Сад

В какой стране появился акмеизм. Акмеизм в литературе

В своей знаменитой статье «Наследие символизма и акмеизм» Н. Гумилёв писал: «На смену символизма идет новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм ли (от греческого слова бчмЮ (“акме”) высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора), или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь), во всяком случае, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме» Здесь и далее: Гумилев Н. Критика русского постсимволизма: Антология. - М.: Олимп, АСТ, 2002. - 384 с. - С. 20 - 25..

В выбранном названии этого направления утвердилось стремление самих акмеистов постигать вершины литературного мастерства. Символизм очень тесно был связан с акмеизмом, что его идеологи постоянно и подчеркивали, в своих идеях отталкиваясь от символизма.

В статье «Наследие символизма и акмеизм» Гумилев, признавая, что «символизм был достойным отцом», заявил, что он «закончил свой круг развития и теперь падает». Проанализировав как отечественный, так и французский и германский символизм, он сделал вывод: «Мы не согласны приносить ему (символу) в жертву прочие способы воздействия и ищем их полной согласованности», «Акмеистом труднее быть, чем символистом, как труднее построить собор, чем башню. А один из принципов нового направления - всегда идти по линии наибольшего сопротивления».

О различиях между символизмом и акмеизмом писал также Сергей Городецкий в статье «Некоторые течения современной русской поэзии»: «Борьба между акмеизмом и символизмом, если это борьба, а не занятие покинутой крепости, есть, прежде всего, борьба за этот мир, звучащий, красочный, имеющий формы, вес и время, за нашу планету Землю. Символизм, в конце концов, заполнив мир «соответствиями», обратил его в фантом, важный лишь постольку, поскольку он сквозит и просвечивает иными мирами, и умалил его высокую самоценность. У акмеистов роза опять стала хороша сама по себе, своими лепестками, запахом и цветом, а не своими мыслимыми подобиями с мистической любовью или чем-нибудь еще. Звезда Маир, если она есть, прекрасна на своем месте, а не как невесомая точка опоры невесомой мечты. Тройка удала и хороша своими бубенцами, ямщиком и конями, а не притянутой под ее покров политикой. И не только роза, звезда Маир, тройка - хороши, т. е. не только хорошо все уже давно прекрасное, но и уродство может быть прекрасно. После всех «неприятий» мир бесповоротно принят акмеизмом, во всей совокупности красот и безобразий» Городецкий С. Некоторые течения в современной русской поэзии // Критика русского постсимволизма: Антология. - М.: Олимп, АСТ, 2002. - 384 с. - С. 12 - 20..

Помимо символизма, акмеисты выявляли следующих своих предшественников: Уильяма Шекспира, Франсуа Рабле, Франсуа Вийона и Теофиля Готье. Считалось, что Шекспир показал внутренний мир человека, Рабле - тело и его радости, мудрую физиологичность, Вийон поведал о жизни, нимало не сомневающейся в самой себе; Теофиль Готье для этой жизни нашёл в искусстве достойные одежды безупречных форм. Соединить в себе эти четыре момента - вот к чему стремились акмеисты.

Известное стихотворение Теофиля Готье «Искусство», переведенное Гумилевым, воспринималось как своеобразное кредо акмеизма:

Искусство тем прекрасней,

Чем взятый материал бесстрастней:

Стих, мрамор иль металл…

Именно «бесстрастный материал» характерен для поэзии акмеистов.

Рассуждая об отношениях мира и человеческого сознания, Гумилёв требовал «всегда помнить о непознаваемом», но при этом «не оскорблять своей мысли о нём более или менее вероятными догадками». Отрицательно относясь к устремлённости символизма познать тайный смысл бытия (он оставался тайным и для акмеизма), Гумилёв декларировал «нецеломудренность» познания «непознаваемого», «детски мудрое, до боли сладкое ощущение собственного незнания», самоценность «мудрой и ясной» окружающей поэта действительности.

Одним из главных критериев в поэзии акмеизма стало внимание к слову, к красоте звучащего стиха. Складывалась некая общая ориентация на другие, чем у символистов, традиции русского и мирового искусства. Говоря об этом, В. М. Жирмунский в 1916 г. писал: «Внимание к художественному строению слов подчёркивает теперь не столько значение напевности лирических строк, их музыкальную действенность, сколько живописную, графическую чёткость образов; поэзия намёков и настроений заменяется искусством точно вымеренных и взвешенных слов... есть возможность сближения молодой поэзии уже не с музыкальной лирикой романтиков, а с чётким и сознательным искусством французского классицизма и с французским XVIII веком, эмоционально бедным, всегда рассудочно владеющим собой, но графичным богатым многообразием и изысканностью зрительных впечатлений, линий, красок и форм» Жирмунский В.М. Преодолевшие символизм.: статья [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://gumilev.ru/main.phtml?aid=5000895.

В статье 1919 года «Утро акмеизма» О. Мандельштам выделял «слово как таковое» как важнейшую составляющую акмеизма. «Медленно рождалось "слово как таковое". Постепенно, один за другим, все элементы слова втягивались в понятие формы, только сознательный смысл. Логос, до сих пор ошибочно и произвольно почитается содержанием. От этого ненужного почета Логос только проигрывает. Логос требует только равноправия с другими элементами слова. Футурист, не справившись с сознательным смыслом как с материалом творчества, легкомысленно выбросил его за борт и по существу повторил грубую ошибку своих предшественников.

Для акмеистов сознательный смысл слова, Логос, такая же прекрасная форма, как музыка для символистов» Мандельштам О. Утро акмеизма // Мандельштам О. Об искусстве. - М.: Искусство, 1995..

Исследователи отмечают, что язык для акмеистов был не только материалом, средством, но и целью. Для них «…необходимо, чтобы вещь не была (или, по крайней мере, чтобы не только она была) хозяином слова, чтобы слово обрело ту независимость, которая одна и придает ему высшую поэтическую силу». См. Левин Ю.И., Сегал Д.М., Тименчик Р.Д., Топоров В.Н., Цивьян Т.В. Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма // Смерть и бессмертие поэта: Материалы науч. конф. / Сост. М.З. Воробьева, И.Б. Делекторская, П.М. Нерлер, М.В. Соколова, Ю.Л. Фрейдин. - М.: РГГУ, 2001. - 320 с. С. 286-287. Именно так достигается неповторимая красота звучания акмеистических стихов.

Также исследователи отмечают, что в творчестве акмеистов сместилась граница между стихами и прозой. Точнее говоря, поэты привнесли в свои стихи элементы, характерные в первую очередь для прозаических произведений. Это проявляется в наличии сюжета, большого числа героев, сложной композиции, присутствии диалогов, использование различных пластов речи и т.д. По мнению авторов известного исследования «Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма», такое совмещение поэзии и прозы делалось «ради максимального спрессовывания мира произведения - ведь именно проза под пером Пушкина, Гоголя, Толстого, в особенности Достоевского приобрела способность предельно полно впитывать в себя и адекватно передавать на своем языке содержание <…> внеположного мира» Указ. соч. С. 289.. Особенно ярко этот прием проявляется в творчестве Ахматовой, о которой Мандельштам писал в 1922 году: «Ахматова принесла в русскую лирику всю огромную сложность и богатство русского романа XIX века».

Акмеизм - одно из модернистских течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма.

Преодолевая пристрастие символистов к «сверхреальному», многозначности и текучести образов, усложненной метафоричности, акмеисты стремились к чувственной пластически-вещной ясности образа и точности, чеканности поэтического слова. Их «земная» поэзия склонна к камерности, эстетизму и поэтизации чувств первозданного человека. Для акмеизма была характерна крайняя аполитичность, полное равнодушие к злободневным проблемам современности.

Акмеисты, пришедшие на смену символистам, не имели детально разработанной философско-эстетической программы. Но если в поэзии символизма определяющим фактором являлась мимолетность, сиюминутность бытия, некая тайна, покрытая ореолом мистики, то в качестве краеугольного камня в поэзии акмеизма был положен реалистический взгляд на вещи. Туманная зыбкость и нечеткость символов заменялась точными словесными образами. Слово, по мнению акмеистов должно было приобрести свой изначальный смысл.

Высшая ценность – культура (память), отсюда обращение к миф сюжетам и образам.

Акмеисты ориентировались на архитектуру, скульптуру, живопись, символисты – на музыку. Акмеистам свойственна предметность: красочная, порой экзотическая деталь могла использоваться с чисто живописной целью. То есть «преодоление» символизма происходило не столько в сфере общих идей, сколько в области поэтической стилистики. В этом смысле акмеизм был столь же концептуален, как и символизм, и в этом отношении они, несомненно, находятся в преемственной связи.

Отличительной чертой акмеистского круга поэтов являлась их «организационная сплоченность». По существу, акмеисты были не столько организованным течением с общей теоретической платформой, сколько группой талантливых и очень разных поэтов, которых объединяла личная дружба. У символистов ничего подобного не было: попытки Брюсова воссоединить собратьев оказались тщетными. То же наблюдалось у футуристов - несмотря на обилие коллективных манифестов, которые они выпустили. Акмеисты, или - как их еще называли - «гиперборейцы» (по названию печатного рупора акмеизма, журнала и издательства «Гиперборей»), сразу выступили единой группой. Своему союзу они дали знаменательное наименование «Цех поэтов».

Главные идеи в статье Н. Гумилева «Наследие символизма и акмеизм» и С. Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии».

Акмеизм насчитывает шестерых наиболее активных участников течения: Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут.

Как литературное направление акмеизм просуществовал недолго - около двух лет. Акмеизм не сумел закрепиться в роли ведущего поэтического направления. Причиной столь быстрого его угасания называют, в том числе, «идеологическую неприспособленность направления к условиям круто изменившейся действительности». Пытались возродить, но без толку.

Ахматовой и Мандельштаму удалось оставить после себя «вечные слова». Гумилев предстает в своих стихах одной из ярчайших личностей жестокого времени революций и мировых войн. И сегодня, почти столетие спустя, интерес к акмеизму сохранился в основном потому, что с ним связано творчество этих выдающихся поэтов, оказавших значительное влияние на судьбу русской поэзии XX века.

Основные принципы акмеизма:

Освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности;

Отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, зримой конкретности, звучности, красочности;

Стремление придать слову определенное, точное значение;

Предметность и четкость образов, отточенность деталей;

Обращение к человеку, к «подлинности» его чувств;

Поэтизация мира первозданных эмоций, первобытно-биологического природного начала;

Перекличка с минувшими литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, «тоска по мировой культуре».

Поэты-акмеисты

Ахматова Анна, Гумилев Николай, Городецкий Сергей, Зенкевич Михаил, Иванов Георгий, Кривич, Валентин, Лозинский Михаил, Мандельштам Осип, Нарбут Владимир, Шилейко Владимир.

Акмеизм в литературе - течение, которое возникло в самом начале 20 столетия и получило большое распространение среди всех поэтов, которые творили свои шедевры в этот период времени. Преимущественно он зацепил русскую литературу, а также стал своеобразным ответным ходом в сторону символизма. Данное направление характеризуется четкостью, предельной ясностью и приземленностью, но в то же время в нет места бытовым проблемам.

Небольшое описание стиля

Акмеизм в литературе всегда отличался чувственностью, склонностью к анализу человеческих чувств и переживаний. Поэты, которые написали свои труды в данном стиле, были достаточно конкретными, не использовали метафор и гипербол. Как полагают современные литераторы, подобные характеристики появились как бы в противовес ранее существовавшему символизму, который, в свою очередь, славился неясностью образов, полным отсутствием конкретики и точности. В то же время акмеисты придавали значение только высшим человеческим потребностям, то есть описывали духовный мир. Им была чужда политическая или социальная тематика, агрессивность и тому подобное. Именно поэтому их стихи так легко воспринимаются, ведь о сложных вещах они пишут очень просто.

На чем базировался акмеизм

Как таковой философии, которая определила бы в то время акмеизм в русской литературе не было. Подобная точка опоры сложилась лишь в процессе существования и процветания стиля, когда на свет уже стали появляться первые стихи его представителей, исходя из которых можно было определить всю суть написанного. Таким образом акмеизм в литературе отличился реалистичным взглядом не только на общую картину жизни, но и на достаточно «неземные» проблемы, которые связаны с чувствами и душевными переживаниями. Ключевую роль в любом произведении, по мнению авторов, должно было играть слово. Именно с его помощью с предельной точностью должны были выражаться все мысли и события, которые описывались.

Вдохновение, которое черпали поэты этой эпохи

Чаще всего символизм, который был предшественником акмеизма, сравнивают с музыкой. Он такой же загадочный, многозначный, может быть трактован всяческими способами. Именно благодаря таким художественным приемам данный стиль стал концепцией в тогдашнем искусстве. В свою очередь акмеизм как течение в литературе стал весьма значимой противоположностью своему предшественнику. Поэты-представители этого направления сами сравнивают свое творчество больше с архитектурой или со скульптурой, нежели с музыкой. Их стихи невероятно красивы, но в то же время точны, складны и предельно понятны для любой аудитории. Каждое слово передает непосредственно тот смысл, который изначально в него заложен, без всяческих преувеличений или сравнений. Именно поэтому акмеистские стихи так просто учить на память всем школьникам, и так просто понимать их суть.

Представители акмеизма в русской литературе

Отличительной чертой всех представителей данного была не просто сплоченность, а даже дружба. Работали они в одной упряжке, и в самом начале своего творческого пути громко заявили о себе, основав в Ленинграде так называемый «Цех поэтов». У них не было определенной литературной платформы, стандартов, по которым нужно было писать стихи, или прочих производственных деталей. Можно сказать, что каждый из поэтов знал, каким должно быть его произведение, и знал, как подать каждое слово так, чтобы оно было предельно понятным для других. И среди таких гениев ясности можно выделить знаменитые имена: Анна Ахматова, ее муж Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владимир Нарбут, Михаил Кузьмин и другие. Стихи каждого из авторов отличаются друг от друга и по своей структуре, и по характеру, и по настрою. Однако каждое произведение будет понятным, и у человека не возникнет лишних вопросов после его прочтения.

Слава акмеистов в период их существования

Когда появился акмеизм в литературе, первые сводки о нем люди прочитали в журнале «Гиперборей», который выпускался под редакцией знакомых нам поэтов. Кстати, в связи с этим нередко акмеистов также называли гиперборейцами, которые боролись за новизну и красоту отечественного искусства. Затем последовал ряд статей, написанных практически каждым участником «Цеха поэтов», в которых раскрывалась суть данного смыл существования и многое другое. Но, несмотря на рвение к работе и даже на дружбу всех поэтов, которые стали основоположниками нового веяния в искусстве, акмеизм в русской литературе стал угасать. К 1922 году «Цех поэтов» уже прекратил свое существование, попытки его возобновления оказались тщетными. Как полагали тогдашние литературные критики, причиной провала стало то, что теория акмеистов не совпадала с практическими намерениями, и окончательно оторваться от символизма им все-таки не удалось.

Русский акмеизм как литературное направление возник тогда, когда политический подъем в России соседствовал с усталостью общества от бурных исканий предыдущих годов.

Акмеизм — история определения

(от греческого «Акме» — цветение, вершина, острие).

Однако у этого литературного направления существовало еще два названия – адамизм (От первого человека – Адама) и кларизм (от французского «Кларе» — ясность).

Основные черты акмеизма как литературного направления

Ими считаются:

декларация разрыва с символизмом
преемственность с предшественниками
отказ от символа как единственного способа поэтического воздействия
«самоценность каждого явления» в творчестве
отрицание мистического
краеугольный камень акмеизма – имена Шекспира. Рабле, Ф.Вийона, Т.Готье, а также поэзию И.Анненского
соединение в творчестве внутреннего мира человека с «мудрой физиологичностью»
«одежда безупречных форм» (Н.Гумилев).

Русские акмеисты в большей степени, чем , уходили в круг чисто литературных задач. В отечественной классике и в мировой литературе они выбирали то, что в философии творчества было связано со стихией непосредственной жизненности, в круг «неполитизированной» культуры, в поиски поэтического слова.

О.Мандельштам

Так, О.Мандельштам в статье «О природе слова» восхищался «Номинализмом » русского языка.

Созданье тем прекрасней,

Чем взятый материал

Бесстрастней –

Стих, мрамор иль металл.

Или у Мандельштама:

Звук осторожный и глухой

Плода, сорвавшегося с древа,

Среди немолчного напева

Печальной тишины лесной.

Такое единство в теории не исключало особенностей творческого развития каждого, кто причислял себя к этому литературному направлению в — русскому акмеизму.

Так, в поэзии О.Мандельштама нет концентрации на образе лирического героя. Его поэзия долго была чужда идейное определенности. В разные годы в его поэзии своеобразно преломлялись различные мировые культурные пласты (готика, эллинизм, Петербург).

Лирическое Я поэта скрывается в подтексте, в смысловой атмосфере поэтических текстов. Мандельштам выдвинул тезис о поэтическом зодчестве. Слово как некий камень, который положен в основу здания поэзии.
Первый сборник стихов поэта так и назывался — «Камень». Предметность стихов Мандельштама всегда связана с настроением персонажа. Наряду с камнем поэтизируются музыка, мир идей, архитектура. Мир поэта чужд мистике или символу. Предельная ясность и вещность – вот характеристики этого мира («Прекрасен храм, купающийся в мире…», «Notre Dame»).

А.Ахматова и акмеизм

Стихи ранней Ахматовой — это мир звучаний и красок, запахов и веса («Смуглый отрок бродил по аллеям…»). Стихи предельно ясные: простота видения, мир предметов, который окружает лирическую героиню, разговорный характер поэтической речи, монологичность, тяготение к сценичности стиха, при этом главным становится лаконизм сюжета («Проводила друга до передней…»). В то же время Ахматова чужда в поэзии гедонизма и «божественной физиологии».

Для самого Н.Гумилева акмеизм – это пафос героического, культ мужского риска, мужества, отвага, утверждение высокого пафоса жизни. Гумилев всегда точен в деталях. В то же время он, как и многие акмеисты обращен к предыдущим векам мировой культуры («Падуанский собор», «Пиза»). При этом в отличие от Блока, который, например, в Италии увидел закат былого величия, у Гумилева – это жизнеутверждающие, яркие и чистые краски.

Наша презентация об акмеизме

Значение русского акмеизма

Судьба русского акмеизма

Судьба русского акмеизма, как и многих литературных направлений, характеризующих Серебряный век русской культуры, во многом трагична.

Акмеизм при всей декларации ясности, жизнеутверждения должен был отстаивать себя в борьбе. Долгие годы советской истории об этих поэтах практически не говорили. Судьба многих акмеистов в России трагична. Н.Гумилев расстрелян, В.Нарбут и О.Мандельштам уничтожены. Трагическая судьба выпала на долю А.Ахматовой.

В то же время, по выражению американского профессора-русиста О.Ронена, вместе с акмеизмом был похоронен «платиновый век» русской поэзии.
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесь

В 1910-е годы символизм как художественное течение переживает кризис. Явственно дали о себе знать направления, которые встали во враждебную позицию и к символизму, и друг к другу: акмеизм, эгофутуризм .

В среде поэтов, стремившихся вернуть поэзию к реальной жизни из туманов символизма, возникает кружок «Цех поэтов» (1911), во главе которого становятся Гумилев и Городецкий . Членами «Цеха» были в основном начинающие поэты: Ахматова, Зенкевич, Мандельштам. Собрания «Цеха» посещали Клюев и Хлебников. «Цех» начал издавать сборники стихов и небольшой ежемесячный журнал «Гиперборей».

В 1912 г. на одном из собраний «Цеха» был решен вопрос об акмеизме как о новой поэтической школе. Названием этого течения подчеркивалась устремленность к новым вершинам искусства. Основным органом акмеистов стал журнал «Аполлон» (Маковский), в котором публиковались литературные манифесты, теоретические статьи и стихи участников «Цеха».

Акмеизм объединил поэтов, различных по идейно-художественным установкам и литературным судьбам. В этом отношении акмеизм был еще более неоднородным, чем символизм. Общее, что объединяло акмеистов,– поиски выхода из кризиса символизма. Но создать целостную мировоззренческую и эстетическую систему акмеисты не смогли, да и не ставили перед собой такой задачи. Отталкиваясь от символизма, они подчеркивали глубокие внутренние связи акмеизма с символизмом. «На смену символизма,– писал Гумилев в статье «Наследие символизма и акмеизм»,– идет новое направление, акмеизм ли (akme– высшая степень чего-либо, цвет) или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь), требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме. Однако чтобы это течение утвердило себя во всей полноте и явилось достойным преемником предшествующего, надо, чтобы оно приняло его наследство и ответило на все поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом». Говоря об отношениях мира и человеческого сознания, Гумилев требовал всегда помнить о непознаваемом. Но только не оскорблять своей мысли о нем более или менее вероятными догадками – вот принцип акмеизма . Отрицательно относясь к устремленности символизма познать тайный смысл бытия, Гумилев декларировал нецеломудренность познания непознаваемого, детски мудрое, до боли сладкое ощущение собственного незнания, самоценность окружающей поэта действительности . Акмеисты в области теории оставались на почве философского идеализма. Программа акмеистического принятия мира выражена в статье Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии»: «После всяких «неприятий» мир бесповоротно принят акмеизмом, во всей совокупности красот и безобразий».

В стихотворении «Адам» Городецкий писал:

В прозрачном ветре больше блага

Для сотворенных к жизни стран.

Просторен мир и многозвучен,

И многоцветней радуг он,

И вот Адаму он поручен,

Изобретателю имен.

Назвать, узнать, сорвать покровы

И праздных тайн и ветхой мглы.

Вот первый подвиг. Подвиг новый –

Живой земле пропеть хвалы.

Стремясь освободить поэзию от мистического тумана, акмеисты принимали весь мир - видимый, звучащий, слышимый. Но этот безоговорочно принимаемый мир оказывался лишенным позитивного содержания. Акмеистическое жизнеутверждение было искусственной конструкцией: значимо в нем лишь отталкивание от универсальных трагических коллизий символизма, своего рода капитуляция перед сложностью проблем, выдвинутых эпохой всеобщего социально-исторического кризиса.

Акмеистическое течение выразило присущее определенной части русской интеллигенции стремление укрыться от бурь «стенающего времени» в эстетизированную старину, «вещный» мир стилизованной современности, замкнутыйкруг интимных переживаний . В произведениях акмеистов крайне характерно разрабатывается тема прошлого, точнее – отношений прошлого, настоящего и будущего России . Их интересуют не переломные эпохи истории и духовных катаклизмов, в которых символисты искали предвестий современности, а эпохи бесконфликтные, которые стилизовались под идиллию гармонического человеческого общества. Ретроспективизм и стилизаторские тенденции свойственны в те годы и художникам «Мира Искусства» (К. Сомов, А. Бенуа ). Порывая с традиционной проблематикой русской исторической живописи, они противопоставляли современности и ее социальным трагедиям условный мир прошлого, сотканный из мотивов ушедшей дворянско-усадебной и придворной культуры. Это была программная установка на беспроблемность исторического мышления . Интерес для художников представляла «эстетика» истории, а не закономерности ее развития . Любовная тема связана уже не с прозрениями в другие миры, как у символистов; она развивается в любовную игру, жеманную и легкую. Поэтому в акмеистической поэзии так часто встречаются жанры пасторали, идиллии, маскарадной интермедии, мадригала.

Декоративно-пасторальная атмосфера, гедонистические настроения в поэзии акмеистов и в живописи «мирискусников» 1910-х годов сочетались с ощущением грядущей катастрофы, заката истории, с депрессивными настроениями.

В предисловии к первому сборнику стихов Ахматовой «Вечер» (1912) Кузмин писал, что в творчестве молодой поэтессы выразилась повышенная чувствительность, к которой стремились члены обществ, обреченных на гибель . За мажорными мотивами «конквистадорских» стихов Гумилева – чувство безнадежности и безысходности. Недаром с таким постоянством обращался поэт к теме смерти, в которой видел единственную правду, в то время как жизнь бормочет ложь (сб. «Колчан»). За программным акмеистическим жизнеутверждением стояло внутреннее депрессивное настроение. Акмеисты уходили от истории и современности, утверждая только эстетическую функцию искусства.

Некоторые акмеисты звали вернуться из символистских «миров иных» не только в современность или историческое прошлое, но и к самим потокам жизни человека и природы . Зенкевич писал, что первый человек на земле – Адам и был первым акмеистом, который дал вещам их имена. Так возник вариант названия течения – адамизм. Обращаясь к самым «истокам бытия», описывая экзотических зверей, первобытную природу, переживания первобытного человека, Зенкевич размышляет о тайнах рождения жизни в стихии земных недр, эстетизирует первородство низших организмов, зародившихся в первобытной природе. Так причудливо уживались в акмеизме и эстетское любование изысканностью культур прошлого, и эстетизация первозданного, первобытного, стихийного. Городецкий писал: «Нам казалось, что мы противостоим символизму. Но действительность мы видели на поверхности жизни, в любовании мертвыми вещами и на деле оказались лишь привеском к символизму».

Новизна эстетических установок акмеизма была ограниченной и в критике явно преувеличена. Отталкиваясь от символизма, поэтику нового течения Гумилев определял крайне туманно. Поэтому под флагом акмеизма выступили многие поэты, не объединяемые ни мировоззренчески, ни стилевым единством, которые вскоре отошли от программ акмеизма в поисках индивидуального творчества.

Но были и общие поэтические тенденции, которые объединяли художников этого течения. Складывалась некая общая ориентация на другие, чем у символистов, традиции русского и мирового искусства . Внимание к художественному строению слов подчеркивает теперь живописную, графическую четкость образов; поэзия намеков и настроений заменяется искусством точно вымеренных и взвешенных слов. Для акмеизма призывы от туманной символики к прекрасной ясности поэзии и слова не были новы . Первым высказал эти мысли несколькими годами ранее Михаил Алексеевич Кузмин – поэт, творчество которого было исполнено эстетского жизнерадостного приятия жизни, всего земного, прославления чувственной любви. К социально-нравственным проблемам современности Кузмин был индифферентен.

Наиболее авторитетными учителями для акмеистов стали поэты, сыгравшие заметную роль в истории символизма, – Кузмин, Анненский, Блок. Литературным манифестам акмеистов предшествовала статья Кузмина "О прекрасной ясности", появившаяся в 1910 году в журнале "Аполлон" . Статья декларировала стилевые принципы прекрасной ясности: логичность художественного замысла, стройность композиции, четкость организации всех элементов художественной формы.

В январе 1913 года появились манифесты акмеистов: статьи Гумилева "Наследие символизма и акмеизм" и Городецкого "Некоторые течения в современной русской поэзии" (журнал "Аполлон").

Статья Гумилева "Наследие символизма и акмеизм" открывается следующими словами : "Для внимательного читателя ясно, что символизм закончил свой круг развития и теперь падает". Гумилев назвал символизм достойным отцом, но подчеркивал, что новое поколение выработало иной, мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь. Акмеизм - попытка заново открыть ценность человеческой жизни, реального мира. Окружающая человека действительность для акмеиста самоценна и не нуждается в метафизических оправданиях . Простой предметный мир должен быть реабилитирован, он значителен сам по себе, а не только тем, что являет высшие сущности.

Главным в поэзии акмеизма становится художественное освоение многообразного и яркого реального земного мира . Еще категоричнее высказался Городецкий в статье "Некоторые течения в современной русской поэзии ": "Борьба между акмеизмом и символизмом есть прежде всего борьба за этот мир, звучащий, красочный, имеющий формы, вес и время . Символизм, заполнив мир соответствиями, обратил его в фантом, важный лишь постольку, поскольку он сквозит и просвечивает иными мирами, и умалил его высокую самоценность . У акмеистов роза опять стала хороша сама по себе, своими лепестками, запахом и цветом, а не своими мыслимыми подобиями с мистической любовью или чем-нибудь еще". Время акмеистов было гораздо более кратким: «мир», который был ими так безоговорочно принят в декларациях 1911-1913 годов, был вскоре взорван войной.

«Бунт» акмеистов оформился в рамках журнала «Аполлон», издававшегося с конца 1909 г. Самим названием журнал утверждал приоритет гармонического, стройного, жизнеутверждающего искусства. В нем печатались и корифеи символизма (Брюсов, Иванов, Блок, Белый), и будущие акмеисты (Ахматова, Городецкий, Гумилев). В первом же номере «Аполлона» появился стихотворный цикл Гумилева «Капитаны». Романтическая хвала бунтарям и неприязнь к "странам отцов" имели здесь несомненный групповой подтекст: певцы "земного", "простого", "здешнего" восставали против символистской утонченной духовности и мистических порывов.

Противостояние в недрах «Аполлона» его «молодой редакции» «седым мудрецам» (которых олицетворял Иванов) выплеснулось в открытые споры и дискуссии - в «Обществе ревнителей художественного слова» («Академии стиха»), в литературно- артистическом кабаре «Бродячая собака», на страницах журналов. В конце 1911 г. по инициативе Гумилева и Городецкого возник «Цех поэтов» - объединение, предполагавшее тщательное и серьезное изучение «жизни стиха» с особенным вниманием к проблемам «ремесла ». Читались и обсуждались стихи, требовалась убедительная аргументация. В «Цех» принимали большинством голосов тайной баллотировкой. Не обязательно все присутствовавшие на собраниях были членами «Цеха» и будущими акмеистами. Участники «Цеха» создали и свой небольшой журнал - «Гиперборей» (редактор Лозинский). Вышло десять номеров (октябрь 1912 - декабрь 1913 г .). Здесь печатались стихи «цеховых» поэтов, а также короткие рецензии на поэтические сборники (автором большинства рецензий был Гумилев). При журнале возникло и одноименное издательство, выпускавшее сборники стихов; в нем появились «Четки» Ахматовой (1913), «Камень» Мандельштама, сборники стихов Гумилева - «Колчан» (1916), «Костер» (1918), «Фарфоровый павильон» (1918). В конце 1912 г. сформировалось то сообщество, которое мы знаем собственно под именем поэтов акмеизма.

В январском номере «Аполлона» за 1913 г. доклады Гумилева «Наследие символизма и акмеизм» и Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии» были опубликованы и стали манифестами новой школы . Был и третий манифест - статья Мандельштама «Утро акмеизма», не принятая тогда, по не вполне ясным причинам, Гумилевым и Городецким (опубликована по инициативе Нарбута в воронежском журнале «Сирена» в 1919 г.). В ней критика символизма была более тонкой, но не более убедительной. Зато сформулированное здесь кредо новой школы можно считать зачатком той «альтернативной» концепции акмеизма, которая впоследствии была развита его исследователями. Ахматова,- «Начинался не календарный, Настоящий двадцатый век». Символистам же она решительно отводит место в прошлом веке: «XX век начался осенью 1914 года, вместе с войной. Календарные даты значения не имеют. Несомненно, символизм явление XIX века. Наш бунт против символизма правомерен, потому что мы чувствовали себя людьми XX века и не хотели оставаться в предыдущем». При всем преклонении перед Блоком, у поздней Ахматовой в «Поэме без героя» он предстанет окончательно остановленным в том времени.

Парадоксальность ситуации заключалась в том, что к 1914 г., с которого Ахматова начинает XX век, «завершен» был не только символизм, но и акмеизм,- тот, каким он предстал в своих ранних декларациях. С началом войны прекращаются и заседания «Цеха».

Позднее делались попытки возрождения Цеха. «Второй цех» просуществовал лишь до весны 1917 г. В 1920 г. Гумилев «задумал и в третий раз возродил "Цех поэтов",- как вольное общество людей, не объединенных ничем, кроме ремесла и дружбы». Гумилев в первые послереволюционные годы активно участвовал в просветительской деятельности. В третьем «Цехе» уже не было Ахматовой и Мандельштама, были те же Адамович, Оцуп, Лозинский. В основном же вокруг «Цеха» группировалась поэтическая молодежь, живущая поэзией, восторженно и самозабвенно постигающая ее законы.

В исследованиях о «преодолевших символизм» обычно подчеркивается конкретность, вещность, предметность как неотъемлемые свойства поэтики акмеистов, их внимание к «земному» - в противовес мистически-абстрактному символизму.