. дали в своих книгах М. И. Орлова и Я. С. Драбкин. Вторая работа носит скорее обзорный характер, т.к. в ней охвачена и марксистская, и немарксистская литература, начиная от современников и участников революции до работ конца 80-х гг. В монографии М. И. Орловой предмет изучения более узок - немарксистская историография ФРГ с выдвижением на первый план как ведущего в исследовании революции социал-демократического направления. Естественно, что в этом случае анализ различных интерпретаций более подробен.

Я. С. Драбкин не стал досконально описывать огромное количество литературы, а выделил пять обобщающих проблем: предпосылки и причины революции, характер ноябрьских событий 1918 г., проблема власти Советов или Национального собрания, суть событий весны 1919 г., роль и место германской революции в истории страны и всей Европы. Проследив различные концепции, автор сделал вывод об особо сложном и противоречивом характере германской революции, в которой причудливо переплетались различные тенденции. Особо он подчеркнул роль субъективных факторов исторического процесса, которые зачастую определяли непредсказуемость хода событий в реальности.

Более традиционны и критически заострены суждения и оценки в книге М. И. Орловой, в центре внимания которой находится социал-реформистская концепция революции о существовавшей возможности "третьего пути" - сочетания демократического парламентаризма и системы Советов. Автор подчеркнула также, что западногерманская школа "социальной истории" осуществила плодотворное исследование исторических предпосылок революции, показав их объективное вызревание. Однако трудно согласиться с мнением, будто проблема субъективного фактора революции состояла в "замедленном формировании пролетарской революционной партии". Упрощенность такого мнения показал в своей книге Драбкин. Очевидно и то, что критикуемые М. И. Орловой немецкие историки Х. Хюртен, Г. А. Винклер, К. Д. Брахер имели веские основания в принципе сомневаться в возможности совершения социалистической революции в высокоразвитом индустриальном государстве. Во всяком случае, история не дала пока ни одного примера такого рода.

В монографии А. И. Патрушева показан процесс перехода в 60-е гг. лидирующего положения в историографии ФРГ от консервативного к неолиберальному направлению. Автор исследовал содержание мето­дологических принципов неолиберальных историков, их поворот к анализу социальных аспектов исторического процесса, стремление синтезировать индивидуализирующий и генерализирующий методы исторического исследования. Отмечен был и процесс дифференциации неолиберальной историографии, выделение в ней социально-критической школы, но и сохранение вместе с тем значительных элементов традиционного немецкого идеалистического историзма. Однако вывод автора об "углублении кризиса" буржуазной историографии ФРГ не вытекал логически из содержания книги и диктовался идеологической догмой.

В другой книге А. И. Патрушева "Расколдованный мир Макca Вебера" (М., 1992) освещено творчество этого выдающегося ученого и мыслителя с точки зрения его позитивного вклада в развитие социальных наук. Автор доказывал, что в советской литературе, за исключением статей А. И. Неусыхина 20-х гг., Вебер представал в совершенно превратном толковании. Особенно касалось это веберовской теории идеальных типов, его концепции протестантской этики и соотношения взглядов Вебера с марксизмом как методологическим подходом, но не политической теорией. Значение Макса Вебера автор находит в том, что он заложил основы новой, теоретической и объясняющей модели историографии и стремился синтезировать для этого отдельные, наиболее плодотворные с его точки зрения, элементы неокантианства, позитивизма и материалистического понима­ния истории. Вероятно, в отдельных случаях Вебер несколько превозносится автором, но после многолетнего господства в нашей науке извращенных представлений об этом крупнейшем ученом некоторый уклон книги в сторону идеализации Вебера был неизбежным.

По британской историографии написано сравнительно немного работ, большей частью - статей в журналах и сборниках. Двумя изданиями (1959 и 1975 гг.) вышли "Очерки английской историографии нового и новейшего времени" К. Б. Виноградова. Второе издание дополнено главами по историографии британской внешней и колониальной политики. В духе времени автор подчеркнул, прежде всего, консерватизм британской исторической науки, преобладание в ней в течение долгого периода персонификации истории и биографического жанра, эмпиризм и невнимание к теоретическим проблемам. Позитивных ее особенностей, кроме ясности и доступности изложения, автор не выделил. Отметил он заметный рост влияния радикальных, лейбористских и марксистских историков, начиная с 20-х - 30-х гг.

Теоретико-методологическим проблемам в британской историографии посвящена монография И. И. Шарифжанова. Он проследил процесс перехода в ней от консервативного эмпиризма и фактографии к теоретическим концепциям Э. Карра, Дж. Барраклоу, Дж. Пламба, выступивших за использование историей методов смежных социальных наук, прежде всего социологии.

Вышло и первое комплексное исследование современной исторической науки Великобритании, где даны ее новейшие течения, показан вклад в мировую науку марксистских ученых Э. Хобсбоума, Кр. Хилла, Э. Томпсона, Д. Рюде. Важно то, что марксисты рассматриваются не в противопоставлении, а в единстве с другими левыми историографическими течениями и как часть общедемократического направления. Сдержанный тон авторов, аргументированность их оценок и анализ концепций британских историков по существу дела, а не по отдельным выхваченным высказываниям, обусловили неординарный характер этой работы.

По другим национальным историографиям литература крайне бедна, она представлена лишь статьями, среди которых выделяются работы И. В. Григорьевой, Н. П. Комоловой, Г. С. Филатова по итальянской исто­риографии, Т. А. Салычевой и В. В. Рогинского по историографии стран Северной Европы, В. И. Ермолаева и Ю. Н. Королева по латиноамериканской исторической науке. Следует отметить также книгу В. И. Михайленко, где показана современная итальянская историография фашизма и приводится новый и ранее у нас неизвестный материал.

Появился и ряд коллективных работ, обогащающих конкретные знания о развитии мировой исторической науки и свидетельствующих о позитивных сдвигах в cфepe отечественной историографии: "Буржуазные революции ХVП-XIX вв. в современной зарубежной историографии". Отв. ред. И. П. Дементьев. (М., 1986), "Современная зарубежная немарксистская историография. Критический анализ". Отв. ред. В. Л. Мальков. (М., 1989). В последней из отмеченных работ обращено внимание на "новую историческую науку" - одно из перспективных направлении современной западной историографии. Авторы разделов по английской, французской и американской историографии проанализировали новые тенденции на примере развития "новой социальной истории". В последнее время опубликованы также интересные работы теоретико-историографического характера, которым присущ дух новаторства и творческого поиска.

Весьма оригинальную и необычную книгу "История и время. В поисках утраченного" (М., 1997) написали И. М. Савельева и А. В. Полетаев. Проблема, исследованная в монографии, имеет для исторической науки особое значение. Ведь историю, помимо прочего можно определить и как цепь событий, совершающихся во времени. Нe случайно категория времени привлекала повышенное внимание таких выдающихся ученых как Анри Бергсон, Вильгельм Дильтей, Освальд Шпенглер, Фернан Бродель.

На основе обширнейшего круга источников и литературы авторы показали, как история конструирует множество сложных временных форм. Анализ ими роли темпоральных представлений в историческом сознании и историческом познании позволил взглянуть на эволюцию европейской историографии и структурирования истории, путь от хронологии к историографии, различные схемы всемирной истории, циклы и стадии исторического развития. Большой интерес представляет рассмотрение места истории в системе социальных наук, ее отношения с политологией, экономической наукой, социологией, психологией, культурной антропологией, географией. Для историков эта книга может иметь и чисто практическое значение, так как подробно показывает методы дехронологизаиии и деконструкции, способы построения контрфактических и экспериментальных моделей, различные варианты периодизации истории.

Очень рельефно и разнопланово проблемы развития современной социальной истории представлены в монографии Л. П. Репиной "Новая историческая наука" и социальная история" (М., 1998). Автор показала основные изменения в проблематике и структуре исторической науки ХX века, традиции, противоречия, трансформацию и новые различные перспективы социальной истории. Давая сравнительный анализ нескольких версий социальной истории, Л. П. Репина развертывает новую модель анализа истории историографии как дисциплинарной истории. При этом она строит свою концепцию на базе преломления теории через призму конкретных исследований истории социальных движений и революций, народной культуры, истории женщин, переходящей в более широкую гендерную историю, историю частной жизни и историческую биографию.

9 Всемирная история, I-XIII тт. М., 1955-1983; Советская историческая энциклопедия в 16 томах. М., 1961-1976.

10 См.: Советская историческая наука от XX к ХХП съезду КПCC. История Западной Европы и Америки. М., 1963, с. 102.

11 История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945. тт. 1-6. М., 1960-1965; История второй мировой войны. 1939-1945, тт. 1-12. М., 1973-1982.

12 Касьяненко В. И. Об обновлении исторического сознания. - Новая и новейшая история. 1986, № 4, с. 9.

Историческая наука и некоторые проблемы современности. М., 1969.

См.: Данилов А. И. К вопросу о методологии исторической науки. - Коммунист, 1969, № 5; он жe – Материалистическое понимание истории и методологические искания некоторых историков. - Методологические и историографические вопросы исторической науки, вып. 6. Томск, 1969.

Марксистско-ленинская теория исторического процесса. М., 1981; См. также: Жуков Е. М. Очерки методологии истории. М., 1980.

Дьяков В. А. Методология истории в прошлом и настоящем. М., 1974, с. 71.

Келле В. Ж., Ковальзон М. Я. Теория и история (Проблемы теории исторического процесса). М., 1981, с. 269.

Барг М. А., Черняк Е. Б. О категории "исторический закон". - Новая и новейшая история, 1989, № 3; Ковальченко И. Д. Методы исторического исследования. М., 1987, c. 49-56; Гуревич А. Я. Об исторической закономерности. - В кн.: Философские проблемы исторической науки. М., 1969, с. 63; Могильницкий Б. Г. Введение в методологию истории. М., 1989, с. 38-43.

Алпатов М. А. Политические идеи французской буржуазной историографии XIX века. М.-Л., 1948, с. 164.

Революции 1848-1849 гг., т. II. М., 1952, с. 387, 390, 402.

Кан С. Б. Немецкая историография революции 1848 - 1849 гг. в Германии. М., 1962.

Кон И. С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М., 1959, с. 399.

Косминский Е. А. Реакционная историософия Арнольда Тойнби. - В кн.: Против фальсификации истории. М., 1959, с. 96.

Там же, с. 70.

Черняк Е. Б. Буржуазная историография рабочего движения. М., 1960; он же - Адвокаты колониализма. М., 1962; он же - Историография против истории. М., 1962, с. 363.

Основные проблемы истории CШA в американской историографии (от колониального периода до гражданской войны 1861-1864 гг.). М., 1971; Основные проблемы истории США в американской историографии. 1861-1918. М., 1974.

Виноградов К. Б. Буржуазная историография первой мировой войны. М., 1962; Косминский Е. А. Историография средних веков. М., 1963; Первый Интернационал в исторической науке. М., 1964; Вайнштейн О. Л. Западноевропейская средневековая историография. Л., 1964; Гутнова Е. В. Историография истории средних веков (середина XIX в.-1917 г.). М., 1974; Дунаевский В. А. Советская историография новой истории стран Запада. 1917-1941. М., 1974.

Согрин В. В. Критические направления немарксистской историографии США XX века. М., 1987, с. 180-182.

Могильницкий Б. Г., Николаева И. Ю., Гульбин Г. К. Американская буржуазная "психоистория": Критический очерк. Томск, 1985.

Тишков В. А. История и историки в США. М., 1985. Подобная работа, но более узкого плана, создана и в отношении европейской науки. См.: Организация исторической науки в странах Западной Европы. М., 1988.

Реизов Б. Г. Французская романтическая историография (1815-1830). Л., 1956.

Оболенская С. В. Франц Меринг как историк. М., 1966.

Салов В. И. Современная западногерманская буржуазная историография: Некоторые проблемы новейшей истории. М., 1968.

Смоленский Н. И. Политические категории немецкой буржуазной историографии (1848 - 1871 гг.). Томск, 1982, с. 87.

Орлова М. И. Германская революция 1918-1919 гг. в историографии ФРГ. М., 1986; Драбкин Я. С. Проблемы и легенды в историографии германской революции 1918 - 1919. М., 1990.

Патрушев А. И. Неолиберальная историография ФРГ: Формирование, методология, концепции. М., 1981.

Шарифжанов И. И. Современная английская буржуазная историография: Проблемы теории и метода. М., 1984.

Согрин В. В., Зверева Г. И., Репина Л. П. Современная историография Великобритании. М., 1991.

Это особенно важно отметить, т.к. большинство историографических работ имеет скорее информативную, нежели аналитическую направленность. В них критикуются не концепции, а отдельно взятые мысли, идеи, а то и предложения, а содержание подобно калейдоскопу книг и имен, разобраться в котором довольно сложно. Таковы, напр., книги А. Е. Куниной "США: методологические проблемы историографии" (М., 1980) или Л. А. Мерцаловой "Немецкое Сопротивление в историографии ФРГ" (М., 1990). На эти и другие недостатки обратил еще ранее внимание А. Н. Мерцалов. См.: Мерцалов А. Н. В поисках исторической истины. М., 1984.

См. также: Альперович М. C. Советская историография стран Латинской Америки. М., 1968.

Глава 2

Историческая наука в США

во второй половине XX века. От теории "консенсуса" к "новой исторической науке"

Вторая половина XX в. стала временем существенного подъема и обновления исторической науки в CШA. Развитие американской историографии было неоднозначным и даже противоречивым, попытки презентистского использования исторических знаний в целях текущей политики были далеко небезуспешными. Однако в целом значительно продвинулось вперед не только изучение истории США, но и формирование новых отраслей исторической науки: латиноамериканистики, славистики, истории международных отношений. В США появилась целая плеяда крупных историков, социологов и политологов, труды которых приобрели весьма широкое международное звучание. Особое значение имело формирование "новой исторической науки". В немалой мере учитывая разработки европейской историографии (особенно французской и английской), она развивалась с поистине американским размахом, опираясь, прежде всего, на деловую постановку университетского исторического образования и широкое научно-техническое обеспечение научной работы, оказывая, в свою очередь, влияние на историографию других стран.

В развитии американской исторической науки второй половины XX в. выделяются два этапа - конец 40-х - 50-е годы и 60-е начало 90-х годов.

Перипетии мирового исторического процесса, противостояние двух социальных систем, вылившееся в "холодную войну", распад СССР оказали глубокое воздействие на различные стороны жизни США, в том числе и на историческую науку. В итоге второй мировой войны США упрочили свое положение в мире: только они вышли из войны окрепшими в промышленном и финансовом отношениях. На этой почве выросла глобальная политика и идеи "мировой ответственности" за судьбы "свободного мира". Важной чертой внутреннего развития было укрепление позиций бизнеса, рост консервативных настроений в стране в конце 40-х - 50-е годы.

Историков, как и представителей других социальных наук, призывали включиться в "холодную войну", дав ей социологическое, экономическое и историческое обоснования. В необычном обращении президента Трумена к Американской исторической ассоциации в декабре 1950 г. провозглашалось, что главной задачей политики США является борьба с коммунизмом, и в этом деле "труд американских историков имеет колоссальное значение". Рост консервативных тенденций сказался и на исторической науке США первых полутора послевоенных десятилетий. Доминирующим в историографии стало направление, основанное на теории "консенсуса" (согласия). Ее приверженцы, отправляясь от положений об "американской исключительности", отрицали важное значение социальных конфликтов в истории США.

1950 год

15 марта - Подписан акт приемки восстановленной части хирургического корпуса горбольницы (терапия и хирургия). Часть здания была восстановлена в 1947 г., как наиболее пострадавшая во время эксплуатации эвакогоспиталем.

Объединение горбольницы с поликлиникой.

1953 год

Упразднен Кимрский комитет по физкультуре и спорту. Его функции переданы горздравотделу. В 1954 г. Комитет по физкультуре и спорту восстановлен. 1953 г. Отдел кульпросветработы Кимрского горисполкома реорганизован в отдел культуры.

1954 год

1 сентября - Основан Кимрский механико-технологический техникум. По постановлению Совмина СССР от 14 сентября 1953 г. открыт Кожевенно-обувной техникум. Учебный корпус размещался по ул. К. Маркса, 3. Первый директор - Анастасия Васильевна Райкова. Техникум готовил на дневном и вечернем отделениях по специальностям: «Технология изделий из кожи» и «Производство кожи и дубильных экстрактов». В 1958 г. открывается механическое отделение - подготовка специалистов техников-механиков по наладке и эксплуатации обувных машин. В 1959 г. открывается заочная форма обучения по двум специальностям. В 1961 г. построено общежитие на 210 мест. 1962 г. - открывается подготовка по специальности «Моделирование и художественное оформление кожи». 1965 г. - сдан в эксплуатацию новый учебный корпус. 1970 г. - построено новое общежитие на 510 мест. Техникум имеет учебные мастерские по всем специальностям, спортивный и кинозал. Единственное среднее профессиональное учебное заведение в Европейской части России, готовящее специалистов для службы быта. За годы существования подготовлено свыше 11 тысяч специалистов.

Открыта музыкальная школа №1. Первый директор - Смирнов А.Г.

1955 год

Создается технический клуб «Горизонт». Ныне спортивно-технический клуб им. И.А. Панкова.

Иван Александрович Панков (1902-1972) родился в Талдомском районе Московской области. В 1927 г. окончил Московский институт железнодорожного транспорта, работал инженером Коломенского паровозостроительного завода, затем на Сталинградском тракторном, Ворошиловоградском паровозостроительном заводе. В 1943 г. - главный инженер СМЗ. С 1946 г. - директор СМЗ. Много внимания уделял развитию социальной сферы пра­вобережья города.

1957 год

Сентябрь - Основан Савеловский машиностроительный техникум .

Открывается вечернее отделение Калязинского машиностроительного техникума при активной поддержке директора СМЗ И.Н. Панкова. Первый директор - Н.М. Гулин. Выпуск нового оборудования для авиационной промышленности потребовал новых технологий производства, для чего нужны были квалифицированные кадры. Первые преподаватели: В.П. Бурдинский, Е.А. Остаев, Б.Г. Горшков и др. Первые специальности подготовки: «технология машиностроения», «ремонт станков», эксплуатация и ремонт станков с ЧПУ. 1969 г. - филиал становится Савеловским вечерним машиностроительным техникумом, получает новое здание. 1972 г. - основной формой обучения становится дневная. Сейчас обучение идет по шести специальностям: автоматизация технологических процессов, экономика, финансирование и др. Часть здания арендуется Академией приборостроения и информатики.

22 мая - В связи с объединением горздравотдела с райздравотделом горбольница (ЦРБ) приняла на себя функции городской и районной больницы.

Сентябрь - Образование школы-интерната. Организуется школа-интернат на Южной пл., 2, в здании быв. пединститута.

Октябрь - Передача здания по ул. Р. Люксембург под детскую спортивную школу.

В Кимрах принят в эксплуатацию Дом культуры Савеловского машиностроительного завода. Торжественное открытие состоялось 7-8 ноября 1957 г. Первым директором была Нина Алексеевна Спелова. Становление работы ДК относится в основном к 1957-1962 гг., когда создавались кружки самодеятельного творчества: драматические, танцевальные, духовые, эстрадные, художественного слова и др. В 1961 г. ДК «40 лет Октября» стал называть­ся «Дворец культуры». С середины 1960-х гг. наблюдается бурный рост вокально-инструментальных ансамблей. Создан первый ВИА в Калининской области - «Калинка», ДК «40 лет Октября». В 1957 г. создан духовой оркестр, в 1962 г. ему присвоено, первому из музыкальных коллективов области, звание «Народный». Создан­ному в 1950 г. хоровому коллективу в 1991 г. присвоено почетное звание «Народный коллектив». Заслуженным успехом пользуется Народный ансамбль танца «Россиянка». Сегодня в ДК имеют звание «Народный коллектив» восемь коллективов. В 1994 г. ДК передан в муниципальную собственность.

- Развитие деревообрабатывающей промышленности . На правом берегу Волги в районе дд. Борки и Сухово, не входивших в черту г. Кимры, создано предприятие, называемое Производственное объединение «Волжский опытно-экспериментальный комбинат» ми­нистерства атомной промышленности (п/я №32, «ДОК», «ВОЭК»). Объединение обеспечивало потребности отрасли в столярностроительных изделиях. Строились цеха, развивалась социальная ин­фраструктура. С 1980-х гг. номенклатура выпускаемой продукции расширяется за счет мебели, в т.ч. медицинской, мобильных зданий для строительства и других изделий деревообработки.

В производственное объединение входят лесопильный завод, завод по производству столярных изделий, завод по производству мобильных изделий (вагончиков), цех по производству клееных щитов, завод столярно-строительных изделий, сушильное хозяйство. Объединение обеспечивало изделиями атомные станции, мемориальный комплекс в Ульяновске, оздоровительные комплексы в гг. Судак и Сочи, объекты социального и жилищного назначения в Серпухове, Обнинске, Дубне, пос. Архангельское и др. За годы развития объединения построен жилой поселок - более 100 тыс. кв. м жилья, Дом культуры, больница, школа, торговый комплекс и другие объекты.

1958 год

22 января - В черту города включена центральная усадьба совхоза «Шелковка», а пос. Иваньково передан в состав Московской области.

25 ноября - Под учебный корпус школы-интерната на 300 учащихся передано здание средней школы №16.

12 декабря - Открыты ясли №2 системы здравоохранения на Савеловской стороне города.

Декабрь - Открыта зубопротезная лаборатория при горбольница №2.

1959 год

Построена методом народной стройки ретрансляционная телестанция в районе горпарка.

1960 год

Февраль - Просьба горисполкома перед облисполкомом о включении территории деревообрабатывающего комбината и по­селка при нем в черту г. Кимры.

12 сентября - Организован газовый участок при горэлектросетях. Контора «Кимрымежрайгаз» объединилась с эксплуатационными участками Кимрского, Калязинского, Кашинского и Кесовогорского районов.

23 декабря - Открыт кинотеатр «Волга». Принят в эксплуатацию вновь построенный кинотеатр на 500 мест, названный «Волга».

1961 год

Открытие молокозавода. На землях колхоза «Возрождение» (д. Курцево), ныне входящих в черту города, Калининским трестом молочной промышленности построен по типовому проекту молочный завод, предназначенный для снабжения молочной продукцией Москвы и Кимр, в 1967 г. произведена реконструкция цехов завода, в 1972 г. - строительство канализации с включением в общегород­скую сеть (до этого использовались поля аэрации). В 1994 г. завод фактически прекратил свое существование после приватизации.

26 августа - Горисполком предложил вместо несанкционированного строительства п/я №32 (ДОК) больницы на 120 коек и по­ликлиники на 250 посещений расширение горбольницы за счет долевого участия вместе с СМЗ (к сожалению, интересы двух предприятий и интересы города оказались различными).

1 сентября - Вступила в эксплуатацию школа №3, построенная предприятием п/я №32 (ДОК) с последующим расширением. Это первая в России школа-комплекс, где под общим руководством (первый директор - И.В. Канищев) стали работать музыкальная, спортивная и общеобразовательная школы с учебными мастерскими.

30 октября - Сдан в эксплуатацию канализационный коллектор п/я №32 (ДОК) протяженностью 6906 пог. м, что позволило обеспечить спуск нечистот ниже города по течению р. Волга (через очистные сооружения).

15 ноября - Горисполкомом утверждено разработанное Калнинской конторой «Облпроект» проектное задание застройки будущего микрорайона им. Калинина на месте так называемых Валдуковских огородов. Утвержден также проект планировки земельного участка «Бурковская гора» для индивидуальной застройки.

29 декабря - Приняты в эксплуатацию детсад на 100 мест и общежитие на 66 мест п/я №32 (ВОЭК).

В городе начата газификация от шкафных баллонов и груп­повых емкостных установок.

1962 год

Февраль - Снесен монумент И.В. Сталину, установленный на Майской площади.

Открыт медвытрезвитель на 15 коек.

11 сентября - Принята в эксплуатацию школа-интернат на 330 мест по ул. Парковая, 3-5.

Принята первая очередь канализации микрорайона им. Калинина.

Принят в эксплуатацию детсад на 107 мест Трикотажной фа­брики.

1963 год

11 марта - Проведена организационная сессия городского Совета народных депутатов с участием депутатов горсоветов городов объединенного района Кимр, Калязина и Белого городка.

29 марта - Состоялось объединение горпищекомбината с хлебокомбинатом в одно предприятие - Кимрский хлебокомбинат.

Июнь - Создание отдела культуры. При горисполкоме создается отдел культуры. Управлял и контролировал работу трех город­ских библиотек, краеведческого музея, горпарка, детской музыкальной школы и драмтеатра. По решению Облсовета в марте 1965 г. ликвидирован. Создан внештатный отдел культуры.

Июнь - Создается Технический совет в целях наведения порядка в городском строительстве. Выдача архитектурных, и планировочных заданий и техусловий без ведома совета была запрещена.

Сентябрь - Закончено строительство гаража на 100 автомашин Кимрской автоконторы.

Декабрь - Закончена реконструкция с расширением здания быв. ремесленного училища под поликлинику ЦРБ с переводом ее из здания роддома. В быв. здании столовой училища после реконструкции открыто отделение скорой помощи ЦРБ.

Принята в эксплуатацию котельная микрорайона им. Калинина.

Построена отдельно стоящая котельная ЦРБ с выводом из цокольного этажа хирургического корпуса.

1964 год

28 февраля - Горисполкомом утвержден план генеральной застройки города, составленный Калининской конторой «Облпроект».

Июнь - Началось строительство городской АТС по ул. Володарского.

К городской канализации подключены баня, роддом, хлебокомбинат, драмтеатр, кинотеатр.

Ноябрь - Принята в эксплуатацию первая очередь спорткомплекса п/я №4 (СМЗ).

13 ноября - Организован Кимрский Клуб юных моряков и речников (КЮМ) как самостоятельное внеклассное учреждение при гороно.

Открыт спортклуб Фабрики «Красная звезда». Принят в эксплуатацию спортклуб фабрики «Красная звезда», переоборудованный из здания Подворья Ильинского Свято-Троицкого женского монастыря.

1965 год

1 января - Организован спортивно-технический клуб ДОСААФ для подготовки шоферов, мотоциклистов и др. специальностей.

Март - Открыта детская молочная кухня кимрской ЦРБ на ул. Урицкого для детского населения левобережья города.

Июнь - Введен в эксплуатацию первый панельный дом на Савеловской стороне города.

Октябрь - Пущена в эксплуатацию 100-метровая телетрансляционная вышка в районе парка.

31 декабря - Сдана в эксплуатацию столовая СМЗ на 500 посадочных мест на правобережье (три отдельных зала, диетзал, ресторан).

Принято в эксплуатацию здание поликлиники больничного комплекса п/я №32 (ДОК).

Введен в эксплуатацию канализационный коллектор и станция перекачки №2, позволившие подключить к канализации все предприятия центральной части города.

Открыта грязеводолечебница при горбольнице на Савеловской стороне города.

Построена баня на Савеловской стороне города силами СМЗ.

Сдан в эксплуатацию новый учебный корпус технологического техникума по ул. Володарского.

Основано отделение МГАПИ. Организуется вечернее отделение Московской государственной Академии приборостроения и информатики (МГАПИ), затем преобразованное в факультет «Автоматизация технологических процессов и производств». Дневное отделение размешается на базе здания технологического техникума.

1966 год

7 февраля - Госкомиссией принята встроенная (1-й этаж) детская поликлиника, сданная в эксплуатацию СМЗ.

Апрель - Введена в эксплуатацию детская молочная кухня «Малютка», построенная и оборудованная СМЗ.

31 августа - вступила в строй типовая школа №5 на 964 места в микрорайоне им. Калинина, пр. Титова, 12.

29 декабря - Открытие больницы №3. Принят в эксплуатацию больничный комплекс, построенный по типовому проекту 125-коечной больницы.

Открыты магазины: «Северный» и «Аквариум».

Футбольная команда «Звезда» второй год становится обладателем Кубка области по футболу.

1967 год

14 января - Горисполкомом и горкомом партии создана комиссия по организации строительства обелиска-памятника погибшим в годы ВОВ и сбору добровольных пожертвований среди жителей города и района на его сооружение.

12 января - Принято в эксплуатацию здание аптеки в «Южном», построенное п/я №32.

Январь - Принята в эксплуатацию 2-я очередь спорткомплек­са СМЗ.

Осень - Начались работы по берегоукреплению р. Волги 5-м экспедиционным отрядом «Подводречстроя».

Октябрь - На окраине города в сторону с. Ильинское вступила в эксплуатацию благоустроенная автостанция.

С пуском Останкинской телебашни г. Кимры вошел в зону прямого (но неуверенного) приема телепередач из Москвы.

Вступил в строй клуб «Юность» в пос. Южный.

Образовано ГПТУ №34 на базе Савеловского машиностроительного завода, 50 лет ВЛКСМ, 14.

1968 год

1 квартал - Вступил в эксплуатацию Дом быта (ателье по ремонту обуви, фотоателье, парикмахерская и др.).

Апрель - Калининский облсовет возбудил ходатайство перед Госпланом РСФСР о выделении ассигнований на составление технико-экономических обоснований строительства мостового перехода через р. Волгу в Кимрах и включение этих работ в план проектного института «Гипротрансмост» на 1968 г. Так начиналось осуществление мечты кимряков о мосте через р. Волгу.

Май - Открыта мемориальная доска и монумент в виде фиг­ры коленопреклоненного солдата в память о 121 рабочем СМЗ, павшем в боях за родину в годы ВОВ.

Июль - Открытие психоневрологического отделения Кимрской ЦРБ, первого специализированного отделения такого рода в Кимрах.

В Кимрах проводятся Всесоюзные соревнования юношей по футболу.

Продолжались работы по берегоукреплению (наб. Фадеева от устья Кимрки до водозаборных городских сооружений).

1969 год

Май - Кимрская контора «Межрайгаз» реорганизована в Кимрский трест «Межрайгаз».

1 июля - Закрыт кожевенный завод горпромкомбината. На его базе ныне фабрика полевого и геологического снаряжения, филиал АО «Геотэкс».

1970 год

16 июля - Открыт медвытрезвитель на Савеловской стороне в здании быв. железнодорожной бани.

В состав города Кимры передано селение Бурково.

27 августа - Сдана в эксплуатацию школа №2 на 1080 мест. С 1997 г. - школа-гимназия №2.

Сдано в эксплуатацию новое общежитие технологического техникума на 510 мест.

IV квартал - Сдана в эксплуатацию новая АЗС на Ильинском ш. мощностью 1000 заправок в сутки.

Ноябрь - Промпредприятия приняли долевое участие в расширении здания санбаклаборатории СЭС.

1971 год

14 августа - Введены в эксплуатацию детясли швейной фабрики на 140 мест по ул. Кирова, 54.

23 августа - Сдан в эксплуатацию деткомбинат на 280 мест по ул. Дальняя, 8, построенный ОЭБДОК.

7 сентября - Введено в эксплуатацию общежитие СМЗ на 300 мест по ул. 50 лет ВЛКСМ.

18 декабря - Открытие Обелиска в честь памяти героев-кимряков, погибших в годы ВОВ. На Октябрьской площади состоялся многотысячный митинг по случаю открытия обелиска воинам 1941-1945 гг. 9 мая 1967 г. в торжественной обстановке был заложен памятный камень на месте будущего обелиска. Средства собирались за счет добровольных пожертвований граждан и организа­ций. Обелиск изготавливался на Мытищенском заводе художественного литья по проекту архитектора Н.К. Габелко (архитектурный отдел Мытищенского горсовета). На гранях 17, 5 метрового обелиска среди надписей - «Вечная память и вечная слава героям Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Всегда будем помнить отважных сынов, жизнь и свободу для нас утвердивших». «От трудящихся г. Кимры и Кимрского района». Одновременно с открытием состоялась церемония закладки капсулы с посланием к потомкам. Обелиск сооружен в соответствии с распо­ложением СМ РСФСР от 19 декабря 1966 г.

21 сентября - Введена в эксплуатацию база газового хозяйства ста «Калининмежрайгаз».

22 декабря - Принято здание детской спортивной школы системы гороно по ул. Р. Люксембург, 1/12.

1972 год

1 сентября - С вводом нового здания на 960 мест 8-летняя школа №12 реорганизована в СШ №4.

После реконструкции открылся стадион СМЗ.

Введен в эксплуатацию деткомбинат на 140 мест по ул. Тол­стого, 26, фабрикой им. Горького.

3 сентября - Открытие стоматологической поликлиники. На основании распоряжения №459-р от 22 августа 1972 г. облисполкома разрешено Кимрской ЦРБ открыть стоматологическую поликлинику II категории с возложением функций районного учреждения. Поликлиника встроена в жилой дом фабрики «Красная звезда».

Открытие спецшколы. На базе школы-интерната открыта спецшкола межобластного значения для детей и подростков, нуждающихся в особых условиях воспитания.

Открыт центральный аэроклуб ДОСААФ, с 1993 г. - аэроклуб им. Чкалова, ныне - авиационно-спортивная база «Борки».

1973 год

12 апреля - Введена в эксплуатацию аптека №52 по ул. Дальняя, 14, построенная ОЭБДОК, но не переданная в систему Калининского аптекоуправления.

Апрель - Создание добровольной организации автолюбителей.

Открыта котельная головного предприятия «Красной звезды» - первый промышленный потребитель промышленного газа.

28 июля - Ввод в эксплуатацию общежития по ул. Урицкого, 42, фабрики «Красная звезда».

Июль - Открытие психоневрологического стационарного отделения с наркологическим кабинетом ЦРБ. До этого психиатрическая стационарная помощь больным г. Кимры и района оказывалась в Калязинской облпсихбольнице.

Ноябрь - Переоборудована часть быв. д/яслей «Октябренок» под детскую поликлинику с расширением специализированных приемов.

Декабрь - Радиофикация автомашин «Скорой помощи».

1974 год

Февраль - Выдано задание на подготовку проекта электрификации участка ж/д Вербилки-Савелово институту «Трансэлектропроект».

23 февраля - В Кимрах на правом берегу Волги состоялась забивка первой сваи моста. Строительство ведет Ярославский мостоотряд №6 Московского «Мостоотряда».

11 апреля - Сдана в эксплуатацию столовая-ресторан ОЭБ-ДОК на 176 мест по ул. Дальняя.

10 сентября - Создан городской совет Всероссийского добровольного общества автомотолюбителей.

25 декабря - Введена в эксплуатацию столовая станкозавода на 110 мест по ул. Орджоникидзе, 77.

Начато строительство Волжского водозабора.

Ведется строительство очистных сооружений правобережья.

1975 год

Июль - Начаты работы по берегоукреплению прибрежной полосы правобережья р. Волги.

11 сентября - Приняты в эксплуатацию пристройки к школам №16 на 260 ученических мест со столовой, №13 на 240 ученических мест с гимнастическим залом.

Принята в эксплуатацию пристройка Госстатинспекции по ул. Кирова, 18.

1976 год

17 апреля - Заложен первый блок в фундамент нового производственного корпуса станкозавода.

1977 год

27 января - Основана ЦОМЭ «Центргазгеофизика». Начала свою деятельность как самостоятельное предприятие в качестве центральной опытно-методической экспедиции «Центргазгеофизика» треста «Союзгазгеофизика» (ЦОМЭ). Основные направления деятельности ЦОМЭ - промыслово-геофизические работы в разведочных, эксплуатационных и структурных скважинах, контроль за разработкой и эксплуатацией подземных газовых хранилищ, разработка и изготовление геофизических приборов и оборудования, в т.ч. нестандартного. После ряда реорганизаций с 1988 г. стал ПО «Союзбургаз» с местом базирования в г. Кимры. С 1995 г. предприятие акционировано. С 1997 г. - Научно-производственный филиал ДОАО «Газпромгеофизика». В Кимрах в 1984 г. введена в эксплуатацию производственная база по ул. Ленина, 111, с собственной котельной. Возведено (до перестройки) несколько жилых домов, в т.ч. 100-квартирных, детская поликли­ника на 200 посещений, пристроенная к жилому дому по ул. Кирова, 61.

Создана в Кимрах станция юных техников, в 1997 переиме­нованная в спортивно-технический клуб «Левша».

3 марта - Открыты лечебно-производственные мастерские при психоневрологическом диспансере Кимрской ЦРБ.

11 августа - Горисполкомом принято решение и долевом участии фабрики им. Горького, станкозавода, «Красной звезды» в строительстве детского отделения ЦРБ с использованием средств от «Ленинского субботника». Заказчик - УКС Облисполкома. 29 декабря 1979 г. введено в эксплуатацию.

27 октября - Образована централизованная система государственной массовой библиотеки г. Кимры и Кимрского района.

Введено в эксплуатацию пожарное депо по ул. Шевченко, 39.

1978 год

12 октября - Ввод в эксплуатацию детского сада СПО «Прогресс» на 280 мест по ул. XXII партсъезда, 48.

15 декабря - Сдача в эксплуатацию моста через Волгу . Состоялся торжественный митинг, посвященный сдаче в эксплуатацию моста через р. Волгу. Строительство моста велось с февраля 1974 г. по декабрь 1978 г. Ярославским мостоотрядом №6, начальник строительства - Г.А. Вишняков. Длина мостового перехода в целом - 905 м. Высота под мостовым судоходным габаритом -15 м. Ширина - 20 м, проезжая часть -15 м.

1979 год

15 декабря - Сдано в эксплуатацию здание санэпидстанции, построенное предприятиями на долевых началах по ул. Луначарского, 22.

7 сентября - Открытие бюста А.Н. Туполева. На Майской площади состоялся торжественный митинг, посвященный открытию бюста авиаконструктора, трижды Героя Социалистического Труда, академика А.Н. Туполева (скульптор - Х.Б. Геворкян).

13 сентября - Введено в эксплуатацию общежитие ГПТУ №22 на 360 мест по ул. Дзержинского, 66.

20 октября - Открыт интернат областного значения для престарелых и инвалидов в новом типовом здании на 308 мест, ул. Кропоткина, 27.

29 декабря - Приняты в экплуатацию: д/сад станкозавода на 140 мест, Московская, 35; д/сад ПМК на 280 мест, пр. Титова, 22.

29 декабря - Введен в эксплуатацию корпус детского отделения Кимрской ЦРБ, построенный промпредприятиями на долевых началах.

1980 год

18 сентября - Введены в эксплуатацию: береговая спасательная станция, наб. Волги, 13; универмаг «Лен» райпотребсоюза, ул. Урицкого, 7.

11 декабря - Приняты работы по берегоукреплению р. Волги в районе Коммунистической наб.

31 декабря - Введены в эксплуатацию: детский комбинат с/х «Шелковка» на 90 мест; детский комбинат ф-ки им. Горького на 140 мест, ул. Л. Толстого, 14; общежитие швейной фабрики на 216 мест, ул. Панферова, 1.

Начало строительства очистных сооружений Левобережья.

1981 год

31 марта - принят в эксплуатацию торговый центр на правобережье, построенный СПО «Прогресс».

17 декабря - Принят в эксплуатацию после реконструкции и расширения краеведческий музей с пристроеннымСбербанком и Бюро путешествий и экскурсий.

1982 год

1983 год

31 мая - Сдана в эксплуатацию детская поликлиника ЦРБ по ул. Кирова, 6, построенная «Союзгазгеофизикой» и обеспечившая специализированную поликлиническую помощь детскому населению.

31 мая - Сдан в эксплуатацию промышленный корпус фабрики №3 фирмы «Красная звезда».

1984 год

28 декабря - Принято в эксплуатацию общежитие станкостроительного завода на 317 мест по ул. Баклаева, 11.

Принят в эксплуатацию водопровод (2, 1 км) по ул. Титова - Демократическая - J 1. Толстого.

1985 год

30 мая - Открылась поликлиника медико-санитарной части СПО «Прогресс». Введена в эксплуатацию поликлиника МСЧ на 600 посещений (строительство начато в январе 1981 г.).

1 сентября - Открыта вспомогательная школа для детей (коррекционная школа №15) по ул. Красина, 14.

1 сентября - Сдана в эксплуатацию здание школы №11на 1176 мест на Южной пл., 5.

На строительстве медико-санитарной части СПО «Прогресс» (ныне горбольница №1)

10 сентября - Создан культурно-спортивный комплекс на базе ДК «40 лет Октября» (библиотеки, музей, клубы, музыкальные школы, спортивные учреждения).

Сдан в эксплуатацию д/сад СПО «Прогресс»на 320 мест.

15 ноября - Состоялась учредительная конференция добровольного общества борьбы за трезвость с избранием правления общества (пред. Н. Кудинов). Общество работало около 2 лет.

Сданы в эксплуатацию д/ясли станкостроительного завода на 280 мест.

Образован клуб краеведов (пред. В. Коркунов).

1986 год

27 июня - Принято в эксплуатацию здание школы №3 ВОЭК на 786 мест по ул. 60 лет Октября, 2.

15 июля - Вечерние школы реорганизованы в единую общеобразовательную вечернюю школу.

15 сентября 1989 г. музыкальные школы №1,2 преобразованы в школы искусств №1,2.

31 декабря - Принято в эксплуатацию здание общежития на 305 мест по ул. К. Маркса, 45.

31 декабря - Открытие медико-санитарной части СПО «Прогресс». Актом госкомиссии принят в эксплуатацию комплекс «Медико-санитарная часть СПО «Прогресс» и ВОЭК».

1987 год

17 октября - Утвержден договор между ЦРБ, СПО «Прогресс» и ВОЭК о создании и открытии объединенной МСЧ с передачей здания горбольницы №3 на баланс ВОЭК для проведения капремонта (здание до настоящего времени стоит пустующим).

1988 год

22 августа - Сдана в эксплуатацию 1-я очередь очистных со­оружений (мощностью 15, 0 тыс. куб. м в сутки).

30 декабря - Принято в эксплуатацию общежитие станкостроительного завода на 321 место по ул. Русакова, 14, и общежитие ВОЭК для малосемейных на 138 мест по ул. 60 лет Октября.

30 декабря - Начало подготовительных работ по строительству домостроительного комбината (завода крупнопанельного домостроения) «Калинингражданстроем». В последующем стройка прекращена.

1989 год

11 апреля - Создан футбольный клуб «Спутник» при Кимрском комитете по физкультуре и спорту. Участник чемпионата России по футболу. 23 мая 1993 г. из-за отсутствия финансирования прекратил свое существование.

11 июля - Митинг по «защите зеленого друга» (Мыльцевского бора) от строительства научно-технического центра ВНИПИ на фоне отвода земельного участка под строительство роддома на 150 коек ВНИПИ «Морнефтегаз» и решения о долевом участии промпредприятий в его строительстве. Последующая дискуссия в местной печати по этому вопросу. Строительство роддома провалено.

29 августа - Получение садоводом-кимряком А.Д. Петровым патента на изобретенный им способ выращивания женьшеня и производство соответствующих почвенных смесей.

Создан молодежный центр при ГК ВЛКСМ. Создано ЗАО (в дальнейшем - АОЗТ) «Дружба».

Открыт торговый центр в п. Южном.

1990 год

26 января - Направлена делегация от г. Кимры (СССР) в г. Корнвестхайм (ФРГ) для установления партнерских отношений. Устав общественной организации советско-германской дружбы «Кимры-Корнвестхайм» зарегистрирован 11 декабря 1990 г.

30 марта - Принят в эксплуатацию д/комбинат «Калинингражданстроя» на 140 мест по ул. Школьная, 55а.

1 июля - Образована Государственная налоговая инспекция, выделенная в самостоятельную структуру из городского и районного финансовых отделов. 30 апреля 2000 г. реорганизуется в Государственную межрайонную инспекцию по налогам и сборам РФ с обслуживанием 5 районов области. В 1996 г. принимает в эксплуатацию после переоборудования здание по ул. Кирова, 8. Первоначально здание строилось станкостроительным заводом с 1988 г. по индивидуальному проекту под центральную районную аптеку.

9 августа - Выход первого номера газеты «Народный депутат» - органа народных депутатов г. Кимры, с 1992 г. - «Кимрская жизнь» («Волжское время»), независимая газета.

21 августа - Образование объединения «СТРОИТЕЛЬ». Одна из строительных организаций, успешно вошедших в рыночную экономику. Численность работающих к 1994 г. возросла до 200 чел., а в вместе с дочерними предприятиями, вошедшими в единый строительный комплекс, до 500 чел. В 1995-1996 гг. произведена реконструкция строительного комплекса с целью создания небольших строительных организаций по всей технологической цепочке строительства. За 1990-2000 гг. построено 44 жилых дома на 775 квартир, кроме того, велось строительство жилья в других городах Тверской области. В 1996-1997 гг. с помощью канадских специалистов освоена технология строительства принципиально новых жилых домов. В 2000 г. начато строительство серии 16-квартирных домов с автономной системой тепловодоснабжения.

Сентябрь - Дискуссия в местной печати об объединении орга­нов власти города и района.

11 сентября - Решение сессии Городского Совета народных депутатов о переходе города на самоуправление с 1 января 1991 г.

15-21 октября - Участие кимрских обувных предприятий в экспозиции СССР во Франции на Всемирной выставке «Неделя кожи».

30 октября - Публикация заявления председателя горисполкома М. Ефимова об уходе в отставку по политическим мотивам.

28 ноября - Образование организационного комитета Кимрского молодежного союза (KMC ).

1 декабря - Учредительная конференция общественной организации «Союз Чернобыля» (пред. - И. Курганов).

1 декабря - Создание городского отделения Тверской общественной организации Всероссийского общества инвалидов труда и детства.

Регистрация горисполкомом большого количества всевозможных кооперативов.

1991 год

12 марта - Введение в эксплуатацию комплекса общежития ВНИПИ «Морнефтегаз» на 311 мест по ул. Ленина, 44/43.

17 марта - Проведен референдум по вопросу сохранения СССР. Результаты: в г. Кимры - 72, 9%, в районе - 82, 6% населе­ния за сохранение СССР.

4 апреля - Введено в эксплуатацию помещение Сбербанка №7505 по Р. Люксембург (Троицкая), 9/11.

26 марта - Горисполкомом обсужден вопрос о введении карточного распределения хлебобулочных изделий в связи с ухудшением удовлетворения спроса населения и в целях стабилизации торговли хлебобулочными изделиями. Нормирование введено с 15 ноября и с 1 декабря - по хлебным карточкам. Определена норма отпуска на одного человека в день: черный хлеб - 200 грамм, белый - 150 грамм.

Май - На базе ДК «40 лет Октября» проведен Всероссийский фестиваль духовых оркестров «Струны России».

21 августа - Кимрский городской Совет в обращении к жителям города заявляет о невозможности исполнения органами власти Постановлений ГКЧП. Август - роспуск ГК КПСС.

28 августа - Создание Центра занятости населения . Центр образован в соответствии с ЗакономРСФСР «О занятости населения в РСФСР». 30 июля 1995 г. - принято здание под Центр по ул. 50 лет ВЛКСМ, 71.

29 октября - Начало выполнения в городе Закона РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР».

29 октября - Создание Комитета по управлению муниципальным имуществом. Председатель комитета - В.В. Шпилев.

Передача здания быв. ГК КПСС школе искусств №2.

28 ноября - Прекращение деятельности исполкома Кимрского Совета народных депутатов. Деятельность Кимрского исполкома городского Совета народных депутатов прекращена в соответствии с Постановлением Главы администрации Тверской области №15 от 25 ноября 1991 г.

28 октября - Создание администрации г. Кимры. В соответствии с Законом РСФСР «О местном самоуправлении» и Постановлением ВС РСФСР от 1 ноября 1991 г. «Об организации исполнительной власти в период экономической реформы» к исполнению обязанностей приступил Глава администрации г. Кимры В.Л. Ушаков.

1991 год

Основана производственно-строительная Фирма «Квант». В Кимрах создана новая производственно-строительная Фирма «Квант» (Директор - А.И. Поляков), успешно вписавшаяся в рыночные отношения в совершенно новой для российской стройиндустрии области - строительстве зданий из легких металлических конструкций.

1992 год

Реорганизация Кимрторга путем поэтапной приватизации магазинов.

22 января - Принято постановление, обязывающее все предприятия приступить к приватизации жилого фонда.

13 февраля - Перевод учреждений здравоохранения на экономические методы управления: содержание медработников, непосредственно обслуживающих работников предприятий, за счет заключения соответствующих договоров с предприятиями.

6 июня - Создание при администрации города комиссии по определению и назначению пособий по безработице.

Создание при администрации города координационного комитета содействия занятости населения.

16 сентября - Регистрация порта Кимры как филиала Московского речного пароходства.

Регистрация в течении всего года муниципальных предприятий и торговли с ограниченной ответственностью, регистрации частной предпринимательской деятельности.

1993 год

10 марта - Создание при администрации города отдела по торговле и защите прав потребителя.

19 марта - Создание при администрации города координационного центра по социальной защите малоимущих слоев населения.

Август - Создание представительства Тверского территориального фонда обязательного медицинского страхования.

Проведение чемпионата СНГ по парашютному спорту в Борках.

Октябрь - Открытие таможенного поста «Кимры», обслужива­ющего ряд районов области.

1994 год

9 февраля - Создание городской комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий.

23 марта - Передача памятников архитектуры г. Кимры на баланс Государственной инспекции и культуры при Управлении по делам культуры Тверской областной администрации.

6 мая - Создание Кимрской межрайонной службы Управления налоговой полиции по Тверской области.

7 июля - Изменение в Положении об объединенной медсанчасти: переименована в горбольницу №1 (с изменением функций).

30 августа - Регистрация муниципального учреждения «Савеловское детское дошкольное учреждение».

19 сентября - Регистрация муниципального учреждения «Физкультурно-оздоровительный комбинат «Савелово».

1. 30 оября - Прием в эксплуатацию общежития ВОЭК на 70 кв. для малосемейных по ул. 60 лет Октября.

1995 год

16 февраля - Открытие социального приюта временного содержания для детей из асоциальных семей на 40 мест при отделе социальной защиты Кимрской администрации на базе детсада №17. После 3 января 1996 г. - муниципальное учреждение «Социальный приют для детей и подростков «Родничок», ул. Красноармейская, 27.

17 мая - Реорганизация муниципального предприятия «Фармация» путем выделения из него частной аптеки «Вита», быв. аптека №90, ул. Коммунистическая, 2/5.

Открытие гимназии «Логос» на базе детсада №7.

1996 год

5 мая - Зарегистрировано общество сельскохозяйственных производителей «Женьшень».

Разрешена реконструкция здания по ул. Урицкого, 14, АОЗТ «Дружба» на 3-этажный офис по индивидуальному проекту.

Широкое распространение получила практика взаиморасчетов.

Образовано ЗАО «Тверской трикотаж» . Новое современное предприятие легкой промышленности - ЗАО «Кимрский трикотаж», выделилось в самостоятельное производство из ЗАО «Тверской трикотаж», (дир. - В.М. Живоглядов) Проведена успешная модернизация швейного, вязального и раскройного цехов. Уста­новлено новое заграничное вязальное оборудование. Создана база, позволяющая быстро учитывать требования рынка, снижать себестоимость продукции, пользующейся спросом в ряде регионов страны. Выпускается спортивная одежда с символикой спортивного клуба «Спартак».

1998 год

I квартал - Открыто патологоанатомическое отделение ЦРБ (с размещением судмедэкспертизы).

Июль - Открыт филиал отделения скорой медицинской помощи ЦРБ (на Савеловской стороне города).

2000 год

27 сентября - Проведена выставка обуви из гг. Корнвестхайм и Вайсенфельд (ФРГ).

Закончился XX век. Его последнее десятилетие оказалось крайне неблагоприятным для социально-экономического развития г. Кимры, как и для всей страны. Кризисные явления наблюдались во всех сферах жизни и деятельности. Резко сократилось промышленное производство, снизился средний уровень жизни населе­ния, выросла безработица, наблюдается обнищание населения.

Особенно чутко и наглядно реагировали на эти негативные процессы основные демографические показатели.

Сокращались больничные койки в стационарах города - с 580 до 516, число дошкольных детских учреждений - с 32 до 17, число детей в них - с 3120 до 2255.

Таких негативных примеров можно было бы привести множество.

Но, несмотря ни на что, за прошедшее десятилетие одновременно, хотя и медленно, шел процесс созидания.

На территории г. Кимры образовались ряд новых предприятий: ООО ПФ «Кимрский завод трубопроводного оборудования» (директор - В.А. Седов), ЗАО ПОП «Нике» (директор - М.Ю. Литвинов), ЗАО «Кимрский льнотрикотаж» (директор - Г.Г. Артамо­нова), ООО «Квант» (директор - А.П. Поляков), ЗАО «Тверской трикотаж» (директор - В.М. Живоглядов) и др. Это радует и все­ляет надежду на возможность возрождения и процветания Кимрской земли!

Внутренняя ситуация

После войны резко снизился жизненный уровень населения, особенно в западных, очень разрушенных частях страны (Белоруссия, Украина).
Жертвами ВОВ стали члены практически каждой семьи в СССР (в Белоруссии погиб каждый четвертый человек). После войны осталось в стране много сирот, количество женщин значительно превысило число мужчин. Еще 20 лет после войны появлялись в газетах объявления о поиске близких, потерянных во время ВОВ.

Возобновление террора

Благодаря победе в ВОВ укрепился культ личности Сталина и постепенно возобновился террор, усилилась несвобода. Вернувшиеся из Германии военнопленные были обвинены в измене родине и сосланы в лагеря ГУЛага.

Международная ситуация

Россия, как одна из победивших стран, снова приобрела большой международный политический вес.

Ялтинская конференция

4 -11 февраля 1945 г. состоялась в Ялте встреча лидеров трех стран антигитлеровской коалиции - США, Великобритании, СССР.
На конференции принимались основные решения о будущем разделе мира между странами-победителями. Каждая держава-победительница имела власть на тех территориях, где располагались ее войска.

Государства-сателлиты СССР

За несколько лет после конца войны во многих государствах Восточной и Центральной Европы при поддержке Москвы пришли к власти коммунистические партии.
„Железный занавес“ разделил Европу на послушный Москве социалистический лагерь и западные страны. Политические институты, экономическая и социальная организация и культурная жизнь социалистических стран были преобразованы по советскому образцу.

„Холодная война“

„Холодная война“ – период геополитической конфронтации между блоками союзников СССР и США – началась примерно в 1946 г. (продолжалась до распада СССР). Практически весь мир разделился на два политических блока – капиталистический (с военной организацией НАТО) и социалистический (Организация Варшавского Договора). Когда в 1980 г. состоялись олимпийские игры в Москве, спортсмены из западных стран отказались приехать.
В обоих лагерях шла пропаганда собственной идеологии и дискредитация вражеских стран. Чтобы предотвратить проникновение западного мышления в Советский Союз, на культурный и интеллектуальный обмен с некоммунистическими странами был наложен запрет.
Каждая из сторон накопляла огромные запасы оружия, включая ядерное.

Смерть Сталина

В 1953 г. Сталин скончался, что положило начало свертыванию кампании террора и репрессий в СССР.

Оттепель (1955–1964)

В 1955 г. партийным руководителем и главой СССР стал .

Доклад о культе личности Сталина

В 1956 г. на специальном заседании 20-го съезда партии Хрущев сделал доклад о культе личности Сталина. Этот доклад дал толчок критике сталинизма и смягчению режима. Имя Сталина в последующие годы фактически оказалось под запретом.

Хрущевские реформы

• тысяч политических заключенных были выпущены из лагерей и реабилитированы.
• Появились переводы современных западных писателей. Московский Кремль открыли для посещения туристов. Однако глушение заграничных радиостанций продолжалось.
• Ограничения в поездках за границу были смягчены.
• Хрущев пытался реорганизовать промышленность (уделял больше внимания производству товаров народного потребления и жилищному строительству) и поднять отстающее сельское хозяйство (наращивались в основном посевы кукурузы, которая навязывалась даже тем районам, где природные условия были неподходящими).
• Между 1950 и 1965 гг. во много раз увеличился объем добычи нефти.
• В Сибири возникают крупные научные и промышленные центры (бюрократические порядки там были менее жесткими, сюда переселилось много молодых людей).
• Крым был передан Украине.
• Начало космической программы - 12 апреля 1961 г. совершил полет в космос первый человек, Ю.А.Гагарин.

Застой (1964-1984)

В результате партийного переворота Хрущева в 1964 г. отстранили от власти.
Новый советский руководитель Леонид Брежнев быстро свернул хрущевские реформы, и на имя Хрущева был на 20 лет положен запрет.

Экономика

• Значительно замедлился экономический рост в стране.
• Большинство финансовых средств было потрачено на военную промышленность и космическую программу.
• Потребительские товары, производству которых не уделялось достаточное внимание, имели низкое качество, но в условиях дефицита и отсутствия внешней конкуренции даже они мгновенно раскупались. За покупками люди ездили в столицу. В магазинах выстраивались длинные очереди.
• Быстро увеличивался внешний долг СССР.

Атмосфера в обществе

• Общество было расслоено - партийные и государственные лидеры получали разные привилегии. (Они, например, могли пользоваться специальными магазинами для покупки высококачественных продуктов и импортных товаров, специальными медицинскими учреждениями, санаториями, смотреть народу недоступные фильмы.) Население страдало от постоянного дефицита. Oднако в настоящее время некоторые русские вспоминают эту эпоху с ностальгией - образование и медицинскую помощь получали бесплатно, в стране был порядок.
• Нравственные качества общества были испорчены.
• В 4 раза возросло употребление алкоголя.
• Ухудшалась экологическая обстановка и здоровье населения.

Диссидентское движение

Оппозицией режиму стало диссидентское движение (А. И. Солженицын, академик А.Д.Сахаров). Демократическое движение включало в себя писателей, деятелей искусства, ученых, религиозных деятелей, родственников жертв сталинских чисток и представителей репрессированных групп национальных меньшинств.
Своих политических противников власти заключали, в отличие от прежних времен, еще и в психиатрические лечебницы. Диссидентов, имевших мировую известность, вынуждали эмигрировать.

Оккупация Чехословакии

В августе 1968 г. войска пяти стран Варшавского договора во главе с СССР подавили чехословацкое реформистское движение „Пражская весна“ . Таким образом, были уничтожены все надежды для стран социалистического лагеря развивать собственные модели общества.

После того, как Брежнев в 1982 г. скончался, его сменили сначала Ю.В.Андропов а затем К.У.Черненко . Оба глубокие и больные старики, они вскоре тоже умерли.

Реформы Горбачева (1985-1991)

В 1985 г. пост генерального секретаря занял Михаил Горбачев . Личность этого лидера СССР и его историческая роль до сих пор вызывают неоднозначную реакцию среди историков, политологов и русского населения вообще.

С Горбачевым наступила смена политического стиля. Он был человеком спокойным, но энергичным, улыбающимся, хорошим оратором; СССР получил сравнительно молодого лидера (в свои 54 года был на 20 лет моложе других членов Политбюро).

Реформы Горбачева

Перестройка

Перестройка - реструктуризация экономики и, в конечном счете, всего общественно-политического устройства, попытка реформировать социализм: „Мы не строим новый дом, а стараемся отремонтировать старый.“
Целью перестройки были

• эффективность и модернизация производства (советский товар был бракованный: „Мы умеем производить комические ракеты, но наши холодильники не работают.“; из-за плохо построенных домов пострадало много людей во время землетрясения в Армении.)
• подъем трудовой дисциплины Горбачев организовал кампанию борьбы против пьянства - сократил часы работы магазинов, продающих спиртное, а также снизил производство винно-водочных изделий.

Гласность

Гласность - свобода слова и открытость сведений, отмена цензуры в средствах массовой информации.
Гласность принесла свободу печати (критика самого Горбачева, признание экологической катастрофы Аральского моря, наличия бомжей в СССР и так далее), рассекречивание данных по сталинскому террору. Однако, например, об аварии Чернобыля население ни в коем случае не было информировано объективно.

Внутренняя политика и демократизация страны

• В СССР были созданы политические оппозиционные партии, возникли многочисленные общественные группы. Горбачев прекратил преследование диссидентов, освободил академика Сахарова из домашней ссылки и пригласил его в Москву
• Власти смягчили свое отношение к Русской православной церкви (на Пасху по телевидению впервые транслировалось богослужение - раньше в этот праздник показывали самые популярные фильмы, чтобы люди остались дома, физически затрудняли вход в храмы)
• Возникает феномен „возвращенной литературы“ и культуры – ранее запрещенные книги были напечатаны, показаны фильмы.
• Снят негласный запрет с рок-музыки, открываются казино, первый «Макдональдс» в Москве, проходит первый конкурс на звание „королевы красоты“, в городах разгорается до сих пор не существовавшая ночная жизнь.

В 1989 г. состоялись первые относительно свободные выборы в СССР.
В 1990 г. Горбачев был избран первым и последним президентом СССР.

Внешняя политика

Запад Горбачева очень уважал. („Тайм“ объявил его „человеком десятилетия“.)

• С Горбачевым связан конец „холодной войны“, был подписан договор с США о ликвидации ядерных ракет. СССР потерпел в «холодной войне» полное поражение, как в идеологическом, так и в политическом и экономическом отношениях.
• Горбачев отменил старые порядки, при которых царила строгая подчиненность стран социалистического лагеря Советскому Союзу, что позже привело к распаду социалистического лагеря.
• Горбачев вывел войска из Афганистана.

К осени 1989 г. стало ясно, что, несмотря на реформы, экономика страны находится в глубоком кризисе; в 1990 г. экономический застой перешел в серьезный спад. Работа многих предприятий была парализована, из магазинов исчезли продукты - возник дефицит даже таких товаров повседневного спроса, как хлеб и сигареты.
На улицах стало опасно – увеличилось количество краж и ограблений (раньше преступность была под строгим контролем милиции и системы информаторов).
Ослабление режима вызвало национальные конфликты внутри СССР – в Прибалтике, Средней Азии, на Кавказе поднимается движение за независимость.

Влияние Горбачева слабело, верхушка не слушалась его приказов. Вокруг Б.Н. Ельцина , бывшего близкого сотрудника Горбачева и очень популярного политика, сформировался оппозиционный блок.

В июне 1991 г. были проведены прямые президентские выборы РСФСР, на которых победу одержал Ельцин.
19 августа 1991 г. Горбачев был помещен под домашний арест на своей даче в Крыму.
20 августа 1991 г. в Москве произошел путч (последняя попытка министров, руководителей армии и КГБ сохранить СССР), в столице появились танки, было введено чрезвычайное положение. Ельцин возглавил сопротивление путчистам. После краха путча заговорщики были арестованы. По указу Ельцина на территории России была прекращена деятельность КПСС.

8 декабря 1991 г. Советский Союз перестал существовать. Президенты трех республики – Россия, Украина и Белоруссия – констатировали на встрече в Минске прекращение существования СССР и подписали Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (СНГ), куда вошли 12 бывших республик СССР.
РСФСР получила новое название – Российская Федерация . Была основана 26. декабря 1991 г.

Армянская ССР
Азербайджанская ССР
Белорусская ССР
Эстонская ССР
Грузинская ССР
Казахская ССР
Киргизская ССР
Латвийская ССР
Литовская ССР
Молдавская ССР
Российская СФСР
Таджикская ССР
Туркменская ССР
Украинская ССР
Узбекская ССР

Российская Федерация при Ельцине

Борис Николаевич Ельцин – первый президент РФ.

Экономические реформы

Эра Б. Ельцина - эра „дикого капитализма“.

В РФ были введены принципы рыночной экономики. Прошла приватизация, цены на продукцию были либерализированы. Возникли и начали развиваться банковская и биржевая системы.
Реформы вызвали глубокий экономический кризис, сопровождаемый дестабилизацией, безработицей, коррупцией. Вклады граждан в государственных банках из-за „гиперинфляции“ обесценились.
Экономический кризис вызвал социальные потрясения. Увеличилась разница в социальном положении разных групп населения. Финансовые средства оказались в руках малой группы людей, т. наз. новых русских.

Уровень жизни большей части населения резко снизился. Очень низкие заработки получали даже образованные люди (авиаинженеры работают в барах, бабушки стоят на улице весь день и продают сигареты, цветы…).
Огромных масштабов достигла деятельность мафии.

Переоценка истории

В 90 гг. была русскими переоценена история 20 в. Бывшие советские вожди и социалистические символы превращаются в предметы сатиры, и даже рекламы и бизнеса.

Путч 1993 г.

Весной 1993 г. Съезд народных депутатов предпринял попытку отрешения президента Ельцина от должности, но, в конце концов, предложение не было принято. В апреле был назначен всероссийский референдум о доверии президенту Ельцину. После успеха в референдуме Борис Ельцин объявил о роспуске Съезда народных депутатов. Столкновение между президентом и депутатами продолжалось и завершились вооруженным конфликтом. Сторонники Верховного Совета штурмовали здание мэрии Москвы, Ельцин и верные ему силы обстреливали здание Верховного Совета. Жертвами по официальным данным стали 150 человек.
После подавления путча были объявлены новые выборы в Государственную Думу; была принята новая Конституция.

Чеченская война

В 1994 г. началась первая война в Чечне. Ельцин поверил своим генералам, утверждавшим, что проблему чеченского сепаратизма можно решить военным путем. Боевые действия в Чечне привели к многочисленным жертвам среди военных и гражданского населения и завершились отводом федеральных войск (1996).

Финансовый кризис

В 1998 г. произошел спад экономики, финансовый кризис, крах предприятий, денежная реформа (1000 руб.>1 руб.).

В 1999 г. Ельцин вышел в отставку и передал власть В.В.Путину как исполняющему обязанности президента. Путин лично контролировал ход антитеррористических операций на территории Чечни (начало второй чеченской войны - 2000 г.).

Русская эмиграция

По религиозным причинам люди из России бежали уже в 17 в. Староверы переселялись в Сибирь, Литву, Румынию.
В 19 в. за границей действовали запрещенные в России политические партии.

В 20 в. Россия пережила три волны эмиграции:
Первая волна : после 1917 года – массовая (1 млн.)
Большевистскую Россию покидали белогвардейцы, ученые, интеллигенция, дворяне, священники, писатели, художники, инженеры, студенты. Почти всем пришлось жить за рубежом в тяжелых условиях, физически работать (место таксиста считалось хорошей работой). Центрами эмиграции были Константинополь, Париж, Прага, Варшава, Берлин, София. В „русском зарубежье“ работали русские школы, журналы, издательства, организации.
Вторая волна : в конце Второй мировой войны
Много военнопленных осталось в Германии, немалая их часть позже переселилась в Америку.
Третья волна : в середине 70-х годов после хрущевской „оттепели“
Эмигрировало сравнительно немного людей – деятели искусств, писатели, представители интеллигенции

Одной из причин современного демографического спада является также эмиграция населения.

Формирование системы отношений между американскими государствами заняло фактически всю первую половину XX в. Политическая традиция межамериканского (панамериканско­го) взаимодействия складывалась в чрезвычайно насыщенной историческими событиями среде под прямым воздействием це­лого ряда факторов, обусловивших появление феномена «асим­метричная взаимозависимость».

Асимметрия мощи и влияния, экономического потенциала и политического веса - это та данность, которая была изна­чально заложена в систему отношений между США и государ­ствами Латинской Америки. Она, эта асимметрия, естественно, эволюционировала во времени, в одни периоды достигая ред­кого в практике международных отношений уровня, в другие - выравниваясь за счет действия целого ряда факторов как внут­реннего развития, так и изменений глобального и регионально­го характера.

Выпукло выступала и страновая специфика. Очевидно, что в сформировавшемся в XX в. комплексе отношений между США и странами Центральной Америки это была не просто асимметрия, а несопоставимость мощи и влияния. Совсем иные измерения она имела в отношениях с южноамерикански­ми гигантами: Бразилией и Аргентиной.

Созданию Организации американских государств (1948 г.) предшествовали десятилетия «панамериканизации» межгосу­дарственных отношений в Западном полушарии. Это был край­не сложный и противоречивый процесс.

Прямые вооруженные интервенции на Кубе, в Мексике, Гаити, Доминиканской Республике, Никарагуа, Панаме в пер­вые десятилетия XX в. отчетливо обозначили склонность США к «праву силы». Право на вмешательство США в деятельность региона в течение почти всего XX в. не подвергалось сомне­нию и в той или иной форме реализовывалось практически всеми американскими администрациями. Лежавшая в основе этого подхода «Доктрина Монро» в течение полутора столетий неоднократно «переписывалась», интерпретировалась все более широко. То, что у президента США Джеймса Монро в 1823 г. подразумевало недопущение использования западноевропей­скими державами хаоса и внутренних конфликтов, царивших в

Регионе после завоевания независимости, с целью наращива­ния собственного присутствия, уже к концу XIX в. преобразо­валось в прочно устоявшийся взгляд на Латинскую Америку и Карибский бассейн как на пространство, которое Соединенные Штаты должны «по определению» контролировать.

Это, с одной стороны, позволяло периодически объявлять либо весь регион, либо близлежащий Карибский бассейн зоной «жизненно важных интересов» США. А с другой - рассматри­вать Латинскую Америку как удобную площадку для экспери­ментов, которые Вашингтон не мог себе позволить в других, более приоритетных районах мира. Соответственно, считалось, что в этой «серой зоне» ошибки и просчеты обходились Соеди­ненным Штатам относительно дешевле, да и последствия их казались куда более подконтрольными.

Трудно представить более губительный для долгосрочных интересов центра системы подход к отношениям с другими ее членами. И сама, описанная выше, гегемонистская заданность подхода к региону, и именно ошибки и просчеты политики США в этом районе заложили устойчивый заряд недоверия и конфликтности в отношения двух Америк, который и привел к системному кризису в 80-е годы.

Именно в первые десятилетия XX в. в политической куль­туре правящих кругов США закрепился и другой принципиаль­ный компонент, от которого вплоть до нынешнего времени те так и не смогли отказаться. Речь идет об односторонней стра­тегии и практике принятия решений в отношении этого регио­на, в соответствии с которыми Латинская Америка рассматри­валась, главным образом, как объект проекции американских интересов. Решения, касающиеся этого региона, в том числе и такие, которые существенно влияли на его положение в миро­вой экономике и политике, как бы «спускались сверху вниз».

Традиции односторонних акций оказались чрезвычайно ус­тойчивыми. Еще на начальном этапе перехода США сначала к региональной, а затем и к глобальной стратегии они прочно закрепились в политическом мышлении правящих элит, стали своеобразной визитной карточкой американской дипломатии в XX в., причем не только в Латинской Америке, но и в других регионах мира. Но зародились эти традиции именно в полити­ке в отношении южных соседей и здесь на протяжении целого века проявились особенно рельефно.

Односторонняя силовая дипломатия, естественно, вызывала резкое неприятие политических элит стран региона, будь то традиционные олигархические семейства, военно-диктаторские режимы или национал-реформистские круги. Поэтому даже инициативы США, направленные «во благо» Латинской Аме­рике, как, например, политика «новых рубежей» Дж. Кеннеди в начале 60-х годов или политика «прав человека» Дж. Картера второй половины 70-х годов, именно в силу своего, по сути, одностороннего характера, оказались не столь результативны­ми, чем первоначально ожидалось.

Поэтому максимальное укрепление собственного суверени­тета, выдвижение на первый план принципа невмешательства во внутренние дела, обостренное восприятие силовых приемов в политике США и других великих держав и стремление про­тивопоставить им силу права, т.е. международно-правовые нормы, на многие десятилетия определили лицо внешней по­литики подавляющего большинства государств региона.

Однако в основе этого явления лежали не только интервен­ционизм США в начале века, а также изначально заложенная в модель отношений разница в «весовых категориях». Фунда­ментальное значение имела и разнофазовость процессов соци­ально-экономического и политического развития США и госу­дарств Латинской Америки. Если первые вступили в XX в. уже пройдя фазу становления и укрепления национального госу­дарства, а потребности экономического развития требовали внешней экспансии в поисках доступа к природным ресурсам и дешевой рабочей силе стран региона, то большинство пос­ледних надолго застряли именно в этой фазе формирования национального государства или, как его еще именуют в поли­тологии, «государства-нации» («estado-nacion»).

Причем оборонительные, защитные функции, свойствен­ные молодому, формирующемуся национальному государству, тормозили объединительные процессы в регионе, предопреде­лив не слишком успешную судьбу латиноамериканской интег­рации, лишь к концу нынешнего столетия ставшей, наконец, реальностью.

Соперничество за более привилегированные отношения с центром системы (в данном случае США) - еще одна харак­терная черта формирования «государства-нации», также отчет­ливо просматривалась во внешнеполитической деятельности латиноамериканских республик в XIX в., а в начале столетия нашедшая выражение в концепции «негласного союза» с США, авторство которой принадлежало барону Рио Бранко, министру иностранных дел Бразилии в 1902-1910 годах.

Рассмотренная выше столь своеобразная «заданность» отно­шений между США и латиноамериканскими государствами от­четливо проявилась в деятельности межамериканских форумов, предшествовавших формированию системы. Начиная с первой Панамериканской конференции (1889-1890 гг., Вашингтон) и на протяжении четырех десятилетий в условиях, порой, ожес­точенной дипломатической борьбы, происходило формирова­ние единого правового поля американских государств. Несмот­ря на изначальные трудности и в ряде случаев просто несо­вместимые подходы, Панамериканские форумы стали важным механизмом состыковки несовпадающих интересов и выработ­ки совместных подходов. Это, в первую очередь, касалось раз­работки единого политико-правового пространства, на котором действовали общие нормы поведения государств.

По мере продвижения в этом направлении заметно развива­лась и организационная структура континентального сотрудни­чества. На IV Международной американской конференции (1910 г., Буэнос-Айрес) был создан Панамериканский союз (ПАС), который на последующих конференциях неоднократно реорганизовывался, обрастая все новыми функциями. Так, в ходе работы VI Панамериканской конференции (1928 г., Гава­на) в качестве основного органа ПАС была признана Панаме­риканская конференция, а в качестве постоянно действующего органа утверждался Руководящий совет Панамериканского союза. О существенно расширившихся масштабах панамери­канского сотрудничества свидетельствует то, что в общей слож­ности на Гаванской конференции было принято 56 резолюций и 10 конвенций, в том числе и знаменитый «Кодекс Бустаман-те», вводивший в международное право институт дипломати­ческого убежища.

Немалое значение отводилось проблематике обеспечения мира на континенте. Безусловно, именно в этом, одном из ключевых вопросов региональных отношений, формирующаяся межамериканская система как раз и не преуспела. Действитель­но, потерпела фиаско выдвинутая президентом США Дж. Виль­соном в 1914 г. идея заключения Панамериканского договора о взаимных гарантиях территориальной целостности и полити­ческой независимости и разрешении пограничных споров, при­меняя процедуры арбитража. Эту идею дружно провалили лати­ноамериканские страны, и, в первую очередь, в силу рассмот­ренного выше «суверенно-защитного» рефлекса, который сра­батывал у молодого «государства-нации» каждый раз, как толь­ко речь шла о том, чтобы хоть малая доля «суверенных прав» была делегирована какому-либо многостороннему органу.

Оказались малореализованными разоруженческие инициа­тивы в регионе, хотя, на наш взгляд, не меньшего внимания заслуживает и то, что и в XIX в., и в первой половине XX в. они вообще выдвигались, в то время как ведущие страны мира активно вооружались.

Не вступил в действие и известный «Пакт Гондры» - Дого­вор о предотвращении конфликтов между американскими го­сударствами, подписанный пятнадцатью странами Латинской Америки и США на V Панамериканской конференции в Сан­тьяго (Чили, 1923 г.) по инициативе министра иностранных дел Парагвая Мануэля Гондры.

Действительно, «Пакт Гондры» не предотвратил Чакскую войну между Боливией и Парагваем (1932-1935 гг.), кровопролитные вооруженные конфликты Перу с Колумбией (1932- 1934 гг.) и Эквадором (1941 г.). В условиях, когда конфликт­ность отношений латиноамериканских республик была высока, а международная обстановка в 30-е годы, не способствовала миротворчеству, любые, даже самые совершенные, междуна­родно-правовые механизмы конфликторазрешения оказыва­лись малоэффективными.

Однако, несмотря на отдельные сбои, международно-право­вая активность государств полушария в 20-30-е годы шла по нарастающей. Ряд форумов внес существенный вклад в укреп­ление правовых основ отношений стран полушария. Так, на­пример на VII Панамериканской конференции (Монтевидео, 1933 г.) была принята конвенция «О правах и обязанностях го­сударств», в которой в качестве одного из основных зафикси­рован принцип невмешательства одних государств во внутрен­ние дела других. Среди документов, принятых на конференции в Монтевидео фигурировали и такие, как: «О гражданстве жен­щин», «О выдаче преступников», «О праве политического убе­жища».

Несмотря на прослеживавшуюся тенденцию к расширению областей сотрудничества и созданию все новых и новых «кон­струкций» формирующейся межамериканской системы, было бы ошибочным утверждать, что это - поступательное движе­ние. В отношениях США и государств Латинской Америки уже тогда стала просматриваться цикличность, в рамках которой периоды взаимного отчуждения и нарастания конфликтного потенциала сменялись этапами гармонизации отношений и ук­репления континентального сотрудничества. Целая группа фак­торов как внутреннего политического и экономического разви­тия стран региона, так и изменения в международной обста­новке воздействовали на этот процесс. Но одним из главных, безусловно, являлись перемены в политике центра системы - Соединенных Штатов.

Принципиальное значение имело соотношение силовых, включая военные, и политико-дипломатических методов поли­тики в регионе. Естественно, что присутствие морской пехоты в ряде стран Центральной Америки и Карибского бассейна (так, лишь в Гаити американские войска находились почти двадцать лет - с 1915 по 1934 г.) существенно усиливало цент­робежные устремления латиноамериканских государств. Пере­ход же к политике «доброго соседа» в период первой админи­страции Ф. Рузвельта положил начало новому циклу межаме­риканских отношений, в котором заметно преобладала тенден­ция к сотрудничеству.

При этом отказ от силового давления на страны региона, во-первых, был достаточно условным, а во-вторых, не являлся результатом признания правящей элитой США его неэффективности. США больше других ведущих держав мира пострада­ли от великой депрессии 1929-1933 гг. Никогда еще их пози­ции в Латинской Америке не были столь уязвимы. И речь идет не только об экономических потерях (инвестиции США сокра­тились почти вдвое, в 4 раза уменьшился товарооборот). Ос­лаблением влияния Вашингтона незамедлительно воспользова­лись Германия, Великобритания и Япония.

В 30-е годы США столкнулись с мощной волной национа­лизма в регионе, который все больше приобретал антиамери­канскую направленность. В основе этого лежало широко распространенно|, в регионе мнение, что США, несмотря на все заверения о панамериканской солидарности, не только факти­чески бросили Латинскую Америку на произвол судьбы в пери­од мирового экономического кризиса, но и приняли ряд про­текционистских мер, существенно усугубив ее положение.

Заметно окрепли внешнеполитические позиции ведущих ла­тиноамериканских государств и, в первую очередь, Аргентины, превратившейся в 30-е годы в своеобразного соперника Ва­шингтона в борьбе за влияние в регионе. Эта страна, напри­мер, могла себе позволить в 1934-1935 гг. объявить настоящую торговую войну Соединенным Штатам. Более того, Аргентина, по существу, возглавила движение стран региона против изоля­ционистских тенденций в Западном полушарии, которое США пытались замкнуть на себе, предотвратив расширение связей с внерегиональными державами. В начале 30-х годов появились радикальные проекты формирования латиноамериканских со­юзов, как, например, идея создания «южно-американского блока», в который бы вошли Аргентина, Бразилия, Чили, Перу, Парагвай;и Уругвай. Намечавшийся блок призван был противостоять США в Латинской Америке. Неоднократно воз­никали и идеи формирования таможенного союза латиноаме­риканских республик.

В целом в 30-е годы произошло существенное выравнива­ние асимметрии мощи и влияния США и ведущих государств региона, которые, как уже отмечалось, открыто оспаривали роль США как центра системы. С точки зрения исторической перспективы, не исключено, что именно тогда, в 30-е годы Ла­тинская Америка получила шанс на принципиально иную, ос­нованную на горизонтальных связях, систему отношений в За­падном полушарии. И действительно, на Панамериканских конференциях в Монтевидео (1933 г.) и Буэнос-Айресе (1936 г.) движение пошло именно в этом направлении. В доку­ментах, принятых на форумах были юридически закреплены принципы невмешательства и равноправия. И в политике «доброго соседа» они во многом оказались реализованы адми­нистрацией Ф. Рузвельта. Это тот редкий в XX в. период, когда США вынуждены были подстраиваться под своих южно-амери­канских соседей.

Континентальная солидарность в противостоянии общей угрозе со стороны держав оси стала тем цементирующим ком­понентом, который впервые в XX в. ввел отношения двух Аме­рик в системное русло, в плоскость практического сотрудниче­ства в межрегиональном контексте. На начальном этапе (1939-1941 гг.) это нашло выражение в принятой на Панам­ском консультативном совещании министров иностранных дел (23 сентября 1939 г.) Общей декларации о нейтралитете амери­канских республик, которая установила специальную 300-мильную зону безопасности вокруг Западного полушария (кроме Канады), направленную на недопущение войны в Новый Свет.

Именно на начальном этапе второй мировой войны появи­лась идея подписания между американскими республиками пакта о взаимной обороне. В июле 1940 г. на Гаванском, вто­ром по счету, Консультативном совещании министров ино­странных дел пакт, по сути, состоялся. В итоговой декларации впервые было обозначено, что «нападение на американское государство рассматривается как нападение на все американские государства». Было принято решение о совместных действиях против фашистской Германии в случае захвата ею европейских колоний в Карибском бассейне. Там же, в Гаване, представи­тель Кубы впервые официально поставил вопрос о создании Межамериканского совета обороны (МСО).

Начавший действовать с марта 1942 г. МСО превратился в первый многосторонний механизм межрегиональной системы безопасности, формирование которой завершилось подписани­ем в 1947 г. Межамериканского договора о взаимной помощи.

Межамериканский совет обороны был отнюдь не креатурой США, как это часто трактовалось и в отечественной, и в зару­бежной исторической литературе. Более того, как свидетельст­вуют материалы, опубликованные в США в 70-е годы, Пента­гон изначально решительно выступил против создания какого-либо многостороннего органа, который имел бы реальные пол­номочия. Руководство военного ведомства США считало это не только практически не нужным, но и потенциально опас­ным, т.к. вынуждало бы Пентагон координировать свои планы с южными соседями.

Именно с вопроса о целесообразности создания МСО берут свое начало ставшие впоследствии традиционными межведом­ственные противоречия Пентагона и Госдепартамента в отно­шении политики в Латинской Америке. В то время как Пента­гон выступал за исключительно двусторонний, а точнее одно­сторонний характер отношений, предпочитая иметь дело с каждой из латиноамериканских стран в отдельности, Госдепар- тамент, озабоченный необходимостью обеспечения континен­тального единства, стремился придать ему форму многосторон­него сотрудничества. Впоследствии отсутствие консенсуса в верхах и стремление каждого из ведомств проводить свою соб­ственную латино-американскую политику существенно снижало эффективность курса в отношении этого региона. Это порож­дало сомнения в правящих элитах государств региона (во многом оправданные) в реальной заинтересованности США иметь в Западном полушарии дееспособную международную систему.

В 1942 и в последующие годы Пентагон предпринял немало усилий, чтобы лишить этот орган реальной дееспособности, ог­раничив его функции лишь представительскими и консульта­ционными. За усиление этого органа «боролась» именно Латин­ская Америка. Так, на Межамериканской конференции по про­блемам войны и мира в Мехико (февраль-март 1945 г.), полу­чившей впоследствии название Чапультепекской, Мексика, Уругвай и ряд других стран настаивали на расширении полно­мочий МСО, который, по их мнению, должен был превратить­ся в основной орган межрегиональной системы безопасности и состоять из начальников генеральных штабов стран-членов.

Именно латиноамериканские государства в эти годы высту­пили с инициативой создания общеконтинентальной системы обороны и безопасности. На Чапультепекской конференции Бразилия, Колумбия и Уругвай представили совместный про­ект создания такой системы, в основе которого лежала бы фор­мула «агрессия против одного из членов сообщества является агрессией против всего Западного полушария». Парадоксально, на первый взгляд, но именно США, и здесь их интересы, по­жалуй, впервые совпали с интересами Аргентины, предприняли немалые усилия, чтобы «заземлить» эту инициативу.Межамериканский договор о взаимной помощи (МДВП) вполне мог быть подписан не в 1947, а в 1945 г. Латиноамери­канская дипломатия настолько перехватила в тот момент ини­циативу, что США вынуждены были уступить. Однако камнем преткновения была резко негативная позиция Аргентины. Это дало возможность Вашингтону не торопиться с подписанием МДВП, ссылаясь на то, что без ее участия договор будет лишен смысла. Однако спустя два года ситуация поменялась кардинальным образом. Теперь уже США, «разочаровавшись в ООН, высту­пили за создание сильной региональной организации», в то
время как латиноамериканские государства не только охладели
к идее создания военно-политического блока в Западном полу­
шарии, но и направили свои дипломатические усилия на то,
чтобы не допустить оформления военного альянса с Вашингто­
ном.

Столь быстрая переоценка ценностей среди ведущих госу­дарств региона во многом была связана с началом «холодной войны», которая открывала перед ними реальную перспективу на правах младших партнеров оказаться втянутыми в конфрон­тацию двух сверхдержав.

Анализ текста, подписанного на Консультативном совеща­нии в августе 1947 г. в Рио-де-Жанейро Межамериканского до­говора о взаимной помощи, показывает, что он, конечно же, не был агрессивным военно-политическим блоком и к тому же не прообразом НАТО, как это в течение десятилетий интерпре­тировалось в отечественной исторической литературе. «Пакт Рио-де-Жанейро», хотя и устанавливал 300-мильную специаль­ную зону безопасности вокруг Западного полушария, захваты­вающую территории, принадлежавшие Дании, Гренландии, а также территорию Канады и заморские колониальные владения ряда европейских метрополий в Карибском бассейне, что про­тиворечило международному праву, не был обращен на внеш­нюю экспансию. Предусмотренный механизм коллективных действий в случае угрозы «миру Америки», включавший и при­менение вооруженной силы в случае нападения на участника договора, выглядел отнюдь не противоречащим международно­му праву. Принятие его в целом являлось вполне оправданным в 1947 г., когда было совершенно не ясно, по какому сценарию пойдет только начавшаяся «холодная война», и не перерастет ли она в третью мировую войну.

Вместе с тем на содержании Пакта, очевидно, сказалось стремление ряда влиятельных стран региона, и прежде всего Аргентины, максимально ограничить в тексте Договора упоми­нание о конкретных военных и политических механизмах вза­имодействия американских республик. Расплывчатость форму­лировок и слишком обший характер установлений Договора были результатом не стремления США в тот период дать рас­ширительное толкование «угрозе безопасности», а усилий лати­ноамериканских министров, стремившихся, подписывая дого­вор, выхолостить из него военную составляющую.

В целом же «Пакт Рио-де-Жанейро» был подписан на фоне шлейфа военно-политического сотрудничества США и Латин­ской Америки в годы Второй мировой войны. Однако конти­нентальная солидарность все больше начинала подтачиваться различными подходами к предназначению межамериканской системы.

Если для США формирование межрегиональной системы было во многом завершено на Консультативном совещании в Рио-де-Жанейро в августе 1947 г., то для Латинской Америки все лишь только начиналось. Двухмесячный марафон IX Меж­американской конференции в Боготе (март-апрель 1948 г.) за­вершился подписанием Устава Организации американских государств (ОАГ) - первой и по-своему уникальной межрегио­нальной организации послевоенного мира.

В отечественной литературе советского периода тексты МДВП и Устава ОАГ были более, чем досконально проанали­зированы. Главный акцент делался на том, что окрепшие в ходе Второй мировой войны США просто «зажали в тисках» Латинскую Америку и, чуть ли не выкручивая руки, навязали странам региона кабальные условия отношений.

Анализ «строительства» главных, несущих конструкций межамериканской системы в том виде, в котором она сформи­ровалась в конце 40-х годов, позволяет сделать несколько вы­водов, на первый взгляд, выглядящих чуть ли не парадоксаль­но. Межамериканская система во многом оказалась «иниции­рована» самими латиноамериканскими государствами, заинте­ресованными в том, чтобы ввести отношения с США в право­вое поле, которое должно было нейтрализовать их силовое пре­восходство.

Немаловажным являлась и инерция выравнивания асиммет­рии отношений, отчетливо проявившаяся в 30-е годы. Ведущие латиноамериканские государства стремились юридически за­фиксировать это «новое равенство», опираясь на принцип «одна страна - один голос». Бросается в глаза заметно боль­ший внутренний демократизм ОАГ по сравнению с ООН. В Уставе ОАГ не предусматривалось ни создание органа, состо­явшего из наиболее влиятельных стран-членов, наподобие Со­вета безопасности ООН, ни, тем более, право вето. Об этом же свидетельствовал и заложенный в Уставе механизм принятия решений по вопросам, требующим совместных действий: они принимались, если за них было подано не менее двух третей всех голосов.

При разработке МДВП и Устава ОАГ латиноамерикански­ми делегациями двигал и другой мотив. Совершенно очевиден был расчет на то, что союзнические отношения с США, став­шими после Второй мировой войны супердержавой номер один, облегчат латиноамериканским государствам выход в большую политику, поднимут их вес и престиж на мировой арене, создадут благоприятные условия для экономического роста.

Среди основных целей ОАГ в Уставе выделялись следую­щие: укрепление мира и безопасности; предупреждение ослож­нений в отношениях стран-участниц и мирное разрешение споров; совместные выступления в случае агрессии против одного или нескольких государств; совместные усилия по эко­номическому, социальному и культурному развитию. Среди ос­новных принципов фигурировали приверженность междуна­родному праву, уважение суверенитета и независимости, при­верженность представительной демократии, социальной справедливости, уважение прав человеческой личности вне зависи­мости от расовой принадлежности, политических убеждений, пола и ряд других.

Особое внимание латиноамериканская дипломатия уделила закреплению в Уставе ОАГ принципа невмешательства. Отме­ченная выше особая заданность и даже зацикленность на ут­верждении этого принципа вполне реализовалась в целом ряде статей Устава, который пестрел многочисленными запретами на вмешательство одних государств во внутренние дела других.

Структура ОАГ в тех условиях не знала себе равных. Многочисленные комитеты и службы охватывали все возмож­ные области взаимоотношений американских республик, начи­ная от политического диалога и заканчивая такими вопросами, как проблемы индейцев, положение женщин, искусство и му­зыка.

В целом проект межамериканской системы был достаточно амбициозен и не имел аналогов в мировой практике. Была вы­строена многоярусная международная организация, в задачу которой входило ввести отношения американских республик в четкое правовое русло, регламентируя практически все сторо­ны их международной деятельности.

Выше отмечалось, что уже в первые десятилетия XX в. в от­ношениях США со странами Латинской Америки просматри­вались признаки цикличности. Создание межамериканской системы пришлось - и, видимо, не случайно - на высшую точку цикла гармонизации отношений и сотрудничества, на­чавшегося со второй половины 30-х годов и существенно ок­репшего в годы Второй мировой войны. Несмотря на выявив­шиеся расхождения в подходах, межамериканская система была сконструирована в момент, достаточно благоприятный. Ее монументальное здание, построенное как бы на века, по­рождало надежды на наступление новой, просвещенной эры в отношениях американских республик, в которых отныне будут царить право и порядок.

Однако реалии межамериканских отношений стали стреми­тельно меняться уже к концу десятилетия: резко возросла асимметрия мощи и влияния между США и государствами Юга региона. Никогда еще в XX в. США не были так сильны, как в эти годы. Став, по сути, единственной ядерной супердер­жавой, производя более 40% мирового ВВП, контролируя 1/3 мировой торговли, северный колосс не скрывал своих гегемонистских устремлений. На смену тенденции к выравниванию асимметрии и образованию горизонтальной системы отноше­ний пришло жесткое вертикальное начало. Экономическая и военно-политическая мощь США стала непосредственно про­ецироваться на отношения со странами Западного полушария.

40-50-е годы стали временем фактически безраздельного господства США в Западном полушарии. Это был своеобраз­ный пик влияния, сверхприсутствия, фактической гегемонии в регионе. Речь уже шла даже не столько о резко возросшей асимметрии между США и латиноамериканскими государства­ми, а о почти безусловной зависимости большинства госу­дарств региона от США.

Межамериканский договор о взаимной помощи уже через несколько лет после своего оформления фактически потерял для США значимость как коллективный механизм обороны полушария. Создание в 1949 г. НАТО, по существу, вытеснило МДВП на обочину американских интересов, тем более что в отличие от европейского театра сценарий возможной агрессии восточного блока против латиноамериканских государств в 50-е годы был из разряда чисто гипотетических.

Главной задачей США в регионе в 50-е годы было обеспе­чение политического статус-кво, необходимого для беспере­бойного доступа к стратегическому сырью и безопасности мор­ских коммуникаций, в первую очередь, естественно, Панам­ского канала.

В эти годы американский истеблишмент рассматривал весь комплекс отношений со странами региона сквозь призму кон­фронтации «Восток - Запад». Это вытекало из характера меж­дународных отношений тех лет. Однако сквозь эту призму рас­сматривались и политические процессы в странах региона, причем в жестко утилитарной форме. Узко прагматично пони­маемая стабильность должна была быть обеспечена любой ценой.

Таким образом, Вашингтоном в конце 40 - начале 50-х годов была предпринята попытка в рамках существовавшего каркаса межамериканской системы выстроить жестко верти­кальную модель отношений со странами региона, обеспечи­вающую дисциплину в этой тыловой зоне. В особенности в об­ласти внешней политики в годы разгара «холодной войны» большинство государств региона выстраивались в «кильватере» американской дипломатии. Это был фактически безусловный союз. Латиноамериканская машина голосования во всю рабо­тала в ООН, почти автоматически поддерживая США по всему спектру международных вопросов того периода.

Столь жестко детерминированная модель внешнеполитичес­кого поведения достигла своего апогея на X Межамериканской конференции в Каракасе (март 1954 г.), где США удалось, не­смотря на сопротивление делегаций Гватемалы, Мексики, Уру­гвая и Аргентины, добиться одобрения «Декларации солидар­ности в сохранении политической целостности американских государств от вмешательства международного коммунизма». Суть декларации сводилась к ужесточению «политической дисиплины» внутри системы и коллективным действиям против страны-члена, где международное коммунистическое движение устанавливает «господство или контроль над политическими институтами какого-либо американского государства». После­довавшее спустя несколько месяцев свержение реформистского правительства X. Арбенса в Гватемале, которое в лучших тра­дициях маккартизма подверглось откровенной травле со сторо­ны США и соседних центрально-американских диктатур, обозначили своеобразную высшую точку в продвижении модели монолитного, блокового единства стран региона в период раз-гаpa «холодной войны».

С данного момента маятник соотношения центробежных и центростремительных тенденций в межамериканской системе двинулся назад. Это было обусловлено возросшим конфликт­ным потенциалом отношений центра и периферии системы.

Изначальный импульс к нарастанию противоречий двух Америк дал начавшийся с конца 40-х годов пересмотр места латиноамериканского региона на шкале внешнеполитических приоритетов США. Победа революции в Китае, расширение юны влияния СССР в Восточной Европе и обозначившаяся в конце 40 - начале 50-х годов перспектива советско-китайского стратегического альянса потребовали от США смены глобаль­ных ориентиров. В стратегии массированного возмездия места для Латинской Америки фактически не нашлось.

Превращение этого региона в тыловую зону, малозначимую в контексте глобального ядерного противоборства, заметно из­менило температуру межамериканских отношений. Эффект утери стратегического интереса лидера системы к своей пери­ферии оказался, на первый взгляд, неожиданно сильным. Пра­вящие элиты большинства стран региона, рассчитывавшие за счет плотного союза с самой сильной державой послевоенного мира не только войти в большую политику, но и главное - по­лучить особый, преференциальный статус в плане экономичес­кой помощи, испытывали явное разочарование. Утеря особого статуса подрывала вертикально-эшелонированную модель свя­зей, которая в наиболее чистом виде предстала именно на ру­беже 40-50-х годов.

По-видимому в асимметричных системах равновесие отно­шений во многом обеспечивается целой системой специфичес­ких подпорок в виде особых льгот и преференций. В начале 50-х годов США не смогли обеспечить функционирование этой системы, что и вызвало первый в послевоенные годы виток кризиса, пришедшийся на вторую половину 50-х годов.

Почти целое десятилетие США прилагали максимум уси­лий, чтобы вывести проблематику торгово-экономических от­ношений и помощи развитию за рамки межамериканской сис­темы. Американская дипломатия изначально стремилась использовать ОАГ исключительно в политических целях, эксплу­атируя имидж демократической региональной системы, проти­востоящей «тоталитарному восточному блоку». Одновременно ею делалось все возможное, чтобы нейтрализовать заложенные в Уставе* положения, ориентированные на социально-экономи­ческое развитие.

Латиноамериканским государствам, пожалуй, впервые при­менившим в рамках межамериканской системы блоковую дип­ломатию, все же удалось добиться проведения в 50-е годы ряда континентальных экономических форумов. И конференция министров экономики и финансов в Рио-де-Жанейро (декабрь 1954 г.), и первый саммит президентов Америк в Панаме (июль 1956 г.), и первая Межамериканская экономическая конферен­ция в Буэнос-Айресе (август 1957 г.) прошли в обстановке на­растающих противоречий. Принимавшиеся на этих форумах компромиссные и ни к чему не обязывавшие документы, в ос­новном сводившиеся лишь к набору пожеланий, будучи резуль­татом поистине титанических усилий дипломатических ве­домств, реально мало что вносили в практику межамерикан­ских отношений.

К концу десятилетия межамериканская система вступила в свой первый серьезный кризис. Положенная в ее основу кон­цепция континентальной солидарности подверглась существен­ной эрозии в условиях, когда сам регион терял свою значи­мость на шкале стратегических интересов США. «Остаточный» подход к отношениям со странами этого региона, стремление законсервировать систему и, по сути, лишить ее реальной дее­способности наглядно обозначили то, что эта конструкция во многом утратила свою значимость для США. В целом малоэф­фективные попытки ведущих государств региона во второй по­ловине 50-х годов создать механизм перекачки из центра на периферию «помощи развитию», со своей стороны, существен­но снизили заинтересованность в системе особых отношений с США у латиноамериканских государств. На рубеже 50-60-х годов межамериканская система во многом оказалась ненуж­ной ни той, ни другой стороне и, по-видимому, в среднесроч­ной перспективе (три-пять лет) была обречена на деградацию.

Систему во многом «спасла» кубинская революция. Выше уже отмечалось, что глобальная конфронтация «Восток - Запад» существенно деформировала межамериканскую систему уже в первые годы после ее юридического оформления. Спустя десятилетие по иронии судьбы именно «холодная война» при­дала новые импульсы ее выживанию.

60-е годы стали временем начала двух масштабных истори­ческих экспериментов, оказавших существенное воздействие на всю систему международных отношений государств Запад­ного полушария. Речь идет о строительстве социализма «в отдельно взятом» островном государстве Карибского бассейна - Кубе и попытке противопоставить кубинскому пути «мирную регулируемую революцию» в рамках программы «Союз ради прогресса», выдвинутой демократической администрацией Дж. Кеннеди.

Программа «Союз ради прогресса», естественно, возникла не в одночасье. Она была во многом концептуально подготов­лена в последний год администрации Д. Эйзенхауэра, когда в правящих кругах США началась стремительная переоценка ценностей. Во многом это было связано с выявившейся неспо­собностью США нормализовать и поставить под контроль си­туацию на Кубе.

Однако несмотря на все усилия, «партия» для Вашингтона изначально была проигранной. За один год просто невозможно было перечеркнуть то, что накапливалось десятилетиями. Антиамериканизм, корни которого оказались так глубоки в ку­бинском обществе, был успешно превращен правительством Ф. Кастро в идеологию правящего режима, обеспечив ему мас­совую поддержку и внутреннюю легитимность. Дальнейший окончательный разрыв и переход Кубы в «другой лагерь» были фактически предопределены.

Именно в те годы начался интенсивный поиск антитезы «кубинскому сценарию». Ею стала политика «помощи разви­тию», заложенная в основу программы «Союза ради прогрес­са». Однако несмотря на определенную конъюнктурность, про­грамма ознаменовала собой прорыв во внешнеполитическом мышлении правящих кругов США. Демократическая админи­страция Дж. Кеннеди (1961-1963 гг.), пожалуй, впервые «озву­чила» идею растущей взаимозависимости двух Америк и необ­ходимость выправления гигантской асимметрии в уровнях их социально-экономического развития.

Также впервые Соединенными Штатами, по существу, были выставлены условия получения помощи странами регио­на, которые должны были предпринять усилия для проведения социально-экономических реформ. Среди этих условий фигу­рировали: усовершенствование государственных институтов в рамках модели представительной демократии, осуществление аграрной реформы, изменение налоговой системы, направлен­ной на мобилизацию внутренних ресурсов для развития.

В августе 1961 г. в г. Пунта-дель-Эсте (Уругвай) на Меж­американской экономической конференции представители всех латиноамериканских стран, за исключением Кубы, а также США подписали «Хартию Пунта-дель-Эсте», в основу которой и была положена программа «Союз ради прогресса». Отметим, что это была первая в мировой практике программа развития целого региона «третьего мира», осуществляемая за счет как мобилизации внутренних ресурсов, так и внешнего финансирования. Более того, авторы программы предполагали, что впоследствии основные ее «конструкции» могут быть при­менены для развития других регионов «третьего мира».

Напомним, что программа, рассчитанная на десятилетие, предполагала в общей сложности мобилизацию 100 млрд дол., из которых 20 млрд дол. должны были обеспечить США (как за счет своих государственных средств, так и кредитов между­народных финансовых организаций и займов из стран Запад­ной Европы и Японии). Латиноамериканские государства обя­зались мобилизовать 80 млрд дол.

В начале 60-х годов «температура» межамериканских отно­шений резко снизилась. Их конфликтный потенциал оказался существенно нейтрализованным новаторским подходом к ре­гиону, обозначенным администрацией Дж. Кеннеди и реализо­вавшемся в принятии программы «Союз ради прогресса». Меж­американская система вступила в полосу перемен, при этом, правда, заметно «опаздывая» за динамикой политического и социально-экономического развития региона. Именно в те годы появились первые признаки выравнивания гигантской асимметрии мощи и влияния между двумя Америками. Почти безусловная зависимость Латинской Америки от США начала постепенно преобразовываться во взаимозависимость, что было, в первую очередь, связано с рывком, который совершили в своем развитии большинство государств региона. В течение двух десятилетий - 60 и 70-х годов - Латинская Америка «развивалась» почти вдвое быстрее, чем США, опережая по ос­новным показателям экономического роста другие регионы как развитого, так и развивающегося мира и по сути была самым динамично развивающимся районом мира.

Отмеченную долгосрочную тенденцию развития вряд ли можно рассматривать как прямое следствие программы «Союз ради прогресса», тем более, что уже ко второй половине 60-х годов она перестала реализовываться. Однако импульс, придан­ный ею социально-экономическому развитию региона, нельзя недооценивать.

Усилению центростремительных тенденций в межамерикан­ских отношениях в начале 60-х годов существенно способство­вал «кубинский фактор». Необходимость противостоять страте­гии насаждения Островом Свободы в регионе очагов партизан­ской борьбы, равно как и превращению Кубы в военную базу СССР создали ситуацию, когда интересы правящих элит (как консервативных, так и новых, национал-реформистских) со­впали с интересами правящих кругов США.

Именно «благодаря Кубе» межамериканская система в на­чале 60-х годов начала обретать признаки реального военно-политического альянса, что еще несколько лет назад казалось почти забытым прошлым времен Второй мировой войны. Первоначальныи импульс этому придало размещение советских ракет на Кубе. 23 сентября 1962 г. Постоянный совет ОАГ при­нял резолюцию, призывавшую страны-члены принять все не­обходимые меры, включая использование вооруженных сил для противодействия угрозе, вызванной размещением ракет на ост­рове.

Первая половина 60-х годов стала своеобразным апогеем межамериканского военно-политического сотрудничества. Не­смотря на то, что Межамериканский договор о взаимной помо­щи, который институционализировал региональную систему безопасности, был подписан в 1947 г., лишь в начале 60-х годов система во многом состоялась.

В эти годы была создана современная общерегиональная система связи между военными ведомствами с центром в зоне Панамского канала, где в 1961 г. разместилось южное коман­дование ВС США (ЮЖКОМ). Начавшиеся в эти же годы ре­гулярные встречи командующих американскими армиями пре­вратились в одну из несущих конструкций системы безопас­ности, в достаточно эффективный интегрирующий инструмент, который позволял не только обмениваться информацией, но и координировать действия в подавлении подрывной деятельнос­ти леворадикальных повстанческих организаций. На VIII Кон­сультативном совещании министров иностранных дел стран-членов ОАГ (июнь 1961 г.) был создан и политический орган - Специальный комитет по вопросам безопасности. Немалую роль сыграли и интенсивно проводившиеся в 1961-1964 гг. со­вместные военные маневры, инициированные и технически обеспеченные Пентагоном.

Аналогично периоду Второй мировой войны военно-поли­тическое сотрудничество, шло настолько по нарастающей, что на повестку дня встал и вопрос о создании межамериканских вооруженных сил (МАВС), который казалось бы удалось ре­шить. 6 мая 1965 г. на X Консультативном совещании мини­стров иностранных дел стран-членов ОАГ было принято реше­ние о создании межамериканских миротворческих сил для от­правки в охваченную острым внутренним конфликтом Доми­никанскую Республику. В акции приняло участие семь стран полушария, а возглавил межамериканские силы бразильский генерал.

Вслед за этой акцией, символизировавшей собой своеобраз­ный апогей регионального военного сотрудничества, начался откат назад. Попытки ряда военных режимов региона, в пер­вую очередь, Аргентины в рамках начавшейся со второй поло­вины 60-х годов реформы Устава ОАГ либо расширить функ­ции МСО, либо создать вместо него в рамках ОАГ Межамери­канский комитет по обороне, координирующий распределение военной помощи и контролирующий деятельность межамериканских вооруженных сил, встретили решительное несогласие большинства латиноамериканских государств. На III Специаль­ной межамериканской конференции в Буэнос-Айресе (февраль 1967 г.) под попытками создания общерегиональной военно-политической структуры была подведена черта.

В чем была причина столь, на первый взгляд, неожиданного результата? Ведь в начале 60-х годов имелись и достаточно оче­видные общие вызовы безопасности, и разумная концепция противодействия. Центр системы - США - брал на себя функции безопасности Западного полушария на глобально-стратегическом уровне, обеспечивая ядерный щит, защиту Па­намского канала и противодействуя возможным попыткам сверхдержавы Востока создать в этом районе новые опорные точки. Вооруженные силы латиноамериканских государств, со­гласно этой концепции, переориентировались на поддержание мира в регионе и внутреннее развитие своих стран, становясь своеобразными гарантами курса реформ в рамках программы «Союз ради прогресса».

Причин несколько, и они весьма поучительны. Не было сделано главного, без чего ни одна «вертикальная» система, вступившая в полосу реформирования, не сможет успешно преобразоваться в горизонтальную. Речь идет о переходе цент­ра системы от односторонней политики к действительно многосторонней. Несмотря на пышную риторику вновь обре­тенного континентального единства, общности целей и интере­сов двух Америк в противостоянии тоталитаризму, продвиже­нии демократических реформ и т.д., технология принятия ре­шений не претерпела существенных перемен. По сути, это была по-прежнему политика односторонних акций США, на которые, правда, более активно, чем прежде, «надевался» многосторонний камуфляж. Новая система безопасности была «спущена сверху» в лучших традициях латиноамериканской по­литики США в XX веке.

Не были приняты во внимание морально-психологические факторы, связанные с менталитетом латиноамериканского офицерства, обретавшим все более националистическую окрас­ку в условиях изменений в его социальной базе. Провозгла­шенное новое разделение ответственности в рамках континен­тальной безопасности на практике реализовалось в том, что система оказывалась еще более централизована, чем та, кото­рая была задумана в первые послевоенные годы.

Один лишь тот факт, что межамериканские силы мира были созданы уже после того, как Санто-Доминго был оккупи­рован контингентом в 23 тыс. американских морских пехотин­цев, интерпретировался как стремление администрации Л. Джонсона обеспечить многостороннее прикрытие, по сути, односторонней вооруженной интервенции США. Конец 60 - начало 70-х годов стали временем существен­ного усложнения межамериканских отношений. Система не только окончательно потеряла свою герметичность, характер­ную для первого послевоенного десятилетия и выражавшуюся в замкнутости международных отношений в Западном полуша­рии и достаточно высоком уровне политической дисциплины. По существу, возник новый тип конфликтов между центром системы и целым рядом государств-членов, обусловленный проведением последними политики экономического национа­лизма и стремлением автономизироваться от США во внешней политике.

Во многом это было связано с появлением в регионе нового политического феномена - националистических военных ре­жимов. Речь, в первую очередь, идет о режимах в Перу (1968- 1975 гг.), Панаме (1968-1981 гг.), Боливии (1969-1971 гг.), Эквадоре (1972-1976 гг.), приступивших к экспроприации соб­ственности американских компаний, провозгласивших анти­олигархические внутренние преобразования и независимый внешнеполитический курс.

После того, как к ним в 1970 г. добавился социалистически ориентированный режим С. Альенде в Чили, в межамерикан­ской системе впервые образовалась внутрисистемная оппози­ция, которая выступила за пересмотр основ системы и осво­бождения ее от атрибутики «холодной войны». Система, по сути, стала политически гетерогенной, что существенно усили­ло в ней центробежные тенденции.

Факты свидетельствуют о том, что в начале 70-х годов США не просто теряли рычаги контроля над межамериканской сис­темой. В условиях, когда ряд государств региона, искусно при­меняя коалиционную дипломатию, предпринял попытку пре­вратить систему в коллективный рычаг нажима на Вашингтон, в правящих кругах США даже стал рассматриваться вопрос о выходе из ОАГ.

Во многом это было связано с началом работы Специальной комиссии по изучению межамериканской системы и выработке мер по ее реорганизации (СКИМС). Комиссия была создана решением III сессии Генеральной ассамблеи ОАГ (Вашингтон, апрель 1973 г.). Под нажимом целого ряда латиноамериканских государств, и в первую очередь Перу и Чили, была принята ре­золюция, выражавшая «общую неудовлетворенность результата­ми деятельности межамериканской системы».

В принятой на сессии «Декларации принципов межамери­канских отношений» странам-инициаторам реформы межаме­риканской системы удалось впервые закрепить принцип «идео­логического плюрализма». Этот принцип предполагал возмож­ность сосуществования в межамериканской системе государств с различным общественно-политическим строем. Подтекстом

этого документа была не только и даже не столько заинтересо­ванность левых режимов в отмене антикубинских санкций в ОАГ, сколько стремление обезопасить себя от рецидивов пря­мого вмешательства в случае, если тот или иной режим будет квалифицирован Вашингтоном как просоветский.

Перу и Чили при поддержке Венесуэлы, Колумбии и ряда других стран выступили также за коренной пересмотр концеп­ции безопасности межамериканской системы. Ими было пред­ложено внести в межамериканский юридический лексикон тер­мин экономическая агрессия. Эти же страны предложили разра­ботку механизма «коллективной экономической безопасности».

Очевидно, что своим острием эти инициативы были на­правлены против политики экономического нажима, особенно широко практиковавшегося Соединенными Штатами против левонационалистических режимов в конце 60 - начале 70-х годов. Идеи «коллективной экономической безопасности» бла­годаря усилиям латиноамериканской дипломатии получили дальнейшее развитие на сессии Генеральной ассамблеи ОАГ (Атланта, май 1974 г.), где в специальной резолюции вновь была обозначена задача обеспечения «интегрального развития и коллективной экономической безопасности».

Никогда еще латиноамериканский прессинг на США не был столь мощным. Госдепартамент пытался максимально за­землить латиноамериканские инициативы, растворив их в рас­плывчатых и необязывающих формулировках. Наиболее отчет­ливо это проявилось в позиции американской делегации имен­но в рамках работы СКИМС в 1973-1975 годах.

Однако в условиях, когда по вопросу создания системы «коллективной экономической безопасности» США оказались фактически «прижаты к стене», они вынуждены были внести определенность. США были единственным государством, про­голосовавшим против внесения в МДВП положения о созда­нии системы коллективной экономической безопасности, предусматривавшей распространение принципа «нападение на одного - нападение на всех» на область экономических отно­шений. И хотя на Специальной конференции по реформе до­говора (Сан-Хосе, апрель 1975 г.) в статью 11 было включено соответствующее положение, представитель США заявил, что его страна не возьмет на себя никаких обязательств по обсуж­дению, подписанию и ратификации каких-либо обязывающих документов по созданию подобной системы.

Подобного рода демарши оказывали деморализующее воз­действие на межамериканские отношения, стимулировали центробежные тенденции. Это, в частности, находило выраже­ние в растущей заинтересованности государств региона созда­вать свои, чисто латиноамериканские объединения, которые в известном смысле подменяли бы собой ОАГ.

Наиболее развитым из них в 70-е годы был, безусловно, Лидский пакт. Подписанное в 1969 г. Картахенское соглашение положило начало процессу интеграции шести андских стран (Боливия, Венесуэла, Колумбия, Перу, Эквадор, Чили). При ном в 70-е годы Андская группа вышла за рамки чисто эконо­мического объединения. Структура организации включала Совет министров иностранных дел, Андский парламент, Анд-ский суд и ряд других органов, свидетельствовавших о стремле­нии создать объединение по типу Европейского сообщества.

Более того, в начале десятилетия именно Андская группа стала главным оппонентом США в стремлении перестроить межамериканскую систему, о чем уже говорилось выше, а также инициатором ряда коллективных акций, направленных на ущемление интересов северо-американских сырьевых кор­пораций. Принятое в 1971 г. «решение 24» Комиссии Карта-хенского соглашения существенно ограничило перевод прибы­лей за границу иностранными инвесторами.

Даже проблематика региональной безопасности, являвшая­ся ранее традиционной вотчиной межамериканских форумов, стала выноситься на субрегиональный уровень и рассматри­ваться без участия США. Об этом наглядно свидетельствовал процесс Айакучо. В 1974 г. в г. Айакучо (Перу) лидеры восьми латиноамериканских государств - Аргентины, Боливии, Вене­суэлы, Колумбии, Панамы, Перу, Чили и Эквадора - подпи­сали «Декларацию Айакучо», в которой взяли на себя обяза­тельство создать условия для ограничения гонки вооружений и направления высвободившихся средств на нужды социально-экономического развития.

В условиях, когда реальные внешнеполитические возмож­ности США в регионе оказались существенно ограниченными, а конфликтный потенциал межамериканских отношений резко возрос, центр системы предпринял попытку, не отступая от по­литики скрытой дестабилизации, разрядить обстановку актив­ным внешнеполитическим маневрированием и снижением ре­ального присутствия в регионе. В 1974 г. госсекретарем Г. Кис­синджером был провозглашен «новый диалог» с Латинской Америкой, основанный на зрелом партнерстве. На деле речь шла в общем-то о единственно возможном в тех условиях ма­невре - снижении политического присутствия в регионе за счет сокращения численности дипломатических, торговых и военных миссий, свертывании объемов помощи (если в 1970 г. на долю Латинской Америки приходилось около 70% помощи США иностранным государствам, то в 1985 г. - лишь 22%). В условиях сильно развитых националистических антиамерикан­ских настроений была предпринята попытка свернуть формаль­ное присутствие и проявлять куда большую толерантность к антиимпериалистической риторике, в 70-е годы активно экс плуатировавшейся не только военными режимами Перу, Пана­мы, Боливии (1969-1971 гг.) и Эквадора (1972-1976 гг.), но и правящими элитами Мексики, Аргентины, Венесуэлы.

Следует признать, что этот маневр во многом удался. Наци­онализации собственности американских компаний в 70-е годы практически не было. Более того, несмотря на обострение кон­курентной борьбы за латиноамериканские рынки со стороны западно-европейских государств и Японии, объемы американ­ских инвестиций в регионе неуклонно росли, о чем свидетель­ствуют цифры. За 70-е годы объем американских инвестиций в Латинской Америке утроился. Если в 1970 г. они составляли 13 млрд дол., то в 1980 г. - уже 39,6 млрд долл.

В целом же США продемонстрировали в этот непростой для себя период высокие адаптационные возможности, благо­даря которым неоднократно удавалось снять остроту кризис­ных явлений межамериканских отношений. Однако в этой по­литике практически отсутствовало конструктивное начало. И хотя острота конфликтных ситуаций снималась, межамерикан­ская система стремительно теряла свою дееспособность, по сути, превращаясь в форум диалога между США, с одной сто­роны, и Латино-Карибским* регионом с другой.

Правление администрации демократов во главе с Дж. Кар­тером (1976-1980 гг.) являло собой вторую после политики «новых рубежей» Дж. Кеннеди за послевоенные годы серьез­ную попытку США внести конструктивное начало в межамери­канские отношения, восстановить их лидерство в регионе.

Перестройка латиноамериканского курса началась с ряда крупных внешнеполитических акций администрации Дж. Кар­тера. Речь прежде всего шла о решении проблемы Панамского канала. Администрация Дж. Картера выступила за пересмотр договора о Панамском канале 1903 г., предоставлявшего США право контроля над зоной канала на вечные времена, и за за­ключение нового договора, учитывавшего бы интересы Пана­мы, США и латиноамериканских стран. Несмотря на мощное сопротивление консервативно настроенного американского ис­тэблишмента, правительство демократов предприняло весьма эффектную, а главное результативную попытку устранить из межамериканских отношений один из традиционных объектов противоречий, который стал в XX в. своеобразным символом гегемонии США в регионе. Седьмого сентября 1977 г. прези­дент США Дж. Картер и лидер Панамы генерал О. Торрихос в присутствии глав государств большинства стран Западного по­лушария подписали новые договоры о Панамском канале,

* В 70-е годы в ОАГ вступила большая группа англоговорящих островных карибских государств. В 1990 г. членом ОАГ стала Канада.

сутью которых являлся постепенный демонтаж американского поенного присутствия в зоне канала и передача его под полную юрисдикцию и управление Республики Панама к 31 декабря 1999 года.

Существенные сложности возникли у администрации Дж. Картера с практической реализацией политики «прав чело­века», в особенности в таком близлежащем и геополитически важном районе, как, например, Центральная Америка, где в течение десятилетий политика США находилась в «прокрусто-ном ложе» альянса с репрессивными диктатурами, обеспечи­вавшими столь необходимое «статус-кво». Белый дом неодно­кратно публично критиковал режимы и Центральной Америки, и Южного конуса за нарушения прав человека. Были установ­лены связи с оппозиционными политическими силами в этих странах. В августе 1977 г. Вашингтон ввел эмбарго на поставки современных, технически сложных вооружений военным режи­мам Аргентины, Чили, Уругвая и Парагвая*. В феврале-марте 1977 г. военные режимы Гватемалы и Сальвадора вслед за Ар­гентиной, Уругваем и Бразилией заявили об отказе от амери­канской военной помощи в знак протеста против вмешательст­ва Вашингтона в их внутренние дела.

Не была реализована установка направить развитие собы­тий в Никарагуа в русло плавного и ненасильственного демон­тажа режима А. Сомосы. В тех условиях администрация Дж. Картера сделала максимум возможного в этом направле­нии, активно поддерживая легальную оппозицию, привлекая к посреднической миссии ОАГ, а также правительства Венесуэ­лы, Панамы и Коста-Рики. В частности, в рамках сформиро­ванной из представителей США, Гватемалы и Доминиканской Республики посреднической группы Вашингтон оказал нажим на диктатора с тем, чтобы он ушел в отставку".

Для продвижения ненасильственного варианта урегулирова­ния конфликта в Никарагуа США попытались активно задей­ствовать межамериканскую систему. Выдвинутый ими на Кон­сультативном совещании министров иностранных дел стран-членов ОАГ в Вашингтоне (20-25 июня 1979 г.) план урегули­рования носил комплексный характер и включал прекращение огня, введение эмбарго на поставки оружия в Никарагуа, создание и посылку в страну Межамериканских сил мира, на­правление в Манагуа делегации ОАГ для мониторинга мирного процесса, разработку в рамках этой организации специальной программы гуманитарной помощи населению страны. Не

Эмбарго просуществовало 20 лет и было снято администрацией У. Клин­тона в августе 1997 г.

" Нажим, в частности, выразился в отсрочке займа в 20 млн долл. по линии МВФ.

исключено, что если бы план был принят и, главное, реализован, то это в дальнейшем могло предотвратить регионализацию ни­карагуанского конфликта, имевшую место в 80-е годы, и в целом направить развитие событий в Центральной Америке в иное русло.

Идея «коллективного вмешательства» под эгидой ОАГ во внутренний конфликт в Никарагуа, как и ожидалось, была до­статочно эффектно заблокирована ведущими странами регио­на. Страны-члены Андской группы внесли контрпроект резо­люции, которая наряду с общими пожеланиями ухода Сомосы, создания коалиционного правительства и скорейшего проведе­ния выборов в Никарагуа на первый план выдвигала «скрупу­лезное уважение принципа невмешательства».

То, что в те годы интерпретировалось как крупная победа латиноамериканской дипломатии, не допустившей вмешатель­ства США в конфликт с целью воспрепятствовать победе Сан-динистской революции, представляется корректным лишь от­части. Ведь ситуацию можно представить, в особенности обла­дая знанием того, как развивались события в Центральной Америке в дальнейшем, и иным образом. ОАГ и межамерикан­ская система в целом продемонстрировала свою неспособ­ность, за исключением отстаивания принципа невмешательства и суверенитета, предложить сколь-либо конструктивное реше­ние. Попытка администрации Дж. Картера реанимировать эту организацию, вывести ОАГ за рамки форума-диалога и «пере­тягивания каната» между двумя Америками, вернуть ей изна­чально заложенные в Уставе, но мало реализованные функции гаранта мира и. безопасности в регионе, окончились безрезуль­татно.

В условиях, когда в межамериканских отношениях в 70-е годы резко усилился конфликтный заряд и окрепли центро­бежные тенденции, иной исход вряд ли был возможен. Тем более именно военно-политические аспекты межамериканской системы после короткого периода взлета в 60-е годы первыми вступили в период нарастающего кризиса и распада. Противо­поставить этой тенденции что-то реальное и выдвинуть новую концепцию региональной безопасности администрация Дж. Картера оказалась не в состоянии, тем более что полити­кой «прав человека» она обострила отношения с военными ре­жимами региона. В этих условиях включенное в американский план урегулирования по настоянию советника президента по национальной безопасности 36. Бжезинского создание «меж­американских сил по поддержанию мира» оказалось не просто контрпродуктивно, а сработало как красная тряпка для быка, породив взрыв протеста в Латинской Америке.

Конец 70-х годов охарактеризовался началом фрагментации межамериканской системы. Просуществовав более тридцати лет, она в известном смысле оказалась невостребованной ни Соединенными Штатами, ни Латинской Америкой. Большинтво южно-американских государств вне зависимости от политической ориентации почти однозначно отказались следовать принципам континентальной солидарности и высказались за наполнение системы безопасности экономическим содержанием, а также резкое ограничение военно-политических функций. США, в течение нескольких десятилетий более или менее спешно противостоя именно такому сценарию развития межамериканских отношений, оказались, по сути; в одиночестве и известном смысле сами стали вносить все больший вклад, если не в целенаправленную дезартикуляцию ОАГ и МДВП, о, по крайней мере, в ограничение их реальной дееспособноси. Попытки администрации Дж. Картера вывести межамерианские отношения из тупиковой ситуации были мало результативными. Слишком мощными оказались центробежные силы, которые как бы разрывали систему на отдельные мало-низанные между собой блоки отношений. США все больше замыкались на «карибском кризисном круге». Южно-америанские гиганты - Бразилия и Аргентина - активизировали усилия по созданию Южно-атлантического пакта (САТО)*, что конце 70-х годов, как писал Дж. Чайлд, делало вполне реальным сценарий «выпадения этого блока» из Межамериканского оговора о взаимной помощи. Стремительно нарастал конфликтный потенциал американо-мексиканских отношений.

Вступление межамериканских отношений в фазу глубокого кризиса было многократно усилено очередным витком кон­фронтации «Восток - Запад» и стремлением пришедшей к власти в 1980 г. республиканской администрации Р. Рейгана максимально интегрировать регион в стратегию неоглобализма. Напомним, что латиноамериканской дипломатии в 70-е годы удалось достаточно эффективно «очистить» межамериканскую систему от атрибутики «холодной войны», успешно дистанци­роваться от противоборства сверхдержав и даже порой играть на их противоречиях.

И вот спустя почти полтора десятилетия, в течение которых США пытались адаптироваться к новым латиноамериканским реальностям, и, в первую очередь, к снижению собственного влияния в этом районе мира, новой республиканской администрацией был взят курс на силовое восстановление присутствия и регионе. Возврат к идеологической гармонии и укрепление межамериканских институтов мыслились идеологами «новых

Впервые идея военно-политического блока в Южной Атлантике возникла еще в 1957 г. и в последующие два десятилетия неоднократно «озвучивалась» и Соединенными Штатами, и Аргентиной, однако практически так и осталась нереализованной. правых» через подключение Латинской Америки к очередному витку конфронтации «Восток - Запад», одним из центров ко­торой в начале 80-х годов стали Центральная Америка и Ка­рибский бассейн. В этом была суть «Новой межамериканской политики на 80-е годы», положенной в основу курса админи­страции Р. Рейгана в латиноамериканском регионе.

Ее главным достижением стало превращение центрально­американского конфликта в один из наиболее взрывоопасных и трудно поддающихся урегулированию региональных кон­фликтов послевоенного периода. Не менее значимым оказался и другой результат. Односторонний силовой курс в Централь­ной Америке не только не привел к обновлению межамерикан­ской системы, а имел своим последствием ускоренную утерю ею своей дееспособности. Заложенные в системе функции ми­ротворчества и конфликторазрешения оказались заблокирова­ны политикой ее «центра». Потерпела откровенную неудачу попытка восстановления политической дисциплины через под­ключение ведущих латиноамериканских государств на стороне США не только к центрально-американскому конфлик