Праздники

Просветление - миф или реальность? Просветление Будды. Молчать или возвестить

Учитель Икко Дай Аджари является Мастером Миккиё - эзотерического буддизма. В Японии система обучения Просветлению Миккиё передавалась из поколения в поколение в течение 1200 лет. Икко Дай Аджари представляет 52-е поколение Мастеров Миккиё.

Икко Дай Аджари родился в Киото. Сразу после рождения его отнесли в Храм Великого Золотого Дракона (Дай Кин Рю Ин), где было предсказано его появление. Его усыновила первая женщина-мастер Миккиё в Японии мастер Миоко. Он вырос в храме, где обычная учёба шла параллельно с глубоким изучением духовных знаний.

Икко Дай Аджари с детства обучался древним традициям Миккиё и синтоизма (пути к Богу). Сегодня Икко-сенсей взял основу этих двух путей и соединил их с другими традициями Востока и Запада. Результатом явилось мощное сочетание Учения о Просветлении и практических Божественных Техник.

Учитель Икко учит нас тому, что надо быть идеалистом-реалистом. Наша духовная жизнь должна быть в гармонии с жизнью в физическом мире и создавать истинное равновесие и гармонию.

Учитель Икко путешествует по миру со следующими целями:

распространение Техник просветления через семинары и тренинги для членов Международной академии Мира и новых заинтересовавшихся людей,

демонстрация того, как можно применять знание в нашей повседневной жизни,

очищение энергии людей и мест с использованием мощнейших техник Миккиё и синтоизма,

поднятие уровня мирового сознания через связь с Божественной Энергией и Божествами, Ангелами и вознесёнными Мастерами, которые поддерживают все аспекты планеты и заземляют энергию,

помощь всем нам для достижения более высоких уровней счастья и гармонии.

Шри Ганапати Сатчитананда

Люди спрашивают: «Кто вы?» Подумайте, и вы сами ощутите Свамиджи. Кто-то скажет - йогин, чудотворец, целитель, доктор, человек йоги, волшебник. Другие скажут: он следует ведическому пути, иные скажут, что он человек смущающий умы - все правы. У каждого человека есть собственный взгляд на меня, но я говорю, что я не духовный бизнесмен.

Его Святейшество Шри Шри Ганапати Сатчитананда Свамиджи из Майсура один из величайших духовных лидеров настоящего времени в Индии и в целом мире. Он воплощение Великой Космической Силы. Возрождение культуры, реформирование общества и установление мира и счастья среди человечества, а так же обращение людей к богу - это его миссия. Его методы включают в себя установление Дхармы и Бхакти посредством исполнения Божественных гимнов, повторения имён Господа Бога и прививание массам любви к Богу через совместное пение Бхаджанов и слушание его музыки для медитаций.

Шри Ганапати путешествует по миру для помощи искателям открыть, что всё есть Бог. В Нём преданные находят сострадание, любовь и божественную мудрость, когда Он наставляет их на путь Йога садханы - открытия и реализации их истинного Я. Шри Свамиджи передаёт важную часть Своего сообщения посредством Его музыки, написанной для Его намасанкиртана. Музыка Шри Свамиджи посвящена Богу и используется для передачи духовной энергии. Этот великий мастер поёт сочинённые Им баджаны на Санскрите, Хинди, Телугу, Каннада и Английском и играет целительные аюрведические раги на электронном синтезаторе вместе с музыкантами, играющими на классических индийских инструментах. Преданные по всему миру сообщают, что получают безмерную пользу на его концертах, от физического оздоровления до духовного наставничества, и огромное излияние божественной любви.

Легче описать, что Он делает, чем сказать, кто Он есть. Для того чтобы узнать кто Он такой, надо ощутить его, надо принять позицию искателя Бога. Шри Свамиджи говорит просто и его слова проникают в самое сердце. На самом деле, Он безмолвный учитель, который учит посредством вашей собственной любви и преданности. Ощутить его - значит начать узнавать собственное истинное Я.

Махаватар Крийя Бабаджи Нагарадж

(род. 203 г.)

История просветленного и бессмертного йога и Махаватара Бабаджи противоречива и загадочна. Есть многочисленные свидетельства о его чудесах: исцелении людей, воскрешении мертвых, пребывании одновременно в разных местах, кормлении большого числа людей малым количеством пищи.

Дата его рождения - 30 ноября 203 года - достоверно известна, но также известно, что с тех пор он не умирал и за прошедшие столетия многократно появлялся перед многими людьми и искателями.

С начала 19 века его помнили как «старого Хайдакхан Баба», а, например, в 1922 году Бабаджи, в присутствии учеников и многочисленной аудитории, включавшей даже короля Непала, заявил, что ему пришло время покинуть этот мир, прошествовал до середины реки и, превратившись в огненный шар, исчез. Он появился вновь, спустя некоторое время, и вновь исчез, а в 1970 году в Гималаях снова материализовал свое тело, но в 1984 году опять покинул физический план. И, поскольку первые сведения о Бабаджи Нагараджа относятся к…203 году, в этом, 2003 году 30 ноября можно отмечать 1800-летие со дня его рождения!

Бабаджи Нагарадж родился в небольшой деревушке, расположенной недалеко от места впадения священной реки Кавери в Бенгальский залив (Тамилнаду) в семье браминов. Родители дали ему имя Нагарадж, означающее «Повелитель змей», что относится к Кундалини, нашей божественной потенциальной силе сознания. История его детства и юности интересна и таинственна. В пятилетнем возрасте его украли и продали в рабство, в 11 лет он становится учеником йогина Боганатара и в течение четырех лет учится у него медитации и концентрации. Пережив экстатическое состояние слияния с Божественным (это было видение Господа Муругана, сына Шивы), в 15 лет он постигает тайны крийя-йоги у легендарного Махариши Агастьяра, а после 18-месячной медитации в Бадринатхе - Гималайском храме, расположенном на высоте 3122 м, достигает просветления и преображается в Бабаджи.

С тех пор, как Бабаджи обрел Божественное сознание и стал Махасиддхом, его тело уже не подвергалось разрушительному действию болезней и не умирало. В отличие от Аватаров Вишну, пребывание которых на физическом плане ограничено, Бабаджи будет жить на Земле очень долго. Способ его существования превосходит человеческое понимание - он живет в световой форме, как источник Вселенской Любви и Истины и несет в наш невежественный мир ясный свет сознания, высшего мира и блаженства. Некоторые люди в разных странах, в том числе в России, и сегодня регулярно получают помощь Бабаджи на тонком плане. Миссия Бабаджи - подготовить планету и ее обитателей к великой трансформации. Время это близится.

За последние века он часто появлялся в образе 18-летнего юноши и давал посвящение многим аскетам и йогам, таким, как Ади Шанкарачарья (788-820), Кабир (1407-1518), Лахири Махасайя (1828-1895), Шри Юктешвар (1855-1936), Парамаханса Йогананда (1893-1952). Интересно, что Елена Петровна Блаватская идентифицировала Бабаджи, как Майтрею - Будду будущего и как Мирового Учителя новой эры.

Одно из последних появлений Бабаджи произошло в XIX веке, когда его в одно и то же время видели в облике седобородого старца, молодого человека с длинной бородой и прекрасного безбородого юноши. Двое человек, говоривших с ним одновременно, но в разных местах, описывали его по-разному. Он знал священные тексты и выказывал огромную мудрость, хотя не было никаких свидетельств того, что он получил образование. По рассказам очевидцев, Бабаджи месяцами мог ничего не есть, но его божественные силы и энергия всегда были безграничны. Именно тогда произошла встреча Бабаджи и индийского домохозяина Лахири Махасайя, детально описанная Йоганандой в «Автобиографии Йогина» вместе с множеством других чудес и лил* Бабаджи: мгновенное оживление и исцеление мертвого, свободная дематериализация и воссоздание своего тела, сотворение в Гималаях Золотого дворца...

* Санскр. lila - букв. «игра, забава». Термин, означающий масштабные деяния божества, производимые им легко, как бы играючи.

Бабаджи иногда называют Шива Баба или воплощением Муругана (Субраманья, Картикейи - в разных местах Индии старшего сына Шивы называют разными именами), но чаще всего - Махаватаром Шивы. Постоянно присутствуя на тонком плане, Бабаджи обладает способностью как воплощаться в человеческом теле (всегда мужском), так и развоплощаться. Особенно часто его появления отмечались в Гималаях. Последнее достоверно известное его воплощение - это Хайдакхан Бабаджи, когда в 1970 году он возник из энергетического шара у подножья Кумаонской горы Кайлас в северо-восточной Индии.

Э тот символ олицетворяет защиту ума от знойного жара омрачений, а также оберегает от страданий. Символ благих деяний, совершаемых, дабы защитить живых существ от болезней, пагубных сил, препятствий, а также страданий трех низших и трех высших миров. Подобно тому, как обычный зонт защищает от дождя и зноя, так драгоценный зонт дарует защиту от невзгод и напастей самсары.

Зонт - традиционный символ благородного происхождения и защиты. Его тень бережет от палящего солнца, ее прохлада символизирует защиту от болезненного жара страдания, желания, препятствий, болезней и вредоносных сил. В качестве символа благородного происхождения и особенного богатства зонт указывает на положение в обществе: чем больше зонтов несутся окружением, тем выше статус. Традиционно тринадцать зонтов соответствовали статусу короля, и ранний буддизм в Индии заимствовал это число в качестве символа верховного положения Будды - «вселенского монарха» или Чакравартина. Тринадцать колес в форме зонтов соединяются в конические шпили ступ, которые отмечают главные события жизни Будды или содержат его реликвии.

Зонт над головой естественным образом означает славу и уважение, что и привело к его становлению в качестве значительного символа в раннем буддийском искусстве. Драгоценный белый зонт однажды преподнес Будде повелитель богов, Махадева, как украшение для головы. Символизирует защиту от болезней, злых духов и страданий в этой и будущих жизнях. На духовном уровне рассеивает гнев, страсть, гордость, зависть и тупость.

По другой версии считается, что король Нагов поднес Будде именно зонт, украшенный драгоценными камнями. Зонт был сделал из золота, а камни по его краям источали нектар. Мелодичные колокольчики свисали с него, а рукоятка была сделана из сапфира. На изображениях часто встречается большой белый зонт тонкой работы над головой Будды, и этот большой белый зонт позже превратился в богиню Ваджраяны Дукар. «Белый Зонт» - это один из наиболее сложных йидамов Ваджраяны - тысячерукая, тысяченогая, тысячеголовая и смотрящая «тысячами миллионов» глаз. Ее двурукая форма часто изображается держащей белый зонт над сидящим Буддой. Типичный зонт в буддизме состоит из длинной белой или красной сандаловой рукоятки или оси, сверху украшенной маленьким золотым лотосом, вазой и драгоценным наконечником. Его куполоподобный остов покрыт белым или желтым шелком и складки шелковой бахромы окантовывают края вместе с разноцветными шелковыми подвесками и оборками. Иногда зонт также бывает украшен павлиньими перьями, висящими ожерельями из драгоценных камней и подвесками из хвостов яка.

Церемониальный шелковый зонт обычно чуть меньше полутора метров в диаметре, что позволяет держать его как минимум в метре над головой. Часто встречаются также квадратные или восьмиугольные зонты, и большие желтые или красные зонты часто подвешиваются над троном главного ламы, а также над изображением центрального йидама в монастырях и храмах. Белый или желтый шелковый зонт это символ духовного владычества в то время как зонт из перьев павлина чаще представляет мирскую власть. Купол зонта символизирует мудрость, а его свисающие шелковые оборки - разнообразные методы сострадания или искуссные средства. Белый зонт, который был поднесен Будде в наибольшей степени символизирует его способность защитить всех существ от заблуждений и страхов.

2. Золотые рыбки

Их называют так из-за сияния исходящего от чешуи, похожей на блеск золота. Обычно, рыба является украшением и знаком благополучия рек и озер. Так эти рыбы олицетворяют полноценные богатства. Символ избавления от страданий и достижения духовного освобождения. Как рыба плывет в воде, не зная преград, так и человек, достигший просветления, не знает границ и препятствий.

В санскрите две рыбы известны под названием матсьяюнгма, что значит «пара рыб». Это указывает на их происхождение от символа двух священных рек Индии: Ганги и Ямуны. Метафорически эти реки представляют солнечные и лунные каналы или психические нервы (нади), которые начинаются от ноздрей и несут перемежающиеся ритмы дыхания или праны.

В буддизме золотые рыбы представляют счастье и так как они обладают полной свободой движения в воде. Они также плодородие могут очень быстро размножаться. свободу от ограничения касты легко смешиваются прикасаются

Рыбы часто плавают парами и в Китае пара рыб символизирует супружеское единство и верность. Две золотые рыбы, женского и мужского пола, обычно изображаются симметрично и в форме карпа с грациозными хвостами, плавниками и жабрами, а также длинными усиками, начинающимися от верхней челюсти. Карпы традидионно считаются святыми рыбами востока из-за их элегантной красоты, размера и долголетия, а также из-за того, что ассоциируются с определенными благосклонными божествами. Золотые рыбы являются аттрибутом индийского махасиддхи Тилопы, и символизируют его реализацию равно как и его способность освобождать людей из океана цикличного существования - Сансары. По одной из версий, пара золотых рыб была подарена Будде богом Вишну как украшение для его глаз. Символизирует свободу от страха утонуть в океане страдания и духовное освобождение.

3. Драгоценная Ваза

Драгоценный сосуд, исполняющий все желания, преподнес Будде бог Шадана как украшение для его горла. Символизирует исполнение всех желаний, как временных (обретение долголетия, богатства и заслуг), так и наивысшего - обретение освобождения и Просветления. Кладезь всех реализаций, что и является основой бесценных достоинств и чистых добродетелей.

Символ долгой жизни, богатства и процветания. Ваза драгоценностей это в основном символ некоторых йидамов богатства, таких как Дзамбала, Вайшравана и Васудхара, она является их атрибутом и обычно располагается у их ног. Одна из форм богини богатства Васудхары стоит на паре горизонтальных ваз с драгоценностями, из которых выливается бесконечный поток драгоценных камней.

В качестве священной «вазы изобилия» (тиб. бумпа дзангпо) она обладает свойством спонтанного проявления: как бы много драгоценностей ни было взято из вазы, она остается неизменно полной. Типичная тибетская ваза с драгоценностями изображается в виде богато украшенной золотой вазы и мотив из лепестков лотоса опоясывает ее различные части. Одна драгоценность исполняющая желания или группа из трех драгоценностей венчают ее верхний край в качестве символа Будды, Дхармы и Сангхи. Великая ваза с драгоценностями согласно описаниям в подношении Мандалы сделана из золота и украшена многочисленными драгоценными камнями.

Шелковый шарф из мира богов обвязан вокруг ее горлышка, а верх запечатан деревом исполнения желаний. Корни этого дерева источают концентрированную воду долголетия, чудесным образом создавая все виды богатства. Запечатанные вазы с драгоценностями могут размещаться или закапываться в священных местах земли, таких как горные перевалы, места паломничества, источники, реки и океаны. В этом случае их функция состоит распространении изобилия и умиротворении духов, там обитающих.

4. Лотос

Белый цветок лотоса с тысячью лепестками вручил Будде бог Кама как украшение для его языка. Символизирует чистоту учения и очищение тела, речи и ума, приводящие к Просветлению.

Как цветок лотоса, рожденный из грязи незапятнанным, так и здесь, он олицетворяет собой непривязанность к сансаре, хоть и пребывает в ней. В буддизме это традиционный символ чистоты. Лотос рождается в мутной болотной воде, однако появляется на свет незапятнанным и чистым.

Подобно этому существа, рожденные в одном из миров сансары, но искренне практикующие благородное учение Будды, способны со временем избавиться от омрачений. Он представляет расцвет благородных качеств, которые проявляются абсолютно независимо от несовершенства цикличного существования. Лотос, на котором сидят или стоят будда-аспекты представляет их священное происхождение. Они спонтанно проявляются, врожденно совершенны и абсолютно чисты телом, речью и умом. Эти аспекты проявляются в цикличном существовании, но при этом они полностью не загрязнены его недостатками, эмоциональными препятствиями и умственными завесами. Лотос это эмблема Амитабы - красного Будды запада и «главы лотосового семейства или семьи падмы».

Качества Амитабы связаны с краснотой огня, жизненными жидкостями, вечерними сумерками, летним сезоном и трансформации страсти в различающую мудрость. Супругой Амитабы является Пандара и красный лотос - это ее аттрибут. Главным бодхисаттвой Амитабы является Падмапани Авалокитешвара - «Держатель Лотоса» - бодхисаттва великого сострадания. Лотос в буддизме обычно состоит из четырех, восьми, шестнадцати, двадцати четырех, тридцати двух, шестидесяти четырех, ста или тысячи лепестков. Эти числа символически соотносятся с внутренними лотосами или чакрами тонкого тела, а также к числу составных частей мандалы. В качестве аттрибута, который держится в руке, лотос обычно розовый или светлокрасный из восьми или шестнадцати лепестков.

Цветки лотоса также могут быть белыми, желтыми, золотыми, голубыми и черными. Белая Тара, например, держит в руках шестнадцатилепестковый белый лотос утпала. Желтый или золотой лотос обычно известны, как падма, а более распространенный красный или розовый лотос называется камала. Санскритский термин утпала особенно соотносится с голубым или черным «ночным лотосом», но его тибетский эквивалент под тем же именем может относиться к любому цвету лотоса.

5. Белая раковина, с завитком повернутым вправо

Белая раковина, закрученная по часовой стрелке, была преподнесена Будде богом Индрой как украшение для его ушей. Символизирует звук Учений Будды, распространяющихся повсюду свободно и пробуждающих учеников от сна неведения.

Такая раковина очень редка. Считается, что моллюск обретает его после пяти непрерывных рождений обычным моллюском. Звук раковины олицетворяет благозвучный глас Дхармы. Символ распространения учения Будды и пробуждения от сна неведения. Подобно тому, как звук раковины беспрепятственно летит во всех направлениях, так и учение Будды распространяется повсеместно, пробуждая живых существ от сна неведения.

Белая раковина, чья спираль разворачивается по часовой стрелке, это известный индийский атрибут героических богов, чьи могучие раковины провозглашали их мужество и победы на войне. Извергающая огонь раковина Вишну называлась Панчаджанья, что значит «обладающая контролем над пятью типами существ». Раковина Арджуны была известна под именем Девадатта, что значит «богом данная» и ее триумфальный глас вселят ужас во врага. Раковина сродни современному рогу в качестве боевой трубы, как эмблемы силы, власти и главенства. Считается, что ее благоприятный глас изгоняет злых духов, отклоняется природные катастрофы и отпугивает вредоносных существ.

Огненная раковина Вишну (Панчаджанья) находится в его верхней левой руке и соотносится с колесом или чакрой в его верхней правой руке. Первые пять из десяти аватаров Вишну держат эти два атрибута в руках. В традиции индуизма Будда считается девятым из десяти перерождений Вишну. Когда великие боги небес Индра и Брахма обычно изображаются перед троном Будды, они обычно держат в руках атрибуты Вишну - раковину и колесо - что, вероятно, не является простым совпадением. Вишну также обычно известен как «великий человек» (санскр. махапуруша) или «бог правой руки» (санскр. дакшинадева). То же самое может быть отнесено и к Будде с его волосами, завивающимися вправо и телом, отмеченным тридцатью двумя знаками благоприятного рождения (санскр. махапуруша-лакшана). Ранние индуисты классифицировали раковины по полу, более толстые выпуклые раковины считались мужскими или пуруша, а более тонкие изящные раковины - женскими или шанкхини.

Индуистское разделение на четыре касты, также находило свое применение к раковинам: гладкие белые раковины соответствовали касте браминов-священнослужителей, красные - кшатриям-воинам, жертые - торговцам-вайшьям, а тускло серые - простым рабочим шудрам. Существовало еще одно разделение по типу спирали. Обычные раковины, которые закручивались налево назывались вамаварта, а более редкие закручивающиеся направо - дакшинаварта - и считались наиболее подходящими для использования в ритуалах. Верхушка раковины отпиливается, формируя рупор и ветер, закручивающийся по правой спирали и создающий звук символизирует истинное («правой руки») провозглашение Дхармы. Брахманизм перенял героическую раковину в качестве ритуального символа религиозного главенства. Ранние буддисты похожим образом переняли этот символ, как эмблему превосходства поучений Будды. Здесь раковина символизирует бесстрашие в провозглашении истины Дхармы и его зов пробудиться и работать на благо других. Один из тридцати двух символов тела Будды - это его глубокий и звучный голос, напоминающий глас раковины, который распространяется по всем десяти направлениям пространства. В иконографии этот признак изображается тремя раковинообразными изогнутыми линиями на его горле.

В качестве одного из восьми благоприятных символов раковина обычно повернута вертикально, часто лента пропущена через ее нижний край. Правое направление спирали обозначается изгибом и входным отверстием, направленным вправо. Раковина также может быть повернута горизонтально, в этом случае внутри будут ароматические жидкости или масла. В качестве атрибута, который держится в руке и символизирует провозглашение учения Будды, как один из аспектов речи, ее обычно можно встретить в левой руке - руке «мудрости».

6. Безконечный узел

Как этот узел не имеет конца, так и этот символ олицетворяет полное обретение Неизмеримых Достоинств и Пяти видов изначальной Мудрости. Символ взаимозависимости всех явлений и живых существ во Вселенной. Санскритский термин «шриватса» значит «возлюбленный Шри». Шри - это богиня Лакшми, супруга Вишну, а шриватса это благоприятный знак, который украшает грудь Вишну. Отличительная черта Лакшми на груди Вишну соответствует верности его сердца супруге, и так как Лакшми - это богиня богатства и благоприятной судьбы, то шриватса естественным образом становится благоприятным символом. Это обычного или треугольный завиток, или повернутый кверху бриллиант, который замыкается с четырех противоположных углов. У Кришны, восьмой реинкарнации Вишну, также есть шриватсу в центре груди. У этого завитка волос есть еще одно название - нандьяварта - что значит «завиток счастья», и в этом случае его форма напоминает свастику или греческий крючкообразный крест (гаммадион).

В индийских и китайских изображениях у Будды часто есть свастика в центре груди, которая символизирует его просветленный ум. Еще одна вероятная вариация свастики и бесконечного узла происходит от S-образных отметин на капюшоне кобры. Это в свою очередь породило нагаянтру, где две или больше переплетенных змеи образуют бесконечный узел или янтру. В своем финальном развитии до буддийского геометрического символа вечного узла или «диаграмы счастья», который «вращается, как свастика», этот символ может быть соотнесен с шриватса-свастикой, так как оба символа использовались в ранних индийских традициях.

В качестве символа Будды, бесконечный узел представляет его бесконечные мудрость и сострадание. В качестве символа поучений Будды, он представляет непрерывность двенадцати звеньев взаимозависимого происхождения, которые лежат в основе циклического существования.

В одном из описаний можно встретить такие слова: бесконечный узел подарил Будде бог Ганеша как украшение для его сердца. Символизирует переменчивый характер времени, непостоянство и взаимосвязь всех вещей, а также единство сострадания и мудрости.

7. Знамя победы

Победное знамя преподнес Будде бог Кришна как украшение для его тела. Эта цилиндрическая многоярусная фигура символизирует победу учения Будды над невежеством и смертью.

Знамя означает победу над врагом и препятствиями, олицетворяет победу над демонами, марой и приверженцами ложных воззрений. Символ победы учения Будды над смертью, неведением, а также над всем вредоносным и пагубным в этом мире.

Санскритское слово дхваджа значит знамя, флаг или эмблема, и изначально было боевым знаменем в древнем индийском военном искусстве. Это знамя украшало заднюю часть колесницы великого воина и устанавливалось позади великого или королевского зонта. На каждом флаге была определенная эмблема короля или воина. Колесница Кришны, например, была украшена флагом с гарудой, а Арджуны - флагом с обезьяной. Но наиболее часто дхваджа была эмблемой Шивы, великого бога смерти и разрушения, чей стяг был украшен трезубцем. Этот трезубец символизировал победу Шивы над тремя мирами или «тремя городами», находящимися на земле, над землей и под ней. В индийском военном искусстве армейский стяг часто принимал ужасающие формы, чтобы вселять страх во врага. Это могла быть, например, насаженная на кол голова и содранная кожа врага или жертвы. Часто использовались головы и шкуры свирепых животных, в частности тигра, крокодила, волка и быка. А также на стяг помещались большие изображения других внушающих страх существ вроде скорпиона, змеи, грифа, ворона и гаруды.

Знамя с головой крокодила или так называемая макарадхваджа была эмблемой Камадевы, ведического бога любви и желания. В качестве «искусителя» или «обманщика» Камадеву можно считать индуистским аналогом Мары, «воплощенного зла», который пытался помешать Будде достичь просветления.

В раннем буддизме образ Мары, как демонического создателя препятствий в духовном прогрессе был представлен группой из четырех мар или «злых влияний». Идея этих четырех мар изначально основывалась на четырех дивизиях армии Мары: пехоте, коннице, слонах и колесницах. Первый из этих четырех мар - это демон пяти накоплений личности (скандха мара). Второй - демон мешающих эмоций (клеша мара). Третий - демон смерти (мритью мара). И четвертый Мара - «сын бога» (девапутра мара) - демон желания и искушения. Именно этот четвертый Мара соответствует Камадеве, «королю богов наивысшего уровня мира желаний». Считается, что Будда преодолел завесы чувственных желаний Камадевы в сумерках перед Просветлением, медитируя на «четыре безграничных качества»: сострадания, любви, сопричастной радости и равностности. На рассвете он преодолел Мару накоплений и мару мешающих эмоций. Но только за три месяца до конца жизни он сумел победить мару смерти через силу свой бесстрашной решительности войти в окончательную нирвану (паринирвану). Ранние буддисты переняли символ Камадевы с головой крокодила в качестве символа победы Будды над четырьмя марами. Обычно четыре таких стяга устанавливались по главным направлениям вокруг ступы Просветления. Похожим образом боги решили установить флаг победы на вершине горы Меру, чтобы восславить Будду, как «победителя» разгромившего армии Мары.

У этого «знамени победы в десяти направлениях» остов из драгоценного камня, верхушка с месяцем и солнцем, и свисающий тройной флаг из трех разноцветных шелков, украшенных «тремя победоносными гармоничными существами». В тибетской традиции одиннадцать вариаций знамени победы соответствуют одиннадцати определенным методам преодоления завес. Немало вариантов знамени встречается на крышах храмов и монастырей: четыре флага обычно размещаются по углам крыши, символизируя победу Будды над четырьмя марами.

Наиболее традиционный вид знамени - это цилиндрический стяг на длинном деревянном столбе. Верх знамени повторяет форму маленького белого зонта, а на его вершине находится драгоценность исполнения желаний. Этот куполообразный зонт окантован богато украшенной золотой крестовиной с хвостами макары на концах, с которых свисают волны желтого или белого шелкового шарфа. Цилиндрическая основа знамени задрапирована несколькими вертикальными слоями разноцветных шелковых складок и подвесками из драгоценных камней. Основание украшено волнистым шелковым фартуком с развевающимися лентами. Верхняя часть бывает украшена ободом из шкуры тигра, символизируя победу Будды над злостью и агрессией. Многие аспекты держат в руках знамя победы, в частности связанные с богатством и силой. Например, Вайшравана, великий Король и защитник Севера.

8. Колесо Дхармы

> Золотое колесо учения с тысячью спиц вручил Будде Брахма как украшение для его стоп. Оно стало называться «Колесо Дхармы». Его вращение символизирует проповедь Учения Будды, несущее освобождение всем живым существам.

Это колесо Чакравартина, Владыки мира, как оно является средством его передвижения, с восемью острыми спицами, разрубающими помехи на пути, так и этот символ олицетворяет собой средство продвижения к Просветлению. Спица означает Мудрость, опыт, сосредоточение, ось – нравственность. Также три вида Высшего Воспитания, Три Корзины Учения. Восемь спиц означают Восьмеричный Путь.

Восемь спиц колеса символизируют «благородный восьмеричный путь» Будды Шакьямуни:

Правильное воззрение.
Правильное мышление.
Правильная речь.
Правильное поведение.
Правильный образ жизни.
Правильное усилие.
Правильное осознание.
Правильное созерцание.

Колесо - это ранний индийский солнечный символ верховности, защиты и творения. Самые ранние находки с этим символом датируются 25в. до нашей эры. Колесо или чакра - это главный атрибут ведического бога защиты Вишну, его свирепые колеса или диски с шестью спицами (сударшана чакра) символизируют колесо проявленной вселенной. Колесо представляет движение, продолжительность и перемену, поворачиваясь постоянно, как и вращающийся шар небес. В качестве орудия чакра без обода имела шесть, восемь, двенадцать или восемнадцать остро заточенных лезвий. Ее можно было бросать, как диск, или размахивать на веревке.

Буддизм заимствовал колесо в качестве главного символа «вращающего колесо» Чакравартина, но само колесо стало «колесом дхармы » дхармачакрой (тиб. чокьи корло), что буквально значит «колесо трансформации» или духовных перемен. Быстрое движение колеса соответствует быстрому духовному преображению, которое открывает учение Будды. Сопоставление колеса Будды и вращающегося орудия Чакравартина соответствует способности учения отсекать все препятствия и иллюзии.

Первое поучение Будды в Оленьем парке в Сарнатхе, где он преподал Четыре Благородные Истины и Восьмеричный путь, известно как «первый поворот колеса Дхармы». Его последующие известные поучения в Раджгире и Шравасти известны в качестве второго и третьего поворота колеса Дхармы. Три составные части колеса - ступица, спицы и обод - соответствуют трем аспектам буддийских поучений о моральной дисциплине (винайя), мудрости (абидхарма) и концентрации (сутра). Центральная ступица представляет моральную дисциплину, которая центрирует и стабилизирует ум. Острые спицы представляют мудрость или различающее осознавание, которое отсекает невежество.

Обод соответствует медитативной концентрации, которая делает возможным и осуществляет движение колеса. Колесо с восемью спицами символизирует Благородный Восьмеричный путь, а также распространение этих поучений в восьми направлениях. Колесо в качестве благоприятного символа описывают, как сделанное из чистого золота. Это золото добывается в реке Джамбуд нашего континента - Джамбудвипы. Традиционно колесо изображается с восемью ваджраподобными спицами и центральной ступицей с тремя или четырьмя «завихрениями радости», которые раскручиваются наружу наподобие китайского символа инь-ян. Если в центральной ступице три завитка, то они соответствуют Трем Драгоценностям - Будде, Дхарме, Сангхе, а также победе над тремя ядами ума - невежеством, желанием и злостью.

Когда изображаются четыре завитка, они обычно окрашены в разные цвета, соответствующие четырем направлениям и элементам, а также символизируют поучения Будды о Четырех Благородных Истинах. Обод колеса может изображаться обычным круглым кольцом, часто с небольшими круглыми золотыми украшениями выступающими в восьми направлениях. Иногда он изображается внутри богато украшенного грушеобразного обступа из золота с драгоценными камнями. Шелковая лента часто драпирует обод колеса, а его низ обычно покоится на небольшом цветке лотоса.

(санск. bodhi, тиб. byang chub) - глубокое необусловленное непоколебимое счастье, высшая цель буддийского духовного пути. Такое состояние счастья выходит за рамки всех переменчивых переживаний.Собственно говоря, в буддийских описаниях в сравнении со счастьем Просветления все обусловленные переживания, даже с нашей точки зрения самые счастливые, считаются страданием . Считается, что состояние Просветления невыразимо словами и мы можем говорить о нем иносказательно, метафорами, притчами и т.п. Так как состояние Просветления это состояние вне нашего дуального мира, то в рамках нашей логики и слов мы не можем его определить.

Пробуждение от сна неведения

Буддийское понятие "Бодхи" буквально означает "пробуждение (от сна неведения)".

Это неумение видеть все таким, какое оно есть. Под неведением подразумевается само обусловленное восприятие с его незнанием, глупостью, тупостью и тонким ее проявлением - игнорированием, неспособностью распознать в вещах и явлениях их полезный, позитивный потенциал.

Как следствие возникает запутанность - неразборчивость в благом и дурном, удачном и неудачном, полезном и вредном. Базовое неведение порождает зависимость от того немногого, что человек сочтет для себя полезным или приятным, и безразличие и отвращение ко всему остальному.

Такое восприятие мира провоцирует в свою очередь гнев , оттого что всегда находится что-то нежелательное и отсутствует что-либо желаемое.

Неведение, зависимость и гнев - самые главные мешающие эмоции , или как их еще называют - "яды ума", разрушающие все позитивные впечатления подсознания и порождающие массу всевозможных других - зависть, исключающую гордость, жадность, ревность и прочее.

Порожденные неведением они становятся движущей силой обусловленного ими существования.

Значение понятия "Просветление"

Понятие "Бодхи" часто переводят на русский язык словом "Просветление", поскольку в основе неведения лежат многочисленные бессознательные привычки восприятия, именуемые омрачениями или завесами (клеша). Их уподобляют тучам и облакам, скрывающим постоянно сияюший свет.

А с самим светом сравнивают Природу Будды, всегда потенциально присутствующую в каждом существе и в мире в целом, с ее абсолютными качествами:

интуитивной мудростью
бесстрашием
радостью
и сочувствием.

Победа над омрачениями, Просветление, позволяет воспринимать вещи и явления со всеми благими качествами и совершенным потенциалом, такими, какие они есть.

В основе буддийского взгляда лежат позитивное мышление и глубокое доверие к человеку и миру, которые признаются совершенными в своей подлинной природе.

Методы, ведущие к Просветлению

Практичность Учения Будды и разнообразие методов, предназначенных для разных типов людей, препятствует возникновению догм и побуждает задавать вопросы. С применением медитаций интеллектуальное понимание Учения превращается в личный опыт, "опускается из головы в сердце".

Буддисты видят в Будде вневременное зеркало своих неотъемлемых возможностей, а поза медитации в канонах изображения Будды указывает на искусные средства для их воплощения. Будда Шакьямуни дал три основных цикла учения, которые затем были развиты в трех больших традициях мирового буддизма: Тхераваде , Махаяне и Ваджраяне .

Методы Учений Первого Поворота Колеса Дхармы

направлены на создание прочного фундамента, основы для работы с умом, и имеют целью личное освобождение человека от первой, самой грубой и разрушительной завесы - мешающих эмоций. На этом пути рекомендуется принять монашеский сан, чтобы создать все условия для этого, соблюдая более трех сотен обетов Устава (Виная). На этой ступени вырабатываются полезные привычки воспринимать все явления без гнева, зависимости (страсти), ревности, жадности, гордости и принебрежения и следовать благим устремлениям.

Это Малый Путь буддизма целью которого является достижение состояния Архата .

В Канонических Комментариях Палийского буддийского Канона южного буддизма (Тхеравада) путь практики медитации разделен на два цикла "Випассану" (санск. Випашьяна) и "Саматху" (санск. Шаматха) - медитации соответственно размышления и успокоения.

Самым известным и авторитетным комментарием стал трактат Ачарьи Буддагосы "Висуддхимагга", в котором детально и поэтапно описано развитие буддийской медитативной практики на уровне основополагающих учений Первого Поворота Колеса Дхармы.

Эти методы получили наибольшее распространение в южном буддизме в странах Южной Азии (на |Шри-Ланке , в Тайланде , Мьянме (Бирма),Камбодже , в Лаосе и др.)

Методы Учений Второго Поворота Колеса Дхармы

предназначены тем, кто способен развить мудрость и великое сочувствие, желая не только самому стать счастливым, но и видеть счастливыми всех вокруг.

Содержание этих учений первым систематизировал и обосновал великий индийский Гуру Нагарджуна (II-III вв.). Главными системами Махаяны в Индии стали Мадхьямика и Йогачара .

Эти методы затем получили распространение в северном буддизме дальневосточного направления: в Китае , Тибете , Японии , Корее , Вьетнаме , Тайване .

Методы Учений Третьего Поворота Колеса Дхармы

включают основы всех других учений, данных Буддой, их методов, а базируются на практике традиции Тантры .

К традиции Ваджраяны относят также учения:

Великое Совершенство , или Дзогчен (Махаати)
Великая печать , или Махамудра
Великий Срединный Путь , или Махамадхъямака (Жентонг)

Все они сохранены и дошли до нашего времени благодаря тибетским буддийским мастерам.

Система Великого Совершенства Дзогчен впоследствии была развита в традиции Ньингма тибетского буддизма, система Великой Печати Махамудра передается в традиции Кагью , а система Великого Срединного Пути Махамадхъямака сохранилась во всей своей целостности и развита в традиции Джонанг .

Медитации этого уровня относятся к классу тантр, и основаны на методе прямого отождествления с просветленными качествами в образах будда-форм - Йидамов .

Эти методы получили наибольшее распространение в северном буддизме в странах Центральной Азии: Тибете , Бутане , Непале , Монголии и России .

В буддизме разработано множество разных концепций и объяснений Просветления, в зависимости от той или иной традиции и школы.

Например, в системе Великой печати (Махамудра его описывают в контексте

трех состояний Просветления (санск. Трикая)
четырех просветленных активностей (тиб. Тринле Ченпо)
пяти мудростей (санск. Панча Джняна)

Три состояния Просветления

о том, как относится ко всему с равным вниманием. Эта мудрость равностности достигается преобразованием исключающей гордости .
о том, как исследовать, анализировать, различать, и при этом так, чтобы не терялась целостность. Эта различающая мудрость достигается преобразованием зависимости (страсти, привязанности)
о том, как выполнять необходимое. В эту всесовершающую мудрость преобразуются зависть и ревность .
о том, как в состоянии совершенной чистоты ума воспринимать всё. Эта интуитивная всепронизывающая мудрость достигается преобразованием неведения (всех тонких жестких концепций и повседневных привычных мыслительных тенденций)

Учения о прямом постижении природы ума также присутствуют и в дальневосточной традиции Дзен и Чань-буддизма.

Достижение Нирваны Вне Пребывания

Пробудившись, ум человека выходит за пределы обусловленного восприятия, и более не томится в замкнутом круге шести миров сансары, он свободен.

Традиционно говорится, что Просветление - это достижение Нирваны Вне Пребывания.

Слово Нирвана восходит к санскритскому корню - нир- со значением "угасание", "затухание". На этом основании западные буддологи XIX века часто объясняли теорию нирваны как полного прекращения жизни, после чего обвиняли буддизм в пессимизме, что и закрепилось в научной литературе.

Современный буддолог Торчинов Е.А. так комментировал этот казус: "Буддийские тексты отчетливо указывают на то, что угасает, исчезает не само бытие, а страдание, вызванное завесами ума. Как прекращает гореть лампада, когда иссякает масло, питающее огонь, так и прекращаются страдания, когда иссякают все аффекты и устремления, питающие страдания. То есть угасают именно омрачения, а вовсе не бытие. С исчезновением причин страдания исчезает и оно само. И тогда возникает глубокое необусловленное, а потому непоколебимое счастье пробуждения - состояние нирваны.

Понятие нирвана - многозначно. Различают:

Естественную Нирвану - Таковость, совершенную подлинную природу всех явлений
Мнимую Нирвану Прекращения, или Ложная Нирвана - прекращение чувств и проведения различий человеком, благодаря нейтрализации их причин в результате практики мирского пути.
Нирвану Архата, или Малую Нирвану, - личное неполное освобождение, ставшее целью в традиции Тхеравада.
Нирвану Вне Пребывания, - собственно Нирвану Будд и Бодхисаттв, свободную от крайностей благодаря различающей мудрости и сочувствию. (Зегерс 2000:51)

Именно этот четвертый вид нирваны связан с Просветлением и является целью всех традиций и школ северного буддизма. О просветлении будды говорят как о Нирване Вне Пребывания, поскольку это и есть естественное истинное вневременное и неразрушимое состояние каждого существа, которое невозможно обрести или потерять.

Все концепции, пытающиеся объяснить Просветление, объединяет признание внезнаковой, внеконцептуальной природы Просветления. По словам Торчинова Е.А. "Это состояние подлинного счастья абсолютно трансцендентно всему нашему опыту...Поэтому Будда и ограничился самыми общими характеристиками его как состояния, свободного от страданий, или как состояния высшего блаженства" (Торчинов 2005: 37-38).

Символы Просветления

Вся символика буддизма отражает те или иные аспекты Просветления.

Символом просветленного ума Будды является Ступа - буддийский архитектурный монумент, а также алтарные статуи Ступ.

Пять мудростей Просветления представлены в символике

Сиддхартха Гаутама был принцем. Он был молод, богат и счастлив. У него была прекрасная жена, которая подарила ему сына. Отец принца происходил из рода Шакьев и был владыкой маленького царства. Гаутаме предстояло унаследовать его трон, и он жил, не ведая забот и огорчений. Но однажды, впервые покинув дворец, принц встретил сначала больного, затем старика и, наконец, покойника и понял, что человеческое тело - и его собственное тоже - источник не только радости, но и боли.

С тех пор эта мысль не оставляла его. Она побудила его покинуть жену, сына и царство, полностью изменить свою жизнь и пуститься на поиски пути к избавлению от страданий, не только для себя самого, но и для всего человечества.

Вначале он полагал, что виной всему тело, и попытался отрешиться от него, не прислушиваясь к его потребностям в еде, воде, одежде. Шесть лет кряду он жил в лесу как отшельник, съедая лишь по зёрнышку риса или кунжута в день. Но, превратившись в живой скелет (таким измождённым изображали Гаутаму создатели самых прекрасных, хватающих за душу статуй из Гандхары), едва держась на ногах и чувствуя, что сознание его вот-вот покинет, он понял, что не заботиться о теле означает не заботиться о духе и что немощь мешает ему медитировать.

Тогда он решил вернуть себе здоровье. Кормясь подаянием, в молчании продолжил он свои поиски. Однажды, присев под деревом, - тем самым, которое стало «деревом просветления», - он твёрдо решил не вставать, пока не найдёт ответа. Искушений у него было множество, ибо дьявол был силён и коварен, но ему удалось устоять перед всеми, включая самое последнее: когда ему явились три прекраснейшие танцовщицы, которые пытались соблазнить его.

На рассвете он победил.

Теперь я знаю всё, что следует знать, у меня есть всё, что следует иметь. Мне ничего больше не нужно, - сказал он.

Коснувшись пальцами земли, он призвал её в свидетели своего Просветления.

Семь недель подряд принц, ставший теперь Буддой, Просветлённым, или Пробудившимся, сидел под деревом, которому стольким был обязан. Потом отправился на окраину Бенареса и там впервые, в присутствии пятерых учеников, привёл в действие колесо Закона.

Он начал наставлять людей, объяснять им, что между слепой гонкой за телесными наслаждениями и аскетическим отказом от собственного тела и всего остального есть некий Срединный Путь, который ведёт к отрешённости от страстей, к внутреннему покою, а следовательно, и к избавлению от страданий. Это путь дхармы - путь правильного взгляда, правильной речи, правильного действия, правильного старания, правильной жизни, правильного стремления, правильного внимания и правильной концентрации.

Каким именно стало для Будды Просветление, осталось тайной. Он никогда не говорил об этом с определённостью. Слова не всегда способствуют пониманию. Каждый должен пройти через этот опыт самостоятельно. Он указал Путь, а другим предстояло его пройти.

Как ни странно, ученые, изучающие Буддизм, уделяют слишком много внимания тому, что, по их мнению, составляет учение Будды и тому, что его последователи излагают под названием «дхармы», и совершенно игнорируют при этом сам духовный опыт Будды. Мне кажется, однако, что первое, с чего мы должны начинать изучение буддийского образа мысли, это со стремления постичь природу того личного опыта Будды, который, как известно, он получил во время своего просветления (самбодхи ) и который связан с самой сокровенной глубиной человеческого сознания. То, чему Будда учил своих учеников, было лишь сознательной умственной интерпретацией того, что он сам видел и постиг, и имело целью помочь им достичь того же самого. Но умственное объяснение, каким бы философским оно ни было, вовсе не передает внутренней сущности самого просветления Будды. Поэтому, если мы хотим постичь сущность Буддизма, которая неразрывно связана с просветлением, мы должны понять значение опыта его основоположника, опыта, который сделал его Буддой и основателем религии, носящей его имя.

Здесь мы сталкиваемся с самым важным в истории Буддизма вопросом. Что же было в опыте Будды такого, что позволило ему преодолеть неведение (авидья ) и совершенно освободиться от всех пороков (ашрава )? Что представляло собой то недоступное уму видение природы вещей? Что такое доктрина всеобщего страдания, вызванного тем, что люди жаждут жизни (тришна ) и цепляются за нее (упадана )? В чем смысл теории «причины и следствия», утверждающей, что источником всякого страдания является неведение?

Не интеллект привел Будду к просветлению

«Его не уловить простой логикой» (атаркавачана ), и эту фразу мы постоянно встречаем в буддийской литературе – и на языке пали, и на санскрите. Блаженство испытанное Буддой в момент просветления, было так неизмеримо велико, что никакая логика не могла к нему подступиться. То решение, которое может нам дать интеллект, удовлетворительно лишь в том смысле, что оно производит частичную разрядку, устраняя грубые препятствия, но оно не в состоянии затронуть глубины нашего духа. Ученых нельзя назвать «святыми», а «святых» – учеными. Умственное постижение «закона происхождения всего» (пратитья-самутпада ), каким бы совершенным оно ни было, не могло дать Будде полной уверенности в том, что он преодолел неведение, страдание, пороки и смерть. Проследить умом происхождение и причинную связь вещей – это одно, но подчинить их себе в действительной, реальной жизни – совсем другое. В первом случае активен только интеллект, тогда как во втором – воля, а воля – это и есть человек. Будда не только открыл «цепь причин и следствий, состоящую из двенадцати звеньев», но и порвал ее собственными руками и навсегда освободился от рабства.

Перед его проникновенным взором предстала его собственная сущность в своем истинном облике, как она есть, причем он видел ее так же ясно, как, например, человек видит собственную руку своими собственными глазами. Никакого размышления, никакого вывода, суждения или сравнения, а также – никаких градаций. Не о чем было говорить, не о чем было спорить, нечего объяснять: он видел – и все тут. Это видение представляло нечто само по себе совершенное: оно не вело ни к чему внутреннему или внешнему, ни в пределы, ни за пределы чего-либо. И именно эта совершенность, или законченность, и явилась для Будды самым исчерпывающим и удовлетворительным «ответом» – теперь он знал, что цепь действительно порвана и он свободен. Поэтому, что касается просветления Будды, то его нельзя понять интеллектом, который всегда только дразнит и никогда не дает удовлетворительного ответа.

Будда чрезвычайно остро сознавал и чувствовал, что жизнь преисполнена боли и страдания

Это до глубины души волновало его, и вследствие этого эмоциональная реакция, которую он испытал во время просветления, была в такой же степени интенсивной. Это еще раз указывает на то, что он не мог удовлетвориться умственным обзором жизненных фактов. Все, что мы можем сказать об интеллекте,- это то, что он, в конце концов, является зрителем, которому легко внушить как хорошее, так и плохое. Сам по себе он не может вызвать состояние ума, называемое просветлением. Чувство совершенной свободы («ахамхи арака локэ, ахам саттха ануттаро» ) не могло явиться следствием одного лишь умственного превосходства. Очевидно, в сознании Будды имел место гораздо более фундаментальный процесс, выражающий духовное переживание.

Описывая это духовное переживание, авторы трудов по Буддизму исчерпывают свои познания в области филологии, подбирая слова, так или иначе связанные с логическим пониманием. «Знание» (виджня ), «понимание» (праджнянана ), «разум» (няна ), «мудрость» (пання ), «проникновение» (абхисамета ), «реализация» (абхисамбудда ), «восприятие» (санджнянам ), и «прозрение» (дассана ) – это только некоторые из них. На деле же, покуда мы будем ограничиваться интеллектом, каким бы глубоким, утонченным и возвышенным он ни был, мы не докопаемся до сути дела. По этой причине даже так называемые «примитивные буддисты», из которых некоторые считаются позитивистами, рационалистами и агностиками, были вынуждены допустить возможность существования в человеке некоторого начала, идущего далеко за пределы относительного знания и находящегося в противоречии с нашим эмпирическим эго.

Махаяна более ясно говорит о просветлении, как о своего рода умственной деятельности или мудрости, которая превратила Бодхисаттву в Будду, в связи с тем, что Будда достиг (абхисамбудха ) высшего, совершенного знания посредством «экачиттакшана-самъюктапраджни». Что же такое эта «праджня» – это понимание высшего порядка, по сравнению с обычным пониманием, которое имеет место при приобретении относительного знания? Это свойство ума и духа одновременно. Оно позволяет духу порвать оковы интеллекта, которому всегда свойственен дуализм, поскольку он подразделяет вещи на субъект и объект. Праждня, достигаемая «гармоничным единомыслием», не знает разделения на познающего и познаваемое, рассматривая их (икшана ) как одно целое (экачитта ), что, в свою очередь, приводит к просветлению.

Дав точное определение «праджни», махаянисты внесли ясность в определение природы «самбодхи», так как ум, покинувший свой привычный путь внешнего разделения и углубившийся в свою внутреннюю обитель первоначальной целостности, начинает достигать состояния «гармоничного единомыслия», освобождая нас от неведения и порока.

Таким образом, становится ясно, что просветление – это состояние ума, в котором отсутствует всякое «разграничение» (пратикальпа или викальпа ). Для достижения такого состояния «единомыслия» требуется огромное умственное усилие. Наше сознание слишком обременено аналитическим мышлением. В стремлении понять реальные факты мы разлагаем их на части, но когда потом снова пытаемся воссоздать целое, собирая их воедино, обнаруживаем, что каждая из них слишком ярко выделяется, чтобы составить одно единое и неделимое целое. А так как просветление возможно только тогда, когда мы достигаем вышеупомянутого единства, то нам необходимо попытаться уйти за пределы относительного эмпирического сознания, которое связано со множественностью, а не единством вещей.

Поэтому самый важный факт, лежащий в основе просветления, состоит в том, что Будда приложил неимоверные усилия в попытке решить проблему неведения: его воля была до предела напряжена, что было необходимо для успешного исхода борьбы.

В Катха-упанишаде мы читаем: «Подобно тому, как капля воды, ударяясь о камень, разлетается на мелкие брызги, ум того, кто видит качественные различия, распыляется, устремляясь за каждым из них. “Я” того, кто знает, о Гаутама, остается неизмеримым, подобно чистой воде, налитой в чистую воду» . «Чистая вода, налитая в чистую воду», означает, что все качества сливаются в единое целое, логическая нить, безнадежно запутанная в клубок, обрывается, и все подобия и различия приходят к абсолютному единству познающего (джнянин ) и познаваемого (джнея ). Это вносит коренной переворот в нашу практическую дуалистическую жизнь.

Экхарт, великий немецкий мистик, был абсолютно того же самого мнения относительно единства субъекта и объекта, что и буддисты. Вот что Экхарт говорит: «Око, которым я вижу Бога,- это то же самое око, которым Бог меня зрит. Мое око и Божье око – это одно, и лик един, и мудрость, и любовь едины» .

Идею отказа от антитезного поверхностного подхода к реальности другой известный мистик Яков Беме очень удачно сравнивает с «оком, направленным внутрь», которое позволяет видеть Бога.

Просветление включает в себя не только интеллект, но и волю

Это интуиция, порожденная волей. Воля желает познать себя в себе, освободившись от всех условностей. Будда достиг просветления тогда, когда с прозрением в истинную природу вещей наступил конец вечному круговороту его ума от разложения и смерти к неведению и от неведения к разложению и смерти через 12 звеньев цепи пратитья-самутпады. Такой умственный круговорот был вызван тем, что его интеллект зашел в тупик, который ему было не преодолеть.

Некоторые поначалу думают, что Будда в тот период всего-навсего упражнялся в философии. Фактически же он не знал, как избежать этого бесконечного потока идей, на одном конце которого были смерть и разложение, а на другом – неведение. Он не мог отрицать объективных фактов, которые со всей своей остротой и неизбежностью предстали перед ним, в то время как неведение тормозило процесс раскрытия познавательных способностей ума, бросая его из одной крайности в другую. Ни внутреннее, ни внешнее не давало ему ответа, он мучительно искал выхода и не находил. Он пробовал то одно, то другое, но результат был тот же – абсолютная тщетность всех умственных усилий.

Но воля его была непреклонной. Изо всех сил он стремился постичь суть реальности. Он стучал, пока двери неведения не поддались и не открыли перед ним новые, недоступные уму горизонты.

Теперь, когда он достиг просветления, он мог сказать Упаке, нагому аскету, которого он встретил по дороге в Бенарес:

Я всесилен и всезнающ,
Лишенный всякого порока,
Отрекшийся от всего, покончивший с желаниями,
Сам познавший все, кого же теперь я смогу назвать своим учителем?
Тому, что я знаю, меня никто не учил.
Ни на земле, ни на небе, мой друг, нет равного мне,
Я поистине достиг освобождения.
Я непревзойденный мировой учитель,
Единственный, кто достиг совершенного просветления.
Я пребываю в вечном мире.

Говоря о просветлении, мы, как правило, рассматриваем его в эпистемологическом аспекте и забываем о той грандиозной силе воли, которая скрывается за ним, силе, которая фактически составляет саму сущность индивидуума. В особенности это относится к Буддизму, идеалы которого носят ярко выраженный умственный характер – даже, может быть, слишком ярко выраженный,- и в связи с этим ученые склонны игнорировать значение воли как основного и определяющего фактора в решении основной проблемы. Они уделяют, таким образом, слишком много внимания доктрине «пратитьясамутпада» , или «арьяньятья» , которая, по их мнению, составляет основу буддийского учения.

Но в этом, как и в том, что они принимают Буддизм за некую этическую культуру, заявляя, что он представляет собой не что иное, как систему моральных наставлений (шила ), без души, без Бога и, следовательно, без надежды на бессмертие, они глубоко ошибаются.

Идеи неведения, причины и следствия, морали приобретают в душе истинного буддиста более глубокий смысл. Неведение – это не неведение в познавательном смысле, а темнота в смысле духовном. Если бы неведение было связано с познанием, то устранение такого неведения никак не могло бы привести нас к просветлению и освобождению от оков и пороков, или «дурманов», как их называют некоторые ученые.

Перед проникновенным взором Будды открылись глубины его существа, и он понял, что суть его – воля, а также – что такое воля (ятхабхутам, или пребывание в татхабхане, что означает в своем естестве). Он превзошел самого себя и стал Буддой, высшим, несравненным. Таким образом, выражение «ануттара-самьяк-самбодхи» означает достижение высшего духовного знания. Неведение, являющееся антитезой просветления, приобретает в связи с этим более глубокий смысл, чем ему обычно придают.

Неведение – это не простое незнание какой-либо теории, системы или закона

Это отсутствие прямого восприятия фактов, лежащих в основе жизни,- восприятия, связанного с проявлением воли. В неведении познание отделяется от действия и познающий от познаваемого, а мир представляется отдельным от субъекта, то есть мы все время имеем дело с 2-мя противоположными друг другу элементами. Однако это условие лежит в основе всякого познания: познание неизбежно сопряжено с неведением. Когда мы думаем, что познали что-то, всегда есть нечто в этом случае, что недоступно нашему познанию. За известным всегда скрывается неизвестное – познающий, до которого нам никак не удается докопаться и который неизбежно должен присутствовать в каждом акте познания.

Мы хотим, однако, познать этого непознаваемого познающего: мы не можем пройти мимо, не посмотрев, что же в действительности он из себя представляет. Это означает, что неведение должно быть рассеяно просветлением. Здесь появляется острое противоречие (по крайней мере эпистемологического характера). Но пока мы не преодолеем этого затруднения, не будет мира нашей душе и жизнь будет становиться все более и более невыносимой.

В своих поисках «строителя» (гахакара ) Будда чувствовал, что его постоянно преследует неведение. За познаваемым все время маячила фигура неизвестного в черной маске, которую ему очень долго не удавалось сорвать, пока он не преодолел дуализм субъекта и объекта.

Такое преодоление дуализма есть не акт познания, а самореализация, или духовное пробуждение, идущее за пределы рассудка и логики и не сопровождающееся неведением. То, что познающий знает о себе, находится в нем и недоступно никакому интеллекту, то есть последний не способен превзойти свои собственные ограничения. Неведение устраняется только тогда, когда опрокидывается сама его основа, устранение неведения представляет собой акт воли.

Само по себе неведение не есть зло, а также не есть источник зла, но если мы не замечаем и не знаем, какую роль оно играет в нашей жизни, мы постоянно вращаемся в бесконечном круговороте зла. Тришну (страстное желание), которое считается корнем зла, можно преодолеть только тогда, когда будет достигнуто полное и глубокое понимание природы неведения.

В связи с этим тот факт, что ученые-философы в своей попытке дать рациональное (в житейском смысле) объяснение цепи причин (пратшья-самутпада ), состоящей из 12-ти звеньев относят неведение к прошедшему, что лишний раз указывает на их недальновидность. Они говорят, что первые 2 звена (ангани ) пратитьи самутпады принадлежат к прошедшему, 8 последующих – к настоящему и 2 последних – к будущему.

Звенья этой «цепи» обычно перечисляются в следующем порядке:
1. Неведение – авидья
2. Характер – самскара
3. Сознание – виджняна
4. Имя и форма – ната-рупа
5. 6 органов чувств – садаятана
6. Общение – спарша
7. Чувства – ведана
8. Желания – тришна
9. Привязанность – упадана
10. Становление – бхава
11. Рождение – джати
12. Старость и смерть – джарамаранам

Неведение, которое порождает серии ниданы, не ограничено во времени, так как оно так же, как и просветление, связано не со временем, а с волей. Просветление, или (выражаясь негативно) устранение неведения, сопряженное со временем, теряет свой абсолютный характер и побуждает нас искать чего-то, идущего за его пределы. Оковы рабства и пороки становятся нашими постоянными спутниками, и никакие боги не станут восхвалять в гимнах пробужденного и называть его «лотосом, незапятнанным грязью страсти, который поднялся со дна озера знания; солнцем, разгоняющим тьму заблуждения, или луной, устраняющей жгучее пламя врожденного греха существования».

Если просветление, как говорят сутры, заставило всю Вселенную вибрировать во всех 6-ти сферах, то неведение, над которым оно, в конечном итоге, взяло верх, должно быть, имеет не меньше силы, хотя оно диаметрально противоположно просветлению по качеству. Неведение нельзя связывать с умом и со временем, так как это совершенно лишает его того основного значения, которое оно должно иметь как первое звено в серии ниданы.

То громадное влияние, которое оказал Будда на своих современников, а также на последующие поколения, объясняется не остротой его логики и мышления, (хотя ему свойственно было и это), а тем духовным величием и глубиной, которые были связаны с волей, проникающей в саму основу творения. Победа над неведением явилась демонстрацией этой силы, преодолеть которую не мог ни коварный Мара, ни все его несметные полчища.

Неправильное понимание истинного значения неведения в системе «пратитья-самутпада», или «арьяшатья», неизбежно приводит к ложным представлениям о природе просветления и, следовательно, о Буддизме.

В начале, которого в действительности нет и которое не имеет своего духовного значения вообще, а имеет лишь частное значение в нашей конечной жизни, воля хочет познать себя, в результате чего пробуждается сознание, а с пробуждением сознания происходит разделение воли на 2 части. Единая воля, целостная и совершенная в себе, становится одновременно актером и зрителем. Конфликт в этом случае неизбежен, так как актер начинает стремиться к освобождению от ограничений, которые он на себя возложил в своем желании обрести сознание. В некотором смысле ему дано право видеть, но, в то же самое время, остается нечто, чего он, как зритель, не может заметить.

С роковой неизбежностью неведение буквально по пятам преследует знание. Тенью бродят друг за другом эти 2 вечных и неразлучных спутника.

Но воля-актер стремится вернуться в свою первозданную обитель, где нет дуализма и где царит вечный мир. Однако эта тоска по дому не может быть излечена не чем иным, как ценой долгих и мучительных поисков, так как однажды разделенное не может быть восстановлено до прежнего единства без борьбы и сопротивления. Восстановление – это нечто большее, чем простое возвращение назад, потому что первоначальное содержанке обогащается этим разделением, борьбой и реорганизацией.

Поначалу разделение воли настолько очаровывает сознание своей новизной и кажущимися успехами в решении практических проблем жизни, что оно забывает о своей миссии служить источником света для воли. Вместо того, чтобы направить этот источник света внутрь, то есть к воле, от которой оно заимствовало принцип своего существования, сознание направляет его на объективный мир и мир идей, вместо того, чтобы обратить свой взор на себя и погрузиться в мир абсолютного единства, где объект познания и познающий представляют одно. Меч не может поразить самого себя, а тьма неведения не может быть разогнана сама собой.

Здесь необходимо героическое усилие со стороны воли, которая должна осветить или выкупить себя, не разрушая некогда пробужденного сознания нарушением принципа, лежащего в его основе. Этого, как известно, добился Будда и стал более, чем простым Гаутамой, достигнув пробуждения, блаженства и высшего просветления.

В воле содержится нечто большее, чем простое веление: в ней содержится также мышление и видение. Это позволяет ей видеть себя и достичь свободы и господства над собою. Это представляет собою познание в самом глубоком смысле, и в этом заключается искупление и спасение в буддийском понимании.

Неведение преобладает до тех пор, пока воля остается под властью иллюзии, созданной собственным ее же детищем, сознанием, в котором познающий всегда остается отдельным от познаваемого. Однако эта иллюзия не вечна: воля желает стать просветленной, свободной и независимой.

Неведение всегда предполагает существование чего-то, лежащего вне и непознаваемого. Этого непознаваемого зрителя обычно называют эго или душой, которые в действительности представляют собою саму волю, находящуюся в состоянии неведения. Поэтому, когда Будда испытал просветление, он сразу осознал, что не существует никакого атмана, или непознаваемой и непознанной души.

Просветление рассеяло тьму неведения, и вместе с ней исчезли призрачные обитатели мрачной пещеры эго. В своем обычном смысле неведение противопоставляется знанию, но, с точки зрения буддиста,- это антипод просветления, представляющий собой эго (атман ), которое так настойчиво отрицал Будда. В этом нет ничего удивительного, так как видно, что учение Будды в основном сосредоточено на доктрине просветления или преодолении неведения.

Тот, кто видит в Буддизме только доктрину отрицания атмана и не понимает значения просветления, не в состоянии оценить всю важность того, что дал миру Будда. Если бы он просто отрицал существование эго с психологической точки зрения, разложив его на составные части, то в научном смысле его можно было бы назвать великим, так как его аналитические способности были несравненно выше способностей его современников, но его влияние как духовного вождя не достигло бы такой высоты и не дошло бы до нас. Его теория, отрицающая существование атмана,- не просто результат нового научного метода, а в основе своей результат его внутреннего опыта.

Когда неведение понимается в этом, более глубоком смысле, его преодоление неизбежно приводит к отрицанию эго как основы всей нашей жизненной деятельности.

Просветление – это позитивная концепция

Для обычного ума постижение его истинной сущности представляет значительную трудность. Но когда нам известно, что в Буддизме подразумевается под ним, и когда мы сосредоточиваем свои усилия на стремлении достичь его реализации, все остальное нам также становится ясно: такие понятия, как эго, неведение, оковы, пороки, праведное поведение, созерцание и высшее понимание, созданы лишь для того, чтобы привести к той желанной цели Буддизма, то есть – просветлению.

То, что Будда постоянно упоминает о теории «причины и следствия», рассказывая своим ученикам о их взаимосвязи и исчезновении следствия по искоренении причины, не свидетельствует о простом желании познакомить их с некоей формальной логикой, а говорит о стремлении показать таким образом просветление, причинно связанное со всем человеческим счастьем, миром и духовной свободой.

Покуда неведение будет отождествляться с отсутствием логического понимания, устранение такого «неведения» не принесет нам той духовной свободы, о которой так настойчиво и часто упоминается в самой древней буддийской литературе.

Теперь читателю должно стать совершенно ясно, что просветление, или устранение неведения – тот идеал, к которому стремится буддист,- не умственный процесс, а преображение или перестройка всего нашего существа за счет приведения в действие той основной силы, которая пребывает в каждом из нас.

Простое понимание несет в себе нечто чуждое и не имеющее истинной связи с жизнью. Раз просветление оказывает такое грандиозное влияние на духовное мировоззрение людей, о чем мы можем прочесть в сутрах, оно не могло быть простым следствием понимания доктрины причины и следствия. Просветление – это продукт праджни, порожденной волей, которая желает видеть себя и быть в себе. Вот почему Будда так настаивал на необходимости личного опыта, а как средство достижения последнего рекомендовал медитацию в одиночестве. Медитация, посредством которой воля пытается сбросить наложенные на себя и связанные с погружением сознания ограничения, никак не есть простое размышление над теорией происхождения и причинности, представляющее собою движение по замкнутому кругу, началом и концом которого является неведение. Личный опыт, пожалуй, это то, что единственно необходимо в Буддизме, что же касается всех других метафизических проблем, то они заводят человека в такие дебри, из которых ему не выбраться.

От неведения нельзя избавиться при помощи метафизики

Это достигается значительным напряжением воли. По избавлении от неведения мы освобождаемся также от того, что мы представляем себе как эго и что является продуктом или, скорее, почвой неведения, на которой оно растет и процветает. Эго – это темный чулан, куда не могут проникнуть лучи интеллекта и где прячущееся от света неведение чувствует себя в полной безопасности. Когда чулан этот разнесен в щепки, неведение исчезает, как тьма с наступлением дня. В действительности же идея эго и неведение – одно и то же.

Мы склонны думать, что с исчезновением неведения и эго мы лишаемся всякой опоры и уподобляемся опавшему листу, предоставленному воле ветра. Но это не так, потому что просветление не есть нечто противоположное простому отсутствию знания. Фактически неведение – это отрицание просветления, но не наоборот. Просветление – это утверждение в полном смысле слова, и поэтому Будда сказал, что тот, кто видит дхарму, видит Будду, а тот, кто видит Будду, видит дхарму, и далее, что тот, кто хочет видеть Будду, не должен искать его ни в форме, ни в звуке, ни в чем-либо подобном. Когда господствует неведение, эго предстает в виде положительной идеи, а его отрицание представляет собой нигилизм. Вполне естественно то, что неведение служит верным стражем эго, так как в нем его родной дом. Но с достижением просветления картина совершенно меняется, рушится старый учрежденный неведением порядок и водворяется абсолютно новый. То, что прежде было отрицательным, становится положительным, а то, что было положительным – отрицательным.

Ученым не следует забывать об этой переоценке идей, которая следует за просветлением. В связи с тем, что Буддизм считает просветление важнейшим фактором в жизни,- это означает, что в нем нет никакого негативизма или пессимизма.