100 миллиметровые полевые пушки бс 3. Техника Победы
Н. Гулаев родился в известной на Дону станице Аксайской, неподалеку от Ростова, там, где Аксай впадает в Дон, 26 февраля 1918 г. В семье главенствовала мать - высокая волевая казачка, черные глаза и косы которой говорили о присутствии турецкой крови... Окончив семилетку, он отправился в Ростов-на Дону, где был принят в школу ФЗУ, а затем и в аэроклуб. С призывом в Красную Армию в 1938 году получил направление в Сталинградское военное авиационное училище, которое окончил в 1940 г.
Войну он встретил в составе 423-го иап. В июне 1942 г. был переведен в 487-й полк, где вскоре, 3 августа 1942г., принял свой первый бой. Первую победу он одержал без приказа, впервые в жизни взлетев ночью, под вой воздушной тревоги и подбадривающие реплики механиков. Ему повезло. На фоне лунного неба он увидел знакомые по таблицам и схемам силуэты - "хейнкели". Форсируя мотор своего "яка", сблизился с неприятельской машиной так, что отчетливо стали видны пламенеющие выхлопы двигателя, и нажал на гашетки. Очередь оказалась удачной: трасса засверкала быстрыми красными стрелами, вдруг расцветшими в ночи растущим огненным хвостом, бомбардировщик скользнул на крыло, извергавшее багровые клубы горящего топлива и, беспорядочно штопоря, устремился к земле... Реакция командира на его победу была неординарна: ему объявили о взыскании и представили к награде. Так началась одна из самых ярких ратных судеб.
В феврале 1943 г., после окончания курсов командиров звеньев, лейтенант Гулаев был направлен в 27-й иап. В составе этого полка он прожил свой "звездный" год, сбив в воздухе 58 неприятельских машин, "создав" десяток асов, став дважды Героем. Говорить о "школе" Гулаева не принято, однако его особенная, вдохновенная и рискованная, внешне начисто лишенная какого бы то ни было практицизма, манера ведения боя делает его по меньшей мере "символом" романтического направления в искусстве воздушного поединка. Как никто другой, он умел быть результативным: трижды (5.7.43 г., 25.4.44 г., 30.5.44 г.) он одерживал по четыре победы в день, еще дважды (7.7.43 г., 18.4.44 г.) уничтожал по три самолета и в 7 боях (14.5.43 г., 12.7.43 г., 24.10.43 г., 28.10.43 г., 15.12.43 г., 17.12.43 г., 8.1.44 г.) делал дубль. На его счету 9 двухмоторных бомбардировщиков (5 Хе-111 и 4 Ю-88), 5 "рам", 15 "штук" - пикировщиков Ю-87. Столь весомый расклад трофеев не характерен для летчиков фронтовой авиации, список побед которых главным образом составляли истребители.
Свою каждодневную боевую работу он начал в мае 1943 г. на Белгородском направлении. Накануне Курской битвы Люфтваффе сосредоточило там около 1000 самолетов для поддержки 4-й танковой армии генерала Гота и оперативной группы "Кемпф". Наряду с новинками бронетехники Вермахт впервые широко использовал здесь новейшие истребители ФВ-190 А-4, А-5 и А-6, несшие, как правило, 4-6 пушек и 2 пулемета.
Взлетев на перехват бомбардировщиков 14 мая 1943 г., Гулаев на бреющем полете разогнал свой "як" до предельной скорости, вышел в хвост вражескому звену и, выполнив из-под него короткую резкую горку, затруднившую прицеливание неприятельских стрелков, сверху сбил лидирующую "штучку". Без промедления он попытался атаковать второго, однако огонь с борта Ю-87 долго не позволял ему выйти на дистанцию эффективного огня. Несколькими очередями Гулаеву удалось повредить "лаптежника", убить стрелка и, наконец, зайти ему в хвост, но боезапас был исчерпан. Серый, в размытых пятнах камуфляжа фюзеляж "юнкерса" совсем рядом, ненавистная свастика жиреет на рубленой трапеции подрагивающего от скорости хвоста... Левая рука резко двигает вперед сектор газа, правая толкает ручку, ноги сдвигают педали, задавая самолету левый крен, и тот консолью разбивает плоскость вражеской машины. Обескрыленный "юнкерс" нелепо взмахивает оставшимся крылом, так что рядом мелькает протектор утопленного в обтекателе колеса и срывается вниз.
Земля и небо все быстрее вращаются вокруг. Газ, нога, ручка - отработанными движениями Гулаев пытается вывести машину из штопора, но та лишь чуть задирает нос и на мгновение замедляет вращение... Собрав все силы, летчик сумел выброситься из кабины неуправляемого самолета и, ощутив леденящую пустоту бездны, поспешно раскрыл спасительный парашют.
Артиллеристы, на позицию которых приземлился Гулаев, были свидетелями боя и оказали ему самый радушный прием, который хваткие политработники позднее назвали митингом. Это боевое приключение стало широко известно, и Гулаев вернулся в часть уже известным бойцом, героем, совершившим таран, уничтожившим 3 немецких бомбардировщика. Сознание собственного авторитета не только укрепило его уверенность, но значительно повысило внутреннюю дисциплину и самоконтроль, усилило требовательность к самому себе. Внимательным образом он изучал попадавшую ему в руки литературу, если позволяло время, мог часами обсуждать перипетии проведенных или представляемых воздушных боев. Он одерживает победы в каждом втором своем перехвате: 22 мая сбивает Ю-88, 29-го - Ю-87, 8 и 25 июня - 2 Ме-109. День начала Курской битвы, ставший самым кровопролитным днем второй мировой войны, он ознаменовал четырьмя личными победами, одержанными в 6 боевых вылетах на прикрытии аэродромов. На следующий день он сбил ФВ-190, 7 июля - Ю-87, а также Хш-126 и ФВ-189, записанные как групповые победы, 8-го - Ме-109, 12-го - 2 Ю-87. 12 июля он сделал свой "дубль", уже будучи назначенным командиром 2-й эскадрильи 27-го гиап. К середине июля, когда сильно поредевший полк был выведен с фронта для пополнения и перевооружения, на счету ст. лейтенанта Гулаева были 16 личных и 2 групповые победы, он был представлен к званию Героя Советского Союза. В его летной книжке записано, что к тому времени он совершил 147 посадок на Як-1 и 4 посадки на Як-7.
9 августа 1943 г., после краткого инструктажа, он совершил свой первый полет на "Аэрокобре". В первом же боевом вылете на новой машине он уничтожил очередного "лаптежника", через два дня мощной очередью по кабине сбил Ю-88, назавтра - 2 Ме-109, 29 октября - еще одного "мессера" и закончил месяц, сбив модифицированный Хе-111 с усиленным вооружением и бронированием. Заметим, что все свои победы Гулаев одержал отнюдь не в режиме "свободной охоты": большинство его боевых вылетов записаны как прикрытие наземных войск, реже - аэродромов или переправ, на его официальном счету также до 10 перехватов и разведок.
В ноябре с аэродрома Зеленая, что неподалеку от Пятихаток, ему удалось уничтожить 2 особенно ненавистные для солдат "рамы" и в последний день месяца сбить свой 3-й "хейнкель".
В новогодних боях за Кировоград Гулаев одержал 3 двойные победы и сбил Ю-88. В ходе Корсунь-Шевченковской операции и под Уманью сбил Ме-109, "раму" и транспортный Ю-52, записанный ему как сбитый в группе. В марте гвардии капитану Гулаеву был предоставлен отпуск для поездки на Родину... Мать и сестра пережили оккупацию, а вот отца, его тихого всегда занятого хозяйством отца, фашисты повесили.
Мрачным и нелюдимым вернулся в часть прежде веселый и озорной комэск. В апреле 1944 г. он был особенно неукротим, еще никогда с таким упорством и неистовством он не искал встреч с противником, и никогда - ни до, ни после этого периода - ему не удавалось сбивать 10 вражеских самолетов за 2 недели. Тогда же он провел два своих сверхрезультативных боя: 18 апреля, прикрывая наземные войска в районе Шера, сбил 2 Ю-87 и Ме-109, а 25-го под Дубоссарами изрядно "пощипал фоккеришек" (выражение Гулаева), уничтожив 4 неприятельские машины. Вот как вспоминал об этом бое год спустя сам Гулаев:
"В 15.30 шесть самолетов "Аэрокобра" вылетели под моим командованием на прикрытие наземных войск в районе плацдарма. Набрав по маршруту высоту около 4000 м, я пришел в заданный район и установил связь с радиостанцией наведения. При выполнении задания я ходил с правым кругом, углубляясь на территорию противника километров на 10.
Сделав два круга и пройдя с курсом 260-270¦, я обнаружил группу самолетов, идущих под облаками с курсом 90¦, на высоте от 2000 до 2500 м в строю колонны, состоящей из трех девяток. Боевой порядок девяток был клин. Выше и сзади шли, по-видимому, с опозданием 8 Ме-109. Поровнявшись на встречных курсах, я атаковал одну группу двумя парами с правым разворотом под ракурсом 2/4 с дистанции 150-200 м и сбил один ФВ-190. При выходе из атаки боевым разворотом вправо я снова атаковал самолет ФВ-190, который загорелся и отвесным пикированием пошел к земле.
Вследствие неожиданности атаки первая девятка потеряла четыре ФВ-190: два сбил я и по одному лейтенант Букчин, мой ведомый, и старший лейтенант Козлов. Противник, видя горящие самолеты, стал уходить с правым разворотом с курсом 230-250". При развороте один самолет подставил мне живот, я молниеносно открыл огонь и сбил третьего ФВ-190...
Имея все же превосходство в высоте и скорости, мы продолжали вести бой, несмотря на близкий исход горючего и боекомплекта. Младший лейтенант Гуров атаковал Ме-109 на встречных курсах в лоб; в результате атаки самолет резко накренился, задымил, вошел в отвесное пикирование и врезался в землю недалеко от нашей радиостанции. В это время меня атаковали 2 Ме-109 сверху-сзади; но благодаря моему ведомому, своевременно предупредившему меня, мне удалось выйти из-под удара быстрым движением рулей. При выходе в сторону облачности на меня свалился из облаков один ФВ-190, подставив свой хвост, в результате чего был сбит. Таким образом, на моем счету еще один сбитый самолет - четвертый.
Бой все разгорался. Ст. лейтенанту Козлову энергичным разворотом удалось зайти Ме-109 в хвост и с дистанции 100-150 м короткой очередью зажечь его. Мл. лейтенант Акиншин, ведомый капитана Никифорова, на вираже, с дистанции 50-70 м, сбил один Ме-109. Ввиду исхода горючего и боекомплекта я запросил командира корпуса о помощи. Командир, находившийся на радиостанции наведения, поднял в воздух с ближайшего аэродрома 18 самолетов "Аэрокобра". Не прошло 3-4 минут, как эти самолеты вступили в бой, что облегчило положение нашей шестерки. Боекомплект мой был израсходован полностью, но из боя я не выходил, а делал ложные атаки, пугая немецких летчиков. Моему ведомому удалось в одной такой ложной атаке, следуя за мной, сбить еще один ФВ-190. ...Наша шестерка вернулась на свой аэродром без потерь и существенных повреждений... В этом воздушном бою было сбито 7 ФВ-190 и 4 Ме-109".
При прочтении отрывка возникает ощущение органичной легкости, с которой Гулаев
проводит воздушный бой. Все протекает как бы само собой: "один самолет подставил
мне живот", другой "свалился из облаков, подставив свой хвост", из-под удара
пары Ме-109 удается выйти "быстрым движением рулей". Эта внешняя легкость и
является, наверное, проявлением высочайшего мастерства, искусства, будь то
воздушный бой, музыкальное произведение или спортивный поединок.
30 мая над Скулянами Гулаев вновь сбил 4 вражеских самолета за один день: Хш-126, 2 Ме-109 и Ю-87. Ю-87 и Ме-109 сбил в одной атаке своим "фирменным приемом": резко развернув, "кобру" после смертоносной очереди по "юнкерсу" навстречу атакующему его истребителю. Сам был серьезно ранен в правую руку; сконцентрировав все силы и волю, сумел привести истребитель на свой аэродром, зарулил на стоянку и потерял сознание. Он пришел в себя только в госпитале, после операции. Здесь же узнал о присвоении ему звания дважды Героя Советского Союза.
Свой последний боевой вылет он выполнил с аэродрома Турбя в Польше, 14 августа 1944 г., уже будучи майором штурманом 129-го гиап. Накануне, три дня подряд - 10, 11, 12 августа, он сбивал по "фоккеру".
Всего за войну гвардии майор Гулаев провел 240 боевых вылетов, в 69 воздушных боях сбил лично 57 и в группе 3 самолета противника. Его "производительность", 4 вылета на сбитый, стала одной из самых высоких в советской истребительной авиации.
Вскоре Гулаев был направлен на учебу. Исход войны был ясен, и прославленных асов берегли, в приказном порядке направляя их в ВВА.
В 1950 г. он окончил ВВА. Командовал полком, с 1954 г. - авиадивизией в Ярославле, потом в Ельце. В 1960 г. окончил Военную академию Генштаба. В 1961 г. был назначен командиром корпуса в Ржев, а с 1964 по 1974 гг. командовал 10 ВА, базировавшейся под Архангельском. В 1972 г. ему было присвоено звание генерал-полковника. В 1974 г. Гулаев назначен начальником боевой подготовки войск ПВО страны.
Он освоил многие типы реактивных боевых машин. Летал на МиГ-21 до 1967 г., пока П. Батицкий, в то время главком ПВО страны, не запретил ему летать.
Генерал-полковник Гулаев был отправлен в отставку в 1979 г. Талантливый военачальник, он не пришелся ко двору во времена, когда наверху ценились отнюдь не деловые качества.
Список известных побед
| № | Дата | Сбитый самолет | на чем одержана | Примечания |
| 1. | 3.8.1942 | He-111 | Як-1 | |
| 2. | 14.5.1943 | Ju-87 | Як-1 | |
| 3. | 14.5.1943 | Ju-87 | Як-1 | тараном |
| 4. | 22.5.1943 | Ju-88 | Як-1 | |
| 5. | 29.5.1943 | Ju-87 | Як-1 | |
| 6. | 8.6.1943 | Bf-109 | Як-1 | |
| 7. | 25.6.1943 | Bf-109 | Як-1 | |
| 8. | 5.7.1943 | Як-1 | ||
| 9. | 5.7.1943 | Як-1 | ||
| 10. | 5.7.1943 | Як-1 | ||
| 11. | 5.7.1943 | Як-1 | ||
| 12. | 6.7.1943 | Fw-190 | ||
| 13. | 7.7.1943 | Ju-87 | ||
| * | 7.7.1943 | Hs-126 | в группе | |
| * | 7.7.1943 | Fw-189 | в группе | |
| 16. | 8.7.1943 | Bf-109 | ||
| 17. | 12.7.1943 | Ju-87 | ||
| 18. | 12.7.1943 | Ju-87 | ||
| * | 24.10.1943 | P-39 | ||
| * | 24.10.1943 | P-39 | ||
| * | 27.10.1943 | Ju-88 | P-39 | |
| * | 28.10.1943 | Bf-109 | P-39 | |
| * | 28.10.1943 | Bf-109 | P-39 | |
| * | 29.10.1943 | Bf-109 | P-39 | |
| * | 31.10.1943 | He-111 | P-39 | |
| * | 11.1943 | вражеский самолет | P-39 | |
| * | 11.1943 | вражеский самолет | P-39 | |
| * | 30.11.1943 | He-111 | P-39 | |
| * | 15.12.1943 | P-39 | ||
| * | 15.12.1943 | P-39 | ||
| * | 17.12.1943 | P-39 | ||
| * | 17.12.1943 | P-39 | ||
| * | 8.1.1944 | P-39 | ||
| * | 8.1.1944 | P-39 | ||
| * | ??.??.44 | Ju-88 | P-39 | |
| * | Bf-109 | P-39 | ||
| * | вражеский самолет | P-39 | ||
| * | Ju-52 | P-39 | в группе | |
| * | 18.4.1944 | Ju-87 | P-39 | |
| * | 18.4.1944 | Ju-87 | P-39 | |
| * | 18.4.1944 | Bf-109 | P-39 | |
| * | 25.4.1944 | Fw-190 | P-39 | |
| * | 25.4.1944 | Fw-190 | P-39 | |
| * | 25.4.1944 | Fw-190 | P-39 | |
| * | 25.4.1944 | Fw-190 | P-39 | |
| * | 30.5.1944 | Hs-126 | P-39 | |
| * | 30.5.1944 | Bf-109 | P-39 | |
| * | 30.5.1944 | Bf-109 | P-39 | |
| * | 30.5.1944 | Ju-87 | P-39 | |
| * | 10.8.1944 | Fw-190 | P-39 | |
| * | 11.8.1944 | Fw-190 | P-39 | |
| * | 12.8.1944 | Fw-190 | P-39 |
Седьмого мая 1944 г. постановлением ГОКО № 5822 на вооружение Красной Армии была при- нята пушка БС-3, ставшая первой и единственной буксируемой 100-мм нарезной пушкой, созданной главным образом для борьбы с тяжелобронированными подвижными целями. Несмотря на бурную эволюцию реактивного противотанкового оружия и не прекращавшиеся работы по созданию более совершенных нарезных и гладкоствольных артсистем (Д-60 «Жало», «Рапира», «Спрут» и др.), заложенные в конструкции характеристики позволили БС-3 оставаться на вооружении в течение нескольких десятилетий после завершения производства.
ОБЪЕДИНЕНИЕ унитарного заряжания, гидропневматического уравновешивающего механизма, торсионной подвески колесного хода и возможности беспередковой буксировки с высокими транспортными скоростями при неоттянутом стволе явилось новинкой в отечественной артиллерии для систем подобного калибра.
Обилие новаторских решений и в конечном счете их успешная реализация наглядно продемонстрировали высокий уровень конструкторской подготовки и профессиональную зрелость коллектива ЦАКБ - Центрального артиллерийского конструкторского бюро, которым руководил генерал-лейтенант технических войск Василий Гаврилович Грабин.
Задолго до летних ожесточенных бронетанковых боев 1943-го наиболее дальновидные специалисты промышленности и Главного артиллерийского управления Красной Армии (ГАУ) осознали угрозу появления у германской армии тяжелобронированных танков и штурмовых артсамоходов, оснащенных дальнобойными пушками. Существовавшая в тот период в войсках полевая артиллерия могла вести борьбу с таким противником лишь на условиях, граничащих с самоубийством. Штатные противотанковые средства представляли устаревшие, уже достигшие технического предела своих возможностей, сорокапятки, орудия дивизионного и полкового звена не располагали боеприпасами требуемой эффективности. Лишь корпусная артиллерия сохранила необходимую мощность огня. Но она была тяжела, громоздка и потому маломаневренна и уязвима. Да и немногочисленна.
13 апреля 1943 г. нарком Д.Ф. Устинов направил заместителю председателя ГОКО Л.П. Берии предложения наркомата вооружений по усилению средств противотанковой борьбы. В числе наиболее важных были: возобновление производства ЗИС-2, свернутого в сорок первом, использование существовавших наработок по 85-мм зенитной пушке, увеличение выпуска 122-мм пушек А-19 образца 1931 -1937 гг., создание новых кумулятивных и подкалиберных снарядов, а также возможность создания мощного 100-мм орудия (ее обосновал Грабин). Последнее представлялось наиболее перспективным.
15 апреля 1943 г. вышло постановление ГОКО № 3187 об усилении противотанковой обороны. Наркомату вооружений предписывалось к 25 апреля представить в ГАУ соображения по созданию новой корпусной пушки на базе орудий М-60 и Б-34, но обладающей качествами противотанковой. Вариант с баллистикой М-60 был отвергнут в пользу калибров 100 и 122 мм. Разработку и изготовление опытных образцов возложили на ЦАКБ и Мотовилихинский завод № 172 им. Молотова. Сроки установили жесткие. Для сдачи чертежей в производство по «сотке» - 25 дней, по 122-мм - немногим больше месяца. К середине июля должны быть изготовлены два опытных образца. Готовность к полигонным испытаниям - 1 августа.
ДЛЯ РЕШЕНИЯ столь сложной задачи (к примеру, обеспечить 100-мм орудию С-3 вес не более 3,5 тонны) коллективу ЦАКБ пришлось применить опыт всей конструкторской группы завода № 92 им. Сталина НКВ, чтобы уложиться в срок. 4 июня документация была направлена на завод - один из старейших и заслуженных в отечественной артиллерийской истории - знаменитую «Мотовилиху». Преодолевая неизбежную «сырость» опытных чертежей и производственные проблемы, за три с небольшим месяца пермяки совместно с конструкторами ЦАКБ изготовили первую опытную пушку. Начался процесс доводки и отладки системы. В результате напряженной работы нескольких коллективов система была подготовлена для проведения заключительного этапа испытаний.
С 15 апреля по 2 мая 1944 года по приказу командующего артиллерией Красной Армии Главного маршала артиллерии Н.Н. Воронова в Гороховецком учебном артиллерийском лагере состоялись войсковые испытания батареи из четырех пушек С-3 опытной серии. Они предусматривали натурные стрельбы по трофейной бронетехнике - тяжелому танку Т-VI «Тигр» и штурмовому орудию «Фердинанд» (так в то время именовали у нас немецкий самоход «Элефант»).
О их результатах лучше всего говорит телеграмма, присланная Грабину начальником 18-го отдела ЦАКБ К.К. Ренне 26 апреля: «Василий Гаврилович! Докладываю вкратце. По подвижным целям результаты хорошие. По «Тигру» с 500-1.000 метров и 1.300 метров и под углом 30 градусов в лоб и 60 градусов в борт проколачиваем без труда. Кучность и меткость не оставляют сомнений...»
Испытания показали, что С-3 способна поражать танк Т-VI по всей площади лобовой проекции на дальностях до 2.000 метров с любого ракурса и с расстояния до 500 метров наносить ощутимые повреждения лобовой броне штурмового орудия (сквозного пробития 200-миллиметрового «лба» этого «Слона» не удалось достичь даже такой пушке).
С мая 1944 г. завод № 232 приступил к плановым поставкам орудий в войска, успев до конца года изготовить 275 пушек. С августа их выпуск начал завод «Арсенал», доведя суммарный годовой выпуск до 335 экземпляров. Производство продолжалось до 1953 года, что в итоге дало армии почти четыре тысячи систем.
ДО ПОЯВЛЕНИЯ на вооружении в начале 60-х годов новых гладкоствольных орудий, БС-3 и ее танковый аналог Д-10 составляли основу средств противотанковой борьбы Сухопутных войск.
Девятого мая 1985 года в подмосковном Калининграде, где 17 лет проработало КБ Грабина, был открыт мемориал в честь калининградцев - защитников Родины. В качестве символа ратной и трудовой славы его украсила пушка БС-3.
Андрей БРИТИКОВ,
сотрудник РКК «Энергия» им. С.П. Королева.
Этот день в истории:
НЕСТАРЕЮЩАЯ БС-3
Постановлением Государственного комитета обороны (ГКО) от седьмого мая 1944 г. за № 5822 на вооружение Красной Армии была принята 100-мм полевая пушка образца 1944 г с присвоением ей наименования БС-3. Среди отечественных артсистем сухопутных войск военного времени орудие занимает особое положение, определяемое в категориях «впервые» и «единственная» рядом технических и исторических обстоятельств. БС-3 - самое мощное противотанковое орудие Великой Отечественной войны.
Это первая и оставшаяся единственной из принятых на вооружение буксируемая 100-мм нарезная пушка, созданная главным образом для борьбы с тяжелобронированными подвижными целями. Его производство начали в годы войны и длительно продолжали после ее завершения. Причем характеристики, заложенные в конструкцию, позволили ей оставаться на вооружении на протяжении ряда десятилетий после завершения производства, несмотря на бурную эволюцию реактивного противотанкового оружия и не прекращавшиеся работы по созданию более совершенных нарезных и гладкоствольных противотанковых артсистем (Д-60, «Жало», «Рапира», «Спрут» и др.).
Это единственная практически полностью конструктивно оригинальная крупносерийная полевая артсистема: все прочие, поступившие тогда на вооружение, представляли собой либо глубокую модернизацию ранее созданных, либо удачную комбинацию из элементов уже существовавших орудий. Для БС-3 характерно отсутствие прямых предшественников, и степень заимствования ограничена использованием баллистического решения устройства ствола и частично боеприпасов. Хотя, разумеется, при ее разработке учитывался потенциал ранее проводившихся работ.
Объединение унитарного заряжания, гидропневматического уравновешивающего механизма, торсионной подвески колесного хода и возможности беспередковой буксировки с высокими транспортными скоростями при неоттянутом стволе явилось новинкой в отечественном артиллерии для систем подобного калибра
Обилие новаторских решений и в конечном счете их успешная реализация наглядно продемонстрировали высокий уровень конструкторской подготовки и профессиональную зрелость коллектива Центрального артиллерийского конструкторкого бюро (ЦАКБ), возглавлявшегося генерал-лейтенантом технических войск В.Г.Грабиным, несмотря на то, что собственно ЦАКБ образовали в системе Наркомата вооружений (НКВ) всего за полтора года до сдачи БС-3. Это вторая попытка в советский период формирования головного отраслевого центра в оборонной промышленности, ориентированного на проведение разнообразных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в интересах развития всей отечественной артиллерии, (история этой организации еще требует фундаментального изучения и освещения). Ликвидация ЦНИИ-58 (так он именовался в последние годы своего существования) в 1959 г., если оценивать этот факт с позиций последующей истории, представляется ошибкой. Убедительным подтверждением тому можно считать создание через одиннадцать лет аналогичного института - ЦНИИ «Буревестник».
Справедливости ради следует отметить, что тот период отмечен в истории советской артиллерии в целом как весьма неблагоприятный из-за чрезмерного акцентирования внимания политического и военного руководства на реактивной (так тогда называли ракетную технику) тематике. Это, в свою очередь, привело к значительной деструкции конструкторско-производственной базы артпромышленности страны и нерациональному расходованию средств. Оправдать такое развитие событий можно только отсутствием должного понимания и некоторой эйфорией, свойственной начальному периоду становления принципиально новой области военной техники. Потом, естественно, все стало на свои места. Но это произошло много позже.
1 - труба ствола; 2 - кожух люльки; 3 - левая станина; 4-лом; 5 - летний сошник; 6 кронштейн; 7 - кронштейн прицела верхнего станка; 8 - капсюльная втулка; 9,19 - заряды; 10 - гильза; 11,15 21 - корпуса; 12,17 - разрывные заряды; 13 - головной взрыватель; 14 - осколочно-фугасная граната ОФ-412; 16 - дымовой состав; 18 - дымовой стальной снаряд Д-412; 20 - обтюратор; 22 - бронебойный наконечник, 23 - баллистический наконечник; 24 - бронебойно-трассирующий снаряд БР-412Д; 25 - донный взрыватель; 26-трассер; 27 - размеднитель; 28 - ведущий поясок; 29 - бронебойно-трассирующий снаряд БР-412Б; 30 - гайка; 31 - валик; 32 - кронштейн; 33 - шайба; 34 - рукоятка; 35 - тяга параллелограммного механизма; 36 - оптический прицел прямой наводки ОП1-5; 37 - налобник; 38 - наглазник; 39 - узел крепления панорамного прицела 52-Ц-412; 40 - маховичок затяжного валика; 41 - коробка для щетки банника и разрядника; 42 - ушки; 43 - окно наблюдения в прицел прямой наводки; 44-ящик для лямок, и іускового шнура и документации; 45 - стопор нижнего щита по-походному; 46 - планка; 47 - нижний щит; 48 - штанги; 49 - основной щит; 50 - вехг; 51 - держатель; 52 - лопаты; 53 - усиленная шина ГК автоколеса типа ГАЗ-АА; 54 - гусматик; 55 - карман для аккумулятора; 56 - кронштейн; 57 - ящик для панорамы; 58 - ящик прицела прямой наводки; 59 - крепление ручного экстрактора; 60 - защелка с ручкой, 61 - броневая заслонка; 62 - скоба; 63 - игольчатые подшипники; 64 - левая цапфа; 65 - держатель правила; 66 - зимний сошник; 67 - хоботовый каток; 68 - полозок; 69 -- подвижный щиток; 70 - угольник; 71 - рукоятка спуска; 72 - пластина с графиком для определения количества жидкости в накатнике; 73 - щиток спускового механизма; 74 - рейка; 75 - указатель отката; 76 - захват; 77 - войлочное уплотнение; 78 - сектор; 79 - кронштейн уравновешивающего механизма; 80 - корпус червячной передачи; 81 - шарнирный телескопический привод; 82 - конический редуктор, 83 - противовес; 84 - маховик подъемного механизма; 85, 104 - деревянные ручки; 86 - уравновешивающий механизм; 87 - маховик поворотного механизма; 88 - полуось торсионной подвески; 89 - верхний станок; 90 - кронштейн механизма включения и выключения подрессоривания; 91 - стопор станин в боевом положении; 92 - стяжка крепления казенника по-походному; 93 - - кронштейн установки воздушно-гидравлического насоса; 94 - крепление лома; 95 - лирка; 96 - держатель правила; 97 - правило; 98 - лобовая коробка; 99 - вилка, 100 и 101 - кожухи; 102 - матка; 103 - втулка, 105 - упорные подшипники; 106 - сферический вкладыш; 107-ось; 108 - подшипник; 109 - распорная втулка; 110 - гайка; 111 - сальник; 112,137- масленки; 113 - болт фиксации штыря верхнего станка; 114 - тяга; 115 - колодка; 116 - балка закрепления люльки по-походному; 117 - правая станина; 118 - крепление лопаты; 119 - захват сошника; 120 - тарельчатые пружины; 121 - стопор по-походному; 122 - серьга; 123 - поручень; 124 - дульный тормоз, 125 - болт; 126 - стопорное кольцо; 127 - гайки; 128 - цилиндрический штифт; 129 - обойма передняя; 130 - щиток, 131 - рычаг механизма повторного взведения ударника; 132 - болт закрепления казенника по-походному; 133 - ось кривошипов затвора; 134 - направляющая дуга; 135 - рукоятка для о.крывания затвора; 136 - полуавтоматам; 138 - задняя обойма; 139 - рычаг выбрасывателей; 140 - подхват; 141 - пробка; 142 - клин затвора; ш - отверстие под цапфы люльки; щ - отверстие под узел крепления панорамного прицела; э - отверстие под подъемный механизм; ю - отверстие под поворотный механизм; я - кожух сектора подъемного механизма; а1 и ж1 - ограничители вертикальной наводки; 61 и и1 - отверстия для патрубка червячной передачи; в1 - шаровые гнезда для пят уравновешивающего механизма; г1 - площадка для крепления кронштейна щита; д1 - отверстия под болты крышки; е1 - отверстие для штыря; к1 - площадки для крепления основного щита; л1 - окно для сектора подъемного механизма м1 -крюк; н1 -бобышка под поворотный механизм; п1 -отверстие для штыря; р1 - правый упор; с1 - коробка правая; т1 - отверстие под стопор станин; у1 - отверстие для штырей крепления станин/
А в начале 1943 г., еще задолго до летних, самых ожесточенных в истории войны боев с применением крупных бронетанковых соединений, наиболее дальновидные специалисты промышленности и Главного артиллерийского управления (ГАУ) Красной Армии отчетливо ощутили угрозу появления у германской армии толстобронных танков и штурмовых артсамоходов, оснащенных дальнобойными. пушками.
Существовавшая в войсках в этот период полевая артиллерия могла пытаться вести борьбу с таким противником лишь на условиях, в основном граничивших с самоубийством.
Штатными противотанковыми средствами армии являлись устаревшие, уже достигшие предела своих технических возможностей, 45-мм пушки (производство мощной 57-мм пушки ЗИС-2 образца 1941 г. после выпуска нескольких сот изделий пришлось прекратить в том же году). Противотанковые боеприпасы орудий дивизионного и полкового звена в складывающейся ситуации утратили требуемую эффективность Лишь корпусная артиллерия отвечала изменившимся требованиям, но была тяжела, громоздка и поэтому маломаневренна и уязвима. Да и не столь уж многочисленна.
Тринадцатого апреля 1943 г. нарком Д.Ф.Устинов направил заместителю Председателя ГКО Л.П.Берии перечень предложений НКВ по мерам усиления средств противотанковой борьбы. В число наиболее важных входила восстановление производства ЗИС-2, использование существовавших наработок по применению модифицированной 85-мм зенитной пушки, увеличение выпуска 122-мм пушки А-19 образца 1931/37 г., создание новых кумулятивных и подкалиберных снарядов. Но наиболее перспективным и многообещающим представлялось 100-мм орудие (возможность создания такой системы обосновал В.Г. Грабин), использующее баллистику освоенной производством в предвоенный период морской зенитной пушки Б-34. Принципиально важным при этом являлось наличие для нее отработанной технологии и сложившейся промбазы выпуска элементов выстрелов унитарного заряжания (в этой части требовалось только дополнительно разработать бронебойный снаряд, отсутствовавший в номенклатуре боеприпасов Б-34).
Расчеты показывали, что новое орудие будет иметь бронебойность до 125-мм на дальность 1000 м при угле встречи в 98 градусов от нормали. Предусматривалась также возможность организации его производства в двух разновидностях - как буксируемого, так и установленного в танк КВ или артсамоход. Для реализации второго варианта предлагалось использовать наработки по ранее созданной 107-мм танковой пушке ЗИС-6.
Уже 15 апреля 1943 г. выходит Постановление ГКО № 3187 о мероприятиях по усилению противотанковой обороны. В основном оно содержало решения, касающиеся работ по уже подготовленным к производству системам, но при этом НКВ предписывалось представить к 25 апреля в ГАУ предложения по разработке на основе орудий М-60 и Б-34 новой корпусной пушки, обладающей качествами противотанковой.
Вариант использования М-60 - 107-мм пушки с раздельным заряжанием, одобрения не получил. Постановлением ГКО № 3290 от 5 мая 1943 г. санкционировались работы по «дуплексу» корпусных пушек на едином лафете: 100-мм - с баллистикой Б-34 и 122-мм - с баллистикой А-19. Их разработку и изготовление (по одному экземпляру опытных образцов) возложили, соответственно, на ЦАКБ и Мотовилихинский завод № 172 им. Молотова НКВ - единственный, способный в тот период выполнить подобный заказ. Сроки устанавливались жесткие: ЦАКБ надлежало подать в производство чертежи: по 100-мм системе - к 30 мая, по 122-мм - к 10 июня, заводу № 172 - изготовить оба опытных образца к 15 июля и к 1 августа представить их в ГАУ для полигонных испытаний. При этом ЦАКБ получало дополнительные средства на улучшение условий работы и обеспечение жильем сотрудников и обеим организациям выделялся значительный премиальный фонд.
Чтобы не превышать заданную массу (не более 3,5 тонны) 100-мм орудия, при создании С-3 (такой индекс оно получило в ЦАКБ) коллектив использовал весь опыт конструкторской группы завода № 92 им.Сталина НКВ, составившей костяк ЦАКБ при формировании. Именно эти инженеры недавно сдали на вооружение ставшую впоследствии легендарно знаменитой дивизионную пушку ЗИС-З и уже упоминавшуюся ЗИС-2.
Общую компоновку системы осуществил А.Е.Хворостин. Ствол-монобпок с вертикальным клиновым затвором и мощным дульным тормозом проектировал И.С.Грибань. Люлькой занимался Б.Г.Лас-ман. Противооткатные устройства и уравновешивающий механизм разрабатывал Ф.Ф.Калеганов. Верхний станок - А.П.Шишкин, нижний - Е.А.Санкин. За прицельные приспособления отвечали П.Ф.Муравьев, Б.Г.Погосянц и Ю.В.Тизенгаузен.
Четвертого июня документацию направили на завод. Ответственным представителем от ЦАКБ командировали П.А.Тюрина, лично осуществившего транспортировку основной части секретных материалов на Урал самолетом. Чертежи на ствол, имевшие гриф «Совершенно секретно», отправили отдельно по соответствующим каналам.
Директор одного из старейших и заслуженных в отечественной артиллерийской истории предприятий - знаменитой «Мотовилихи» - А.И.Быховский сразу по прибытии Тюрина принял его, и после оперативного обсуждения поставленной задачи коллектив предприятия приступил к выполнению заказа. Несмотря на большой опыт конструкторов ЦАКБ, на месте пришлось перерабатывать документацию под конкретные возможности существовавшего производства, потребовалось освоение новых материалов и технологий. И здесь пермяки внесли немало ценных предложений. Так, совместно преодолевая неизбежную «сырость» опытных чертежей и производственные проблемы, за три с небольшим месяца на свет появилась в металле первая опытная пушка. И уже 14 сентября, даже без заводских малых контрольных испытаний, ее направили на полигон для отстрела. Кстати, постановлением № 3290 изначально предусматривался пункт, обязывавший Наркомат путей сообщения обеспечить срочную перевозку орудия и боеприпасов.
В этой связи 15 сентября Грабин подписал приказ № 245 по ЦАКБ о назначении комиссии* для приемки, отледки и заводских испытаний опытных образцов С-3 и С-4 (вариант с наложением на унифицированный станок от С-3 ствола с баллистикой 122-мм пушки А-19 обр.1931/37 г.).
Первые же стрельбы на подмосковном Софринском полигоне выявили, наряду с рядом естественных мелких недостатков, два принципиально серьезных. Во-первых, оказалась неудачной конструкция крепления литого дульного тормоза при помощи втулки: его оторвало после нескольких выстрелов, и пришлось срочно менять на штампованный вариант. Во-вторых, при стрельбе орудие сильно прыгало, что делало небезопасной работу наводчика и сбивало прицельные установки. Это, в свою очередь, приводило к уменьшению практического темпа прицельной стрельбы - качества для полевого противотанкового орудия очень важного. К тому же пушка плохо самозакалывалась после первого выстрела.
Испытания возкой показали перегруженность колес (в традициях КБ было применение стандартных автомобильных колес, и здесь пришлось применить ранее не использовавшуюся в отечественной практике парную установку колес от грузовика ГАЗ-АА с шиной ГК).
Конструкторско-технологическая группа ЦАКБ под руководством П.М.Назарова предложила комплекс мероприятий для устранения обнаруженных недостатков (причем вопрос «прыгучести» стал предметом специального обсуждения на Техсовете НКВ) с соответствующей переделкой чертежей.
На ленинградском заводе «Большевик» по чертежам доработанного опытного образца начали изготовление первой серии из пяти пушек. В ноябре 1943 г. Тюрина вновь направили (теперь уже на завод № 232 в Ленинграде) для обеспечения выпуска пушек опытной серии с учетом корректив, выработанных группой Назарова. В условиях не завершившихся боев по деблокаде ему приходилось добираться окольными путями. Комплект новых чертежей поступил на завод в декабре 1943 г.
Опытный образец пушки подвергли повторным испытаниям уже на Гороховецком полигоне в период 17 - 31 декабря 1943 г. В течение 22 - 29 января 1944 г., после новых доработок, испытания продолжили. И опять без особого успеха по ранее отмеченным главным недостаткам.
Четыре орудия из опытной серии в период с 5 по 15 февраля 1944 г. прошли испытания на ленинградском полигоне. Артиллерийский комитет ГАУ в своем заключении отметил, что два основных недостатка - по устойчивости орудия при выстреле на небольших углах возвышения ствола и по прочности крепления дульного тормоза - сохранились. Кроме того, обнаружились производственные дефекты, вызванные недостаточным оснащением завода и начальной степенью освоения им производства. Но, учитывая насущную потребность армии в такой пушке, по заключению Арткома ГАУ, ее выпуск необходимо было начать немедленно при условии устранения вопросов по дульному тормозу и технологическим упущениям. Остальное посчитали возможным отработать в процессе изготовления первых 30 - 40 орудий.
Двадцать четвертого февраля, при рутинном отстреле на кучность, у пушки № 1, выпущенной заводом № 232, на 89-м выстреле оторвало тыльную часть казенника. Обошлось без жертв - обломок угодил в стену одного из полигонных сооружений. Причина произошедшего была непонятна, поскольку опытный образец, по документации которого и изготовили этот казенник, уже выдержал значительное количество выстрелов без замечаний к прочности данного узла. Металлографический анализ не показал ошибки в примененной марке стали и нарушений структуры металла. Проведенный перерасчет подтвердил наличие для этой детали четырехкратного запаса прочности. Попытку ЦАКБ обвинить в отклонениях от требований конструкторской документации производственников завод аргументированно опротестовал.
Ввиду неясности ситуации 16 марта 1944 г. на совместном совещании представителей ГАУ, ЦАКБ и завода № 232 приняли решение об упрочнении казенника путем увеличения толщины его стенок и замены марки стали, хотя завод вновь выразил свои возражения, считая применение более прочной стали достаточной мерой усиления, тогда как увеличение размеров казенника потребует существенной переработки взаимодействующих деталей и технологических процессов. И, как показало развитие событий, эта позиция оказалась правильной. Еще в конце февраля появилось предположение, высказанное директором завода А.И.Захарьиным, о возможности появления у казенника в процессе производства зон концентрации напряжений в углах затворного гнезда.
Последующий анализ подтвердил его правоту - в конце концов выяснилось, что к этому приводит способ ручной доводки детали после станочной обработки. В чертежи внесли обязательное выполнение радиуса в зоне сопряжения плоскостей, и проблема с уширением стенок казенника была решена (но последнее слово в этой истории пришлось сказать председателю Техсовета НКВ Э.А.Сателю).
Продолжались работы и по переделке конструкции дульного тормоза. В начале января ЦАКБ дало согласие на изготовление его и ряда других деталей не штамповкой, а литьем. Это очень устроило завод, испытывавший затруднения с штамповочным оборудованием, и там оперативно спроектировали цельнолитой дульный тормоз из ранее отработанной на заводе высококачественной стали марки «БРО». В марте 1944 г. начали его испытания. И хотя первый образец разлетелся на 149-м выстреле, теперь с ситуацией справились быстро.
Постановлением ГКО № 5509 от 29 марта определили первоочередные задачи по восстановлению производства на ленинградских заводах. В том числе заводу № 232 предписывалось сосредоточиться на освоении пушки БС-3. К ее выпуску подключался и завод № 7 «Арсенал» им.Фрунзе НКВ в кооперации с другими ленинградскими предприятиями.
В период с 15 апреля по 2 мая 1944 г., согласно директиве командующего артиллерией Красной Армии Главного маршала артиллерии Н.Н.Воронова, в Гороховецком учебном артиллерийском лагере провели войсковые испытания батареи из четырех пушек С-3 серийного изготовления завода № 232. Основными их задачами были: проверка технических и эксплуатационных качеств орудия, определение соответствия требованиям, предъявляемым к тяжелым противотанковым системам, и выдача заключения о возможности принятия С-3 на вооружение в качестве противотанковой или корпусной пушки. Огневые испытания предусматривали и стрельбы по натурной трофейной бронетехнике: тяжелому танку Т-V1 «Тигр» и штурмовому орудию «Фердинанд» (так в то время именовали у нас немецкий самоход «Элефант»). Об их результатах и общем настроении испытателей говорит выдержка из телеграммы, присланной 26 апреля Грабину начальником 18-го отдела ЦАКБ К.К.Ренне: «Василий Гаврилович! Докладываю вкратце. По подвижным целям результаты хорошие. По «Тигру» с 500 - 1000 метров и 1300 метров и под углом 30 градусов лоб и 60 градусов борт проколачиваем без труда. Кучность и меткость не оставляют теперь сомнений...»
Для справки (как это указано в материалах испытаний) - лобовой лист корпуса у «Тигра» имел толщину 110 мм. И еще. Чтобы телеграфный текст не ввел в невольное заблуждение - немецкие трофеи не могли двигаться и их использовали только как стационарные цели.
При этом следует учитывать, что орудийные расчеты сформированной батареи скомплектовали из личного состава учебного артполка, отведя на ознакомление с новой техникой всего три дня. Правда, при подборе артиллеристов особое внимание уделили наводчикам.
В итоге определилось, что С-3 способна поражать танк Т-V1 по всей площади лобовой проекции на дальностях до 2000 метров с любого ракурса и с расстояния до 500 метров наносить ощутимые повреждения лобовой броне штурмового орудия (сквозного пробития 200-мм «лба» этого «Слона» не удалось достичь даже такой пушке). В борта оба представителя германского «зверинца» поражались на всех прицельных дальностях. Для попадания в движущуюся цель требовался, в среднем, расход 2,2 снаряда при скорострельности 4,5 выстрела в минуту.
По-прежнему проявили себя органические недостатки системы. Прыжок при выстреле на небольших углах возвышения не позволял наводчику непрерывно удерживать глаз у окуляра прицела (в войсках к этому так и не изжитому пороку артиллеристам пришлось приспосабливаться, вовремя уворачиваясь от скачущей оптики). Наличие мощного дульного тормоза при небольшой высоте линии огня и настильных траекториях, характерных для стрельбы по бронецелям, приводило к образованию значительного дымопылевого облака, демаскировавшего позицию и ослеплявшего расчет. Но это была неизбежная цена достижения требуемого веса: все-таки дульный тормоз поглощал 60% энергии отката.
Общий вывод. Пушка С-3 может быть рекомендована как тяжелое противотанковое орудие для комплектования отдельных дивизионов и полков в составе отдельных артиллерийских противотанковых бригад. Вместе с тем ее можно использовать и в качеств корпусного орудия в дополнение к системам А-19. Выход постановления о принятии на вооружение определил сроки и объемы производства.
Следует также упомянуть, что 19 октября 1944 г. Д.Д.Устинов подписал приказ № 477 о премировании ведущих участников работ по С-3 с большим персональным перечнем сотрудников ЦАКБ, заводов № 172, 232, 7 и ГСПКИ-40. Для поощрения прочих конструкторов, технологов, работников цехов и отделов, принимавших активное участие в разработке и постановке на производство новой пушки, по этому приказу выделялось в распоряжение Грабина - 80 тыс. руб., Быховского - 30 тыс. руб., Захарьина - 100 тыс. руб., Евдокимова (директор завода № 7) - 50 тыс. руб. и Кагановича (начальник ГСПКИ-40) - 30 тыс. руб. Приказ заканчивался словами: «Выражаю уверенность, что и в дальнейшем проектно-конструкторские организации и заводы НКВ дружной совместной работой по созданию новых образцов вооружения обеспечат Красную Армию и ВМФ еще более совершенными видами вооружения».
С мая 1944 г. завод № 232 приступил к плановым поставкам БС-3 (такое обозначение получила пушка после принятия на вооружение), успев до конца года изготовить 275 пушек. С августа их выпуск начал завод «Арсенал» им.Фрунзе. Суммарный годовой выпуск составил 335 экземпляров. Производство на заводе «Большевик» продолжалось три года, а завод № 7 делал БС-3 до 1953 г., что в итоге дало армии почти четыре тысячи систем. И до появления на вооружении в начале 1960-х годов новых гладкоствольных орудий пушка БС-3 и ее танковый аналог Д-10 (кстати, почти ровесница, обязанная своим появлением тем же предложениям НКВ в апреле 1943 г.) составляли основу средств противотанковой борьбы Сухопутных войск.
Конечно, в количественном выражении БС-3 сравниться с семейством пушек Д-10, период и масштаб производства которых достойны Книги рекордов Гиннесса, трудно, но каждая система занимала свое место в общей структуре артиллерийского оснащения армии. Немаловажным обстоятельством при этом является полная идентичность номенклатуры применяемых для обеих систем (БС-3 и пушек семейства Д-10) боеприпасов**, что существенно упрощало обеспечение ими столь массового вида вооружений в боевой обстановке.
Полевая пушка БС-3 перевозилась без передка. Для ее транспортировки во время Великой Отечественной войны использовались трехосные грузовики «Студебеккер» US-6. При этом на машинах, имевших задние буферы, последние снимались, так как они ограничивали радиус поворота и вызывали поломку хоботовых частей -станин пушек. В послевоенные годы US-6 заменили отечественные автомобили ЗИС-151, ЗИЛ-157, бронетранспортер БТР-152 и гусеничные тягачи АТ-Л, МТ-Л и МТ-ЛБ.
О значении, которое в свое время военные придавали этой пушке, косвенно свидетельствует тот факт, что изданное в 1954 году (т.е. уже после прекращения производства) руководство службы описывающее конструкцию БС-3 и ее боеприпасы, все еще носило гриф «Секретно».
В процессе службы для поддержания должного уровня орудия проходили плановые капитальные ремонты и подвергались непринципиальным доработкам, улучшавшим их боевые и эксплуатационные качества. В частности разработали модификацию БС-3Н, приспособленную для установки ночного инфракрасного прицела (эта доработка производилась на уже существующих пушках). Последовательно продолжались работы по созданию и организации производства различных типов боеприпасов повышенной эффективности.
Предпринимались попытки и более радикальных модернизаций.
Например, в АКБ НИИ-88 Министерства оборонной промышленности группа конструкторов под руководством Е.В.Чарнко, занимавшихся артиллерийским оснащением воздушно-десантных войск, предложила в 1954 г превратить буксируемую БС-3 в самодвижущуюся. Аналогичная разработка - создание на базе 57-мм буксируемой пушки Ч-26 самодвижущейся СД-57 - незадолго до этого увенчалась успехом. Подобный вариант БС-3 (получивший индекс Ч-76) не затрагивал собственно качающуюся часть орудия - требовалось лишь в дополнение разместить двигатель с коробкой передач, органы управления, топливную систему и заменить колеса.
В предложенном проекте ввиду отсутствия подходящего отечественного двигателя предусматривалось использование 55-сильного мотора воздушного охлаждения от легкового автомобиля «Татраплан». Но по ряду не зависящих от конструкторов причин развития эти работы не получили.
Репортажи с парадов, кадры военной фото- и кинохроники сохранили для нас эпизоды, так сказать, «живой» биографии службы пушки БС-3. Ей случилось даже оказаться участницей «массовки» в популярном когда-то художественном фильме «Максим Перепелица» (1955 г.). Много позднее «кинематографическая» биография БС-3 продолжилась в одной из серий приключенческого телефильма «Секретный фарватер» (1986 г.).
Службу орудия БС-3 несли и за пределами страны. В 1950-х гг. изучался вопрос об организации лицензионного производства в Польше. Система экспортировалась и принимала участие во многих локальных конфликтах на Азиатском континенте и Ближнем Востоке. В 2001 г. телерепортаж о действиях сил Северного альянса в Афганистане продемонстрировал наличие БС-3 в числе вооружений их частей.
Как недавно стало известно, в процессе создания сценария парада, посвященного 60-летию Победы, провели мероприятия по подготовке к включению в парадный расчет восьми орудий БС-3. Позднее, правда, эти планы оказались пересмотрены
Ряд целесообразных технических решений, реализованных в конструкции орудия БС-3, как и некоторые входящие элементы, заимствовали в дальнейшем при разработке более современных артсистем другие конструкторские коллективы. Например, затвор использован в последней нарезной противотанковой пушке, принятой на вооружение Советской Армии - 85-мм Д-48 и, с незначительными изменениями, - в самой крупносерийной для послевоенного периода буксируемой артсистеме Сухопутных войск - 122-мм дивизионной гаубице Д-30.
Девятого мая 1985 г. в подмосковном Калининграде (с 1996 г. - г. Королев), где 17 лет находилось КБ В.Г. Грабина, открыли Мемориал в честь калининградцев-королевцев - защитников Родины. И в качестве символа ратной и трудовой славы его украсила пушка БС-3 № 8334. Этому предшествовала весьма хлопотная операция по запросу, получению и подготовке к установке орудия из арсенала Министерства обороны, предпринятая по инициативе ветеранов-грабинцев, работавших в Научно-производственном объединении «Энергия» Министерства общего машиностроения (ныне Ракетно-космическая корпорация «Энергия» им.С.П.Королева). Именно в состав этой организации в 1959 г. (тогда она именовалась ОКБ-1 ГКОТ) волею государственных обстоятельств включили перепрофилируемый на чисто ракетную тематику ЦНИИ-58.
Как памятник БС-3 установлена и на территории завода «Арсенал». Пушка занимает достойное место в экспозициях Центрального музея Вооруженных Сил Центрального музея Великой Отечественной войны в Москве и Центрального Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге (там, кстати, находится система № 316 выпуска еще 1944 г.).
В завершение следует упомянуть, что предусмотренную Постановлением ГКО от 5 мая 1943 г. 122-мм пушку С-4 тоже изготовили (правда, в более поздние сроки) и провели необходимый объем ее испытаний. Но, как и Д-2 (ее конкурентка, созданная в КБ завода № 9 НКВ), в серию она не попала из-за близости завершения войны, наличия достаточного количества систем А-19, развернутого производства БС-3 и ряда недостатков, вызванных стремлением достичь максимальной унификации с подобными орудиями при минимальной массе.
1000 целей в одном залпе С-25 ("БЕРКУТ")
В июне 1955 года, была поставлена на боевое дежурство система С-25 – одна из первых в мире систем объектовой противовоздушной обороны. Ее характеристики были таковы, что сравнить их в то время было не с чем.
Ракета для С-25, получившая обозначение B-300, разрабатывалась в КБ С.А. Лавочкина группой П.Д. Грушина, двигатель – в НИИ-88 под руководством А.М. Исаева.
Одноступенчатая ракета с крестообразными рулями и крылом выполнена по аэродинамической схеме «утка» – оперение располагается впереди, а крыло – сзади. Диаметр корпуса – 0,71 м, длина – 11,43, стартовая масса – 3405 кг. Тяга ЖРД регулируемая, в пределах от 2,5 до 9 т. Боевая часть на разных модификациях была разная – как по типу, так и по массе: от 235 до 390 кг. На 207А – первой принятой на вооружение модификации – монтировалась БЧ массой 318 кг, содержащая радиально ориентированные кумулятивные заряды. При подрыве они образовывали поражающее поле в виде диска треугольного сечения с углом расхождения 6°. Максимальная скорость ракеты достигала 3670 км/ч. Этого вполне хватало для поражения предполагаемых целей – околозвуковых тяжелых бомбардировщиков. Характеристики ракет С-25 нельзя назвать уникальными, но для СССР они были этапными ввиду новизны.
РЛС, получившая индекс Б-200, имела две антенны, формирующие широкие плоские лучи. Их называли «лопатообразными», так как их толщина была всего порядка 1°, а ширина – 57°. «Лопаты» располагались во взаимно перпендикулярных плоскостях и колебались вверх-вниз и справа-налево (или наоборот)
Зенитная ракетная система "Беркут"
Основные компоненты ЗРС С-25: ракета В-300 и РЛС Б-200 (Музей авиации на Ходынском поле в Москве) © Tadeusz Mikutel - Skrzydlata Polska
Послевоенный переход в авиации на использование реактивных двигателей привел к качественным изменениям в противостоянии средств воздушного нападения и средств противовоздушной обороны. Резкий рост скорости и максимальной высоты полета самолетов-разведчиков и бомбардировщиков свели практически к нулю эффективность зенитной артиллерии среднего калибра. Выпуск отечественной промышленностью зенитных артиллерийских комплексов в составе зенитных орудий 100- и 130-мм калибра и радиолокационных средств орудийной наводки не могли гарантировать надежной защиты охраняемых объектов. Положение значительно обострялось наличием у потенциального противника ядерного оружия, даже одиночное применение которого могло привести к большим потерям. В сложившейся ситуации наряду с реактивными истребителями-перехватчиками перспек- тивным средством ПВО могли стать управляемые зенитные ракеты. Некоторый опыт разработки и использования управляемых зенитных ракет имелся в ряде организаций СССР, занимавшихся с 1945-1946 годов освоением немецкой трофейной ракетной техники и созданием на ее базе отечественных аналогов. Разработку принципиально новой техники для Войск ПВО страны ускорила обстановка "холодной" войны. Разрабатывавшиеся Соединенными Штатами планы нанесения ядерных ударов по промышленным и административным объектам СССР подкреплялись наращиванием группировки стратегических бомбардировщиков В-36, В-50 и других носителей ядерного оружия. Первым объектом зенитно-ракетной обороны, требовавшим обеспечения надежной обороны, руководством страны была определена столица государства - Москва.
Постановление Совета Министров СССР на разработку первой отечественной стационарной зенитно-ракетной системы для Войск ПВО страны, подписанное 9 августа 1950 года, было дополнено резолюцией И.В.Сталина: "Мы должны получить ракету для ПВО в течение года". Постановлением определялся состав системы, Головная организация - СБ-1, разработчики и организации-соисполнители нескольких отраслей промышленности. Разрабатываемой зенитной ракетной Системе присваивалось условное наименование "Беркут".
Согласно первоначальному проекту система "Беркут", располагавшаяся вокруг Москвы, должна была состоять из следующих подсистем и объектов:
Два кольца системы радиолокационного обнаружения (ближнее в 25-30 км от Москвы и дальнее в 200-250 км) на базе РЛС кругового обзора "Кама". Радиолокационный комплекс 10-сантиметрового диапазона "Кама" для стационарных радиолокационных узлов А-100 разрабатывался НИИ-244, главный конструктор Л.В.Леонов.
два кольца (ближнее и дальнее) РЛС наведения зенитных ракет. Шифр РЛС наведения ракет - "изделие Б-200". Разработчик - СБ-1, ведущий конструктор по РЛС В.Э.Магдесиев.
зенитные управляемые ракеты В-300, располагаемые на стартовых позициях в непосредственной близости от РЛС наведения. Разработчик ракеты ОКБ-301, Генеральный конструктор - С.А.Лавочкин. Стартовое оборудование поручалось разработать ГСКБ ММП Главного конструктора В.П.Бармина.
самолеты-перехватчики, шифр "Г-400" - самолеты Ту-4 с ракетами Г-300 класса "воздух-воздух". Разработка комплекса воздушного перехвата велась под руководством А. И. Корчмаря. Разработка перехватчика прекращена на ранней стадии. Ракеты Г-300 (заводской шифр "210", разработчик ОКБ-301) - уменьшенный вариант ракеты В-300 с воздушным стартом с самолета-носителя.
По всей видимости, в качестве элемента системы предполагалось использовать самолеты дальнего радиолокационного обнаружения Д-500, разрабатывавшиеся на базе дальнего бомбардировщика Ту-4.
Система включала в себя группировку зенитно-ракетных комплексов (полков) со средствами обнаружения, управления, обеспечения, базы хранения ракетного оружия, жилые городки и казармы для офицеров и личного состава. Взаимодействие всех элементов должно было осуществляться через центральный командный пункт Системы по специальным каналам связи.
Организация работ по системе ПВО Москвы "Беркут", проводившихся в строжайшей степени
секретности, была возложена на специально созданное Третье главное управление (ТГУ) при СМ СССР. Головной организацией, отвечавшей за принципы построения Системы и ее функционирование, определялось КБ-1 - реорганизованное СБ-1, главными конструкторами Системы назначались П.Н.Куксенко и С.Л.Берия. Для успешного проведения работ в сжатые сроки в КБ-1 переводились необходимые сотрудники других КБ. К работе над системой были привлечены и немецкие специалисты, вывезенные в СССР после окончания войны. Работавшие в различных КБ, они были собраны в отделе № 38 КБ-1.
В результате упорного труда многих научных и трудовых коллективов в предельно короткие сроки были созданы опытный образец зенитного ракетного комплекса, проекты и образцы некоторых основных составляющиех системы.
Полигонные испытания опытного варианта зенитного ракетного комплекса, проведенные в январе 1952 года, позволили составить комплексный технический проект системы "Беркут", включавший только наземные средства обнаружения, зенитные ракеты и средства их наведения для перехвата воздушных целей из первоначально планировавшегося состава средств.
С 1953 по 1955 годы на 50- и 90-километровых рубежах вокруг Москвы силами "спецконтингента" ГУЛАГ-а велось строительство боевых позиций зенитных ракетных дивизионов, кольцевых дорог для обеспечения подвоза ракет к огневым дивизионам и базам хранения (общая протяженность дорог до 2000 км). Одновременно велось строительство жилых городков и казарм. Все инженерные сооружения системы "Беркут" проектировались Московским филиалом "Ленгипростроя", руководимым В.И. Речкиным.
После смерти И. В Сталина и ареста Л.П.Берии в июне 1953 года последовала реорганизация КБ-1 и смена его руководства. Постановлением правительства наименование системы ПВО Москвы "Беркут" заменясь на "Система С-25", главным конструктором системы назначался Расплетин. ТГУ под наименованием Главспецмаш включается в состав Минсредмаша.
Поставки боевых элементов Системы-25 в войска начались в 1954 году, в марте на большинстве объектов проводились настройка аппаратуры, доводка узлов и агрегатов комплексов. В начале 1955 года закончились приемо-сдаточные испытания всех комплексов под Москвой и Система была принята на вооружение. В соответствии с Постановлением СМ СССР от 7 мая 1955 года первое соединение зенитных ракетных войск приступило к поэтапному выполнению боевой задачи: защите Москвы и московского промышленного района от возможного нападения воздушного противника. Система поставлена на постоянное боевое дежурство в июне 1956 года после опытного дежурства с размещением на позиции ракет без заправки компонентами горючего и с весовыми макетами боевых частей. При использовании всех ракетных подразделений системы принципиально был возможен одновременный обстрел около 1000 воздушных целей при наведении на каждую цель до 3 ракет.
После принятия созданной за четыре с половиной года системы ПВО С-25 на вооружение главки Главспецмаша: Главспецмонтаж, отвечавший за ввод в строй штатных объектов системы, и Главспецмаш, курировавший организации-разработчики, ликвидировались; КБ-1 передавалось в Миноборонпром.
Для эксплуатации системы С-25 в Московском Округе ПВО весной 1955 года была создана и
развернута Отдельная армия особого назначения Войск ПВО страны под командованием генерал-полковника К.Казакова.
Подготовка офицерского состава для работы на Системе-25 проводилась в Горьковском училище ПВО, личного состава - в специально созданном учебном центре - УТЦ-2.
В ходе эксплуатации проходило совершенствование Системы с заменой отдельных ее элементов качественно новыми. Система С-25 (ее модернизированный вариант - С-25М) снята с боевого дежурства в 1982 году с заменой комплексами зенитной ракетной системы средней
дальности С-ЗООП.
Зенитный ракетный комплекс С-25
Работы по созданию функционально замкнутого зенитно - ракетного комплекса системы С-25 велись параллельно по всем его составляющим. В октябре (июне) 1950 года на испытания была представлена в экспериментальном макетном образце СНР (Станция Наведения Ракет) Б-200, а 25 июля 1951 года на полигоне был произведен первый пуск ракеты В-300.
Для проведения испытаний комплекса полного номенклатурного состава на полигоне Капустин Яр были созданы: площадка № 30 - техническая позиция подготовки ракет системы С-25 к пускам; площадка № 31 - жилой комплекс обслуживающего персонала опытной системы С-25; площадка № 32 - стартовая позиция зенитных ракет В-300; площадка № 33 - площадка опытного образца ЦРН (Центральный Радиолокатор Наведения) С-25 (в 18 км от площадки № 30).
Первые испытания опытного образца зенитного ракетного комплекса в замкнутом контуре управления (полигонного варианта комплекса в полном составе) были проведены 2 ноября 1952 года при стрельбе по радиоэлектронной имитации неподвижной цели. Серия испытаний велась в ноябре-декабре. Стрельба по реальным целям - парашютным мишеням проведена после замены антенн ЦРН в начале 1953 года. С 26 апреля по 18 мая проводились пуски по самолетам-мишеням Ту-4. Всего в ходе испытаний с 18 сентября 1952 года по 18 мая 1953 года был произведен 81 пуск. В сентябре-октябре по требованию командования ВВС были проведены контрольные полигонные испытания при стрельбе по самолетам-мишеням Ил-28 и Ту-4.
Решение о строительстве на полигоне полномасштабного зенитного ракетного комплекса для повторного проведения Государственных испытаний принято Правительством в январе 1954 года на основании решения Государственной комиссии. Комплекс был представлен на Государственные испытания 25 июня 1954 года, в ходе которых с 1 октября до 1 апреля 1955 года было произведено 69 пусков по самолетам-мишеням Ту-4 и Ил-28. Стрельба велась по радиоуправляемым самолетам-мишеням в том числе и по постановщикам пассивных помех. На завершающем этапе была произведена залповая стрельба 20 ракетами по 20 целям.
До завершения полигонных испытаний к выпуску комплектующих ЗРК и ракет было подключено около 50 заводов. С 1953 по 1955 годы на 50- и 90-километровых рубежах вокруг Москвы строились боевые позиции зенитных ракетных комплексов. С целью форсирования работ один из комплексов был сделан головным эталонным, ввод его в эксплуатацию осуществлялся представителями предприятий-разработчиков.
На позициях комплексов станция Б-200 - (ЦРН), функционально связанная с пусковыми установками ЗУР, располагалась в полузаглубленном железобетонном сооружении, рассчитанном на выживание при прямом попадании 1000-кг фугасной авиабомбы, обвалованном землей и замаскированном травяным покрытием. Для высокочастотной аппаратуры, многоканальной части локатора, командного пункта комплекса, рабочих мест операторов и мест отдыха дежурных боевых смен были предусмотрены отдельные помещения. Две антенны визирования целей и четыре антенны передачи команд размещались в непосредственной близости от сооружения на бетонированной площадке. Поиск, обнаружение, сопровождение воздушных целей и наведение на них ракет каждым комплексом Системы осуществлялись в фиксированном секторе 60 х 60 градусов.
Комплекс позволял сопровождать до 20 целей по 20 стрельбовым каналам с автоматическим (ручным) сопровождением цели и наводимой на нее ракеты при одновременном наведении 1-2 ракет на каждую цель. На каждый канал обстрела целей на стартовой позиции имелось по 3 ракеты на стартовых столах. Время перевода комплекса в боевую готовность определялось 5 минут, за это время должно было быть синхронизировано не менее 18 стрельбовых каналов.
Боевая позиция ракет В-300 © Невский Бастион
Стартовые позиции с пусковыми столами по шесть (четыре) в ряд с подъездными путями к ним размещались на удалении от 1,2 до 4 км от ЦРН с выносом в сторону сектора ответственности дивизиона. В зависимости от местных условий из-за ограниченности площадей позиций число ракет могло быть несколько меньше, чем плановые 60 ракет.
На позиции каждого комплекса располагались сооружения для хранения ракет, площадки подготовки и заправки ракет, автопарки, служебные и жилые помещения личного состава.
В ходе эксплуатации проходило совершенствование системы. В частности, аппаратура селекции движущихся целей, разработанная в 1954 году, введена на штатных объектах после полигонных испытаний в 1957 году.
Всего изготовлено, развернуто и принято на вооружение 56 серийных комплексов С-25 (код НАТО: SA-1 Guild) в системе ПВО Москвы, один серийный и один опытный комплекс использовались для полигонных испытаний аппаратурной части, ракет и оборудования. Один комплект ЦРН использовался для испытаний радиоэлектронного оборудования в Кратове.
Станция наведения ракет Б-200
Радиолокатор наведения ракет Б-200 (Музей авиации на Ходынском поле в Москве) © Tadeusz Mikutel - Skrzydlata Polska
На начальном этапе проектирования исследовалась возможность применения узколучевых локаторов точного сопровождения цели и ракеты с параболической антенной, создававшей два луча для слежения за целью и наводимой на нее ракетой (руководитель работ в КБ-1 - В.М.Тарановский). Параллельно прорабатывался вариант ракеты, оснащенной головкой самонаведения, включающейся вблизи точки встречи (руководитель работ Н.А.Викторов). Работы прекращены на ранней стадии проектирования.
Схема построения антенн секторного локатора с линейным сканированием предложена М.Б.Заксоном, построение многоканальной части радиолокатора и его систем слежения за целями и ракетами - К.С.Альперовичем. Окончательное решение о принятии к разработке секторных радиолокаторов наведения было принято в январе 1952 года. Угломестная антенна высотой 9 м и азимутальная антенна шириной 8 м располагались на различных основаниях. Сканирование осуществлялось при непрерывном вращении антенн, состоящих из шести (двух трехгранных) формирователей луча каждая. Сектор сканирования антенны - 60 градусов, ширина луча около 1 градуса. Длина волны - около 10 см. На ранних стадиях проекта предлагалось дополнять формирователи луча до полных окружностей неметаллическими радиопрозрачными накладками-сегментами.
При реализации станции наведения ракет для определения координат целей и ракет были приняты "метод С" и радиоэлектронная схема "АЖ", предложенные немецкими конструкторами, с использованием кварцевых стабилизаторов частоты. Предложенные сотрудниками КБ-1 система "А" на электромеханических элементах и система "БЖ" - альтернативная "немецкой" не были реализованы.
С целью обеспечения автоматического сопровождения 20 целей и 20 наводимых на них ракет, формирования управляющих команд наведения в ЦРН было создано 20 стрельбовых каналов с отдельными системами сопровождения целей и ракет по каждой их координате и отдельным для каждого канала аналоговым счетно-решающим прибором (разработчик - КБ "Алмаз", ведущий конструктор Н.В.Семаков). Стрельбовые каналы были сведены в четыре пятиканальные группы.
Для управления ракетами каждой группы вводились антенны передачи команд (в первоначальном варианте ЦРН предполагалась единая станция передачи команд).
Экспериментальный образец ЦРН отрабатывался с осени 1951 года в Химках, зимой 1951 и весной 1952 годов на территории ЛИИ (г. Жуковский). Опытный образец серийного ЦРН строился также в Жуковском. В августе 1952 года опытный образец ЦРН был полностью укомплектован. Контрольные испытания проводились с 2 июня по 20 сентября. Для контроля прохождения "совмещенных" сигналов ракеты и цели бортовой ответчик ракеты размещался на удаленной от ЦРН вышке буровой установки БУ-40 (в серийном исполнении комплекса она заменена на телескопическую конструкцию с излучающим рупором на вершине). Быстро сканирующие (частота сканирования около 20 Гц) антенны А-11 и А-12 для опытного образца станции Б-200 изготавливались на заводе № 701 (Подольский механический завод), передатчики - в радиотехнической лаборатории А.Л.Минца. После проведения в сентябре контрольных испытаний опытный образец ЦРН был разобран и железнодорожным транспортом отправлен для продолжения испытаний на полигон. Осенью 1952 года на полигоне Капустин Яр был построен опытный образец ЦРН с размещением аппаратурной части в одноэтажном каменном строении на 33 площадке.
Параллельно испытаниям ЦРН в Жуковском на комплексном моделирующем стенде в КБ-1 отрабатывался контур управления наведением ракет на цели.
Комплексный стенд включал в себя имитаторы сигналов цели и ракеты, системы их автоматического сопровождения, счетно-решающий прибор формирования команд управления ракетой, бортовое оборудование ракеты и аналоговое вычислительное устройство - модель ракеты. Осенью 1952 года стенд был перебазирован на полигон в Капустином Яре.
Серийное производство аппаратуры ЦРН велось на заводе № 304 (Кунцевский радиолокационный завод), антенны опытного образца комплекса производились на заводе № 701, затем - для серийных комплексов на заводе № 92 (Горьковский машиностроительный завод). Станции передачи команд управления на ракеты производились на Ленинградском заводе полиграфических машин (производство позднее выделилось в Ленинградский завод радиотехнического оборудования), счетно-решающие приборы выработки команд - на Загорском заводе, электронные лампы поставлялись Ташкентским заводом. Аппаратура для комплекса С-25 изготавливалась Московским радиотехническим заводом (МРТЗ, до войны - пистонный завод, позднее патронный завод - производил патроны для крупнокалиберных пулеметов).
Принятые на вооружение ЦРН отличались от опытного образца наличием контрольных устройств, дополнительными индикаторными устройствами. С 1957 года устанавливалась аппаратура селекции движущихся целей, разработанная в КБ-1 под руководством Гапеева. Для стрельбы по самолетам постановщикам помех был введен режим наведения "трехточка".
Зенитная ракета В-300 и ее модификации
Проектирование ракеты В-300 (заводское обозначение "205", ведущий конструктор Н.Черняков) было начато в ОКБ-301 в сентябре 1950 года. Вариант управляемой ракеты был представлен для рассмотрения в ТГУ 1 марта 1951 года, эскизный проект ракеты защищен в середине марта.
Ракета с вертикальным стартом, функционально разделенная на семь отсеков, оснащалась радиокомандной аппаратурой системы управления и была выполнена по схеме "утка" с размещением рулей для управления по тангажу и рысканию на одном из головных отсеков. Элероны, расположенные на крыльях в одной плоскости, использовались для управления по крену. В хвостовой части корпуса крепились сбрасываемые газовые рули, использовавшиеся для склонения ракеты после старта в сторону цели, стабилизации и управления ракетой на начальном этапе полета при малых скоростях движения. Радиолокационное сопровождение ракеты осуществлялось по сигналу бортового радиоответчика. Разработка автопилота ракеты и бортовой аппаратуры визирования ракет - приемника зондирующих сигналов ЦРН и бортового радиоответчика с генератором ответных сигналов - производилась в КБ-1 под руководством В.Е.Черномордика.
Проверка бортового радиооборудования ракеты на устойчивость приема команд от ЦРН проводилась с использованием самолета, барражировавшего в зоне обзора радиолокатора и имевшего на борту радиотехнические блоки ракеты, контрольную аппаратуру. Бортовое оборудование серийных ракет производилось на Московском велозаводе (завод "Мосприбор").
Отработка двигателя ракеты "205" проводилась на огневом стенде в Загорске (в настоящее время - г. Сергиев Посад). Проверялась работоспособность двигателя и радиотехнических систем ракеты в условиях имитации полета.
Учебный пуск ЗУР В-300
Первый пуск ракеты произведен 25 июля 1951 года. Этап полигонных испытаний по отработке старта и системы стабилизации ракеты (автопилот) проходил в ноябре-декабре 1951 года при пусках с площадки № 5 полигона Капустин Яр (площадка для запуска баллистических ракет). На втором этапе - с марта по сентябрь 1952 года проводились автономные пуски ракет. Проверялись режимы управляемого полета при задании команд управления от программного бортоцого механизма, позднее от аппаратуры аналогичной штатной аппаратуре ЦРН. За первый и второй этапы испытаний проведено 30 пусков. С 18 по 30 октября было проведено пять пусков ракет с осуществлением их захвата и сопровождением аппаратурой опытного полигонного образца ЦРН.
После проведения доработок бортового оборудования 2 ноября 1952 года состоялся первый успешный пуск ракеты в замкнутом контуре управления (в составе опытного полигонного варианта комплекса) при стрельбе по радиоэлектронной имитации неподвижной цели. 25 мая 1953 года ракетой В-300 впервые был сбит самолет- мишень Ту-4.
Ввиду необходимости организации в сжатые сроки массового производства и поставки для проведения полигонных испытаний и в войска большого числа ракет выпуск их опытных и серийных вариантов для системы С-25 производился 41,82 (Тушинским машиностроительным) и 586 (Днепропетровским машиностроительным) заводами.
Приказ о подготовке серийного производства зенитных ракет В-303 (вариант ракеты В-300) на ДМЗ был подписан 31 августа 1952 года. 2 марта 1953 года прошел испытания четырехкамерный (двух режимный) маршевый ЖРД С09-29 (с тягой 9000 кг с вытеснительной
системой подачи углеводородного топлива и окислителя - азотной кислоты) конструкции ОКБ-2 НИИ-88 Главного конструктора А.М.Исаева. Огневые испытания двигателей проводились на базе филиала НИИ-88 в Загорске - НИИ-229. Первоначально изготовление двигателей С09.29 велось опытным производством СКБ-385 (г. Златоуст) - ныне КБМ им. Макеева. Серийное производство ракет развернуто ДМЗ в 1954 году.
Бортовые источники электропитания ракеты разрабатывались в НИИП Госплана под руководством Н.Лидоренко. Боевые части Е-600 (различного типа) ракет В-300 разрабатывались в КБ НИИ-6 МСХМ в коллективах под руководством Н. С.Жидких, В. А. Сухих и К.И.Козорезова; радиовзрыватели - в КБ, руководимым Расторгуевым. К серийному производству была принята осколочно-фугасная боевая часть с радиусом поражения 75 метров. В конце 1954 года проведены Государственные испытания ракеты с кумулятивной боевой частью. В некоторых источниках приводится вариант боевой части ракеты, по принципу действия напоминающий 76-мм противоаэропланный снаряд образца 1925 года: при взрыве боеголовка разделялась на сегменты, связанные тросами, перерезавшими элементы планера цели при встрече.
Зенитные ракеты и ракеты-мишени комплекса С-25 © С.Ганин, Невский Бастион
В ходе многолетней эксплуатации в системы С-25 и ее модификаций были созданы и использовались ракеты "205", "207", "217", "219" различных вариантов, разработанные ОКБ-301 и МКБ "Буревестник".
Разработка ракеты "217" с ЖРД С3.42А (с тягой 17000 кг, с турбонасосной системой подачи топлива) конструкции ОКБ-3 НИИ-88 Главного конструктора Д.Севрука началась в 1954 году. Летные испытания ракеты проводились с 1958 года. Модифицированный вариант ракеты "217М" с двигателем С.5.1 разработки ОКБ-2 (с тягой 17000 кг, с турбонасосной системой подачи топлива) был принят на вооружение в составе комплекса С-25М.
Ракеты модификаций 207Т и 217Т предназначались для отражения массированных налетов ударной авиации противника. Ракета 217Т прошла испытания на полигоне Сары-Шаган.
Для отработки навыков транспортировки и установки ракет на стартовые столы промышленностью выпускались габаритно-весовые макеты ракет различных вариантов и специальные варианты ракет для отработки заправки.
Пусковой стол для ракеты "208" (Музей авиации на Ходынском поле в Москве) © Невский Бастион
Транспортно-пусковое оборудование разрабатывалось в ГСКБ ММП под руководством В.П.Бармина. Стартовой стол - металлическая рама с коническим пламярассекателем и приспособлением для горизонтирования, устанавливался на бетонном основании. Ракета крепилась в вертикальном положении на стартовом столе с помощью четырех фиксаторов, расположенных на донном срезе вокруг сопла ЖРД. Электропитание на борт ракеты при проведении проверок и предстартовой подготовки подавалось по кабелю через быстросбрасываемый бортовой разъем. Транспортная машина-установщик располагалась на боевой позиции у стартового стола. Для транспортировки ракет на установщиках использовались седельные тягачи ЗИЛ-157, позднее - ЗИЛ-131.
Транспортная машина-установщик © С.Ганин, Невский
БастионВпервые ЗУР В-300 была открыто показана на военном параде 7 ноября 1960 года и два с половиной десятилетия открывала прохождения парадных расчетов зенитных управляемых ракет Войск ПВО страны.
В КБ-1 отделом 32 под руководством Д.Л.Томашевича для ЗРК С-25 была создана и прошла испытания оснащенная твердотопливным ускорителем ракета 32Б с наклонным стартом. Бортовая аппаратура и автопилот ракеты разрабатывались также в КБ-1. Первые опытные образцы ракеты были доставлены на полигон "А" в конце 1952 года. Были проведены бросковые испытания ракет при их сопровождении ЦРН по отраженному от корпуса сигналу. Для ускорения работ по ракете и обеспечения комплексных испытаний ракеты в составе опытного комплекса системы "Беркут" КБ-1 придается завод № 293 в Химках. После проведения испытаний ракеты (при ее сопровождении ЦРН по сигналу ответчика) в 1953 году работы по использованию 32Б в составе комплекса С-25 были прекращены. Рассматривалась возможность применения ракеты для подвижных комплексов ПВО. Отдел № 32 в конце 1953 года переводится на завод № 293 и выделился в самостоятельную организацию - ОКБ-2 Главспецмаша. Руководителем нового ОКБ был назначен П.Д.Грушин - заместитель С.А.Лавочкина.
Система С-25М
В середине (60-x гидов система ПВО Москвы С-25 была модернизирована в части Р.1C, ракет и получила обозначение С-25М.
Аппаратура наведения ракет на цели и счетно-решающие приборы модифицированного варианта станции Б-200 выполнялись чисто электронными без применения электромеханических элементов.
Ракеты 217М (испытывалась в 1961 году); 217МА; 217МВ для модернизированного варианта системы разработаны МКБ "Буревестник". С целью обеспечения надежности стартовой позиции при многократных пусках с каждого стартового стола НИИ-2 ГКАТ в 1961 году проводились исследования воздействия стартовой струи ракеты 217М на пусковой стол и фундамент стартовой площадки системы.
Комплексы системы С-25М сняты с боевого дежурства в 1982 году с заменой комплексами системы C-300П.
Варианты развития и использования Системы С-25
На базе системы С-25 "Беркут" разрабатывался макетный образец комплекса с упрощенным составом оборудования. Антенны комплекса располагались на зенитно-артиллерийской тележке КЗУ-16, кабины: радиотракта "Р", аппаратурная "А", вычислительных средств "Б" - размещались в автофургонах. Развитие и доработка макетного образца привели к созданию мобильного ЗРК СА-75 "Двина".
РМ Стриж на базе ЗУР 5Я25М и 5Я24
На базе ракет и стартового оборудования Системы С-25 в начале 70-х годов был создан мишенный комплекс (с контролем за полетом мишени СНР ЗРК С-75М) для проведения боевых ракетных стрельб на полигонах ПВО. Ракеты-мишени (РМ): "208" (В-300К3, модернизированный вариант ракеты "207" без боевой части) и "218" (модернизированный вариант ракеты 5Я25М семейства "217") оснащались автопилотом и совершали полет с постоянным азимутом с вариацией высоты по программе В зависимости от поставленной задачи РМ имитировали цели с различной площадью отражающей поверхности, скоростью и высотой полета. При необходимости имитировались маневрирующие цели и постановщики помех. Для упражнений "Белка-1" - "Белка-4" диапазоны высот полета РМ составляли: 80-100 м; 6-11 км; 18-20 км; полет с огибанием рельефа местности. Для упражнений "Звезда-5" - ракета-мишень - имитатор стратегических крылатых ракет и самолетов ударной многоцелевой авиации. Длительность полета ракеты-мишени до 80 секунд, после чего она самоликвидируется. Эксплуатацию мишенного комплекса осуществлял ИТБ - испытательный технический батальон. РМ выпускались Тушинским МЗ.
Источники информации
С. Ганин, ПЕРВАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЗЕНИТНАЯ РАКЕТНАЯ СИСТЕМА ПВО МОСКВЫ - С-25 "БЕРКУТ". Невский Бастион №2, 1997
"Весной 1943 года, когда на полях сражений в массовом количестве стали появляться гитлеровские "тигры", "пантеры", "фердинанды", - вспоминает известный артиллерийский конструктор В. Грабин, - я в записке на имя Верховного Главнокомандующего предложил, наряду с возобновлением производства 57-мм противотанковой:пушки ЗИС-2, создать новое орудие - 100-мм противотанковую пушку с мощным снарядом.
Почему мы остановились на новом для наземной артиллерии калибре 100 мм, а не на уже существующих 85- и 107-мм орудиях? Выбор был не случаен. Мы считали, что необходимо орудие, дульная энергия которого была бы раза в полтора больше, чем у 107-мм пушки образца 1940 года. А 100-мм орудия давно и успешно применялись на флоте, для них был разработан унитарный патрон, .в то время как у 107-мм пушки было раздельное заряжение. Наличие выстрела, освоенного в производстве, сыграло решающую роль, так.как отработка его занимает очень много времени. А времени у нас было мало...
Конструкцию морской пушки мы заимствовать не могли: она слишком громоздка и тяжела. Требования.высокой мощности, подвижности, легкости, компактности, высокой скорострельности повлекли за собой ряд новшеств. Прежде всего понадобился дульный тормоз высокой эффективности. Применяемый ранее щелевой тормоз имел эффективность 25-30%. Для 100-мм пушки пришлось разработать конструкцию двухкаморного тормоза с эффективностью 60%. Для повышения скорострельности применили клиновой полуавтоматический затвор. Компоновку орудия поручили ведущему конструктору А. Хворостину".
Контуры орудия начали вырисовываться на ватмане в майские праздники 1943 года. В несколько дней был реализован творческий задел, сложившийся на основе долгих размышлений, мучительных поисков, изучения боевого опыта и анализа лучших артиллерийских конструкций мира. Ствол и полуавтоматический затвор спроектировал И. Грибань, противооткатные устройства и гидропневматический уравновешивающий механизм - Ф. Калеганов, люльку литой конструкции - Б. Ласман, равнопрочный верхний станок В. Шишкин. Тяжело решался вопрос с выбором колеса. КБ обычно применяло для орудий автомобильные колеса грузовых машин ГАЗ-АА и ЗИС-5, но для новой пушки они не подходили. Следующей машиной была пятитонка ЯАЗ, Однако ее колесо оказалось чересчур тяжелым и большим. Тогда родилась идея поставить спаренные колеса от ГАЗ-АА, позволившие вписаться в заданный вес и габариты.
Спустя месяц рабочие чертежи были отправлены в производство, а еще через пять месяцев из ворот завода вышел первый опытный образец знаменитой БС-3 - пушки, предназначенной для борьбы с танками и другими мотомеханизированными средствами, для борьбы с артиллерией, для подавления дальних целей, для уничтожения огневых средств пехоты и живой, силы противника.
"Три конструктивные особенности отличают БС-3 от ранее разработанных отечественных систем, - рассказывает лауреат Государственной премии А. Хворостин. - Это торсионная подвеска, гидропневматический уравновешивающий механизм и лафет, выполненный по схеме обращенного опорного треугольника. Выбор торсионной подвески и гидропневматического уравновешивающего механизма был обусловлен требованиями легкости и компактности узлов, а изменение схемы лафета заметно снижало нагрузку на станины при стрельбе на максимальных углах поворота верхнего станка. Если в обычных схемах лафета каждую станину рассчитывали на 2/3 силы отдачи орудия, то в новой схеме сила, действующая на станину при любом угле горизонтальной наводки, не превышала 1/2 силы отдачи. Кроме того, новая схема упрощала оборудование боевой позиции.
Благодаря всем этим новинкам БС-3 выделялась на редкость высоким коэффициентом использования металла. Это значит, что в ее конструкции удалось достигнуть наиболее совершенного сочетания могущества и подвижности".
Испытывала БС-3 комиссия под председательством генерала Панихина - представителя:командующего артиллерией Советской Армии. По свидетельству В. Грабина, одним из самых интересных моментов была стрельба по танку "тигр". Мелом на башне танка начертили крест. Наводчик получил исходные данные и с 1500 м произвел выстрел. Подойдя к танку, все убедились: снаряд попал почти в крест и пробил броню. После этого испытания продолжались по заданной программе, и комиссия рекомендовала орудие на вооружение.
Испытания БС-З натолкнули на новый метод борьбы с тяжелыми танками. Как-то на полигоне с дистанции 1500 м был произведен выстрел по трофейному "фердинанду". И хотя, как и ожидалось, снаряд не пробил 200-мм лобовую броню самоходки, ее орудие и комплекс управления вышли из строя. БС-З оказалась способной эффективно бороться с танками и самоходками противника на дистанциях, превышающих дальность прямого выстрела. В этом случае, как показал опыт, экипаж вражеских машин поражался осколками брони, откалывавшимися от корпуса из-за громадных перенапряжений, возникающих в металле в момент удара снаряда о броню. Живая сила, которую снаряд сохранял на этих дальностях, была достаточна, чтобы согнуть, искорежить броню.
В августе 1944 года, когда БС-З начала поступать на фронт, война уже близилась к завершению, поэтому опыт боевого применения этого орудия ограничен. Тем не менее БС-3 по праву занимает почетное место в ряду орудий Великой Отечественной войны, ибо в ней были заложены идеи, получившие широкое распространение в артиллерийских конструкциях послевоенного периода.
Советская 100-мм полевая пушка БС-3 образца 1944 года представляет собой мощную и универсальную буксируемую артиллерийскую систему, предназначенную для решения широкого спектра тактических задач на поле боя. Обладая высокими баллистическими характеристиками, орудие могло использоваться для борьбы с бронированными подвижными целями, для уничтожения укрепленных позиций и огневых точек противника в полосе наступления.
История создания 100-мм пуки БС-3
Вторая половина Великой Отечественной войны ознаменовалась появлением в составе танковых соединений противника большого количества тяжелых танков Pz.Kpfw.VI «Тигр» и средних танков Pz.Kpfw.V «Пантера». Имеющиеся на оснащении советских артиллеристов дивизионные орудия ЗиС-3 и противотанковые пушки ЗиС-2 не всегда могли успешно бороться с вражеской хорошо бронированной техникой. Требовалось орудие, обладающее огромной пробивной способностью, способное поражать тяжелые немецкие танки на большой дистанции.
Советские конструкторы в поисках технического решения обратили свое внимание на морскую артиллерию. Для создания новой мощной пушки в качестве технической базы было выбрано морское орудие Б-34. Проектные работы по переоборудованию морского орудия под сухопутный вариант велись под руководством В.Г. Грабина в течение всего 1943 года в блокадном Ленинграде. В итоге уже весной 1944 года новая полевая 100-мм пушка была представлена высокой государственной комиссии и принята на вооружение артиллерийских частей РККА. В серию орудие пошло под названием – 100-мм полевая пушка БС-3 образца 1944 года, индекс ГАУ — 52-П-412.
Изготовлением мощных пушек занимались сразу два предприятия – Ленинградские заводы №7 и №232. За 7 лет с 1944 по 1951 год советские предприятия выпустили 3816 орудий БС-3.
- Расчет - 6 человек.
- Боевая масса - 3,65 т.
- Заряжание - унитарное.
- Начальная скорость бронебойного снаряда - 895 м/с.
- Скорострельность: 8-10 выстр./мин.
- Максимальная дальность стрельбы - 20000 м.
- Дальность прямого выстрела бронебойным снарядом - 1040 м.
- Бронепробиваемость: на дальности 500 м. - 200 мм., на дальности 1000 м. - 185 мм.
- Основные типы боеприпасов: бронебойные, бронебойно-подкалиберные, осколочно-фугасные снаряды.
- Вес бронебойного снаряда - 30,10 кг.
- Время перевода из походного положения в боевое: 2-3 мин.
- Способ транспортировки: перевозится тягачами АТ-Л, Я-12, МТЛБ , грузовыми автомобилями ЗИС-151, Урал, КРАЗ.
Советская полевая 100-мм пушка БС-3 мм активно использовалась на заключительном этапе Великой Отечественной войны. Наибольший урон немецко-фашистским танковым частям советские артиллеристы нанесли во время Балатонской оборонительной операции в марте 1945 года. Орудие поставлялось за рубеж, на Ближний Восток, в Северную Корею и в Пакистан, где принимало участие в локальных вооруженных конфликтах второй половины XX века.
