Русская культура конца XV - XVI веков. Социально-экономическое развитие Российского государства в XVI веке

Она и Елизавету пыталась перетащить в католичество. Все это напрягало жизнь юной принцессы самым решительным образом. Протестантская же общественность страны возлагала надежды как раз на Елизавету, которая фактически была наследницей престола. Страсти порой разгорались просто шекспировского масштаба. Однажды Мария заключила сестру в Тауэр по подозрению в участии в заговоре. Впрочем, та пробыла в узилище недолго, и больше того – именно там встретила другого «заговорщика» – внешне совершенного мачо, но абсолютно бездарного графа Лейстера, с которым и связала свою личную жизнь на долгие годы.
Впрочем, личная жизнь Елизаветы Тюдор остается тайной за семью печатями до сих пор. У историков существует убеждение, что некий физический или психологический барьер всегда существовал между ней и мужчинами. Имея фаворитов и будучи невестой всей Европы (в ее женихах побывали и Филипп Второй, и Генрих Третий, и чуть ли не сам Иван Грозный), Елизавета никогда не допускала «последней близости». Так что легенда о «королеве-девственнице» (при стольких-то поклонниках!) – вовсе не миф! Как-то она сказала, что ни одной, даже самой близкой, душе не откроет тайну. И даже пронырливые враги испанцы не узнали точно ее секрета…
Как и ее отец, рыжая Бесс была до мозга костей прагматиком. Однако говорить о том, что она обладала сверхгениальным умом государственного деятеля – определенное преувеличение. Она умела подбирать слуг и советников, – это да! Ее канцлер лорд Берли и ее глава внешней разведки Уолсингэм были гениями своего дела. Но – не получили от рыжей Бесс ни копейки сверх положенного им жалованья! Все дары неумеренно валились на Лейстера и других фаворитов. Даже то, что Елизавета избрала протестантство, имело под собой не только (а возможно, и не столько) политическую причину, сколько чисто личную: папа, вслед за реальным отцом, объявил ее незаконнорожденной. Елизавете ничего и не оставалось, как после такого плевка порвать с дотошными католиками.
Впрочем, англиканская церковь – наименее протестантская изо всех протестантских церквей. Практически полностью сохранена пышная католическая обрядность (Елизавета любила помпу), только церковь вышла из-под власти римского первосвященника.
Естественно, эта полуреформа не устраивала буржуа, пуритане роптали. Елизавета обрушивала на них гонения, каких не удостаивались от нее и католики.
Елизавета умело балансировала между различными силами. Но ведь еще и «судьба Евгения хранила». Когда в 1588 году буря разметала огромный испанский флот с экспедиционным корпусом, направлявшимся к берегам Британии («Непобедимую Армаду») судьбы королевы и ее королевства висели буквально на волоске: в английской армии было всего несколько тысяч солдат.

XVI век - век подъема общественно-политической мысли, отразившейся в публицистических сочинениях. Но мы чаще всего знаем их - если знаем - только в поздних копиях. До сих пор вообще не найдено ни одного автографа Ивана Грозного, а ведь современники писали, что он «в науке книжного поучения доволен и многоречив зело»!

Россия XVI века! Как часто мы невольно пытаемся подменить эти слова другими: «Россия Ивана Грозного». Фигура грозного царя, полвека занимавшего трон, как бы заслонила собой русское общество XVI века. Даже книги о России XVI века часто назывались просто «Иван Грозный», хотя были посвящены не биографии первого русского царя, а истории России в целом.

Насыщенная драматическими событиями жизнь Ивана интересовала многих историков. Карамзин писал в 1814 году о своей работе над «Историей государства Российского»: «Оканчиваю Василья Ивановича и мысленно смотрю на Грозного. Какой славный характер для исторической живописи! Жаль, если выдам историю без сего любопытного царствования! Тогда она будет как павлин без хвоста». Сам Иван - загадочная фигура. Государь, столь много сделавший для укрепления централизованного государства, для возвеличения России на международной арене, покровитель книгопечатания и сам писатель, он своими же руками разрушил содеянное, преследовал тех, таланту и уму которых обязан был государственными преобразованиями и победами над врагом.

Историк XVIII века Щербатов писал не без растерянности: «Иван IV толь в разных видах представляется, что часто не единым человеком является». А в произведениях искусства, посвященных Грозному, видно откровенное стремление показать нечто из ряда вон выходящее: царь - виновник гибели своей дочери (в опере Римского-Корсакова «Псковитянка» по драме Мея), царь у трупа убитого им сына (в картине Ренина), царь, читающий отходную молитву у гроба жены и тут же разоблачающий государственную измену (в драме А. Н. Толстого). И в научных трудах, и в произведениях искусства как бы продолжается полемика Ивана Грозного и боярина Курбского, бежавшего от царского гнева в Польшу и присылавшего царю обличительные послания, а затем написавшего памфлет «История о великом князе Московском». Иван IV отвечал неистовыми «кусательными словесами» - посланием, в котором сформулированы были основные положения идеологии «самодержавства». Спор естествен, и упорство, даже ожесточенность его понятны - но не отодвинуло ли это от нас другие, более важные загадки, более значительные проблемы истории русского XVI века?! Советские ученые в последние десятилетия много сделали для выявления этих проблем.

Ведь XVI век - время необычного расширения государства. В XVI веке слово «Россия», «российский», появившееся еще в конце предшествовавшего столетия, завоевывает место в официальных документах, употребляется в царском титуле. Постепенно «русский», как уточнил академик М. Н. Тихомиров, становится определением народности, «российский» означает принадлежность государству. Было ли это государство уже на рубеже XV–XVI веков централизованным или централизация - длительный процесс, отнюдь не завершающийся объединением русских земель в конце XV века? Мы знаем, что «классовая борьба, борьба эксплуатируемой части народа против эксплуататорской лежит в основе политических преобразований и в конечном счете решает судьбу таких преобразований». Нам хорошо известны эти положения, сформулированные в ленинских трудах. Но они известны нам - людям XX века, обогащенным творческим опытом марксизма. В XVI же столетии историю сводили к истории государей и государства, в официальных летописях факты массовой борьбы затушевывались, замалчивались, самостоятельную роль действий народных масс попросту не признавали. Как же выявить, обобщить данные о народном недовольстве? Сколько было народных восстаний? Каков их размах и особенности? Каковы их последствия?

XVI столетие как бы порубежное. Это и средневековье, но и преддверие нового периода. Реформы Избранной рады (кружок приближенных царя Ивана, фактически бывший одно время правительством) определили на много десятилетий вперед внутреннюю политику, а победы середины века над татарскими ханствами и успешное начало войны за Прибалтику - внешнюю политику великой державы.

Для XVI века несомненны подъем ремесла, выделение особо тонких и сложных ремесленных профессий, развитие местных рынков, рост городов, вовлечение в рыночные связи деревни. Но можно ли это считать признаком уже капиталистических отношений?

В XVI веке на Руси немало еретиков, которые жестоко преследуются. В XVI веке отдельные передовые мыслители обнаруживают знакомство с зарубежной гуманистической мыслью, высказывают суждения, отличные от официальных догм. Но можно ли говорить о развитии гуманизма как определенного идейного направления общественной мысли в России той поры? Созрели ли для его интенсивного развития социально-экономические условия? Ведь гуманизму сопутствует рост буржуазных отношений, а есть ли серьезные основания видеть их в России XVI века?

XVI век - век подъема общественно-политической мысли, отразившейся в публицистических сочинениях. Но мы чаще всего знаем их - если знаем - только в поздних копиях. До сих пор вообще не найдено ни одного автографа Ивана Грозного, а ведь современники писали, что он «в науке книжного поучения доволен и многоречив зело»! В XVII же веке не стеснялись поновлять текст при переписывании, вносить свое толкование, устранять непонятное и неприятное - недаром в академических изданиях эти сочинения публикуются с обильными, иногда взаимоисключающими друг друга по смыслу разночтениями! О сочинениях дворянского идеолога Пересветова до сих пор спорят: что это - проникновенный проект смелого политического мыслителя, сумевшего в 1549 году до деталей предвосхитить важнейшие реформы и внешнеполитические мероприятия царствования Грозного, или же позднейшая попытка оправдать и объяснить содеянное, прикрывшись именем малоизвестного челобитчика?

Историк Ключевский утверждал: «Торжество исторической критики - из того, что говорят люди известного времени, подслушать то, о чем они умалчивали». Но что делать, если они зачастую просто не говорят? Народ безмолвствует для историка в буквальном смысле слова - грамотой владели все-таки недостаточно, да и писать о каждодневном, обычном не было интереса, а выражать письменно недовольство существующим строем редко кто решался.

О феодальном хозяйстве мы узнаем в основном из монастырской документации - не уцелело ни одного архива светского феодала. О жизни крестьян судим преимущественно по документам о так называемых черносошных (то есть незакрепощенных) крестьянах, да еще из северных районов страны, а ведь большинство-то крестьян жили и центральных районах, и большинство это было в той или иной степени закрепощено! В результате мы слабо представляем жизнь трудящихся горожан (посадского населения) и крестьян, мало знаем о том, в чем на практике выражалась барщина (сколько дней в неделю крестьянин работал на земле феодала, кому принадлежали скот и орудия труда, которыми обрабатывалась земля феодала, чему равнялась собственно крестьянская запашка, сколько именно денег платил крестьянин феодалу). Широко цитируемые слова тогдашних публицистов: «ратаеве (крестьяне) же мучими сребра ради» - верное, но не конкретное свидетельство тяжести угнетения.

И мудрено ли, что до нас дошло так мало документов! Стоит вспомнить хотя бы, сколько раз горела Москва и в XVI и в XVII веках... Вот и приходится говорить о загадках, загадках «личных», связанных с судьбой видных людей того времени, и о загадках общественной жизни.

Тайны последних государей из рода Ивана Калиты

Много неясного, таинственного даже в биографии последних Рюриковичей на московском престоле.

Мы очень неясно представляем себе образ Василия III, как бы отодвинутого с большой исторической арены, затененного громкими деяниями его отца и сына - Ивана III и Ивана IV. А ведь наблюдательный иностранец, образованный гуманист - посол германского императора Герберштейн утверждал, что Василий достиг власти большей, чем кто-либо из современных ему государей. В годы его правления (1505–1533) в состав Российского государства окончательно вошли Рязанское великое княжество, Псковская земля. Это годы большого каменного строительства (именно тогда был завершен основной ансамбль Московского Кремля), годы подъема переводческой деятельности (приглашен был в Москву знаменитый мыслитель и ученый, знаток древних языков Максим Грек) и политической публицистики. Увы, времени правления Василия III не посвящено до сих пор ни одной серьезной монографии, и, быть может, мы просто по привычке рассматриваем это время, как сумеречный промежуток между двумя яркими царствованиями?! Каков он был, Василий III? Кого он более напоминал - своего мудрого, осмотрительного и жесткого отца, которого Маркс метко охарактеризовал как «великого макиавеллиста»? Или же темпераментного, увлекающегося, неистового и безудержного в гневе сына - первого русского царя Ивана Грозного?

Впрочем, был ли Иван Грозный законным наследником и сыном Василия? Рождение Ивана сопровождали странная молва, двусмысленные намеки, мрачные предсказания... Василий III, «заради бесчадия», во имя продолжения рода, через двадцать лет после свадьбы задумал развестись - в нарушение церковных правил - со своей женой Соломонией. Великая княгиня долго и энергично сопротивлялась намеренно мужа, обвиняя его самого в своем бесплодии. Но ее силой постригли в монахини и отослали в Покровский монастырь в Суздале. А великий князь вскоре, в январе 1526 года, женился на дочери литовского выходца, юной княжне Елене Глинской и даже, отступив от старинных обычаев, сбрил ради молодой жены бороду. Однако первый ребенок от этого брака, будущий царь Иван родился лишь 25 августа 1530 года. Второй сын, Юрий, до конца дней своих оставшийся полудегенератом, родился еще через два года. Четыре года продолжались частые «езды» великокняжеской четы по монастырям - можно полагать, что Василий III молился о чадородии. А в Москве тем временем поползли слухи, будто Соломония, постриженная под именем Софии, стала матерью. Срочно нарядили следствие; мать объявила о смерти младенца, которого и похоронили в монастыре. Но мальчика якобы спасли «верные люди» и, уже по другим преданиям, он стал знаменитым разбойником Кудеяром (клады которого еще недавно разыскивали близ Жигулей). Предание о рождении мальчика, казавшееся, как пишет историк Н. Н. Воронин, занятной выдумкой, нашло неожиданно археологическое подтверждение. В 1934 году в Покровском монастыре подле гробницы Соломонии обнаружили надгробие XVI века, под которым в небольшой деревянной колоде находился полуистлевший сверток тряпья - искусно сделанная кукла, одетая в шелковую рубашечку, и шитый жемчугом свивальник (вещи эти сейчас можно видеть в Суздальском музее). Недаром, видно, царь Иван затребовал через 40 лет материалы следственного дела о неплодии Соломонии из царского архива.

Ответом на позднюю женитьбу Василия III были предсказания, что сын от незаконного брака станет государем-мучителем. Писали об этом и позднее, в годы опричнины: «И родилась в законопреступлении и в сладострастии лютость». А когда после смерти Василии III Елена стала регентшей при трехлетнем сыне, поползли слухи уже о том, что мать Ивана IV давно была в интимной связи с боярином, князем Иваном Федоровичем Овчиной-Телепневым-Оболенским, теперь сделавшимся фактически ее соправителем. Этого боярина уморили тотчас же после кончины Елены в 1538 году (тоже - по некоторым известим - умершей не своей смертью, а от отравы). И случайно ли, что молодой Иван в январе 1547 года жестоко расправился с сыном этого боярина - велел посадить его на кол, а двоюродному брату его отсечь голову на льду Москвы-реки?! Не отделывался ли государь от людей, слишком много знавших об опасных подробностях придворной жизни?

Братоубийства, клятвопреступления, жестокие казни сопутствовали деятельности едва ли не большинства средневековых государей (вспомним хоти бы Англию XIV- XVI веков, если даже не по учебнику, то по знаменитым шекспировским драмам-хроникам времен Ричардов и Генрихов!). Макиавелли, ставивший превыше всего «государственный интерес», четко сформулировал в начале XVI века положение, что «государю необходимо пользоваться приемами и зверя и человека». Но масштабы кровавых дел первого русского царя поразили воображение и современников и потомков. Казни Грозного, «лютость» его, вошедшая в легенду, что это - обычное явление кануна абсолютизма, своеобразная историческая закономерность? Или же следствие болезненной подозрительности достигшего бесконтрольной власти царя-садиста? Смеем ли мы, оценивая деятельность Грозного, отказаться от прочно усвоенных нами моральных представлений, предать забвению мысль, так ясно выраженную Пушкиным: гении и злодейство несовместны?

Историк Р. Ю. Виппер писал: «Если бы Иван IV умер в 1566 году в момент своих величайших успехов на западном фронте, своего приготовления к окончательному завоеванию Ливонии, историческая память присвоила бы ему имя великого завоевателя, создателя крупнейшей в мире державы, подобного Александру Македонскому. Вина утраты покоренного им Прибалтийского края пала бы тогда на его преемников: ведь и Александра только преждевременная смерть избавила от прямой встречи с распадением созданной им империи. В случае такого раннего конца на 36-м году жизни Иван IV остался бы в исторической традиции окруженным славой замечательного реформатора, организатора военно-служилого класса, основателя административной централизации Московской державы. Его пороки, его казни были бы ему прощены так же, как потомство простило Александру Македонскому его развращенность и его злодеяния».

Жизнь Грозного-царя была трагедией, он и мучил других, и мучился сам, терзался от страха, одиночества, от угрызений совести, от сознания невозможности осуществить задуманное и непоправимости совершенных им ошибок...

Трагической была судьба и сыновей царя. Старший сын, Дмитрий, утонул в младенчестве, выпал из рук няньки во время переправы через реку. Родившийся вслед за ним Иван (характером, видимо, схожий с отцом) был убит Грозным в 1581 году, об этом напоминает знаменитая картина Репина. Убит случайно, царь забылся в гневе, или же намеренно? Современники по-разному объясняли это убийство. Одни полагали, что царевич желал встать во главе армии, оборонявшей Псков от войск польского короля Стефана Батория, и укорял царя в трусости. Царь же думал о мире и боялся доверять войско опасному наследнику. По словам других, Грозный требовал, чтобы царевич развелся с приглянувшейся свекру третьей женой.

Третий сын, Федор, неожиданно достигнув престола, старался отстраняться от государственных дел. Царь Федор «о мирских же ни о чем попечения не имея, токмо о душевном спасении». Но в годы, когда он был царем (1584-1598), издаются указы о закрепощении крестьян, объединяются в казачьих колониях на южных окраинах страны беглые, пытаясь противопоставить себя централизованному государству, лелея наивную мечту о мужицком царстве во главе с «хорошим» царем», воздвигаются города-крепости в Поволжье и близ южных и западных границ, начинается хозяйственное освоение зауральских земель. А мы царя Федора Ивановича по-прежнему больше представляем по драме А. К. Толстого, чем по современным ему историческим источникам. Неспособен был царь Федор к правительственной деятельности, слаб разумом? Или же, напротив, был достаточно умен, чтобы испугаться власти? Чем объяснить, что этот богобоязненный царь не успел принять перед смертью, согласно обычаю, схиму и похоронен в царском облачении в отличие от своего отца, положенного в гроб в монашеском одеянии (так умирающий Иван Грозный надеялся искупить свои грехи)? Своею ли смертью умер Федор?

Наконец, младший сын - тоже Дмитрий (от последней, седьмой жены Ивана Марии Нагой) погиб в Угличе в 1591 году. Погиб в девятилетнем возрасте при странных обстоятельствах. То ли напоролся сам на нож во время игры либо приступа падучей, то ли был убит? Если убит, то кем и почему? По наущению ли Годунова, стремившегося достигнуть престола? Или, напротив, тех, кто хотел помешать Годунову в его намерениях, распространяя версию о правителе-убийце и расчищая себе путь к власти? Да и был ли убит именно Дмитрий или же и он спасся, подобно сыну Соломонии, и оказался затем игрушкой зарубежных и отечественных политических авантюристов? Все это занимает отнюдь не только мастеров художественной литературы, но и историков!

Было ли злом местничество?

Этот вопрос задавал еще Александр Сергеевич Пушкин.

Местничество! Слово прочно вошло в наш разговорный язык. Кто не знает, что местничать - значит противопоставить узкоэгоистические интересы общим, частные - государственным? Но в XVI–XVII веках местничество регулировало служебные отношения между членами служилых фамилий при дворе, на военной и административной службе, было чертой политической организации русского общества.

Само название это произошло от обычая считаться «местами» на службе и за столом, а «место» зависело от «отечества», «отеческой чести», слагавшейся из двух элементов - родословной (то есть происхождения) и служебной карьеры самого служилого человека и его предков и родственников. Служилому человеку надлежало «знать себе меру» и следить за тем, чтобы «чести» его не было «порухи», высчитывая, ниже кого ему служить «вместо», кто ему «в версту», то есть «ровня», и кому «в отечестве» с ним недоставало мест. Расчет этот производился по прежним записанным «случаям», и каждая местническая «находка» повышала всех родичей служилого человека, а каждая «потерька» понижала их всех на местнической лестнице. Недовольные назначением «били челом государю о местах», «искали отечество», просили дать им «оборонь». Именно об этом-то писал Пушкин в отрывке из сатирической поэмы «Родословная моего героя»:

«Гордыней славился боярской;

За спор то с тем он, то с другим.

С большим бесчестьем выводим

Бывал из-за трапезы царской,

Но снова шел под царский гнев

И умер, Сицких пересев».

Мимо местничества историки пройти не могли, - слишком бросается это явление в глаза при знакомстве с историей России XVI–XVII столетий! - но судили о местничестве, как правило, лишь на основании немногих уцелевших фактов местнической документации или даже произвольно выбранных примеров. Распространилось представление о местничестве, закрепленное авторитетом Ключевского, как о «роковой наследственной расстановке» служилых людей, когда «должностное положение каждого было предопределено, не завоевывалось, не заслуживалось, а наследовалось». И на местничество XVI века, когда у власти стояла потомственная аристократия, переносили представления конца XVII века, когда многие знатные роды уже «без остатка миновалися». Местничество оценивали как сугубо отрицательное явление, всегда мешавшее централизации государства. Но тогда почему же с ним серьезно не боролись ни Иван III, ни Иван IV?

Да потому что для них местничество было не столько врагом, сколько орудием. Местничество помогало ослабить, разобщить аристократию: того, чего для ослабления боярства не сумели совершить «перебором людишек» и казнями времен опричнины, добивались с помощью местнической арифметики. Для местничества характерно было не родовое, а служебно-родовое старшинство - знатное происхождение обязательно должно было сочетаться с заслугами предков: фамилии, даже знатнейшие, представители которых долго не получали служебных назначений или «жили в опалах», оказывались «в закоснении». Измена, «мятеж», служебная «потерька» одного члена рода «мяли в отечестве» весь род и заставляли самих княжат сдерживать друг друга. Служба признавалась ценнее «породы». Действовали по пословице «Чей род любится, тот род и высится». А «любился»-то род государем!

Не вопреки местничеству, а благодаря ему поднялись такие люди, как Алексей Адашев и Борис Годунов. Вспомним, что «местинки» - даже самые заслуженные и родовитые - униженно называли себя в челобитьях царю холопами: «В своих холопех государь волен как которого пожалует», «В том волен бог да государь; кого велика да мала учинит».

Не происходит ли в умах историков невольное смещение старины и новизны? Не привносят ли они понятия о чести и достоинстве, пришедшие к нам с «Веком просвещения» в представления современников опричнины?

Местничество было не только обороной аристократии от центральной власти, как полагал В. О. Ключевский, но в XVI веке в еще большей мере обороной самодержавной центральной власти от сильной тогда аристократии. Оно способствовало утверждению абсолютизма и стало не нужно абсолютизму утвердившемуся.

В XVII веке местничество устарело не только с точки зрения центральной власти. Местами стали тягаться даже рядовые служилые люди, даже дьяки, и для аристократии оно стало унизительным и тягостным. Не случайно одним из инициаторов отмены местничества выступил знатнейший боярин князь Василий Васильевич Голицын, так хорошо запомнившийся нам всем по роману А. Толстого «Петр Первый».

История местничества по существу ждет еще исследователя.

Против Ивашек и Матфеек

Еще в детстве мы узнаем, что в декабре 1564 года Иван Грозный внезапно покинул Москву, направившись «неведомо куда» вместе с семьей и большой свитой. А через месяц из Александровской слободы (в сотне верст к северу от Москвы) пришли две царские грамоты. Одна - митрополиту, другая - купцам и «всему православному христианству града Москвы». В первой из них «писаны измены боярские и воеводские и всяких приказных людей».

К царю в ответ отправилась делегация, а затем и множество народа, чтобы молить царя вернуться к власти.

Иван снизошел на просьбы с условием, что будет отныне править «яко же годно ему государю». (И тут поневоле вспомнишь одну из знаменитейших сцен знаменитой картины С. М. Эйзенштейна «Иван Грозный»: по снегу тянется к царской резиденции темная цепь москвичей, а в оконнице над ними - хищный профиль царя.)

Все эти сведения взяты из вполне официальных источников того времени. Но... так ли все это было?

Начнем с того, что возбужденная и напуганная отъездом царя толпа просто не могла проникнуть в Александровскую слободу: Иван заперся там, как в военном лагере, и стража далеко не сразу допустила к нему даже двух священнослужителей высшего сана.

И обращался царь со своим посланием тоже не ко всему «православному христианству». Как раз накануне введения опричнины был создан земский собор - он-то и был, видимо, адресатом послания.

Внезапный отъезд? Но царь перед тем две недели объезжал московские монастыри и церкви, отбирая ценности. Заранее были составлены списки людей, которых царь брал с собой.

Ну, а зачем понадобился Грозному сам этот отъезд? Очень долго его объясняли опасностью со стороны боярства. Только ли? 1564 год - год неурожая и пожаров, год тяжелейших военных неудач, год сговора против царя крымского хана с польским королем. Царский полководец князь Курбский бежит за рубеж. Бояре запротестовали (правда, робко) против начавшихся казней, и не ожидавший этого Грозный должен был временно смириться. В этом году Иван много думает о смерти и выделяет для своей могилы особый придел в Архангельском соборе. Роспись придела, как установил историк Е. С. Сизов, аллегорически передает биографию Грозного с напором на его «обиды» от бояр. И сразу же напрашиваются параллели между этой росписью и гневным ответным посланием Ивана князю Курбскому.

Словом, мысль об опричнине вызревала достаточно долго, хотя становится все яснее, что не только Грозный определял ход событий - он сам был напуган их социальным накалом. Была ли опричнина нужна? Служила ли она прогрессу? Чтобы это решить, нужно выяснить, против кого она была направлена.

Что за вопрос! Конечно, против мятежного боярства - феодальной аристократии - это ведь как будто ясно...

Но тогда почему в годы опричнины гибнут злейшие враги этой аристократии - дьяческая верхушка, фактически управлявшая всеми приказами? А ведь эти «худородные писари» никак не могли защищать боярство.

Знать сильно пострадала, но верхушка как раз уцелела; сохранились и самые знатные Рюриковичи - князья Шуйские и самые знатные Гедиминовичи (потомки литовского великого князя) - князья Мстиславские и Вольские.

Опричнина была противопоставлением боярству служилого дворянства? Но в опричниках оказалось много весьма знатных лиц, а под опалу попало огромное количество дворян.

Сильно пострадали от опричнины монастыри. Но вряд ли это было, так сказать, запланировано: в первые ее годы монастыри получили от опричнины прямую выгоду.

Сподвижники Ивана и сам он приложили немало усилий, чтобы приукрасить в летописях опричнину и показать, что она будто бы пользовалась широкой поддержкой. И многие загадки, связанные с нею, обязаны своим существованием прямой фальсификации. Другие - результат неполноты документов. Третьи - быть может, объясняются неумением людей XX века проникнуть в дух XVI столетия. Но кроме этих загадок, у нас есть и факты.

«...Ивашка опричные замучили, а скотину его присекли, а животы (имущество) пограбели, а дети его сбежали... В тое же деревни лук (единица обложения) пуст Матфика Пахомова, Матфика опришные убили, а скотину присекли, животы пограбели, а дети его сбежали безвестно... В тое же деревни...» и так далее. Это - из официально-бесстрастного перечня объектов, подлежащих налогообложению, - описи новгородских земель вскоре после разгрома их опричниками. На Кольском полуострове после опричника Басарги «запустели дворы и места дворовые пустые и варницы и всякие угодья».

В шестидесятых годах XVI века дорога от Ярославля до Вологды шла среди богатых селений; через двадцать лет придорожные селения были пусты.

Обезлюдели московский центр и северо-запад России. А уж Ивашки да Матфейки никак не могли быть замешаны в заговорах знати.

Сказал свое слово об опричниках и народ: в двадцатом уже веке опричниками называли царских карателей.

Если опричнина и способствовала централизации страны, то какой ценой!

И, видимо, по крайней мере на одну из связанных с опричниной загадок можно ответить четко: она принесла России прежде всего вред.

Сигурд Шмидт

Источник «ЗС» № 10/1969

РОССИЯ В 16 ВЕКЕ

Изменилась феодальная собственность на землю. Княжеское землевладение сближалось с вотчиной. Этот процесс закончился в середине XVI в.

Вотчинное хозяйство расширилось за счет новоприсоединенных разделов — старые феодальные вотчины мельчали. Фонд вотчинных земель уменьшался и из-за роста землевладения церковного. Такое намельчание и обезземеливание части вотчинников противоречило государственным интересам.

Создание единого государства создало возможности для активной внешней политики, а она требовала увеличения вооруженных сил.

У каждого воина должна была быть земельная собственность.

В этой обстановке были необходимы земельные раздачи. Дворянское поместье и их отличие от старых вотчин. Феодалы, переселенные на новые места, «испомещенных» там, называли помещиками, а их владения — поместьями. Первоначальное поместье мало отличалось от вотчин: они наследовались, а вотчинники также должны были служить. Главное — поместья было запрещено продавать и дарить. Первые помещики также должны были служить.

Первые помещики — мелкие слуги великих князей (ключники, псари и т.д.). Вскоре помещикам начали раздавать земли черносотных крестьян, которые формально не меняли своего верховного собственника — великого князя. Развитие поместной системы, которая к первой половине трети XVI в. была уже во всех уездах, привело к резкому сокращению количества черносошных крестьян в центре России, к большому огосударствлению личной жизни страны и ее крестьян.

В результате создания единого государства положение крестьян несколько улучшилось, так как прекратились феодальные междоусобицы.

УКРЕПЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

Борьба феодальной знати за власть. 1533 г. — умер Василий III, оставив наследником трехлетнего сына Ивана IV. Фактической правительницей была молодая вдова Елена Глинская. 1538 г. — умерла Елена Глинская.

Народные восстания. 1547 г. — поводом для восстания стал пожар, оставивший без крова и разорившей большинство жителей Москвы. Вслед за Москвой забурлил Псков, с жалобой на действия наместника к Ивану IV прибыла делегация псковичей.

Итоги народных выступлений.

Чтобы обуздать народные восстания и восстановить правильную работу расстроенного аппарата, нужно было идти на реформы.

Реформы 50-х годов XVI в

Январь 1547 г. — Иван IV незадолго до Московского восстания, принимает титул царя.

1549 г. — складывание Избранной рады, правительственного кружка при царе во главе с Алексеем Федоровичем Адашевым. Участвовал в правительстве и священник Благовещенского собора Кремля Сильвестр. Влиянием на политику правительства пользовался митрополит Макарий.

Основанием нового юридического документа правительства Адашева был Судебник 1497 г., но новый Судебник был расширен и систематизирован.

Был подтвержден переход крестьян в Юрьев день, но увеличено «пожилое» (плата феодалу при переходе).

Усилилась власть феодалов. Юридическое положение крестьян приблизилось к статусу холопа. Ожесточились наказания. Впервые в этом Судебнике вводились наказания для бояр и дьяков — взяточников, ограничивались права наместников и волостей.

Появление новых форм управления. Создание первых функциональных органов управления — приказов (например: Разрядного, Поместного, Посольского).

Отмена кормлений.

1556 г. — после отмены кормлений население перешло от уплаты «кормленичего дохода» наместникам и волостям к уплате общегосударственного налога «кормленичего окупа».

Новое местное российское управление.

Отмена кормлений — заключительный акт длительного процесса преобразования местного управления. Во время Глинской началась, а затем продолжилась губная реформа. Ее суть: дворяне там, где было введено губное управление, избирали из своей среды губных старост, которые должны были бороться с «разбоями» против феодального государства. После отмены кормлений они вместе с городовыми приказчиками (выбранными из местных дворян) возглавили уездную администрацию. Эта реформа — шаг вперед на пути к централизации.

Государственный аппарат был недостаточно развит для того, чтобы правительство могло обойтись без участия представителей сословий в управлении. Таким образом, Россия развивалась в направлении сословно-представительной монархии.

Итоги реформ 50-х гг. означали шаг вперед в направлении централизации и преодоления остатков феодальной раздробленности.

Присоединение Казанского ханства

Середина XIV в. — основное направление внешней политики — восточное, так как там русские феодалы стремились получить новые земли, а купцы — торговый путь по Волге.

Царь также рассчитывал на доходы от дани с народов Поволжья. 1551 г. — подготовка к походу. Май — июнь 1551 г. — за 4 недели у р. Сваяга на Волге (30 км. от Казани) была построена деревянная крепость — Свияжск.

Руководитель строительства — фортификатор дьяк Иван Григорьевич Выродков. Август 1552 г. — начало Казанской осады. Численность русского войска — 150 тыс. человек, 150 орудий. Сентябрь 1552 г. — подземным изрывом была разрушена часть городской стены и 2 сентября 1552 г. Казань была взята.

Присоединение Астраханского ханства.

1556 г. — без боя сдалась Астрахань. После этого Ногайская орда (Северный Прикаспий и Приуралье) признала вассальную зависимость от России.

Итоги присоединения ханств.

После присоединения Казани и Астрахани были ограничены возможности для агрессии Крымского ханства и стоящей за его спиной Османской империи. Вопрос престижа России на Кавказе.

Присоединение Поволжья способствовало не только освоению края русскими крестьянами, но и развитию ремесла, сельского хозяйства и торговли на этой территории. Вместе с тем царизм раздавал земли коренного населения феодалам России и крестьяне попадали в зависимость.

Усилился (со временем) нажим православной церкви, с целью обращения жителей в православие.

Разжигалась религиозная и национальная рознь между народами. Трудящиеся испытывали двойной гнет своих владетелей и русских феодалов.

Присоединение Западной Сибири.

В 60-е гг. XVI в. хан Сибирского ханства (Западная Сибирь) Едигей признал себя вассалом России, но пришедший затем к власти хан Кучум вступил с ней в борьбу. Встала задача присоединения Сибири. 1581 — 1582 гг. — состоявший на службе у сольвычегодских солепромышленников Строгановых казачий атаман Ермак с отрядом в 600 человек пошел в поход на Кумача, разбил его и взял столицу Кашлык. Сибирь вошла в состав России.

Ливонская война 1558 — 1588 гг

Предпосылки войны. II половина 50 гг. XVI в. — основным в русской внешней политике стало западное направление.

Россия стремилась к присоединению Прибалтики, к получению выхода к Балтийскому морю.

Январь 1558 г. — начало войны. Ливония терпела поражение за поражением: русские взяли Нарву, Дерпт (Тарту), крепости Федлин и Маршенбург. Почти вся Ливония была занята. Сам магистр Ордена Фюрстенберг был захвачен в плен.

Итоги военных действий 1558 — 1580 гг.

Был уничтожен Ливонский Орден. Новый магистр Кетлер признал себя вассалом короля литовского и польского Сигизмунда II Августа отдав ему Ливонию, оставив себе Курляндию. Северная Эстония была захвачена шведами. Теперь Швеция, Дания (которой отошел остров Эзель (Саарема) и Польско-Литовское государство (1569 г. — заключение Люблинской Унии и образование Речи Посполитой) были заинтересованы в том, чтобы Ливония не стала русской. Это обстоятельство и определило ход войны.

Заключительный этап войны.

Русские отдали Ревель (Таллин), со Швецией было заключено перемирие. 1575 г. — королем польским стал трансильванский князь Стефан Баторий. 1578 г. — Баторий перешел в наступление в Ливони. 1579 г. — возобновление военных действий Швецией. На сторону Польши перешел Магиус (Дания).

1581 г. — Баторий осадил Псков. Шведы захватили Нарву. Героическая оборона Пскова сорвала планы дальнейшего похода на Россию.

Итоги войны.

1582 г. — перемирие с Польшей в Яме-Запольском: Полоцк, Велиж Россия потеряла. 1583 г. — перемирие со Швецией в Плюссе. По его условиям Россия утратила все свои приобретения в Ливонии и Белоруссии. К Швеции перешла большая часть побережья Финского залива: Нарва, Ям, Копорье, Иван-город.

выхода к Балтийскому морю Россия не получила, но Ливонский орден был разгромлен.

Опричнина (1565 — 1572 гг.) — падение правительства Избранной Рады.

Разногласия Ивана IV со своими приближенными. Избранная Рада проводила серьезные реформы, рассчитанные на длительный период. Царь же стремился к немедленным результатам. При неразвитости аппарата государственной власти, незавершенности его формирования, быстрое движение к централизации было возможно лишь при помощи террора. Избранная Рада была против этого.

Опричнина. Русская культура 16 века

Январь 1565 г. — гонец царя огласил на Красной площади послание о том, что царь «положил гнев и опалу на высшее духовенство и всех феодалов, за их нежелание воевать против недругов». Через несколько дней царь согласился вернуться на престол, но с тем условием, чтобы казнить «изменников» по своему усмотрению и учредить опричнину.

Опричниной назывался удел, который выделялся вдовым княгиням, «опричь» (кроме всей русской земли).

Цель опричнины — подрыв экономической мощи феодальной аристократии путем ликвидации ее обширного вотчинного землевладения за счет земель дворянства.

Вся страна была разделена на 2 част и: опричнину (поморские уделы, важные в торгово-промышленном отношении земли Строгоновских на Урале; некоторые слободы и улицы Москвы, центральные уезды, где располагали вотчины бояр) и заемщину (земля, не выделенная в опричнину). Феодалы, не включенные в опричину, лишались своих земельных владений. Их земли раздавались опричникам.

Отмена опричнины.

1571 г. — поход хана Девлет — гирея на Москву. Опричники, которые должны были держать заслон на Оке, не вышли на службу. Через год хан повторил набег. У села Молоди (50 км. от Москвы) ханское войско разбили земские и опричные полки во главе с кн. Воротынским. Победа эта показала вредность разделения страны и войска на две части. Осенью 1572 г. — отмена опричины.

Итоги правления Ивана IV.

В результате опричнины не произошло изменений в структуре общественных отношений, резко ухудшилось положение народных масс. Результат опричины — хозяйственный кризис. Выход из кризиса правительство искало в административных мерах. Ответом на бегство крестьян стало крепостническое законодательство. 1581 — 1582 гг. — впервые Юрьев день был объявлен «заповедным» (запрещался переход крестьян). Остальные года также были «заповедными».

Ухудшение экономического положения народных масс поставило Россию на порог первой в своей истории крестьянской войны.

Русская культура XVI в

Книгопечатание. Около 1553 г. — первая типография в России, но имена печатников не известны. 1563 — 1564 гг. — дьяк одной из кремлевских церквей Иван Федоров и его помощник Петр Мстиславец на Печатном дворе напечатали первую книгу с выходными данными («Апостол»). К концу XVI в. типографии работали не только на Никольской улице (ныне 25-Октября), но и в Александровской слободе. Но печатная книга не вытеснила рукописную, так как печатали в основном богослужебные книги.

«Сказание о князьях Владимирских» — произведение, в котором подчеркивалась идея преемственности власти московских государей от византийских императоров.

Переписка князя А.М. Курбского с Иваном Грозным. О путях и методах централизации, об отношении монарха и подданых вели яростный спор талантливые и политические противники — Курбский и Иван IV. 1564 г. — Иван IV получил послание князя Курбского из-за рубежа (Литвы), обвиняющее его в тирании.

«Домстрой» попа Сильвестра (приближенного Ивана IV), что в переводе на современный русский язык означает «домоводство». Книга эта содержит и наставления церковного характера, и советы по воспитанию детей и жены.

Архитектура XVI в.

На протяжении всего века продолжалось строительство московских укреплений. При Глинской в Москве были построены стены Китай-города, защищавшие центральную часть посада.

Конец XVI в. — Федор Савельевич Конь /«государев мастер» времён правления Бориса Годунова , один из немногих древнерусских зодчих, чьё имя зафиксировано источниками возвел кольцо укреплений «Белого города» длиной около 9,5 км с 27 башнями (проходило по линии нынешнего бульварного кольца). Конь построил также Кремль в Смоленске, ему приписывают стены Симонова монастыря в Москве и Пафнутьева (в Боровске) монастыря.

Последние годы XVI в — создание последней внешней линии укреплений Москвы — «Скородома» (деревянной стены по земляному валу). «Скородом» проходил по линии нынешнего Садового кольца.

Вторая треть XVI в. — в каменное зодчество проникает из деревянного шаровой стиль. Шедевр этого стиля — церковь Вознесения в селе Коломенском (в черте Москвы). 1554 — 1561 гг. — архитектор Постник Яковлев и Барма построили на Красной площади собор Покрова, что на рву, в честь взятия Казани.

Живопись.

В это время в живописи продолжалась традиция Андрея Рублева. Особенно выделялись фрески Дионисия. Лучшие его росписи сохранились в Ферапонтовом монастыре в Белозерском крае.

Вторая половина XVI в. — появление портретизма и изображений с чертой реального сходства.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

16 века - это тот самый период, в который территория Московской Руси, превратившейся в Московское царство, расширилась до небывалых границ. В 1505 году пришел к власти Василий 3, чье правление продлилось до 1533 года. Этот правитель занялся захватом оставшихся территорий бывшей Киевской Руси, которые еще не были разделены между Москвой и Великим княжеством Литовским. Были захвачены Псков, Рязань, Калуга и другие города, всякое сопротивление в них было жестоко сломлено. При его правлении было развязано и разрешено несколько конфликтов с Литвой - в 1507-08 году прошла короткая война. Заключенный после нее «вечный мир» был нарушен Москвой всего 5 лет спустя. Новая захватническая война, позволила Москве захватить Смоленск. Однако она продлилась десять лет, и нанесла огромный ущерб экономике Московского царства, с которым прекратили торговать сразу несколько европейских государств. Усугубили ситуацию постоянные татарские набеги из Крыма, наиболее серьезный из них пришелся на 1521 год.

При этом Москва в 1506, 1524 и 1530 годах попыталась осуществить захват Казани, однако всякий раз эти походы были неудачными. На внешнеполитической арене Иван 3 пытался лавировать, одновременно налаживая дружеские отношения с Османской Империей, не менее агрессивной, чем Москва, и ведя дипломатические отношения со Священной Римской Империей. Последняя желала подключить Московское царство к совместной борьбе против турок, однако Иван 3 так и не дал четкого ответа по этому вопросу.
После смерти Ивана 3 началась борьба за власть, правители Руси постоянно менялись, и лишь 16 января 1547 года на правление был поставлен князь Иван 4, поддержанный церковью и Боярской думой. В этом же году произошел пожар, уничтоживший практически всю Москву. Новый царь провел налоговую, военную, земельную и церковную реформы, а также реформировал государственный аппарат.

Иван 4, впоследствии прозванный Грозным, продолжил завоевательную политику своих предков. Ему удалось захватить Казанское и Астраханское царство, при нем территория Московского царства расширилась до Сибири - началось ее освоение. Некоторые ханы сами решили стать частью могучего государства, другие были сломлены. В 1598 году Ермак со своим войском окончательно разбил степняков, и захватил Западную Сибирь.

Русь в 16 веке, кратко говоря, была чрезвычайно агрессивным государством. На западе Москва снова проявила агрессию по отношению к Литве. В ходе Ливонской войны был уничтожен Ливонский орден, однако в войну включилось сразу четыре государства - Польша, Литва, Дания и Швеция. Агрессия была остановлена, и для Москвы это поражение обернулось тяжким кризисом.