Описание вида и ареал. Крупный зверь с пушистым хвостом (Рис. 57). Длина тела 1 -1,6 м, хвоста 35-50 см. Окраска лесных волков серая, обычно с темным"седлом" на спине; тундровые волки бывают почти белыми, а степные рыжеватые. От собак отличается широкой мордой с выпуклым лбом, обычно опущенным хвостом (только вожак стаи держит хвост приподнятым). Волчата имеют более тупую мордочку, чем собачьи щенки, черную полоску вдоль спины и желтоватый пушистый мех на голове. Следы волка крупные, вытянутые, длина отпечатка10-18 см, ширина 5-10 см. Два средних пальца выдвинуты вперед, так что между их отпечатками и отпечатками двух крайних пальцев можно положить спичку. В отличие от собачьих следы обычно расположены по прямой, а не ломаной линии. Стая почти всегда идет след в след, так что трудно сразу определить, сколько прошло волков.

Волк распространен по всей стране, кроме некоторых островов, но в средней полосе и на юге европейской части России очень редок (Рис. 58). В районах с многоснежными зимами он избегает сплошных лесов, проникая в них по дорогам, охотничьим тропам и долинам рек.

Питается копытными, грызунами, реже всевозможной дичью от насекомых до спящих в берлогах медведей, отбросами и падалью, растительными кормами. Приемы охоты очень разнообразны: от скрадывания спящих на прибрежном льду тюленей до организованного загона копытных на засаду. В северных районах основная добыча зимой - северный олень, в лесной зоне - лось и кабан, в сельскохозяйственных районах волки часто режут скот и азартно преследуют собак. Интересно, что при появлении новых видов добычи волк иногда долго не решается ее трогать. Так, при расселении кабана в Западных Саянах волк в течение 7 лет не резал этого незнакомого для себя зверя, и некоторые кабаны даже приучились ходить зимой за стаями волков, подбирая остатки добычи. Очень сильный, подвижный зверь, пробегает в сутки до 25-40 км, может унести в логово овцу, закинув на спину. Попав в стадо овец или верблюдов, волки часто убивают больше, чем могут унести, хотя при охоте на диких копытных им редко выпадает такая возможность. Зимние стаи обычно насчитывают 5-12 зверей, но изредка в местах с обилием дичи собирается до 40 волков.

Во многих районах волк наносит ущерб животноводству и подлежит частичному отстрелу. Но полное уничтожение волков крайне нежелательно. В центральных и южных областях страны это привело к появлению большого числа бродячих собак, а местами также волко-собачьих гибридов, которые наносят гораздо больший ущерб и порой опасны для человека. В отсутствие волка копытные, лишенные "санитарного контроля", подвержены различным заболеваниям и часто чрезмерно размножаются (как лоси и кабаны в Подмосковье). Волки оперативно убирают заболевших и подраненных копытных, в то время как здоровый взрослый лось или кабан способен отбиться даже от большой стаи, а здорового оленя волкам удается загнать только по глубокому снегу или насту. К тому же сейчас волки режут примерно в 200 раз меньше скота, чем в XIX веке, поскольку зимой скот обычно содержится на больших фермах, недоступных для волков.

В период выкармливания волчат или, чаще, в случае заболевания бешенством волки изредка нападают на людей. За послевоенный период отмечено лишь несколько десятков подобных случаев. Здоровые звери очень осторожны и реальной опасности практически не представляют. За тот же период от укусов собак в России пострадало свыше ста тысяч человек. Любопытно, что в советское время официальные цифры ущерба от волков в колхозных стадах были в 10-30 раз выше, чем в частных.

Шкура волков, особенно тундровых и сибирских таежных - ценное меховое сырье. Однако в местах, где волки издавна подвергаются преследованию (например, в европейской части России), они стали настолько хитрыми и осторожными, что добыть зверя непросто даже профессионалу-волчатнику.

Волк - один из наиболее популярных персонажей в фольклоре всех народов России, причем у кочевников и людей, живущих охотой и рыбной ловлей, а также у горских народов, волк обычно олицетворяет ум и благородство, а у оседлых земледельцев и скотоводов - зло и агрессивность. Волчья стая в представлении многих народов служит символом боевой дружины, а сам зверь - символом бога войны. Кроме того, в течение тысяч лет у очень многих народов мира существует поверье, что совершивший преступление или укушенный волком человек может превратиться в волка-оборотня (у древних славян такой оборотень назывался волкодлак). Народы Севера, оленьи стада которых несут большой урон от волков, все же относятся к этому зверю без предубеждения, характерного для славян и других жителей Европы. Северяне издавна знали о роли волка в природе. Например, согласно мифам лапландских саамов, оленей создала богиня пастбищ Разиайке. Но олени чрезмерно размножились, уничтожили весь ягель и стали болеть и погибать от голода. Тогда, чтобы спасти тундру и саамов, бог справедливости Каври создал волков. За пределами России и стран Центральной Азии волк повсюду редок и находится под охраной.

Динамика численности. Минимальная численность волка в последние два десятилетия приходилась на 1990 год, после чего численность стала быстро нарастать, достигнув максимума (в целом по России) в 1995-1996 годах (Рис. 59).
В последующие годы в целом по России численность волка оставалась на высоком уровне. В то же время в ряде экономических регионов европейской части России в конце 1990-х годов наблюдается уменьшение численности волка (табл. 15 ).

Таблица 15. Численность волка (тыс.голов)

В Северном экономическом районе численность волка в прошлом десятилетии заметно стала снижаться с 1986 г., сократившись до 2-2,5 тысяч в конце 1980-х годов. Затем контроль над поголовьем волка был в значительной мере утрачен и его численность превысила 4 тыс. голов в 1995-1996 гг. После этого, на фоне ухудшающейся кормовой базы и при вновь возросшей годовой добыче, близкой к уровню 2-ой половины 1980-х годов, поголовье волков вновь оказалось минимальным за 1980-е-1990-е годы.

В Северо-Западном экономическом районе , при похожей картине изменения численности волка в 1980-х годах, его количество резко возросло в первой половине 1990-х годов, достигнув пика в 1994-1995 гг. В последние годы, при уровне добычи заметно большем, чем в конце 1980-х годов, численность волка вновь сократилась вдвое.

В Центральном экономическом районе после снижения численности волка в 1980-х годах до минимальной численности в 1,3 тыс. в 1990 г. (уровень добычи, соответственно, снизился от 2 до 0,8 тысяч) максимум численности наблюдался в 1993-1996 гг., после чего при уровне зарегистрированной добычи свыше 1,3 тыс. голов, поголовье волка стало снижаться.

В Волго-Вятском экономическом районе пики численности, близкие по значению наблюдались в 1986 и 1996 гг. Основное поголовье волка сосредоточено в Кировской области. Современная численность не сильно отличается от депрессии 1990 г. (0,8 тыс. голов).

Более сглажены колебания численности волка в Центрально-Черноземном экономическом районе , для которого, кроме Воронежской области, характерна низкая плотность населения волка. В Воронежской области, в том числе за счет сравнительно высокой доли заповедных территорий, сложились лучшие защитные и кормовые условия, чем в других областях этого экономического района. Добыча волка в целом по экономическому району равна или даже превышает сумму прироста его поголовья и возможного проникновения волков из областей, где численность волка выше.

Ситуация в Поволжском экономическом районе резко контрастна: в северных областях и Татарстане плотность населения волка невелика, но в степных регионах его много. В 1980-х годах в Калмыкии волка было мало, однако, в настоящее время для этой Республики характерна высокая численность, как и для других южных областей региона.

Уровень добычи здесь пока недостаточен, чтобы не только компенсировать “местное” размножение волков и приток их из Казахстана в граничащих с ним областях, но и сократить поголовье этих хищников до терпимой величины.

Высокая численность волка сохраняется и в Северо-Кавказском экономическом районе , в который, кроме степных регионов, входят республики и Краснодарский край, где много горных местообитаний и заповедных территорий.

Стабильно высокой остается численность волка в Уральском экономическом районе. Треть этой численности составляют волки, обитающие в Республике Башкортостан, где добыча волка в настоящее время такова, что не может компенсировать даже ежегодный прирост. В 1980-е годы, когда объем годовой добычи волка в Башкирии был близок к величинам весеннего поголовья, удалось сократить его численность почти вдвое, до 0,5 тыс. волков в 1990 г. В настоящее время она вновь очень высока. Заметный прирост численности волка в Оренбургской области может объясняться его притоком из Казахстана. Небольшое сокращение по экономическому району численности волка произошло за счет Свердловской и, особенно, Пермской областей, где ведется интенсивное регулирование численности волка. В Курганской области этот хищник не выходит из-под контроля во время всего рассматриваемого периода. В Удмуртской Республике, в более сложных природных условиях, контроль восстановлен в последние 3 года, в 1999 г. численность волка минимальна за последние 20 лет. При этом нельзя не отметить деятельность регионального охотуправления по инвентаризации волчьих семей, “инфраструктуры” волчьего населения.

В Западно-Сибирском экономическом районе численность волка пока еще высока, она удерживается на уровне, который отмечался в 1-й половине 1980-х годов и с середины 1990-х, но пик численности, возможно, уже пройден в 1998 г.

В Восточно-Сибирском и Дальневосточном экономических районах наблюдалось сокращение численности на рубеже 1980-х и 1990-х годов, рост численности - в начале 1990-х годов, стабилизация на довольно высоком уровне - в настоящее время. Тенденция к сокращению численности чаще отмечается там, где лучше налажен контроль за поголовьем волка – в Республике Бурятия, Амурской области и Хабаровском крае.

Распределение по регионам в зависимости от типа динамики численности представлено на рисунке 60.

На данной картосхеме показаны регионы с различным типом динамики численности волка (рис. 60а) и ее нельзя рассматривать как картосхему, отражающую распространение вида. Для России характерны 3 типа динамики численности популяции волка. В регионах с высокой численностью (2-й тип) характерны естественные колебания с периодичностью, по-видимому, 5 – 7 лет. Для регионов (южная тайга и лесостепь) с малой численностью волка (1-й тип) наблюдается некоторый подъем численности. Для регионов со средней численностью волка характерен отрицательный тренд.

От серых хищников экономика России теряет по 10 млрд рублей в год

Приморье24. Ежегодный урон экономике России, в частности, сельскому хозяйству от нападений волков превышает 10 млрд рублей. По оценке экспертов, популяция хищников превышает 50 тыс. особей - это в два раза выше их желательной численности.

Шкурный интерес

Российские регионы можно условно разделить на три группы. Первую составляют те субъекты РФ, для которых проблемы с волками, к счастью, неактуальны - серых хищников там немного, и порой они сами находятся под охраной. К примеру, на Кузбассе в 2015 году насчитывалось только 16 волков, а в 2016 году и вовсе не нашли ни одного. "Так как численность их нулевая, то и разрешений на их отлов не выдавалось", - сказал начальник департамента по охране объектов животного мира Кемеровской области Павел Степанов. Не донимают волки и жителей Омской области - там на весь регион лишь чуть больше ста хищников. Нет с ними проблем и на Сахалине.

А вот те регионы, где волк - не редкость, а суровый враг, входят в оставшиеся две группы. Все эти регионы страдают от хищников и ежегодно теряют миллионы рублей. Но для одних характерно финансовое поощрение охотников, которые добывают хищников и, тем самым, регулируют их численность. Для других, напротив, свойственен рост волчьих стай, которые не сдерживают, поскольку средств для этого в региональных бюджетах нет.

Так, Якутия за год потеряла от нападений хищников более 600 млн рублей: в 2016 году звери уничтожили в республике более 6,8 тыс. оленей и 140 лошадей, из-за чего в оленеводческих хозяйствах отмечают значительное снижение поголовья. В свою очередь охотники при общей численности волков примерно в 12 тыс. особей добыли 812 хищников, что на 15% больше, чем годом ранее. "В Якутии работают 40 бригад волчатников. Концерн "Сахабулт" принимает от охотников шкуры волков по цене 20 тыс. рублей за одну взрослую особь", - уточнили в управлении охотничьих ресурсов республики.

На Камчатке, где также действует программа премирования охотников за добычу волков, в 2017 году решили увеличить ее финансирование в два раза. "Премия за одного отстрелянного волка составит, как и прежде, 30 тыс. рублей. Однако если в предыдущие три года на отстрел 46 хищников выделялось по 1,38 млн рублей, то в 2017 году будет выделено 2,25 млн рублей на отстрел 75 животных", - рассказал руководитель отдела разрешительной деятельности и государственного охотреестра агентства лесного хозяйства Камчатской области Всеволод Воропанов.

Как и в Якутии, на Камчатке от волков в основном страдают оленеводческие хозяйства - хищники ежегодно уничтожают 2,5-3 тыс. оленей, только в 2013-2014 гг. ущерб от них составил в регионе около 65 млн рублей. Увеличить добычу волка рекомендовали ученые. Они подсчитали: чтобы сдержать рост популяции хищников на полуострове, но не поставить их под угрозу исчезновения, необходимо ежегодно отстреливать около 70-75 животных.

"Охотнику достаточно принести в агентство лесного хозяйства шкуру зверя и сообщить о районе, где он был отстрелян. На шкуру наносится специальная штамповка, которая не стирается. Из-за этой отметки сдать шкуру повторно уже невозможно", - пояснил Воропанов.

Нет денег - жди беды

Но не все регионы справляются с засильем хищников. Особенно тяжело приходится тем субъектам, которые не могут оплачивать труд волчатников, либо платят им небольшие премии. Они и составляют третью группу - территории, в которые хищники "вцепились волчьей хваткой".

В Туве, по данным охотоведов, популяция опасных хищников превышает норму в 1,6 раза: если местные ученые считают безопасной численность волков не более 800 особей, то в республике насчитывается 1,5 тыс. зверей. "Впрочем, в 2010 году их было 2,6 тыс., но благодаря организованной компании их повыбили", - отмечают специалисты, добавляя, что в 2016 году за взрослого волка здесь платили 8 тыс. рублей, за волчонка - 4 тыс. рублей.

"Ущерб, наносимый волками животноводству, в Туве достигает 30-40 млн рублей в год", - добавили в Госкомохоты республики.

А вот в Иркутской области и Забайкальском крае в 2016 году охотникам за шкуры волков не платили. В результате в настоящее время в Приангарье насчитывается около 5 тыс. хищников при безопасном для экологического баланса пороге в 1,5-2 тыс., а в Забайкалье - почти 3 тыс. В Забайкалье нападения волков на отары овец, табуны лошадей и стада коров происходят как в степных юго-восточных районах, так и на таежных территориях западной части региона.

"По данным зимнего учета 2016 года, в Забайкальском крае проживает 2821 волк. За их добычу здесь региональный бюджет охотников не премируют, в итоге в 2016 году в крае добыли 379 волков, в 2015 - около 350, а, для сравнения, в 2013 году, когда выплаты были, добывалось свыше 1 тыс. особей", - уточнили в Госохотслужбе Забайкалья.

Помимо нехватки финансов, без которых охотники, если они сами не работают чабанами или оленеводами, слабо заинтересованы в добыче волков, есть еще ряд проблем. Так, по словам старшего госинспектора службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павла Минченко, в Приангарье не хватает опытных охотников, и они к тому же ограничены в выборе орудий добычи: волчатникам нельзя использовать капканы, петли и химические вещества.

Затянуть петлю

"Ущерб от волка в России составляет, по данным Центрохотконтроля, 12 млрд рублей. То есть это самый масштабный вредитель сельского хозяйства из крупных млекопитающих", - сообщил ТАСС зоолог, охотовед и писатель, редактор "Русского охотничьего журнала" Михаил Кречмар. Он добавил, что волчья проблема наиболее актуальна для северных и таежных районов Дальнего Востока, где в значительных масштабах сохранилось пастбищное оленеводство.

"При этом в районах интенсивного табунного оленеводства сложно эффективно бороться с волками отстрелом. Один из лучших волчатников страны Антон Берсенев утверждает, что себестоимость добычи одного волка в европейской России при наличии всех необходимых технических средств (автомобилей, снегоходов) и развитой дорожной сети - не менее 1 тыс. долларов. В условиях оленеводческих районов Дальнего Востока эту стоимость надо увеличивать не менее чем втрое, а в особо труднодоступных районах - в пять раз. Подчеркиваю, это если речь идет об отстреле", - добавил Кречмар.

По словам эксперта, в Канаде и на Аляске широко распространена регуляция численности волков с помощью петель. Однако в России такой способ ловли запрещен и неизменно вызывает критику у защитников природы. Так, в декабре 2016 года на пресс-конференции в ТАСС известный журналист и член Консультативного совета Международного фонда защиты животных IFAW Владимир Познер выступил против предложения Минприроды РФ разрешить петельный лов волков и шакалов.

Познер назвал петли пыточным орудием, которое причиняет животному страшную боль. Он также отметил, что если и ограничивать численность вида животных, то отстрелом. Председатель правления Международного фонда защиты животных IFAW Аззедин Даунс также уверен, что петельный лов приведет к катастрофическим последствиям, поскольку в установленную на волка петлю могут попасть другие виды животных, что особенно негативно может отразиться на видах, занесенных в Красную книгу России.

Кречмар эту позицию не разделяет. "Я сам во время обучения в Америке принимал участие в мероприятиях по контролю численности волка с помощью петельного лова. Должен сказать, что не наблюдал приловов дополнительных видов во время этих мероприятий <…> В дополнение скажу, что петельный лов волка во всех местах, где он оказывает влияние на поголовье сельскохозяйственных животных, ни на минуту не прекращался, несмотря на его запрещение. В большинстве мест люди просто не знают, что его запрещали", - пояснил эксперт.

Численность волка, причины ее роста

Численность волка во многом зависит от уровня организации истребительных работ, развитости охоты на этих хищников, постоянства доступных и разнообразных кормов. Роль других условий, прямо или косвенно влияющих на численность этих зверей, сводится к снижению или повышению сил воздействия на поголовье волка совокупности перечисленных факторов. Именно поэтому, как еще в прошлом веке отмечал Л. П. Сабанеев, "волчье засилье" - показатель упадка народного благосостояния, роковое и неизбежное последствие всякой неурядицы...

За последние 100 лет волчья напасть регистрировалась в 60-х и 70-х годах прошлого столетия. Рост его численности вновь повторился в первой половине 30-х годов XX в., когда общесоюзный уровень добычи хищников к 1937 г. превысил 37 тыс. шт. против 11 - 15 тыс. шт. в 1924 - 1926 гг. (рис. 4). Вторичное и более сильное увеличение волчьего поголовья в текущем столетии произошло в 1942 - 1945 гг. Причем с 1943 г. волк был подлинным бедствием на протяжении 10 лет. В 1946 г. в СССР было добыто рекордное число волков - 62 600 особей.

По ориентировочным подсчетам, до Великой Отечественной войны в целом по стране насчитывалось 100 - 120 тыс. волков. В годы войны число их превысило 230 тыс., а по мнению некоторых охотоведов - 300 тыс. По более поздним расчетам , в первые послевоенные годы поголовье волков превышало 150 тыс. Однако имеется основание полагать, что эта цифра - максимальная величина роста их численности. После рекордной добычи волков в 1946 г. и уничтожения в 1947 - 1951 гг. 274 тыс. зверей численность хищников стабилизировалась на уровне, наблюдавшемся в начале XX в., когда в России ежегодно добывали в среднем 15 тыс. волков .

Очередной и достаточно сильный взрыв численности волка произошел в 70-е годы (годы застоя в народном хозяйстве). К этому времени очаги с относительной повышенной плотностью волка сохранились в некоторых лесных областях Украины, Белоруссии, в горных районах Азербайджана и Таджикистана, в ряде областей Казахстана, где к исконно волчьим относят степной Тургайско-Иргизский озерный район, долины рек Или, Чу, Сырдарьи, Сарысу, Урала, районы Джунгарского и Заилийского Алатау, а также всего Прибалхашья. В РСФСР наибольшая устойчивая плотность населения волка отмечалась в следующих экономических районах: Северо-Западном (Вологодской, Ленинградской областях, в Карелии и Коми АССР), Центральном (Брянской, Калининской, Смоленской областях), Волго-Вятском (Кировской, Горьковской областях), Поволжском (Волгоградской, Саратовской областях, Башкирской АССР), Северо-Кавказском (Астраханской обл., Краснодарском крае, Дагестанской АССР), Уральском (Пермской, Оренбургской областях). В Сибири устойчивые очаги этих хищников характерны для Тюменской и Читинской областей, Алтайского и Красноярского краев, Бурятской АССР и Тувинской АССР. В Дальневосточном экономическом районе такие очаги известны в Хабаровском крае, Амурской обл., особенно в Якутии.

Волчьи очаги имеют многолетнюю давность, обусловленную природно-экономическими факторами. Основной из них заключается в приуроченности очагов к территориям, сочетающим значительную лесистость с пересеченностью рельефа: в областях Нечерноземья - к Тихвинско-Андомским высотам, Валдайской возвышенности, западной части Смоленско-Московской гряды и Среднерусской возвышенности; на востоке региона - к Вятско-Пермскому увалу и Приволжской возвышенности, т. е. к территориям, где стыкуются и административные границы областей, краев и республик, что по ряду причин дополнительно усложняет организацию работ по истреблению волка . В областях и республиках, расположенных в горных, тундровых, степных и полупустынных зонах, устойчивость волчьих очагов (хотя и с более изменяющейся численностью зверей) обусловлена обширностью этих территорий, их малой населенностью при экстенсивном животноводстве.

В 1970 г. добыча волка в СССР сократилась до 4842 голов. С периода 60-х годов, отличавшихся стабилизацией численности зверя на низком уровне, это была минимальная величина изъятия волка. В последующие годы численность волка начала возрастать. Некоторое расширение добычи в 70-е годы не стало мерой, сдерживающей размножение. В результате это явление стало повсеместным. По данным функционировавшей в те годы Главприроды МСХ СССР , в целом по стране число волка возросло с 18,2 тыс. в 1967 г. до 68,3 тыс. в 1977 r. Сильно увеличилось волчье поголовье в Белоруссии (165 гол. в 1967 г., 2337 в 1977 г.), на Украине (218 гол. в 1968 г., 1193 - в 1979 г.), в Таджикистане (450 гол. в 1969 г., 2 тыс. - в 1978 г.) и ряде других республик.

В большинстве регионов фактический рост численности волка был, очевидно, выше названных цифр, о чем можно судить по следующим данным. В 1977 г. общесоюзный объем закупок волчьих шкур составил 22 тыс. шт. Он близок к среднегодовой добыче волка (27 тыс.) за период 1937 - 1941гг., когда реальная численность хищников определялась в 100 - 120 тыс. особей. Видимо, до такого же количества они вновь размножились и к середине 70-х годов. Вероятность этого вполне объяснима, если учесть, что после истребления 22 тыс. волков в 1977 г. темп нарастания их поголовья оставался высоким. Подобный темп - верное свидетельство недоучета зверей.

Неверные оценки численности волка в период 70-х годов были возможны и происходили по ряду причин. Одна из них была связана с тем, что приемы учета волка (картированием их семейных участков), позволяющие более или менее реально судить о состоянии поголовья этого хищника, официальное признание получили лишь в 1987 г. . До этого времени, когда сельское население, включая и охотников, было склонно к завышению числа обитающего волка , в практику охотничьего хозяйства были внедрены не лучшие, применительно к большинству регионов, методы учета зверей - авиаучет и зимний маршрутный учет следов на соответствующих площадях. Показатели этих методов предрешали занижение численности волка.

В качестве довода, подтверждающего факт такого занижения, могут служить сравнительные сведения об учетах волка в Горьковской обл., где на площади 1,6 млн га (в 13 районах) был произведен учет этих зверей двумя способами: официальным, т. е. методом подсчета следов на маршрутах на соответствующих площадях, и широко практиковавшимся - выявлением волчьих выводков и количества в них зверей, долговременным наблюдением и опросом населения. Результаты учета оказались таковы. При учетах волка по следам на соответствующих площадях численность зверей на весну 1979 г. была определена в 20 особей. При учете по выводкам (на январь) того же года - 70 особей (14 выводков). В это число не вошли 34 волка, истребленные в 1979 г. на территории района, где производился учет . В докладе на совещании спецгруппы по волку, проведенном ВДНХ СССР и Глав-природой МСХ 3-7 апреля 1979 г., представитель Смоленской госохотинспекции сообщил, что разница в определении показателей численности волка специалистами Смоленской ГОИ и группой биологической съемки Окского заповедника, осуществляющей в пределах СССР общий анализ "следового учета" зверей по пробным площадям, составила более чем двукратную величину. По материалам инспекции, в области в 1978 г. насчитывалось более тысячи волков, по первым учетным данным группы биологической съемки- 420 особей, по уточненным - 508. Права в этот год оказалась инспекция, так как к апрелю 1979 г. в угодьях Смоленщины было добыто 320 волков и около 600 ушло от преследования. Всего в 1979 г. здесь было добыто 732 волка. В Кировской обл. в 70-х годах учет волка вообще был формальным.

(В отчетах госохотинспекции эти цифры фигурировали и в 80-е годы. )

Из приведенных данных видно, что рост добычи волка отмечался здесь даже при изъятии почти такого же их количества, какое насчитывалось весной. Понятно, что при добросовестном отношении к учетным работам подобное возможно при несовершенной методике учета с явным недоучетом волка. В связи с этим следует отметить, что в 1950 г. после истребления в области за предшествующий год 420 хищников во всех районах было выявлено все же еще 175 волчьих семей, а общее поголовье на начало 1951 г. составило более 1200 зверей.

Следовательно, в 70-е годы в целом по стране обитало волка больше, чем предполагалось по официальным данным, что в конечном итоге как раз и явилось бедой. А она в том, что в настоящее время уже нет оснований рассчитывать на природные факторы, которые могли бы привести к падению численности этого зверя. Ведь до сих пор ни у ученых, ни у практиков нет точных данных о значении указанных факторов в динамике численности популяции волка.

Причины, вызвавшие рост поголовья волка в коренных очагах обитания и широкое расселение в 70-е годы, многообразны. Вместе с тем само это явление следует рассматривать как социально-экологическую закономерность, согласно которой цивилизация и связанный с нею общий прогресс народного хозяйства могут быть губительными для одной группы диких животных и, наоборот, улучшать условия жизни другой, способной быстро адаптироваться. Волк, даже находясь под неослабным охотничьим прессом, является образцом дикого зверя, использующего все возможности для благополучного обитания в антропогенном ландшафте. Он быстро усваивает преимущество жизни возле человека и за счет человека.

Конкретные причины роста численности и расселения волка в 70-е годы были следующие. Общее ограничение охоты, постепенно усиливающееся с начала 60-х годов с целью охраны природы, накопления дичи или ради достижения в угодьях оптимальных плотностей полезных животных. Расширилась сеть заказников, были учреждены спецхозяйства узковедомственного охот-пользования, воспроизводственные участки, зоны покоя, зеленые зоны вокруг городов и рабочих поселков. В середине 70-х годов территориальные формы ограничений охоты привели, например, в Кировской обл. к изъятию из непосредственного охотпользования более 1 млн га ценнейших угодий, что всего вдвое меньше площади охотхозяйств, закрепленных для охоты за обществами охотников.

По исследованиям ВНИИОЗ, к 1980 г. только в 8 областях северо-востока европейской части страны, где к тому времени было осуществлено крупномасштабное сселение деревень и в силу этого резко сократился охотничий пресс, из охотпользования было изъято 5 млн га наиболее продуктивных охотничьих угодий. Тем не менее во все последующие годы изъятие их продолжалось. В целом по РСФСР в 1981 - 1985 гг., помимо 10 заказников союзного значения, было создано 155 областных и республиканских заказников. В результате на территории Российской Федерации под 50 республиканских и 1295 областных заказников отведено 49,8 млн лучших охотничьих земель, а общая площадь охраняемых территорий, по данным Главохоты РСФСР, за пятилетку возросла с 43 млн до 63 млн га, или на 42 %.

Другая активная форма ограничения охоты в рассматриваемый период заключалась в усилении не всегда в разумных пределах разного рода актов, запрещавших или сокращавших саму возможность охотничьей деятельности: общее сокращение продолжительности сезонов охоты, полные повидовые и сезонные (в частности, весенние) запреты охоты, ограничение выдачи путевок и установление самого порядка охоты по специальным путевкам, получение которых предрешалось трудовым участием охотника в охотхозяйственной работе. Эта же форма ограничений включала: установление запретных дней недели для стрельбы дичи в сезон охоты, нормирование добычи, запрещение использования для ряда видов охоты зверовых собак, систематические запреты охоты из-за повышенной пожаро-опасности повально осушаемых лесов и болот и, наконец, общее введение более строгого порядка, приобретения и хранения охотничьего ружья. В результате охотничий сезон среднерусского охотника стал короче примерно на 2 мес по сравнению с сезоном 50-х годов и при этом с массой других регламентирующих правил производства охоты в дозволенное для этого время.

В ряде регионов перечисленные акты ограничений охоты -если и не совпали, то в определенной мере были следствием антиохотничьей волны, поднятой отдельными представителями научного мира в газетах, журналах и других средствах массовой информации, включившимися в дискуссию о защите волка. Соответствующая оценка этого движения, ставшая модным среди журналистов, дана в журналах "Охота и охотничье хозяйство" и "Наш современник" . Подводя итоги встречи специалистов за "круглым столом", обсуждавших проблемы борьбы с волком в связи с резким увеличением его численности, главный редактор журнала "Охота и охотничье хозяйство" О. К. Гусев констатировал, что распространение в обществе тенденции к идеализации природы ("природа всегда права", "в природе пустоты не бывает", "в природе нет ничего вредного, лишнего", "человек должен избегать вмешательства в дела природы, дать ей право побуйствовать вволю" и т. д.) нанесло государству большой материальный ущерб. Взяв под защиту такого вредного и опасного хищника, как волк, эта стратегия нанесла очередной удар по народному хозяйству, так как не прогресс науки, не появление новых фактов побудили по-иному трактовать роль волка в экономике природы, а "бездумное принятие стратегии идеализации природы, гипноз ее псевдогуманной привлекательности заставили увидеть старые факты в желательном освещении" .

Соглашаясь с этими высказываниями, нелишне добавить, что концепции идеализации природы породили, например, такие явления, как всеобщий семилетний (с 1968 г.) запрет охоты в Таджикской ССВ, когда лишь в отдельные годы выделялось ограниченное количество платных лицензий (путевок) на отстрел массовых видов охотничьих животных, включая и волка (до сезона 1977/78 г.). В Казахстане были отменены поощрения за отстрел этих зверей. В этот же период не в пользу охотника была пересмотрена выплата вознаграждений за добычу волка на территории РСФСР.

Роль многих форм ограничения охоты в проблеме борьбы с волком всегда имела негативные стороны. Твердо стоявший за бескомпромиссную ликвидацию волка Л. П. Сабанеев, связывая нашествие этих зверей с упадком псовых охот, отмечал: "Нисколько не отрицая будущей, может быть, очень важной роли ружейные охотников в истреблении волка, мы, однако, считаем в полном праве утверждать, что они, хотя и косвенно, при том бессознательно и руководимые очень хорошими побуждениями способствовали нередко размножению зверя. Псовые охотники, запрещая охоту в своих дачах, приберегая волков для себя, имели еще основания на это запрещение, ружейные же охотники и все более распространяющиеся охотничьи кружки и общества, запрещая охоту в арендуемых ими лесах и болотах, являются невольными охранителями там волков, переведаться с которыми сами арендаторы не имели средств или желания. Таким образом, запрещение охоты в помещичьих дачах, арендование лесов, болот и вообще охотничьих угодий, наконец, даже стеснение охоты и промысла в казенных лесах средней полосы - все меры, по своей сущности благоприятствующие размножению дичи, в то же самое время благоприятствовали волку" .

Говоря об ограничениях охоты, как о факторе, существенно содействовавшем в 70-е годы подъему численности поголовья волка, важно рассмотреть, каким образом это могло повлиять на зверя, когда на большей части территории страны истребление его всеми способами в любое время года постоянно поощрялось, а при любом вещественном доказательстве добычи хищника предусматривалось определенное вознаграждение. Подобное стало возможным вследствие того, что формальная свобода добычи волка не увеличивала числа охотников на него. Чаще всего было как раз наоборот: всякое уменьшение возможностей для охоты усиливало стремление охотничьих масс к более почтительной и надежной охоте, к более подручной или выгодной из них.

(Отражают суммарный план закупок волчьих шкур, доводимый отдельным областям; в частности, на 1980 г. по РСФСР он был определен в 480 шт. )

Вот конкретный пример. В 1977 г. 28 членов одного кировского охотколлектива отстреляли по лицензиям за осенне-зимний период 32 лося. Добыча зверей производилась облавным способом, на что было потрачено 310 чел.- дн. При облавах в кварталы леса с лосями не раз попадали и волки (всего 9), один из которых был случайно выгнан под выстрел и убит. Однако никто из членов охотколлектива не предпочел охоту на волка, хотя в течение всего периода отстрела лосей бригада охотников-лосятников обслуживалась двумя обычными автомашинами, а также машиной повышенной проходимости, привлекаемой со стороны. Показателен и другой, еще более примечательный факт. В Кировской обл. каждый пятый волк, добытый в 1978 - 1979 гг., - результат случайного отстрела, в Горьковской и Пермской областях - каждый второй. Это довод уже в пользу того, что при больших возможностях охоты урон, наносимый волчьему поголовью массой охотников, мог бы быть более ощутимым.

В предвидении отмеченных обстоятельств положение могло быть исправлено научно обоснованными планами ежегодной добычи волка. Однако практиковавшееся ведомственное планирование ее эту задачу вовсе не решало.

Из приведенных данных видно, что со второй половины 60-х годов, когда начали уменьшаться возможности для производства охоты, занижался и план истребления волка, что расхолаживало работу охотведомств по борьбе с хищником, в итоге содействовало повсеместному увеличению волчьего поголовья (рис. 5). С появлением в республике сети охотхозяйственных предприятий значение этого фактора, естественно, возросло, особенно в областях, отличавшихся стойкостью поселения волка. Это подтверждается результатами борьбы с волком в Кировской обл., где первый заметный рост его численности относится в 20-м годам, когда уровень добычи этого хищника приблизился к 400 особям в год. Вторичное и более интенсивное увеличение волчьего поголовья 1945 гг. В 1946 г. впервые произошло в период 1942 в области было добыто максимальное количество волков - 560 особей, за 3 последующих года - 1420 (рис. 6).

В 70-х годах при функционировании в области 89 разноведомственных охотничьих хозяйств и 12 заказников, наличии штатного контингента охотоведов и егерей госохотинспекции (около 50 человек) увеличение численности волка было замечено лишь в 1972 г. - в год жестокой засухи и сильных лесных пожаров. В этот год из вятских лесов было изъято 207 волков, в два последующих - 440. Однако в 1977 г. число уничтоженных волков вновь приблизилось к 500 особям, несмотря на добычу за пятилетие 563 волчиц и увеличение изъятия их с 66 шт. в 1973 г. до 166 - в 1977 г. По достигнутым результатам область вышла в число передовых. За добычу такого количества хищников госохотинспекция и областное общество охотников и рыболовов были отмечены наградами. В 1979 г. число только уничтоженных волков превысило 700 особей, что в 6 раз больше многолетней средней (118 шт.), вычисленной для 1960 - 1971 гг., когда численность этих зверей считалась стабильной. Отмечая такой бурный рост поголовья волка в вятском их очаге, важно подчеркнуть, что это не было явлением, возникшим лишь в природных условиях Кировской обл. Здесь синхронно проявилась общая картина динамики численности вида, которая в 70-е годы стала характерной для значительной части страны.

В быстром увеличении волчьего поголовья не меньшую роль, чем ограничение охоты, сыграла другая важная причина, заключавшаяся в резком улучшении кормовой базы хищника. Экологами давно вскрыта зависимость интенсивности размножения любых представителей хищных от обилия кормов. По отношению к волку данное положение имеет и другое значение: при обилии кормов он мало уязвим даже при преследовании всеми способами с целью уничтожения. Улучшение кормовых условий было связано с возникновением к 70-м годам новых или в значительной мере более обильных источников кормов. Первый из них появился как следствие повсеместного увеличения поголовья диких копытных. Ведь именно в рассматриваемый период во всех лесных областях сильно возросла численность лося, в степных и полупустынных районах - сайгака. Примерно с середины 60-х годов в результате улучшения охотохозяйственных и акклиматизационных работ расширились ареалы и быстро наросло поголовье кабана, дикого северного, пятнистого и других видов оленей, в Прибалтике - косули. В речных системах повсеместным стал бобр, еще раньше в водоемах всех областей появилась ондатра.

Рост поголовья этих животных (за исключением ондатры) отмечался и в 70-е годы. К. 1977 г. в стране насчитывалось свыше 800 тыс. лосей (570 тыс. в 1970 г.), около 350 тыс. кабанов (182 тыс. в 1970 г.), более 900 тыс. диких северных оленей, около 700 тыс. косуль и несколько десятков тысяч оленей всех других видов . К середине 70-х годов поголовье бобров, возрожденных в стране всего из двух сохранившихся очагов, определилось в 200 тыс. В 1975 г. была зарегистрирована вторая волна подъема численности сайгака до максимальной величины - 2 млн голов. В довоенный период этого важного для волка животного относили к категории редких. Естественно, что значительный рост численности ряда копытных позволил возобновить не только любительскую, но во многих областях и промысловую охоту на них. К 1977 г. добыча лосей, например, возросла до 70 тыс. голов, оленей всех видов до 61 тыс., отстрел косули все еще держался на уровне 45 - 50 тыс. голов, кабанов - до 52 тыс., сайгаков - до 400 - 500 тыс. голов . Одновременно немало копытных отстреливали и браконьеры.

Охота и браконьерство существенно увеличили обеспеченность волка самой доступной пищей в составе их рациона: звери находили места разделки отстрелянных животных и пожирали остатки трофеев охотников, выискивали попавшихся в петли лосей, а также значительные остатки туш, бросаемых при браконьерской добыче крупных копытных. Более того, волк получил возможность специализироваться на вылове подранков, число которых, к сожалению, росло как по мере приобщения к отстрелу копытных большей массы охотников, так и из-за отсутствия у них хорошего оружия для этой охоты. Так, в начале 60-х годов мне довелось быть свидетелем, когда в Кировской обл. при использовании егерями "кавалерийского" карабина (под пулю 7,62 мм) для отстрела лосей 7 зверей из 16 попавших под выстрел были оставлены в угодьях подранками. Следует вспомнить и о сеголетках лосей и кабанов, которые после отстрела их маток вынуждены оставаться без необходимой опеки в зимний период. В 70-е годы число этих зверей увеличивалось из-за того, что охотнику было невыгодно гасить сеголетком приобретаемую лицензию за ту же стоимость, что и на отстрел взрослого зверя.

В сложившейся ситуации все это вместе с увеличением возможности хищничества волка в значительно возросшем стаде копытных способствовало тому, что во многих регионах отдельные семьи этого зверя стали удовлетворять потребности в кормах, особенно в многоснежное зимнее время, полностью за счет диких животных. Другое обстоятельство, улучшившее кормовые условия волка, - развитие животноводства индустриальными методами с концентрацией поголовья птиц, скота, свиней на крупных фермах. Разведение сельскохозяйственных животных этими методами не исключало естественных их потерь от разных причин. Вследствие этого крупные фермы стали важными источниками кормов в наиболее голодный для волка стойловый период содержания домашних животных. В трудные для сельскохозяйственного производства годы возрастали потери скота зимой, практиковалось бесхозяйственное выбрасывание трупов павших животных.

Об этом, в частности, можно судить по статистическим данным 80-х годов, согласно которым в 1986 г. в Кировской обл. пало: крупного рогатого скота - 34,9 тыс. голов, или 2,7 % оборота стада, свиней - 28,3 тыс. голов, или 3,7%, овец - 15,7 тыс. голов, или 8,4% ("Кировская правда" за 23 января 1987 г.). По сведениям, поступившим во ВНИИОЗ от охотников-волчатников, постоянным источником кормов для волка являлись фермы Мухинского совхоза Зуевского р-на. При отстреле августовских волчат в Унинском р-не было установлено, что мясо от павших поросят служило основой их рациона. При выслеживании волка чудиновского очага в Халтуринском р-не я неоднократно убеждался, что этот зверь имел богатый выбор павших животных, выбрасываемых работниками ферм у деревень Цапели, Коробовщина и др. В том же районе к падали у ферм были приурочены маршруты волка, населявшего колковские леса. С зимы 1978 г. хищник привадился к залежи павших овец, не иссякавшей у ферм в д. Градобой Зуевского р-на. Такова была причинная связь роста поголовья вятского волка с местными трудностями развития животноводства.

Аналогичные или более надежные для волка кормовые ресурсы возникли в областях и республиках, культивирующих отгонное животноводство и северное оленеводство. Подъему поголовья зверя способствовали также промышленные лесозаготовки в больших глухих массивах тайги, вследствие которых быстро нарастала численность копытных на обширных просторах омоложенных лесов.

Не менее важная причина роста поголовья волка в тайге - прокладка сети лесовозных дорог. Так, в Пермской обл. с начала 60-х годов площадь вырубленного спелого перестойного леса превышала 2 млн га (12% общей лесопокрытой площади). Численность лося возросла здесь с 13 тыс. голов в 1968 г. до 23 тыс. в 1977 г. В результате если до середины 60-х годов в лесных районах Кизела и Губахи событием считалось обнаружение волчьего следа, то теперь здесь обычны были случаи нападения волка на собак. В Кировской обл. к началу 70-х годов старые таежные леса также были сведены с площади 2 млн. га, что составляет третью часть всей лесопокрытой площади области. На этих площадях образовалась мозаика крепей по возобновляющимся вырубкам, пронизанным сетью лесовозных дорог, которые, как и тракторные пути по целинным снегам, обеспечивали зверя новыми возможностями для широких передвижений при любом состоянии снежного покрова. В глухом таежном Колпашевском р-не Томской обл., где также были проложены лесовозные дороги, появление первых волков в верховье р. Шудельки было отмечено зимой 1984/85 г. На третий год уже семьи их активно преследовали здесь северных оленей и особенно успешно лосей. Зимой 1987/88 г. этот хищник проник и в тайгу Александровского р-на, где в январе 1989 г. было засвидетельствовано, что на лесовозной дороге под автомашину попал крупный волк.

Нарастанию волчьего поголовья способствовало сселение мелких населенных пунктов в сохранившиеся поселки. В широком масштабе это мероприятие начало осуществляться в послевоенный период, особенно интенсивно в нечерноземных областях. Например, в охотохозяйстве ВНИИОЗа, занимающем на землях Зуевского, Белохолуницкого и Слободского р-онов Кировской обл. 65 тыс. га, к 1978 г. из 107 деревень было сохранено 36. В целом по области, где к началу 1960 г. все еще насчитывалось 15 446 населенных пунктов, на то же время 1980 г. число их сократилось до 5051. В числе сселенных оказались все деревни-малодворки, которые ранее находились в лесотаежной части, удаленной от железнодорожной магистрали и автодороги. Переселение мелких деревень упростило для волка выращивание потомства, о чем свидетельствовали случаи обнаружения логовов зверей вблизи бывших сельских усадеб. В моей охотничьей практике имел место случай безуспешной облавы на волков, логово которых было расположено прямо за околицей небольшой деревушки, опустевшей к началу 70-х годов.

Ликвидация большого количества деревень-мало-дворок пошла на пользу волку еще и потому, что без них усложнилось преследование этих зверей охотниками по ряду причин: и вследствие уменьшения информации о появлении волчьих логовов, о местах набегов зверя, и из-за возросших трудностей проезда в глубинные сельские районы, особенно зимой. И, наконец, из-за утраты в бывших деревнях удобных зимних ночлегов, ранее позволявших выслеживать волка без риска ночевки под открытым небом. Более того, там, где не стало деревень, не стало и контингента сельских охотников, постоянно занимавшихся капканным отловом волка. В результате если, например, в 50-х годах в Кировской обл. среди уничтоженных волков до 60 % и более приходилось на капканную добычу, то в 70-х годах удельный вес отлова их этим способом снизился до 20%. Это значит, что широко использовавшийся ранее для капканного отлова волка период глубокоснежья перестал быть роковым периодом для жизни этого зверя. В создавшейся экологической ситуации глубокий снег чаще теперь стал помогать волку, чем охотнику. Поэтому и общее падение капканного промысла в стране содействовало быстрому подъему численности волчьего поголовья, наблюдавшемуся в 70-х годах.

Человек преследует волка давно, уничтожает всеми доступными средствами: от травли ядом до истребления с вертолётов. Однако хищник не только выживает в истребительных компаниях, но всякий раз, при малейшем ослаблении борьбы с ним, восстанавливает и увеличивает свои ресурсы.

После пика численности хищника (1940-1950 гг.) при интенсивной истребительной компании и материальном стимулировании состояние ресурсов волка, особенно популяций открытых пространств (европейского тундрового и степного), к концу 1960 гг. сократилось до минимума. Уже в 1960 гг. при хорошем материальном стимулировании за щенка (50 рублей) и недостаточном за родителя (100 рублей) охотники изымали из логова волчат, не пытаясь при этом уничтожать матёрых. Чтобы волчица не покинула гнездовой участок и щенилась здесь на следующий год, жилые норы охотники старались не портить, а раскопанные - аккуратно восстанавливали. Изъятием волчат на юге края Красноярского края занимались даже известные волчатники. Это ремесло для многих чабанов, конюхов и оленеводов было более доходным, чем основная работа. По данным В.В. Козлова за 1966 год в южных районах Красноярского края в общей добыче из 356 лесостепных волков, доля матерых составила лишь 9 особей или 2.5%. При направленном многолетнем (5 лет) изъятии волчат и старении матёрых в последующие 1970 годы было ограничено до минимума воспроизводство популяции лесостепного волка. Изъятие волчат из логовов было эффективным способом сокращения волка даже на Енисейском Севере. На бескрайних таёжных просторах Эвенкии некоторые опытные оленеводы знали места нахождения многих выводков. Например, В. Удыгир из пос. Эконды ежегодно обследовал до 10 логовов.

При общем снижении поголовья волка в России и экономической эффективности его добычи к началу 1970-x заготовки хищника заметно сократились из-за роста затрат. Возросшее стимулирование и активные истребительные меры с привлечением малой авиации позволили в Красноярском крае в 1980-x остановить прирост эвенкийского среднетаёжного волка, сократить до минимума поголовье лесостепного волка на юге Сибири. Однако в 1990-x в период экономических преобразований и передела собственности с прекращением финансирования вознаграждений охотникам за истребленных ими волков борьба с этими хищниками практически прекратилась. Волка охотнику стало невыгодно добывать. При многомиллионном волчьем оброке в денежном исчислении ни губернаторы краев, областей, ни руководители охотничьих ведомств и даже аграрной отрасли, проблемы хищника старались не замечать.

Численность волка в России в этот период достигла уровня послевоенных лет, однако состояние ресурсов некоторых видов диких копытных под совокупным лимитирующим воздействием естественных и антропогенных факторов сократилось более чем в два раза. При недостаточном современном финансировании мероприятий на борьбу с волком и нерациональном использовании выделенных средств в регионах России она проводится стихийно. При этом не учитывается пространственная структура и значимость семейных участков волка в благополучии зимовок копытных .

Современное стихийное регулирование ресурсов волка различными методами по стратегии поголовного истребления неоправданно и экономически неэффективно. Для начала надо установить пространственное размещение выводковых участков семейных пар, затем по ним определить численность волка. Высшие и региональные охотничьи ведомства трубят повсюду о волчьем засилье, но на учёте волка экономят. Ресурсы хищников (сколько нужно) обычно вычисляются в кабинетах по результатам послепромысловых учётов зверей на маршрутах, хотя методика подсчёта следов на второй день прохождения ЗМУ для учёта осторожного волка не подходит вообще. Современная фантастическая численность волка, определённая по результатам зимних маршрутных учётов не согласуется с сокращающейся динамикой численности диких копытных и, конечно, не соответствует ресурсам хищника. Статистический рост численности волка и всё возрастающие убытки госохотфонду и животноводству от его хищничества (как, например, в Забайкалье, Якутии) закономерны и необходимы для выбивания миллионных средств на использование авиации и вознаграждения. За деньги, потраченные на каждого добытого волка (затраты на вертолёт + солидное до 15-20 тыс. вознаграждение) можно год содержать двух егерей-волчатников.

Наиболее эффективным и рациональным методом регулирования поголовья волка следует считать умеренное регулирование в хозяйствах. Оно основано на изъятии из логова выводка или его части без уничтожения семейной пары. Это позволяет сохранять пространственную территориальную структуру семейно-стайных участков и буферные резерваты диких копытных от вторжения и разорения волками-кочевниками. Однако при сильном сокращении численности волка и первых признаках нарушения половозрастной структуры нужно оставлять в логове живым на воспроизводство одного - двух щенков. Иначе могут возникнуть очаги гибридизации волков и собак.

При умеренном регулировании ресурсов хищника может возникнуть этическая сторона проблемы. Например, на Украине под давлением "зелёных" защитников волка был принят абсурдный закон "О запрете изъятии из логова щенков" как негуманный способ охоты. На Украине можно охотиться лишь на взрослых волков, которые уже самостоятельно причиняют урон домашним животным. Тогда, руководствуясь этим "гуманным законом", должен быть, по-видимому, повсеместно запрещён забой только что родившихся ягнят на каракуль в Средней Азии.

Кстати, согласно Правил охоты в России , в том числе и Красноярском крае, волка как "особо ценного зверя" можно добывать лишь в сроки с 15 сентября до 28 февраля. Получается, что летняя охота на логове и по выводкам запрещена. О каком же регулировании ресурсов волка можно говорить, когда чиновники от охоты всё ещё не могут определиться с его статусом.

Семейные пары волка консервативны в выборе места логова и использовании коренных районов обитания. Сезонные изменения размеров и конфигурации семейной территории происходят в основном за счёт зимнего охотничье-кормового участка. Летний выводковый район семейной пары относительно стабилен в границах. Учёт волка должен базироваться на пространственном размещении постоянных коренных (выводковых) участков и их ежегодной занятости.

В сезонной жизни волка выделяется два периода:

Семейный оседлый весенне-летний, когда матерая пара скрытно с большей конспирацией логова, из года в год, на одной и той же коренной территории, зачастую в одних и тех же норах, выращивает свое молодое потомство;

Стайный кочевой осенне-зимний, когда стая из матёрых родителей и прибылых пополняется переярками - волчатами прошлого года, образуя крупную стаю для охоты на копытных зверей и сохранения семейной территории от вторжения чужих стай.

Гон матерых волков на юге Красноярского края проходит с начала февраля, спаривание 20-25 февраля. По окончании гона стая снова ненадолго объединяется для совместной охоты на семейной территории. Но уже в конце марта матерая пара обосабливается от повзрослевших прибылых (подросших волчат) на выводковом участке. В центральной его части (на гнездовом) участке волчица готовит новое логово, расчищает старые собственные или барсучьи норы. Следы её «гнездовой деятельности» - зачистки нор с выбросами на поверхность суглинистого грунта по снегу видны издалека. Волки Приенисейской Сибири из-за низких температур и резко­континентального климата повсеместно щенились в укрытиях, хорошо прогреваемых солнцем. В европейской части России с более мягким климатом лесные волки часто выводили щенков открыто в ямках и углублениях под выворотнями . Основной период щенения волчиц на юге Красноярского края проходит в конце апреля, в центральных районах - в начале мая.

Гнездовой участок семейной пары имеет радиус до 1,5 км вокруг основной норы или гнезда. Матёрая волчица может иметь несколько расчищенных старых или вырытых новых нор. Здесь матёрые весной ведут себя скрытно, неохотно отвечают на вой или молчат, практически не охотятся у логова и не оставляют жертв, чтобы не привлекать внимания человека. Для выбора района гнездового участка и устройства логова необходимо сочетание некоторых благоприятных факторов: наличие малопосещаемых людьми "крепких" мест, дренированных сухих почв, пригодных для норения, обилие пищи в радиусе 5 км вокруг логова и водного источника не далее 1 км. Ограниченность мест полностью соответствующих указанным требованиям вынуждает волков Сибири из года в год селиться в одних и тех же лесных угодьях.

В местах с каменистым грунтом, где невозможно рыть нору, а иногда в экстренных случаях при опасности, грозящей щенкам, волчица устраивает логово в пещерах, расщелинах скал, в дуплах и корнях деревьев, в штабелях леса, в кучах хвороста, в раскорчевках по окраинам новых полей, скирдах соломы вблизи леса и т.д. У волков прослеживается консерватизм в выборе логова. Если их не потревожат человек или стихийное бедствие (чаще всего раскапыванием нор или лесными пожарами), то логово используется ими повторно. Даже при полном разрушении нор и многолетнем отсутствии на участке волка, после истребления матерых, вновь расселяющиеся семейные пары роют норы на прежнем гнездовом участке, расчищая старые норы. На северных склонах гор, мрачных, сырых, затененных с высокотравной растительностью волки, как правило, никогда не селятся. На болоте волки роют норы на сухих возвышенных участках островов.

В лесах Приангарья среднетаёжные волки устраивали логова в коротких собственных норах 1.2-1.5 м длиной, в углублениях под выворотнями, в дуплах деревьев, в скальных нишах и пещерах. Охотники обнаруживали логова в щебёночном грунте на солнечных склонах берегов рек в корнях и под выворотнями мощных лиственниц, под искорью упавшего дерева на гари возле ручья, в дуплистых колодинах, в заломах в небольших пещерах и расщелинах скал. В приангарских сосновых борах волки роют норы на солнечных гривах с песчаным грунтом среди подроста молодого соснячка.

В заболоченной местности простые логова находили на островах среди болот под корнями сосен, кедров и елей , даже в расчищенной медвежьей раскопке жилища бурундука и под старым штабелем брёвен в заросшей вырубке. Сложные норы до 5 метров с отнорками встречались в глухих местах среди торфяников, на песчаных откосах сухих островных бугров, в ельниках среди моховых болот.

Волки саянской горной тайги обычно устраивали логова на крутых остепнённых склонах верховьях речек и ключей. Здесь волчица расчищала норы в старых барсучьих, лисьих поселениях или копала собственные. При недостатке мест с дренированным грунтом, удобным для норения, логово устраивалось в небольшой пещере или расщелине скал, в дуплистой лиственичной, кедровой, сосновой, осиновой и др. колодине, под искорью упавшего дерева на гари, возле ручья под выворотнем дерева и даже в штабелях брёвен и складированных кучах порубочного материала.

Волки лесостепей юга Сибири чаще устраивают свои логова среди осинников и березняков, в зарослях акации и шиповника на солнечных склонах самых возвышенных сопок в верховьях речек и ключей в старых барсучьих колониях или в собственно вырытых норах. Норы волков находили в старых барсучьих или лисьих норах по ключам и логам в ленточных сосновых борах берёзовых колках, на песчаных склонах оврагов, заросших кустарником. Волки устраивали логова в нишах под скалами, в небольших пещерках, закрытых на входе густым кустарником, в нагромождении крупноглыбовых камней на крутых солнечных склонах.

На Беллыкском нагорье (Новосёловский, Краснотуранский районы юга края) щенков изымали не менее 50 раз из барсучьих и собственных нор. Обнаруженные здесь 23 логова были устроены: 9 - в пещерах, расщелинах скал, среди нагромождения камней, 4 - в углублениях под выворотнями деревьев, 6 - в дуплах валежин и искорьях павших во время пожара деревьев, 2 - в раскорчевках на окраинах полей, 1 - в отходах порубочного материала, 1 -в старом зароде соломы у кромки леса. Большинство известных нам логовов в лесостепной части Краснотуранского, Идринского, Минусинского и Курагинского районов (п = 27) были в барсучьих (И) или собственных норах (6).

Лесостепные волки Хакасии тоже на 60-70% устраивают логова в барсучьих или собственных норах. Нередко под логово волки используют пещеры, расщелины и ниши под скалами. В пределах Батенёвского кряжа (Боградский и Ширинский районы) одному из авторов известно на девяти коренных участках волков более тридцати их логовов. В основном это норы барсука, лисицы или собственные волчьи норы (21 нора). Четыре логова размещались в пещерах и расщелинах скал. Трижды щенков находили под выворотнями лиственницы, сосны, ели, дважды - внутри мощных сосновых и лиственных колод. Сосновая колода представляла собой выгоревшее внутри дупло - «искорь». В упавшей дуплистой лиственнице волчица выгребла сгнившую сердцевину и устроила гнездо в 4 м от ее корня.

Самка приносит в одном помете от 3 до 8 волчат , которые рождаются совершенно беспомощными, слепыми, с закрытыми ушными раковинами. Прозревают волчата на. 9-11 день. Весь период лактации 5-6 недель волчица находится со щенятами. Она - хозяйка у логова. Кормит семейство матерый, сначала лишь самку, а в июне уже и щенят принесенной добычей или пережеванным полупереваренным мясом, отрыгивая его из желудка. Матерые волки обычно охотятся скрытно по ночам, за пределами гнездового участка не ближе 500 м от логова. Их основной кормовой участок расположен в радиусе 2-5 км вокруг логова. Лишь для подновления мечением границ семейной территории он может удаляться от логова на расстояние 8-12 км. Волки переярки в это время чаще находятся за пределами выводковой территории родителей, не создавая им пищевую конкуренцию.

Выводковый (коренной) район - это постоянное летнее местообитание семейной пары и выводка (радиус до 5 - 6 км), где обнаруживаются останки большинства (более 80%) волчьих жертв. Территориальное размещение выводковых участков в стабильных популяциях относительно постоянное и не зависит от размера выводка и состава стаи.

Волчата растут быстро. В июне их потребность в пище заметно возрастает, на охоту все чаще выходит и самка. В июле волчата уже необычайно подвижны. В это время волчья семья обычно покидает основное логово и перемещаются с родителями по летним норам за пределами гнездового участка. Они активно осваивают семейный коренной район. В районе логова и летних нор волчата играют, разоряют гнезда птиц, ловят лягушек, ящериц, мышей, других мелких млекопитающих. Полузадушенных животных им приносят зачастую родители. С переходом на мясную пищу с середины июня волчата регулярно посещают водопои, набивая к нему от логова тропы. В трехмесячном возрасте к началу августа волчата уже весят до 10-12 кг и достигают роста средней собаки дворняжки. Начинается период обучения молодых на жертву.

В октябре с семьей соединяются переярки, образуя крупную стаю. После установления ледостава и до весны стая переходит на кочевой образ жизни, охотясь на диких животных. Район охоты стаи значительно расширяется. Зиму волки проводят в постоянных поисках пищи в длительных ночных переходах. При этом семья периодично распадается на группы и вновь собирается возле добычи. Как осенью, так и зимой волки активно воют по ночам, сообщая о своем местонахождении. Где бы ни скитались молодые волки, они никогда не теряют связь с волчицей и следуют ее маршрутом. Где остановится волчица, там и соберется семья.

Зимний охотничье-кормовой участок полной семейной стаи лесных волков охватывает территорию от 250 до 500 км2 . Он может изменяться по форме и площади в зависимости от сроков формирования ледостава, наледей, глубины и структуры снежного покрова. Граница участка метится мочой, экскрементами, поскрёбами матёрой пары и постоянно подновляется ими при обходах. Охрана границ охотничье-кормового участка семейной стаи от вторжения пришельцев, регулирование отношения с соседями и не территориальными волками, без непосредственных контактов с ними и поддержание пространственной территориальной структуры, производятся стаями посредством воя и запахового мечения. Вой - составная часть пространственного размещения территориальных волков. Для кочующих групп, пар и одиночек он создаёт замкнутые зоны и обуславливает подчинённый характер их поведения. Семейные стаи оказывают огромное влияние на передвижение волков-кочевников. Чтение запаха меток позволяет этим волкам избегать контакта со стаями. Поэтому их передвижение обычно проходит вдоль границ территории семей или по местам ими неиспользуемым. При встрече одиночек стаи их преследуют и часто убивают. Внутривидовая смертность в стабильных популяциях волка составляет от 12 до 18% . Во многих регионах, где слабо проводилось истребление волка и сохранилась пространственная структура семейных участков матёрые пары, возможно, убивали волков-бродяг больше чем добывали охотники.

Плотность населения диких копытных и их ресурсы снижаются в первую очередь в центрах активности территорий волчьих стай. При постоянном зимнем беспокойстве хищниками копытные постепенно концентрируются по границам волчьих территорий, переходят в буферные зоны, где проходят их основные зимовки. Вдоль границ семейных территорий матёрые волки охотятся редко, чтобы не привлекать остатками своих жертв на собственный охотничий участок нетерриториальных хищников. С уничтожением матёрой пары при хаотичном регулировании волка прекращается мечение границ семейного участка, нарушается общая пространственная территориальная структура "волк-дикие копытные". При этом открывается путь для проникновения к зимовкам копытных волков-кочевников с выраженным хищничеством и расточительством по числу уничтоженных жертв. Они быстро разрушают стабильные зимовки оленей.

Таким образом, стабильное пространственное размещение семейных участков волка содействует благополучию зимовок диких копытных. Поэтому более рационально изымать из популяций волка нетерриториальных (молодых и старых) особей. Умеренное регулирование поголовья волка не только сохраняет от распада пространственную территориальную структуру семейных участков волка, зимовки диких копытных от вторжения и разорения волками-кочевниками, но и снижает урон от хищников. При потере выводка отпадает необходимости его выкармливания до взрослого состояния, при этом размеры хищничеств волка сокращаются в несколько раз . Лесостепные синантропные волки юга края при потере выводка (как временные синантропы) прекращают "травёж" скота. По поводу критической публикации уважаемого В.Г. Юдина, опубликованной в 2013 о правомерности применения понятия "синантропность" для крупных хищников, рекомендуем обратиться к классическому учебнику "Экология животных" Н.П. Наумова для биологов и охотоведов. Синантропными животными (временными синантропами) автор считает животных, "нашедших вблизи человека особую благодатную среду (за счёт питания или устройства жилища) и тесно связывающих своё существование с его деятельностью". После потери выводка матерые пластично меняют синантропную специализацию питания на диких животных.

Регулирование поголовья волка начинается с учёта выводковых участков семейных пар. Их нужно выявить и нанести на карту угодий. Собирается вся информация у охотников и населения о нахождении известных ранее логовов, колоний барсучих нор, о встречах с выводками и их следами, сведения о потраве скота и диких животных, о вое волков и т.д. Информация о выводковых участках стаи картируется, т.е. переносится на ландшафтно-географическую карту местности.

В полевых условиях выводки волков выявлялись на маршрутах по следам их жизнедеятельности или имитацией голоса матёрых волков. Коренные участки волка по первому осеннему снегу в сентябре - октябре можно легко обнаружить по следам выводков волчат. Приблизительное место нахождения логова можно определить по крупномасштабной ландшафтно-географической карте. С половины июля оно уточняется вабой по ответному вою выводка. Два "слухача" в районе предполагаемого логова уходят на 500 метров вперёд и в стороны от опытного волчатника-вабельщика. С наступлением утренних или вечерних сумерек вабельщик имитирует голосом вой матёрого. По направлению ответного воя волчицы и волчат от логова слухачи устанавливают по компасу и отмечает место нахождение выводка на карте.

Изучение и картирование пространственной территориальной структуры волка даёт представление о реальной численности хищника, позволяет грамотно и экономически эффективно проводить её регулирование.

К поиску выводков следует приступать лишь после щенения волчицы, иначе можно вспугнуть ее с логова. Отпечатки крупных размашистых следов матерого волка на грязных лесных дорогах - верный признак того, что волчица уже ощенилась. Логово волков найти нелегко, на его обнаружение чаще уходит несколько дней, а то и неделя. В гнездовой период весной и в начале лета логово можно обнаружить по выбросам свежего грунта из нор или троплением одиночного наследа матёрого хищника после случайных майских ночных снегопадов.

В поиске логова волка нет мелочей. Высматривая следы по раскисшим весенним дорогам и тропам, следует обращать внимание, сколько следов в группе и кому они принадлежат. Если при поиске логова обнаружены следы более двух волков, то эти следы вероятнее всего принадлежат переяркам, а значит, логова в этом месте быть не должно. По безлюдным весенним дорогам волки охотно ходят в попутном направлении, круто сворачивая с нее к логову или к добыче. В направлении сворота самца с тропы следует особо тщательно обследовать южные склоны наиболее возвышенных сопок. Прямой, размашистый след по свежей утренней пороше или росе на траве идет, как правило, к логову. След вечерний, петляющий - скорее всего охотничий, уходящий от логова.

Вблизи логова следует обращать внимание на следы жизнедеятельности матёрых, которые они оставляют на гнездовом участке: кости, клочки шкур жертв, поскрёбы, разработки и зачистки нор, клочки линяющей волчьей шерсти. Признаком близости логова может быть волчий помет. Самец оставляет его кучкой, а самка разваливает. Если учесть, что самка более месяца находится у логова с волчатами и неподалеку оправляется, то частая встреча помета самки говорит о близости логова. Поиск логова производился челночным прочесыванием солнечных южных склонов в истоках многочисленных весенних ручейков.

На обживаемость матёрыми логова указывают свежие следы волчицы, ее линная шерсть на стенках норы и запах псины. Волчата в обнаруженной норе, как правило, затаиваются, однако, если переждать, то уже через некоторое время выдают себя возней или скулением. Не следует раскапывать волчьи норы, они могут использоваться матерыми в последующие годы. Подсвечивая в нору фонариком, малышей можно извлечь из норы по одному: палкой с петлей или крюком на конце, сачком или настороженным мелким капканом. Трудно извлекать подросших волчат из бывшей барсучьей норы с отнорками. Мы их отлавливали в яму-западню (40 на 40 см, глубиной 70 см) с опадной крышкой, вырытой на входе норы.

Профилактика появления в угодьях ООПТ бродячих и одичавших собак не менее важна , чем борьба с волком. Этому явлению способствует бесхозяйственность, неряшливость человека в захоронении отходов животноводства и пищевых, в содержании домашних и пастушьих собак. В периоды низкой численности волка на свалках в окрестностях сёл и городов быстро размножаются бродячие и одичавшие собаки. Сплочённые стаи собак легко добывают диких копытных и их молодняк по глубокому снегу, насту, гладкому льду, загоняя их на отвесные скалы, в ледяную воду, лесные заросли. Сравнительно легко собаки одолевают сопротивление ослабленных оленей. Рыская летом в окрестностях лесах селений, собаки уничтожают телят диких копытных, кладки и выводки птиц.

Отношения волка с собаками, как правило, конфликтные. При благополучии популяций волка собаки для него являются желанной добычей. Однако, при низкой плотности населения волка, нарушенной структуре популяции и распаде стай в периоды размножения возможны дружественные контакты и даже спаривание волков и собак. По данным опроса респондентов одним из авторов в начале 1980-x на юге Красноярского края и в Хакасии было установлено 56 очагов гибридного скрещивания волков и собак. Гибриды быстро освоили экологическую нишу волка. Они успешно охотились на диких и домашних животных, негативно относились к собакам и даже проявляли агрессию к человеку.

В исследованных 44-х очагах гибридизации волков и собак на ООПТ и сопредельных территориях с содержательной о них информацией было зарегистрировано 16 случаев (36.4%) первичной гибридизации, в том числе: волка-самца с самкой - собакой - 10 (22.7%), волка-самки с собакой-самцом - 6 (13.6%о) случаев. В 28 (63.6%) случаях вторичное скрещивание гибридов происходило с волками как восстановительное.

Гибриды относились к собакам как половым партнёрам негативно или нейтрально, при наличии волков они игнорировали собак. Гибриды-самцы иногда спаривались с собаками, но гибриды-самки при наличии волков игнорировали кобелей-собак. Гибридизации волков с собаками обычно возникала в сильно разреженных промыслом популяциях волка. Чаще всего их очаги регистрировали в пределах бывшего ареала истреблённого при целинном освоении степей степного волка - в равнинных и предгорных лесостепных районах Хакасии и юга Красноярского края.

Ведущая роль в гибридизации принадлежит самке-волчице , она идёт на это в отсутствии партнёра сама для продолжения рода и сохранения популяции даже через восстановительное скрещивание. Спаривание волка-самца с бродячей или одичавшей собакой-сукой может происходить в любое время года в период происходящей у неё течки.

Профилактика появления очагов гибридизация волка с собакой заключается:

В упорядочении содержания служебных собак в населённых пунктах, на животноводческих фермах, в ночное время на отгонных пастбищах скота;

В ограничении отловом, отстрелом и пастеризацией численности бездомных бродячих и одичавших собак, через стимулирование охотников вознаграждениями, льготами на право добычи диких копытных;

В своевременной утилизации и упорядочении хранения отходов животноводства и пищевых, исключении доступа к ним собак и волка.

Наиболее эффективными способами истребления гибридов, бродячих и одичавших собак являются отлов их самоловами и отстрел у мясных привад. Приваду заблаговременно выкладывают в окрестностях населённых пунктов или в охранной зоне ООПТ на открытой возвышенной поляне в лесу, в условиях исключающих занос её снегом и удобных для постановки капканов и наблюдений.

Поиск логова гибридов затруднён из-за необычности и скрытности его нахождения, что связано с особенностью их биологии. Обычно хищники его устраивают неподалёку от населённого пункта в любых подходящих для щенения гнездовых условиях. Гибридные выводки находили в старых волчьих, барсучьих и лисьих норах, в расщелинах скал, нишах под скалами, под выворотнями деревьев, в дуплах валежин и искорьях, в отходах порубочного материала, в скирдах соломы и в старых раскорчёвках леса на краю поля, под полом нежилого дома и т.д.

Список литературы

1. Бологов В.П. Волки - жертвы волков / В.П. Бологов, В.В Бологов, А.П. Суворов II Охрана и рациональное использование животных и растительных ресурсов России / Матер. Международ, науч.-практ. конф. (27-30 мая 2010 г., Иркутск)//Иркутск, 2010. - С. 318-322

2. Бондарев А.Я. Волк юга Западной Сибири и Алтая / А.Я. Бондарев - Барнаул: Изд-во Барнаул, гос. пед. ун-та, 2002. - 176 с.

3. Наумов Н.П. Экология животных / Н.П. Наумов - М.: Высш. шк., 1963. - 618 с.

4. Павлов М.П. Волк /М.П. Павлов - М.: Лесн. пром-сть, 1982. - 208 с.

5. Суворов А.П… Волко-собачьи гибриды в бассейнах рек Енисея и Чулыма / А.П. Суворов II Фауна и зкология животных юга Средней Сибири межвуз.// Сб. науч. тр. - Красноярск, 2006. - Вып. 4. - С. 232-243.

6. Суворов А. П. Волк: от истребления к управлению его популяциями / А.П. Суворов II Охота и охотничье хоз-во.-2011. - № 12.- С. 1-3.

7. Филонов К.П. Копытные животные и крупные хищники на заповедных территориях / К.П. Филонов - М.: Наука, 1989.-256 с.

8. Ballard W.B., Spraker T.N., Taylor К.Р. Causes of neonatal moose calf mortality in Southern Alaska // J. Wildlife Manag. 1981. Vol. 45, N 2. P. 335-342.

9. Rogers L.L. Interactions of wolves and black bears in Northeastern Minnesota / L.L. Rogers, L.D. Mech // J. Mammal.- 1981.- Vol. 62.-№ 2.- P. 434-436.

И это далеко не первые в этом году сообщения о решимости региональных властей обуздать волчий аппетит, наносящий, как утверждается, многомиллионные потери народному хозяйству РФ. География массовых отстрелов волков покрывает практически всю Сибирь и кое-где уже дотягивается до европейской части России.

Фактически в стране идет война человека против волка. Чем она на самом деле вызвана, кто в ней будет истинным победителем? И стоит ли игра свеч…

Пуля, яд, бюджет

Специальные меры по отстрелу волков с выделением на это миллионов рублей из региональных бюджетов были предприняты этой зимой , Забайкалье (здесь власти обратились в правительство РФ с просьбой разрешить им ). Премия охотникам за одного убитого хищника .

В начале года в Якутии даже стоял вопрос о , но дело ограничилось объявлением трехмесячника по отстрелу волков, который стартовал 15 января. Режим ЧС из-за волков был введен .

Волчья опасность не ограничивается только северными и восточными регионами страны. В феврале местные охотники устраивали облавы на хищников в окрестных степях.

Проблема волков не вышла на федеральный уровень, похоже, только потому, что новое "Положение о федеральном государственном охотничьем надзоре" (включающее, помимо прочего, правила расходования федеральных бюджетных ассигнований) было утверждено правительством только 25 января этого года.

Сколько волков в России

По последней переписи диких животных, проведенной Минприроды в 2010 году , два года назад волков у нас было без малого 50 тысяч. Много это или мало?

По косвенным оценкам (число убитых хищников), столько же было волков в России на рубеже XIX и XX веков — не больше 50 тысяч в 1901 году. Расти их численность начала в годы гражданской войны и последовавшей за ней разрухи. Тогда же расширился ареал их обитания, волки стали встречаться там, где раньше их не было.

В разгар коллективизации, в начале 1930-х, их численность перевалила за 100 тысяч, и тогда же начался их массовый отстрел. В год убивали от 20 до 37 тысяч волков, и за несколько лет довели их численность до "дореволюционной". Волков стало меньше, но вернуть их в прежние границы обитания так и не удалось.

Вторая вспышка численности волков пришлась на годы Великой Отечественной. По некоторым оценкам, их численность достигла 150 тысяч, и это был явный перебор: волки стали нападать на людей. Вопреки расхожему мнению об опасности волков для людей, про волков-людоедов к середине ХХ века уже забыли. Поэтому в 1947 году была организована специальная правительственная комиссия во главе с профессором-зоологом, лауреатом Сталинской премии Петром Мантейфелем, чтобы проверить жалобы трудящихся. Комиссия тогда задокументировала несколько десятков случаев нападения волков на людей с летальными исходами.

Принятые меры — отстрел хищников и применение отравленных приманок — снизили численность волков к 1960-м годам в пять раз, а к началу 1970-х волк был практически уничтожен в европейской части страны. В дальнейшем его численность колебалась вокруг средней величины в 30 тысяч. А к 1991 году Россия подошла с 22,5 тысячами волков.

В 1999 году их, по данным ЦНИЛ Главохоты, было уже 47,3 тысячи, а по переписи Минприроды 2010 года — 49,3 тысячи.

Какой ущерб наносят волки

Задокументированных случаев нападения волка на человека в последние 20 лет в России не было.

"Сельские жители и даже егери встречаются с волком в среднем раз в семь лет, волки при этом всегда стремятся скрыться от человека", — говорит биолог-охотовед, специалист по волкам Виктор Бологов.

Но хозяйственный ущерб от волков значительный. Согласно справке, присланной в РИА Новости от имени директора Департамента государственной политики и регулирования в сфере охотничьего хозяйства и объектов животного мира Минприроды России Антона Берсенева, "ежегодно в России только от волков погибает около 370 тысяч диких копытных животных (34 тысячи лосей, 140 тысяч северных оленей, 123 тысячи косуль, 40 тысяч кабанов), почти три миллиона зайцев и 70 тысяч бобров, а также различных сельскохозяйственных животных общей биомассой около 400 тонн. При этом размер ущерба экономике России достигает порядка 20 млрд рублей в год".

"Прямой экономический ущерб от хищничества волков, в частности в Республике Саха (Якутия) составил в 2012 г. 150 млн. рублей, не считая утерянного прироста поголовья и продукции животноводства", говорится в справке. Поэтому выделенные из республиканского бюджета "на привлечение и стимулирование охотников-волчатников" 8,3 млн рублей не выглядят чрезмерными тратами.

Ну, заяц, погоди!

Абсолютные цифры хозяйственного ущерба волков впечатляют, но дают несколько искаженную картину того, что в реальности происходит в природе.

140 тысяч северных оленей, которых, по данным Минприроды, ежегодно убивают волки, конечно, много, но, по данным той же Минприроды, диких (не домашних) северных оленей в России 900-950 тысяч. Точную же численность домашних северных оленей в стране оценить трудно, поскольку владельцы предпочитают не афишировать поголовье своих стад.

По разным экспертным оценкам, домашних северных оленей в России от 1,2 млн до 2 млн голов. Таким образом, общая численность оленей, как минимум, 2 млн, а ущерб от волков составляет 7%. Для дикого стада это некритично, но для владельца домашнего стада — накладно: вес одного оленя больше 200 кг, а сдать его на мясо можно по оптовой цене около 100 рублей за кг.

"Дикие олени часто уводят домашних с собой, а потери списывают на волков", — напоминает Виктор Бологов.

Что касается зарезанных 125 тысяч косуль, то их тоже в России без малого миллион. Поголовье лосей и бобров — больше 600 тысяч особей каждого животного. Кабанов больше 400 тысяч. Кто-то должен регулировать их численность, выбраковывания из популяции старых и больных. Этим занимаются волки.

Что же касается потерь из-за волчьего аппетита 400 тонн мяса сельхозживотных, то и эта цифра не кажется астрономической, если знать, что даже довольно экзотический для России импорт конины составляет 26,5 тысяч тонн в год , не говоря уже о говядине, свинине, баранине и птице. Производство отечественной говядины, например, составляет 1,7 млн тонн. Сравнили?

Особая история с зайцами, которых волки пожирают, по данным Минприроды, по три миллиона в год. Всего зайцев в России, русаков и беляков, чуть больше 4 млн штук, и такая их численность держится на протяжении последних ста лет. Сами понимаете, что произойдет, если волков всех перебьют. Через два — три года зайцы размножатся так, что сгрызут все в деревнях.

К счастью, заячий армагеддон нам не грозит. Как показал первый месяц трехмесячника по отстрелу волков в Якутии, где за хищников платят больше всего денег, там было , и контрольные цифры вряд ли будут достигнуты (задача была поставлена — сократить местную численность волков с 2,3 тысяч до 500).

С большой долей уверенности можно прогнозировать, что численность волков в стране будет снижена, вероятно, до тех же 20-30 тысяч особей, с которых начиналась новейшая история нашей державы.

А вот еще меньше волков вряд ли станет. Во-первых, кто-то должен за зайцами приглядывать. Во-вторых, никто из охотников, будучи в здравом уме, не перебьет всех волков до такой численности, что их будет впору в Красную книгу заносить. Кто ему тогда будет выписывать премию в 30 тысяч рублей за одного-единственного хищника?