Самое секретное оружие Гитлера: что это было. «Вервольф» - тайное оружие Гитлера

«Секретное оружие Гитлера. 1933-1945» - книга, которая описывает основные аспекты развития секретного оружия Германии в 1933-1945 годах. Данное пособие полностью исследует программу вооружения Германии: от сверхтяжелого танка Р1000 «Ratte» (Ратте) до высокоэффективной миниатюрной подводной лодки «Seehund» (Зеехунд). Книга насыщена различной информацией и секретными данными немецкого вооружения в годы Второй мировой войны. Повествует о том, как испытывались в бою истребители с реактивным двигателем, описывает боевую мощь противокорабельной ракеты воздушного базирования Hs 293.

Кроме того, пособие включает большое количество показательных иллюстраций, сводных таблиц, карт боевых действий.

Разделы этой страницы:

После того как в 1938 году была практически подтверждена реальность расщепления атомного ядра, германские физики-ядерщики стали исследовать возможности создания «супер-бомбы», стремясь сконцентрировать ее энергию в самом ядре атома.

Среди этих ученых был и Пауль Хартек, заведующий кафедрой физической химии Гамбургского университета, одновременно являвшийся советником «Хеересваффенамт»,

Управления вооружений сухопутных войск. В апреле 1939 года он связался с официальными представителями «Райхскригсминистериум», Имперского военного министерства, чтобы поставить их в известность о возможностях военного применения ядерной цепной реакции. Приблизительно в то же время еще несколько физиков обратились в государственные органы с подобными предложениями, и в апреле 1939 года небольшая группа ученых, известная как первое «Уранферайн» (Урановое общество), приступила к неофициальным исследованиям возможностей использования ядерного оружия в университете Георга-Августа в Геттингене. Эта первая группа просуществовала всего несколько месяцев и была распущена, когда ее члены были призваны в германскую армию, готовившую вторжение в Польшу.

К середине 1939 года на берлинском электротехническом предприятии «Ауэргезелльшафт» скопилось значительное количество урана, считавшегося в те времена не более чем приравненным к отходам побочным продуктом производства радия. Научный руководитель предприятия Николаус Риль узнал о существовании потенциального рынка для его запасов урана, когда прочел в газете статью о возможностях использования урана в качестве источника ядерной энергии. Связавшись с Управлением вооружений сухопутных войск, он заручился поддержкой армии в вопросе организации уранового производства на заводе «Ауэргезелльшафт» в Ораниенбурге. Это предприятие стало снабжать ураном экспериментальную «Уранмашине» (Урановую машину), первый ядерный реактор, оборудованный в Институте физики кайзера Вильгельма, а также «Ферзухсштелле» (Испытательную станцию) Управления вооружений сухопутных войск в Готтове.

Второе «Уранферайн» сформировалось после того, как контроль над германским проектом ядерной энергетики перешел к Управлению вооружений. Новое урановое общество образовалось 1 сентября 1939 года, а уже 15 сентября было созвано первое собрание его членов. Оно было организовано Куртом Дибнером, советником Управления вооружений, и состоялось в Берлине. Среди приглашенных были Вальтер Боте, Зигфрид Флюгге, Ганс Гейгер, Отто Хан, Пауль Хартек, Герхард Хоффманн, Йозеф Маттаух и Георг Штеттер. Вскоре после этого прошла и вторая встреча членов общества, на которой присутствовали Клаус Клузиус, Роберт Депель, Вернер Хайзенберг и Карл Фридрих фон Вайцзеккер. В это же время Управление вооружений

Бомба «Толстяк» (А), сброшенная на Нагасаки, представляла собой устройство для деления плутония, в ядре которого содержалось 6,4 килограмма плутония-239. Бомба «Малыш» (В), поразившая Хиросиму, была основанным на реакции деления ядер оружием с 60 килограммами урана-235. Предполагаемая германская ядерная бомба (С) являлась гибридным устройством, сочетавшим реакции деления и синтеза ядер. Нейтроны, выпущенные во время реакции синтеза между дейтерием и тритием, инициировали реакцию деления окружавшего их плутония или сильно обогащенного урана все активнее прибирало к рукам программу ядерных исследований - после установления контроля над Институтом физики кайзера Вильгельма его директором был назначен Дибнер.

Это единственная известная германская диаграмма ядерного оружия, которая была обнаружена в незавершенном докладе, составленном вскоре после окончания войны. Хотя диаграмма дает лишь очень общее представление о ядерном оружии и изображенное на ней устройство трудно назвать детализированной схемой ядерной бомбы, в докладе дается точное значение критической массы, необходимой для плутониевой бомбы, которое практически наверняка позаимствовано из исследований, проводившихся Германией в военное время. Этот же доклад однозначно указывает и на то, что германские ученые активно изучали теоретические возможности создания водородных бомб.

Когда стало очевидным, что программа ядерных исследований не сможет сделать весомый вклад в быстрое и победоносное завершение войны, а именно в январе 1942 года, контроль над Институтом физики кайзера Вильгельма вернулся к его зонтичной организации - «Кайзер-Вильгельм Гезельшафт» (Обществу кайзера Вильгельма). В июле 1942 года контроль над программой перешел от Управления вооружений сухопутных войск к «Райхсфоршунгсрат» (Имперскому исследовательскому совету).

Тем временем проект ядерной энергетики по-прежнему сохранял свою «кригсвихтиг» (военную направленность), и финансирование его продолжалось. Однако исследовательская программа оказалась разбита на несколько самостоятельных направлений, таких как производство урана и тяжелой воды, разделение урановых изотопов и изучение ядерной реакции.

Согласно традиционной истории германских ядерных исследований, начиная с 1942 года, не было достигнуто никаких реальных успехов в создании действительно эффективного оружия. Шпеер пытался получить у профессора Вернера Хайзенберга, одного из крупнейших специалистов в этой области, конкретный ответ на вопрос о возможности производства атомного оружия в разумные сроки. Как гласит легенда, Хайзенберг предположил, что даже при самом щедром финансировании для этого потребуется не менее трех-четырех лет, и тогда, как вспоминал Шпеер, «мы отказались от проекта создания атомной бомбы».

После этого все усилия исследователей были сосредоточены преимущественно на строительстве действующих ядерных реакторов. Но и эта программа продвигалась с большим трудом из-за недостатка важнейших материалов (в первую очередь, урана и тяжелой воды), и лишь два небольших и неработающих экспериментальных реактора были найдены в конце войны службами технических расследований союзников.

Общепринятая версия событий рисует перед нами картину вопиющей беспомощности Германии в области ядерных исследований, что является разительным контрастом ее достижениям в других отраслях военных технологий. И официальная история начнет выглядеть еще более подозрительной и маловероятной, если мы чуть пристальнее присмотримся к некоторым событиям того периода и обратим внимание на бросающиеся в глаза противоречия и несоответствия.

В 1941-1942 годах германский химический консорциум «И. Г. Фарбен» вложил очень внушительные средства в строительство громадного объекта (по официальной версии, фабрики по производству синтетического каучука «Буна») в Моновитце, расположенном всего в 6 километрах от главного комплекса зданий концентрационного лагеря Аушвитц. Чувствуя колоссальные прибыли, члены совета директоров «Фарбен» приняли решение профинансировать строительство огромного предприятия из фондов компании, а не ждать государственных субсидий и дотаций, и вложили в этот проект 900 миллионов рейхсмарок - почти 250 миллионов долларов в ценах 1945 года или свыше 2 миллиардов долларов в пересчете на сегодняшние цены.

Однако, несмотря на колоссальные финансовые затраты и практически неограниченные объемы рабской рабочей силы, предоставленной концентрационным лагерем, эта фабрика, очевидно, так и не произвела ни грамма «Буны». Действительно, в 1944 году она несколько раз подвергалась бомбежкам, но все равно хоть какую-то готовую продукцию она обязана была выпустить, особенно если учесть, что электричество она поглощала в чудовищных количествах, «больше, чем весь город Берлин».

И если такие объемы электроэнергии отнюдь не требовались фабрике по производству синтетического каучука, то они вполне соответствовали потребностям завода по обогащению урана. Косвенно это предположение подтверждается и тем фактом, что посещающим Аушвитц многочисленным экскурсантам никогда не показывают опечатанный производственный комплекс. Как утверждают, даже проводящие частные экскурсии гиды категорически отказывают своим клиентам в посещении этого объекта, а это лишний раз заставляет задуматься о том, чем же там занимались.

В то самое время, когда в 1941 году руководители «И. Г. Фарбен» планировали строительство фабрики в Моновитце, Карл Фридрих фон Вайцзеккер, один из членов второго «Уранферайн», составил план заявки на получение патента, из которого следовало, что производству плутония и его военному потенциалу придается очень большое внимание. Патентная заявка включала в себя следующее резюме:

«Производство элемента 94 [плутония] в практически полезных объемах лучше всего осуществлять в «урановой машине» [ядерном реакторе]. Особенно примечательным является то - и это главное преимущество изобретения, - что полученный таким образом элемент 94 может быть легко отделен от урана химическим путем».

В этом же документе отдельно говорится и об использовании плутония для производства чрезвычайно мощной бомбы: «Что касается энергии на единицу веса, то это взрывчатое вещество должно быть приблизительное 10 миллионов раз мощнее любого другого [из существующих взрывчатых веществ] и может быть сравнимо только с чистым ураном-235».

Далее в этой патентной заявке говорится: «Процесс взрывного образования энергии происходит от деления элемента 94, в силу того, что элемент 94… концентрируется в таких количествах в одном месте, например в бомбе, что подавляющее большинство нейтронов, возникающих при делении, вызывает новые деления и не покидает само вещество» .

1. Ослепительная вспышка синевато-белого и ультрафиолетового света; воздух нагревается до 10 миллионов градусов Цельсия, образуется огненный шар. Он излучает жар, распространяющийся со скоростью света.

2. Возникает взрывная волна, движущаяся со скоростью 350 метров в секунду и частично отражающаяся от земли вверх.

Ядерные взрывы и атомная бомба

3. Избыточное давление взрыва сменяется отрицательным давлением, порождающим ветер скоростью до 1078 километров в час.

4. Если огненный шар (световое излучение ядерного взрыва) касается земли, все материальные объекты засасываются в поднимающийся столб дыма и раскаленных газов, образующих грибоподобное облако.

5. Действие атомной бомбы основано на столкновении свободного нейтрона одного атома урана с другим его атомом. Это столкновение заставляет атом урана делиться надвое; в результате такого деления образуются два свободных нейтрона и 32 миллиона миллионных долей ватта энергии. Затем два свободных нейтрона сталкиваются с двумя другими атомами и вызывают повторение той же реакции. В результате 450 грамм ура-на-235 могут дать свыше 36 миллионов ватт энергии.

6. Атомная бомба представляет собой подкритическую массу урана-235 или плутония, помещенную в бризантное взрывчатое вещество и заключенную в отражающую нейтроны оболочку. При детонации источник нейтронов начинает обстреливать уран-235 или плутоний, инициируя процесс деления, а бризантное взрывчатое вещество взрывается. В результате этого взрыва уран-235 или плутоний сжимаются в сверхкритическую массу, и начинается стремительная взрывная реакция деления.

В ноябре 1941 года патент был представлен для повторного рассмотрения, теперь уже от имени Института физики кайзера Вильгельма, причем на этот раз из него оказались изъяты все упоминания о ядерном оружии - складывалось впечатление, что некто осторожный в последний момент решил отнести эти материалы к режиму наивысшей секретности.

Вполне вероятно, что дробление германской ядерной исследовательской программы в 1942 году было вызвано именно требованиями безопасности. Наиболее многообещающие направления в разработках были опечатаны грифами строжайшей секретности и спрятаны под толстым слоем относительно легко доступных и низкоприоритетных сведений об исследованиях атомной энергии. Наиболее известные ученые, такие как Хайзенберг, в качестве свадебных генералов назначались руководителями более открытых проектов и держались в неведении относительно самых засекреченных разработок.

К 1943 году достаточные объемы накопленных радиоактивных материалов позволили задуматься о целесообразности создания систем доставки боезарядов к целям. В марте 1943 года были подготовлены чертежи новой версии V-2 с центральным расположением грузового отсека, максимально отодвинутого к корме, что могло гарантировать наибольший радиус рассеивания его содержимого после поражения цели. Это, в свою очередь, указывало, что такая ракета была предназначена для транспортировки отравляющих веществ нервно-паралитического действия или радиоактивных отходов - так называемой «грязной бомбы».

В следующей разработке еще более определенно обнаруживались истинные намерения ее конструкторов. В сентябре 1944 года на рассмотрение были представлены планы по созданию модифицированной версии ракеты V-1, названной D-1. Наиболее интересной отличительной особенностью D-1 стала совершенно новая боеголовка, получившая название «Шуттенбехальтер фюр К-штофф бушен» (Контейнер для экранированных ядерных отходов). Новая боеголовка была оснащена наружным детонатором, который, взорвавшись при ударе, должен был распахнуть контейнер, чтобы его содержимое рассеялось как можно шире по очагу поражения.

Грязная бомба представляет собой самый простой вариант боевого применения радиоактивных материалов, но существует вероятность и того, что в конце 1943 года проводились разработки значительно более сложной атомной бомбы. В этот период исследовательская группа люфтваффе подготовила карту южного Манхэттена с обозначенной на ней зоной поражения после удара одиночной бомбы, эквивалентной атомной бомбе мощностью 15-17 килотонн и соответствующей американской бомбе «Малыш», сброшенной на Хиросиму.

Это, в свою очередь, предполагает планирование нанесения удара с применением таких бомбардировщиков сверхдальнего радиуса действия как «Мессершмитт Me 264» или «Юнкерс Ju 390», которые разрабатывались в рамках проекта «Америка Бомбер», утвержденного рейхсмаршалом Германом Герингом в мае 1942 года. «Me 262» впервые поднялся в воздух в декабре 1942 года, а опытный образец «Ju 390V1» совершил свой первый полет в октябре 1943 года. Примечательным выглядит и тот факт, что, согласно записям в бортовом журнале бывшего пилота-испытателя «Юнкерсов» Ганса Иоахима Панхерца, «Ju 390V1» в ноябре 1943 года проходил в Праге серию тестов, среди которых были и испытания по дозаправке его в воздухе.

Эта карта была подготовлена в 1943 году исследовательской группой люфтваффе, определявшей потенциальные цели нанесения ударов на восточном побережье Соединенных Штатов, в число которых вошел и Нью-Йорк. Схема распространения взрывной волны удивительным образом соответствует той, что образуется при атаке ядерной бомбой весом 15-17 килотонн.

Тип: Шести местный тяжелый бомбардировщик

Силовая установка: Два 2170-киловаттных (2950 л. с.) 24-цилиндровых с жидкостным охлаждением однорядных двигателя «Даймлер-Бенц DB 610» (сдвоенные «DB 605»)

Скорость: 488 км/час на высоте 6098 м

Практический потолок: 9390 м

Боевой радиус: 1540 км

Вес: 16 800 кг (пустой); 31 000 кг (максимальный вес при взлете)

Длина: 22 м

Высота: 6,7 м

Вооружение: Две 20-миллиметровые пушки MG 151, три 13-миллиметровых пулемета MG 131, три 7,92-миллиметровых пулемета MG 81 плюс до 7200 килограмм бомбового груза

? «Хейнкель Не 177» был одним из немногих типов германских бомбардировщиков, способных транспортировать ядерный груз. Как утверждают некоторые источники, опытный образец под названием «He 177V38» был создан в конце войны для выполнения именно этой миссии.

Существует и другое косвенное доказательство далеко идущих намерений люфтваффе - как утверждается, один «Ju 390» был откомандирован в состав FAGr 5 («Фернауфклярунгсгруппе 5»), базировавшейся в Монт-де-Марсане под Бордо в начале 1944 года. Предполагается, что этот бомбардировщик совершил 32-часовой разведывательный полет к границам 19-километровой береговой зоны США к северу от Нью-Йорка. И если факт этого полета еще может быть оспорен, то в рамках проекта «Америка Бомбер» однозначно указывались следующие промышленные объекты, которые предполагалось подвергнуть бомбовым ударам в первую очередь:

Американская алюминиевая корпорация, Алкоа, Теннеси (производство алюминия и легких сплавов);

Американская алюминиевая корпорация, Массена, Нью-Йорк (производство алюминия и легких сплавов);

Американская алюминиевая корпорация, Бадин, Северная Каролина (производство алюминия и легких сплавов);

Авиационная корпорация «Райт», Паттерсон, Нью-Джерси (производство авиационных двигателей);

Самолетостроительная компания «Пратт энд Уитни», Ист-Хартфорд, Коннектикут (производство авиационных двигателей);

Отделение «Дженерал Моторс» Элисона, Индианаполис, Индиана (производство авиационных двигателей);

Авиационная корпорация «Райт», Цинциннати, Огайо (производство авиационных двигателей);

Корпорация «Хэмилтон Стандард», Ист-Хартфорд, Коннектикут (производство авиационных пропеллеров);

Корпорация «Хэмилтон Стандард», По-кетук, Коннектикут (производство авиационных пропеллеров);

Корпорация «Кертисс Райт», Бивер, Пенсильвания (производство самолетов);

Корпорация «Кертисс Райт», Колдуэлл, Нью-Джерси (производство самолетов);

Компания «Сперри Джайрэскоуп», Бруклин, Нью-Йорк (производство визирного и оптического оборудования);

Компания «Крайолайт Рефайнери», Питтсбург, Пенсильвания (производство алюминия и сплавов);

Компания «Америкен Кар энд Фаундри», Бервик, Пенсильвания (производство боевых бронированных машин);

Компания «Кольт Мэньюфекчеринг», Хартфорд, Коннектикут (производство стрелкового оружия);

Корпорация «Крайслер», Детройт, Мичиган (производство боевых бронированных машин);

Компания «Эллис Чалмерс», Ла-Порт, Индиана (производство артиллерийских тягачей);

Компания «Корнинг Гласе Уоркс», Корнинг, Нью-Йорк (производство визирного и оптического оборудования);

Компания «Бауш энд Ломб», Рочестер, Нью-Йорк (производство визирного и оптического оборудования).

Поскольку самые оптимистичные производственные планы только предполагали строительство относительно небольшого количества бомбардировщиков в рамках проекта «Америка Бомбер», атаки этих промышленных объектов едва ли способны были нанести им сколько-нибудь значительный урон и являлись лишь пропагандистским орудием, если бы в них не было задействовано ядерное оружие.

Эта модификация «V-1», получившая название «D-1», имела, как и ее предшественница, тяжелый носовой обтекатель из мягкой стали, но более легкие деревянные крылья для увеличения дальности полета. Хотя изначально она создавалась для транспортировки боеголовки, начиненной радиоактивными отходами, этот груз легко мог быть заменен значительным количеством отравляющих веществ.

Самым поразительным аспектом «ревизионистской теории» германских ядерных исследований является возможность того, что Германия не только производила ядерное оружие, но и испытывала его. Первое из этих испытаний, как предполагается, состоялось в октябре 1944 года на острове Руген в Балтийском море, о чем свидетельствуют отчеты по крайней мере двух очевидцев этого события.

Один из них, итальянский военный корреспондент Луиджи Ромерса, был специально откомандирован туда Муссолини, чтобы лично убедиться в реальности оружия, которое, как утверждал Гитлер, гарантированно принесет ему победу. Позже Ромерса подробно описывал разрушения, ставшие следствием этих испытаний. Он вспоминал, что после взрыва им пришлось провести в бункере несколько часов, ожидая, когда рассеются «смертоносные лучи небывалой токсичности» и они смогут покинуть укрытие в специальных защитных костюмах.

Другой рапорт принадлежит офицеру люфтваффе Гансу Цинссеру, пролетавшему в этой районе в своем «Хейнкеле Не 111». Он докладывал: «Облако в форме гриба с вихревыми вздымающимися участками (на высоте около 7000 метров) зависло над точкой, где произошел взрыв, без всякой видимой связи с ней. Этому сопутствовали сильные электрические помехи и невозможность поддерживать радиосвязь, как при ударе молнии».

В этом отчете, даже учитывая неизбежные при многократном переводе искажения, присутствуют явные признаки ядерного взрыва. И это не только облако в форме гриба, но и упоминание о вызванных помехами нарушениях радиосвязи - они возникают от электромагнитного импульса (ЭМИ), порождаемого ядерным взрывом. Мощность ЭМИ и продолжительность его действия были в тот период изучены далеко не в полной мере. Британские ядерные испытания 1952-1953 годов преследовали постоянные неудачи из-за сбоев в контрольно-измерительной аппаратуре, причинами которых были «радиовспышки» - именно так в Британии 1950-х называли ЭМИ.

В октябре 1944 года появились любопытные свидетельства о продолжительном сбое в берлинской телефонной системе, являвшейся на тот момент самой передовой в мире. В официальном сообщении германские власти заявляли, что это была авария, вызванная бомбардировками, однако отсутствие телефонной связи продолжалось не менее 60 часов - намного дольше, чем обычно требовалось для устранения неполадок такого рода. Во время этого октябрьского «телефонного молчания» даже из шведского министерства иностранных дел не могли дозвониться в свое берлинское представительство. Интересно отметить, что в ходе ожесточенных боев за Берлин в апреле 1945 года городская телефонная связь работала практически безупречно. Поэтому вполне разумным выглядит предположение, что октябрьские сбои были вызваны именно ЭМИ.

Необходимость создания некоего экранирующего оборудования, способного защитить тонкую электронную аппаратуру от губительного воздействия ЭМИ, может служить объяснением того факта, что следующие возможные испытания состоялись лишь в марте 1945 года под Ордруфом в Тюрингии. Предположительно, там испытывалась очень небольшая бомба «форсированного ядерного деления», по своему действию подобная послевоенному тактическому ядерному оружию.

Эта значительно измененная версия «V-2» вместо осколочно-фугасной боеголовки, обычно устанавливаемой в носовой части, была оборудована центральным грузовым отсеком для радиоактивных отходов или нервно-паралитических отравляющих веществ. (Возможно, что некоторые «V-2», намеренно выведенные из строя и впоследствии обнаруженные на подземном заводе под Лезе, принадлежали именно к этому типу.)

Возможно, истинная история германских ядерных исследований так навсегда и останется тайной - это слишком обширная и в высшей степени запутанная тема, которая постепенно все глубже оказывается погребенной под многочисленными слоями самых невероятных предположений и догадок. Самые категоричные мнения по этому вопросу выглядят маловероятными и неубедительными, но и официальная точка зрения не лишена неясностей и противоречий. Возможно, главными требованиями для изучения этого вопроса являются здоровый скептицизм и восприимчивый ум.

Третьему рейху приписывают создание ряда технологий, которые являются передовыми даже для нашего времени. Среди них – проект по разработке секретного оружия под кодовым названием Die Glocke - «Колокол». Что же о нем известно?

Тайна Ганса Каммлера

Впервые о существовании этого таинственного проекта общественность узнала из вышедшей в 2000 году книги польского журналиста Игоря Витковского «Правда о чудо-оружии».

Витковский писал, что источником информации о проекте является стенограмма допроса обергруппенфюрера СС Якоба Шпорренберга, которую ему дал прочитать в августе 1997 года некий офицер польской разведки. Журналисту якобы разрешили сделать необходимые выписки из протоколов, но не позволили копировать документы.

Впоследствии сведения, изложенные Витковским в книге, подтвердил и дополнил английский военный журналист и писатель Николас Джулиан Кук в книге «Охота за точкой zero», впервые опубликованной в 2001 году в Великобритании.

Витковский утверждает, что эта история тесно связана с именем обергруппенфюрера и генерала СС Ганса Каммлера – одной из самых загадочных фигур Третьего рейха. Вместе с генеральным директором компании Skoda, почетным штандартенфюрером СС полковником Вильгельмом Фоссом тот якобы работал над неким засекреченным проектом.

По официальной версии, Ганс Каммлер покончил с собой 9 мая 1945 года в лесу между Прагой и Пльзенем. Так или иначе, место его захоронения так и не было найдено. Есть предположение, что в конце войны обергруппенфюрер перешел на сторону американцев, которые переправили его в Аргентину в обмен на то, что он передал им свои секретные разработки.

Как полагает Витковский, главным проектом Каммлера было космическое оружие. Оно называлось Die Glocke, что в переводе значит «Колокол».

Ужас в лаборатории

Работы над проектом начались в середине 1944 года на закрытом объекте СС неподалеку от Люблина под кодовым названием «Гигант». После того как в Польшу вошли советские войска, лабораторию перевели в замок близ деревни Фуэрштенштайн (Кшац), недалеко от Вальденбурга, а затем в подземную шахту «Венцеслаш» рядом с Людвигсдорфом, расположенную на северных отрогах Судет близ границы с Чехией.

Выглядело устройство действительно как огромный металлический колокол, состоявший из двух свинцовых цилиндров, в рабочем состоянии вращавшихся под керамическим колпаком в противоположных направлениях и заполненных неизвестной жидкостью, под названием «Ксерум-525». Вещество это походило на ртуть, но имело фиолетовый цвет.

Во время экспериментов, которые длились не более минуты, гасло электричество во всей округе. В зоне действия объекта, светившегося слабым бледно-голубым цветом, размещали различные приборы, а также подопытных животных и растения. В радиусе до 200 метров все электронное оборудование выходило из строя, а почти все живое погибало, при этом все биологические жидкости распадались на фракции. Например, кровь сворачивалась, а растения обретали белый цвет, потому что в них исчезал хлорофилл.

Все сотрудники, имевшие дело с установкой, пользовались специальной защитной одеждой и не подходили к «Колоколу» ближе чем на 150-200 метров. После каждого эксперимента все помещение тщательно промывали соляным раствором. Санобработкой занимались только узники концлагерей. Но все равно пять из семи участвовавших в проекте сотрудников, входивших в первую команду, через какое-то время скончались.

Выдумка журналистов?

В конце апреля 1945 года, пишет Витковский, на объект прибыла специальная эвакуационная команда СС, которая вывезла прибор и часть документации в неизвестном направлении, а всех находившихся в здании 62 ученых спешно расстреляли и побросали трупы в подземные шахты.

По мнению Витковского, принцип работы «Колокола» был связан с так называемыми торсионными полями и даже попытками проникнуть в иные измерения. Нацистам, возможно, не хватило всего пары месяцев до создания страшной технологии.

И Витковский, и его коллега Кук считают, что остатки большого железобетонного каркаса, которые можно увидеть возле шахты «Венцеслаш», внешне очень напоминающие знаменитый британский Стоунхендж - это не что иное как составная часть секретного устройства.

Увы, все исследования по поводу «Колокола» на сегодняшний день базируются только на информации, полученной из популярных книг Игоря Витковского и Николаса Кука. Никаких официальных доказательств существования такого проекта нет. Поэтому история создания Die Glocke представляет собой не более чем легенду.

Агония гитлеровской Германии имела бы затяжной характер, если бы не стремительное продвижение советских войск, завершившееся успешным штурмом Берлина

Казалось, исход Второй мировой предрешен, и поражение нацистов было вопросом времени. Но десятки образцов принципиально нового вооружения, разработанного немецкими конструкторами, стали неприятным открытием для СССР и его союзников. Одним из видов чудо-оружия стал переносной зенитно-ракетный комплекс «Люфтфауст», или «Воздушный кулак», опережавший время на 15-20 лет.

Подсчитали - прослезились

С середины 1944 года вермахт, обладавший лучшей в мире системой противовоздушной обороны, нес огромные потери в результате действия штурмовой авиации союзников, утюжившей позиции пехотных подразделений. Особую опасность представлял советский штурмовик Ил-2, который называли «летающим танком». Эта воздушная машина была практически неуязвима для стрелкового оружия и падала на землю лишь после нескольких попаданий зенитных снарядов.

Педантичные немцы подсчитали, что на уничтожение одного самолета союзников средствами ПВО расходуется до 600 снарядов среднего калибра и несколько тысяч малокалиберных боеприпасов.

Подобный расход средств посчитали нерациональным, и Гитлер отдал приказание начать разработку переносных зенитных комплексов, которые должны были поступить в каждое пехотное подразделение вермахта.

Первый в мире

В кратчайшие сроки было представлено пять образцов переносных зенитных комплексов, а особое внимание было уделено разработке фирмы «Хуго Шнайдер А.Г.» (ХАСАГ) из Лейпцига. Конструктор Генрих Лангвайлер предложил революционную для своего времени концепцию использования ракет небольшого калибра для поражения низколетящих целей противника. Разработки велись в условиях строжайшей секретности.

Уже в сентябре 1944 года конструкторы представили переносной зенитно-ракетный комплекс «Люфтфауст-А», который должен был поражать самолеты противника залпом из четырех ракет калибра 20 мм. Первые же испытания показали, что из-за небольшой длины неуправляемых ракет некоторые из них отклонялись от цели и начинали буквально «рыскать» в воздухе. В течение месяца конструкторам удалось разработать следующий прототип ПЗРК, получивший название «Люфтфауст-Б». Это чудо-оружие имело сразу девять надежно скрепленных между собой стволов длиной 1,5 метра каждый.

Вес переносного зенитно-ракетного комплекса в снаряженном состоянии составлял всего 6,5 кг, и стрелять из него могли даже подростки и старики из фольксштурма (немецкого ополчения).

Беспощадный удар

Максимальная дальность стрельбы «Люфтфауста» казалась относительно небольшой – 500 метров, но, с учетом того, что оружие предназначалось для уничтожения самолетов, летящих на высоте 200-250 метров, – этого было вполне достаточно.

Для повышения эффективности залповой стрельбы инженеры придумали пуск с замедлением. После наведения на цель и нажатия на спусковой крючок срабатывали маршевые двигатели первых пяти ракет, а ровно через 0,1 секунды – остальных четырех. Это значительно увеличивало площадь поражения и чем-то напоминало стрельбу дробовыми зарядами на охоте. Ракеты с расстояния в 500 метров закрывали круг диаметром 60 метров.

Огромным преимуществом стала и возможность легкой перезарядки этих ПЗРК. Боец и его помощники получали уже снаряженные трубчатые магазины на девять ракет, которые нужно было только пристыковать к передней части пусковой установки.

В момент пуска ракета развивала скорость до 350 метров в секунду, и промахнуться по низко летящему самолету было практически невозможно. Залп осколочно-зажигательных зарядов весом 90 граммов каждый был способен вывести из строя любой из самолетов противника, даже максимально защищенный советский Ил-2.

Уже в начале 1945 года фирма ХАСАГ получила заказ на производство 10 тысяч «люфтфаустов» и 4 миллионов реактивных зарядов к ним. Силами заключенных концентрационных лагерей началось экстренное переоборудование производственных линий, которые подвергались периодическим бомбежкам наступавших союзников. Первые 80 экземпляров переносного зенитно-ракетного комплекса «Люфтфауст» в конце апреля 1945 года были переданы в распоряжение специальной зенитной команды, направленной на Западный фронт.

Не имеется никаких достоверных доказательств использования этих ПЗРК в бою, хотя, по свидетельствам американских пилотов, несколько самолетов было все же потеряно после ударов неопознанного оружия гитлеровцев.

Дедушка современных ПЗРК

После капитуляции Германии специальные команды союзников начали активный сбор трофеев, обратив пристальное внимание на образцы сверхнового вооружения. Все попавшие в руки военнослужащих США «воздушные кулаки» Гитлера были упакованы и отправлены за океан, где подверглись тщательному изучению. Американцы очень хотели попасть на завод ХАСАГ в Лейпциге, находившемся на территории советской зоны оккупации, но сотрудники Смерша быстро пресекли такие попытки.

Тем не менее американцам удалось достаточно быстро получить технические данные о «Люфтфаусте», чему в немалой степени способствовали бежавшие на Запад немецкие инженеры. На основе «воздушного кулака» разрабатывалось сразу несколько типов переносного зенитного вооружения. Наиболее известным из них стал ПЗРК FIM-43 Redeye, более известный как «Ред-Ай».

Знаменитая ставка Адольфа Гитлера «Вервольф», которая находилась в 8 километрах северней украинского города Винница, неподалеку от села Стрижавка, всегда была окружена ореолом таинственности и даже мистицизма. Лесной массив, в котором расположены ее руины, местные жители считают «дурным местом» и стараются без особой надобности туда не соваться. Обоснован ли этот страх или это всего лишь печальная слава о месте, где погибли тысячи ни в чем не повинных людей, где строила свои мрачные планы самая зловещая личность ХХ столетия?

У бывшего научного консультанта Федеральной службы охраны (ФСО) Юрия Малина имеется ответ на этот вопрос. Он утверждает, что «Вервольф» являлся не столько ставкой Адольфа Гитлера сколько местом, где был смонтирован мощнейший торсионный генератор, при помощи которого лидер Третьего рейха планировал контролировать население всей восточной Европы. Помешало этим планам лишь то, что фашистские инженеры просчитались и не смогли своевременно обеспечить установку достаточным количеством электроэнергии. А этой самой электроэнергии требовалось столько, что в пору было рядом с «Вервольфом» строить второй Днепрогэс.

На мой взгляд, информация Малина достойна внимания и даже больше того ― вполне может оказаться правдой. На это указывает целый ряд фактов, которые я решил проанализировать.

Факт 1. Юрий Малин это человек, имевший доступ к самым закрытым советским, а затем российским архивным и научным материалам. Поэтому вполне логично, что по роду своей службы ему стала известна секретная информация, которая, к тому же, вплотную касается его профессиональной деятельности.

Факт 2. То что ученые фашистской Германии усиленно работали над созданием психотронного оружия, это всем известный факт. Именно этими разработками воспользовались секретные научно-исследовательские центры стран-победителей после окончания войны.

Факт 3. Название ставки «Вервольф» в переводе означает «оборотень», иными словами нечто совершенно иное, чем то что кажется на первый взгляд. Не думаю, что немцы просто погнались за красивым названием. Скорее всего, они вложили в него тайную, но в то же время истинную суть Винницкого объекта.

Факт 4. Если заглянуть в историю создания «Вервольфа», то выяснится, что сверхсекретный объект под Винницей решено было построить еще в ноябре 1940 года, то есть задолго до нападения на СССР. Тогда возникает вопрос, что это за объект и для чего он нужен? Ставка Гитлера? А на кой-черт нужна ставка верховного главнокомандующего, строительство которой закончится уже после того, как падет главный противник? (Напомню, согласно плану «Барбаросса», закончить войну против Советского Союза планировалось всего за 2-3 месяца.) При таком раскладе «Вервольф» оказывался просто тысячами понапрасну закопанных в землю рейхсмарок. Может кто-нибудь считает, что это как раз в духе практичных и расчетливых немцев? Как, не считаете? Ну, значит, здесь действительно что-то не то! Значит, рядом с географическим центром Европы в режиме абсолютной секретности фашисты строили вовсе не железобетонные кабинеты, кладовые и сортиры, а нечто совершенно иное.

Факт 5. По личному поручению Гитлера над выбором места «Вервольфа» работали специалисты одного из институтов оккультных наук «Аненербе». Вот каков оказался их вердикт относительно лесного массива под Винницей ― места, находящегося точно над местом крупнейшего тектонического разлома: «…расположен в зоне отрицательных энергий Земли, а потому ставка автоматически станет их накопителем и генератором, что позволит подавлять волю людей на большом расстоянии». Как говорится, указание на пси-оружие конкретней некуда!

Факт 6. Гитлер три раза приезжал в «Вервольф» и оставался там гораздо дольше, чем в других свих ставках. Очень странно для человека, который терпеть не мог путешествий и панически трясся за свою драгоценную жизнь. Что же тогда заставляло его покидать уютную и безопасную Германию и отправляться на дикую, кишащую партизанами и агентами НКВД Украину? Лично я ломал голову над этой загадкой до того самого момента, пока не вспомнил одну из речей словоохотливого доктора Геббельса. Уж не помню, как там было точно, но смысл примерно такой: с помощью нового ментального оружия великая Германия осчастливит идеями Фюрера все страны и народы. Вот тут-то я и подумал, а не этим ли увлекательным делом занимался гер Адольф в лесах под Винницей? Может именно там спецы из «Аненербе» сканировали мозг вождя, записывали его мысли и пламенные речи для того, чтобы донести их аж до «самых дальних уголков планеты всей»? А что, сохранить свою бесноватую личность на электронном или каком другом носителе, причем на века ― занятие важнее некуда! Как раз соответствует амбициям Гитлера.

Факт 7. Пребывание Фюрера в «Вервольфе» вызвало резкое ухудшение его здоровья. Некоторые историки усматривают в этом коварный заговор против германского лидера. Вроде бы фашист № 2 ― Герман Геринг специально поселил своего шефа в бункер, при строительстве которого использовался местный винницкий гранит ― материал с достаточно опасными радиоактивными свойствами. Интересная теория, только ее сторонники почему-то считают Гитлера полным идиотом. Наивные! Вот в чем в чем, а в деле заботы о собственном здоровье отец германской нации был особо щепетилен и аккуратен. Во время пребывания в «Вервольфе» фюрер жил и работал в деревянном домике как, впрочем, и весь остальной персонал ставки, а для бетона, из которого возводились подземные бункера, применялся вовсе не местный гранит, а черноморская галька, доставленная эшелонами из-под Одессы. Так что теория радиоактивного облучения Гитлера не выдерживает никакой критики. Радиации в «Вервольфе» было ничуть не больше, чем скажем в подземельях рейхсканцелярии в Берлине. И, тем не менее, Фюрер стал чахнуть прямо на глазах. На мой взгляд, причиной здесь могли стать те самые «процедуры» по копированию памяти, о которых упоминалось выше. Это вполне мог оказаться побочный эффект от работы с психотронной установкой. Помнится, генерал-майор ФСО РФ Борис Ратников в одном из своих интервью поведал, что в результате использования американцами психотронного оружия во время «Бури в пустыне» пострадали НАТОвские военнослужащие. Их организмы тоже начали быстро разрушаться вплоть до возникновения лейкемии. Похоже, не правда ли?

Факт 8. «Вервольф» представлял собой целый небольшой городок, который состоял из 81 деревянной постройки: коттеджи, блочные домики, бараки и т. д. Даже невероятно осторожный Гитлер признавал, что авиация союзников не является угрозой для его детища. Единственным бетонным сооружением «Вервольфа» являлся глубокий бункер, расположенный в центральной, самой охраняемой части ставки. Во всех документах он именовался не иначе, как бомбоубежище. Но тогда получается, что элитные части СС бдительно охраняли пустые, покрытые пылью помещения?

Факт 9. В строительстве «Вервольфа» принимало участие по одним данным 10 тысяч, по другим 14 тысяч советских военнопленных. Около 2 тысяч из них умерли в ходе работ, ну, а вот остальные просто исчезли. В своей книге командир легендарного партизанского отряда, Герой Советского Союза, полковник Дмитрий Медведев утверждает, что все пленные были расстреляны, однако скрупулезные немцы почему-то не занесли эту информацию в свои архивы. Кто знает, может это потому, что по окончании строительства красноармейцев использовали в каких-то секретных экспериментах.

Факт 10. Все попытки агентов НКВД получить хоть какую-нибудь информацию о секретном объекте или даже просто приблизиться к нему неизменно заканчивались провалом. Так, например, легендарный советский разведчик Николай Кузнецов два года тщетно пытался определить точное местоположение «Вервольфа». Все это выглядит весьма странно. Во-первых, тысячи немецких солдат и офицеров из военного контингента ставки, кто по пьяни, кто по глупости или разгильдяйству, но должны были хоть что-то сболтнуть. Во-вторых, среди обслуживающего персонала работало довольно много вольнонаемных местных жителей, однако все они тоже хранили молчание и не шли на контакт с советскими разведчиками. Некоторые военные историки объясняют этот факт очень качественной зачисткой, проведенной Гестапо и Абвером на прилегающих к ставке территориях. Однако, на мой взгляд, логика в этой версии слегка прихрамывает. Чем больше народа фашисты отправляли на тот свет, тем больше мстителей должны были стремиться поквитаться за своих отцов, братьев и сыновей. На деле же все выходило совершенно иначе. Все кто находился в районе Винницы, как немцы, так и украинцы, старались защитить или, уж в крайнем случае, просто не навредить «Вервольфу». Все это очень похоже на массовое психозомбирование, произведенное при помощи какого-то излучения.

Факт 11. Неожиданное стремительное наступление Советских войск 13-15 марта 1944 года заставило фашистов в спешке бежать из «Вервольфа». Когда наши передовые части вошли на территорию ставки, они обнаружили сожженные деревянные сооружения и абсолютно целый бункер Гитлера. Согласно отчетам сотрудников военной разведки (хотя, скорее всего, это были вездесущие НКВД-шники), в подземельях никаких важных документов и материальных ценностей обнаружено не было. Именно такой и стала официальная информация, которая осела в архивах Министерства обороны СССР. Однако почему-то уже 16 марта немцы кинулись в атаку и ценой больших потерь отбили «Вервольф». Как только ставка вновь оказалась под их контролем, с ближайшего аэродрома в срочном порядке были доставлены мощные авиабомбы, которые заложили внутрь сооружения. Взрыв зарядов оказался такой силы, что разметал глыбы бетона весом около 20 тонн на расстояние до 60-70 метров. Не думаю, что на такие действия фашистов побудили какие-то там глубоко сентиментальные чувства типа: «не дадим русским варварам сделать и шагу по бетону, на который ступала нога нашего дорогого, горячо любимого Фюрера». Скорее всего, в бункере все еще оставалось нечто, что ни в коем случае не должно было попасть в руки советских исследователей. Не думаю, что это был сам торсионный генератор в сборе, скорее всего его отдельные крупные компоненты, которые не успели или просто физически не смогли поднять на поверхность и вывезти. Этот вариант вполне вероятен, особенно если учесть, что оборудование в бункер опускали во время его строительства, и лишь после этого начиналась отливка железобетонных перекрытий. Кроме того под землей могла оставаться вспомогательная инфраструктура, которая хотя и косвенно, но все же тоже давала информацию об установке и ее характеристиках. Как бы там ни было, получается, что НКВД-шники слукавили в своих лучших традициях. Ими было составлено два отчета: один для отвода глаз, а второй совершенно секретный, тот самый, с которым в свое время и мог ознакомиться Юрий Малин.

Все выше сказанное действительно заставляет задуматься, причем не только над вопросом, что находилось в подземельях «Вервольфа» в годы войны, но и над тем, что остается там сейчас? Уничтожен ли бункер полностью или при подрыве оказалась разрушена лишь его надстройка? Отдельный вопрос заключается в том, почему в течении всех послевоенных лет раскопки на территории объекта были категорически запрещены?

Очень любопытная предыстория

Уже после написания данной статьи наткнулся на одну старую публикацию в газете «Факты» . В ней приводится рассказ Алексея Михайловича Данилюка, уроженца тех мест и чудом выжившего строителя «Вервольфа». Киевский пенсионер сам вышел на редакцию газеты, чтобы рассказать о фактах, о которых почему-то НИКТО, НИКОГДА, НИГДЕ даже не упоминал.

Так вот Данилюк утверждает, что сооружать сверхсекретный объект под Винницей начали вовсе не немцы, а советские строители еще задолго до войны. Отец Алексея Михайловича работал в автоколонне обслуживающей это строительство. Иногда в рейсы он брал с собой сына. Вот самые интересные выдержки из этого рассказа:

«Я хорошо помню поездки на секретный объект под Стрижавку. Это были странные рейсы. Отец ездил на трехосном ЗИС-6 грузоподъемностью три тонны ― самом мощном советском грузовике того времени. Машины загружались на вокзале Винницы. Водители подгоняли машины к вагонам с грузами. Потом всех шоферов закрывали в небольшом помещении в здании вокзала. Там мы ожидали загрузки, которую вели военные. После этого водители снова садились за руль. Если везли песок, щебень или цемент, то кузов машины обычно не закрывали тентом. Но если грузились какие-то металлоконструкции или оборудование, все укрывалось брезентом, а его края прибивались досками к бортам машины ― так, чтобы не было видно, что внутри. Доехав до Стрижавки, колонна сворачивала с главной дороги, которая вела к горе у реки Буг. Собственно, весь правый берег реки был очень крутым и скалистым, и, думаю, это сыграло немаловажную роль в выборе места строительства. У подножия горы полукругом, диаметром в сто метров, стоял огромный забор (высотой не менее четырех-пяти метров и с воротами). Широченные доски были плотно пригнаны друг к другу и набиты в несколько слоев, чтобы в заборе не оставалось ни единой щели. У ворот нас снова встречали военные в форме НКВД. Водители опять покидали кабины и после обыска оставались ожидать у забора. Машины тщательно осматривали солдаты, и дальше их вели уже военные. В открытые ворота было видно, что на всей площади за забором нет ни единого строения, а в горе виднелся широкий въезд в тоннель ― примерно пять на шесть метров. Туда и уходили наши машины. Разгрузка производилась невероятно быстро. Если везли сыпучие материалы, то грузовики возвращались минут через пятнадцать. Если же были какие-то громоздкие конструкции, через полчаса. Шоферов удивляла такая скорость, но никаких других разговоров о строительстве не велось. Болтали в основном на бытовые темы. По-видимому, с водителями провели инструктаж сотрудники НКВД.

Я ездил с отцом вплоть до осени 1939 года. Замечу, что работы велись очень интенсивно. Иногда отец совершал пять рейсов в день. Частенько приходилось работать и по выходным. Были и ночные рейсы. Но не только эта автоколонна обслуживала строительство. Не раз, ожидая у ворот стройки, мы встречали другие группы водителей. Для меня тогда все было удивительно, но больше всего поражало, куда девается такая огромная масса материалов. Это же какое огромное пространство должно быть высвобождено для них? И почему не видно ни одного строителя? Где они живут? Уже гораздо позже, спустя десятилетия, когда я стал собирать материалы о „Вервольфе“, узнал, что немцы во время оккупации обнаружили братские могилы возле Стрижавки, где по приблизительным подсчетам еще до войны было захоронено около 40 тысяч человек».

«Винницкую область немцы заняли уже в июле. При отступлении советские войска взорвали вход в тоннель в горе, но видимо, полностью уничтожить грандиозные подземные сооружения они так и не успели. Как известно, немецкие войска прошли севернее и южнее Винницкой области, замкнув огромное кольцо окружения под Уманью. Тогда в плен попало 113 тысяч советских солдат. Вероятно, именно эти пленные были первыми, кого пригнали немцы в конце лета 1941 года под Стрижавку. Немцы явно планировали продолжить строительство на недостроенном советском подземном объекте. Я предполагаю, что, несмотря на секретность с нашей стороны, немцы были хорошо осведомлены о стройке…».

«Уже в перестроечное время в „Огоньке“ я прочитал однажды интервью ученого, проводившего исследования гитлеровской ставки „Вервольф“ с помощью метода биолокации. Он утверждал, что обнаружил в горе огромные пустоты ― помещения. Насколько мне известно, там строились бункеры в три этажа. Ставка имела свой гараж и даже железнодорожную ветку. Ученый заявлял также, что установил наличие под землей большого количества цветных металлов. Возможно, это какие-то приборы, а возможно, слитки золота или серебра. Хотя, честно говоря, меня больше волновала другая тема: во всех источниках говорилось, что „Вервольф“ под Винницей построили немцы. Но это неправда! Как я уже говорил, ставка строилась задолго до войны…».

«Думаю, именно с 1935 года наши стали строить бункер под Винницей. Мою версию подтверждает еще один факт. Я как профессиональный шахтер, проработавший в шахтах на проходке более двадцати лет, могу с уверенностью сказать: чтобы построить многоэтажный бункер с трехметровыми бетонными стенами, проложить рельсовую ветку, оборудовать автономную электростанцию и насосную станцию, необходимо не меньше пяти лет. Даже если бы немцы согнали под Стрижавку миллион военнопленных, так быстро построить бункер они не смогли бы. Фашисты просто воспользовались тем, что оставили им советские строители».

На мой взгляд, очень и очень любопытный материал! Заставляет серьезно задуматься над несколькими вопросами:

Вопрос 1. Что же за таинственное место эта самая Стрижавка? Неужели действительно аномальная зона? Кстати, как-то слышал рассказ, что в лесу, недалеко от «Вервольфа» есть идеально круглая поляна, на которой растет лишь чахлая травка. Все деревья, ее окружающие, загнуты наружу, будто их выгибает невидимый поток, бьющий из центра поляны. Измерительные приборы в этом месте сбоят, а люди чувствуют недомогание.

Вопрос 2. Вы представляете себе размеры тех подземных сооружений, которые в общей сложности более 5 лет ударными темпами строили советские, а затем немецкие строители?

Вопрос 3. Что за объект на самом деле находится под землей, если для сохранения его тайны предпринимались такие беспрецедентные меры, если без колебаний на тот свет отправлялись десятки тысяч человек?

Вопрос 4. Почему в нынешних условиях всеобщей свободы, открытости и европейской демократии, информация о гигантском советском бункере под Стрижавкой так никогда и не была придана гласности?