Мусульманский легион «Идель-Урал» и белорусские партизаны. Восточная политика Германии и легион «Идель-Урал»
16 июля 1941 г. на совещании германского высшего руководства с участием Гитлера, Розенберга, Кейтеля, Геринга и Ламмерса было заявлено: «Железным правилом должно стать и оставаться: Никому не должно быть позволено носить оружие, кроме немцев! И это особенно важно, даже если вначале может показаться легким привлечение каких-либо чужих, подчиненных народов к военной помощи – все это неверно! Когда-нибудь оно обязательно, неизбежно будет повернуто против нас. Только немцу позволено носить оружие, а не славянину, не чеху, не казаку или украинцу!»
Сказано, как видим, было очень категорично и, казалось бы, пересмотра этого жесткого запрета не должно быть и не будет. Но уже к концу 1941 и в течение 1942 гг. под знамена вермахта были поставлены десятки тысяч представителей народов СССР. В спешном порядке из них формировались Восточные легионы, основной толчок к созданию которых был дан очевидным провалом плана молниеносной войны .
В качестве других важнейших обстоятельств, способствовавших созданию Восточных легионов, можно выделить следующие:
– Наличие огромного количества советских военнопленных в руках Германии.
– Проведение активной германской пропаганды среди населения оккупированных областей СССР и против передовых частей Красной Армии. Это приводило к тому, что многие представители гражданского населения Украины, Белоруссии и Прибалтики сотрудничали с немцами. Также на немецкую сторону, особенно в первый период войны, перешло немалое количество солдат и офицеров Красной Армии.
– Позиция некоторых зарубежных стран, требовавших более человечного обращения хотя бы по отношению к тюркским, мусульманским военнопленным. Наибольшую заинтересованность в этом вопросе проявляли политики Турции. Сюда же следует отнести и активизацию с началом войны эмигрантских лидеров из представителей народов СССР.
Когда план «блицкрига» провалился, названные факторы оказали свое влияние на позицию германского руководства. И оно, несмотря на различие точек зрения и серьезные противоречия между вождями и высшими государственными и военными учреждениями рейха, решило в своих интересах использовать сложившиеся обстоятельства.
Штаб по созданию Восточных легионов с 18 февраля 1942 г. был размещен в Польше, в г. Рембертове, летом этого же года под названием «штаб Восточных легионов» переведен в г. Радом, 23 января 1943 г. стал именоваться Командованием Восточных легионов .
Волго-татарский легион (или легион «Идель-Урал») был создан позже всех остальных. Хотя фактически представителей народов Поволжья отделяли в специальные сборные лагеря уже осенью-зимой 1941–1942 гг. Впервые же в имеющихся в нашем распоряжении документах о создании Волго-татарского легиона речь идет 1 июля 1942 г. – в этот день были разосланы в разные инстанции сведения о формирующихся легионах, среди которых упоминался и Волго-татарский . 1 августа 1942 г. из штаб-квартиры Гитлера был дан приказ, подписанный начальником штаба Кейтелем о создании в дополнение к существующим легиона, состоящего из поволжских (казанских) татар, башкир, говорящих по-татарски чувашей, марийцев, удмуртов и мордвы. Приказом предписывалось отделить представителей названных народов в специальные лагеря, активизировать работу с вербовкой военнопленных. Отмечалось, что статус Волго-татарского легиона точно такой же, как и у прежде созданных подобных соединений, что применение легиона предусмотрено в областях военных действий, но особенно в районах действия партизан.
Приказ Кейтеля явился как бы указанием сверху, а практический приказ Верховного командования вермахта был подписан 15 августа 1942 г. В нем уже содержались более конкретные указания:
«1. Создать легион из татар, башкир и говорящих по-татарски народов Поволжья;
2. Татар, приписанных к Туркестанскому легиону, перевести в Волго-татарский легион;
3. Военнопленных татар срочно отделять от остальных и направлять в лагерь Седльце (на железнодорожной линии Варшава–Брест). Передать их в распоряжение Военного командующего в генерал-губернаторстве (Militärbefehlshaber im General-Gouvernement);
4. Созданный легион использовать прежде всего в борьбе против партизан» .
Практическая работа по созданию Волго-татарского легиона началась 21 августа 1942 г. Местом его формирования был избран лагерь в Едлино под Радомом, куда поступали обмундирование и оружие для легиона. Сюда же прибывал немецкий ответственный персонал. Лагерь Седльце, расположенный близ Едлино, уже раньше стал сборным пунктом для военнопленных из тюркских народов.
Знамя Волго-татарскому легиону было вручено 6 сентября 1942 г., поэтому сами легионеры именно этот день считали датой окончательного формирования соединения .
8 сентября 1942 г. Волго-татарский легион был передан под командование штаба Восточных легионов и командующего военным округом в «генерал-губернаторстве».
Военнопленные татары концентрировались, в основном, в лагере Седльце А, откуда их и направляли для подготовки в легион в Едлино. Впоследствии роль предварительного лагеря играл также лагерь в Демблине (шталаг 307). А в начале 1944 г., уже после перевода Восточных легионов во Францию, общий предварительный лагерь был в Легионово под Варшавой , с марта 1944 г. – вновь и в Седльце Б (шталаг 366), и в лагере Нехрыбка (шталаг 327) . Командиром Волго-татарского легиона был назначен уже довольно пожилой и опытный военный, майор Оскар фон Зеккендорф. Родился он 12 июня 1875 г. в Москве, хорошо говорил на русском, английском, французском, китайском; похуже владел украинским и испанским языками . Позднее он был произведен в подполковники.
По имеющимся документам можно судить, что Зеккендорф, несмотря на свой возраст, довольно энергично взялся за дело, более всего уделяя внимание вопросам боевой подготовки легионеров. Пожалуй, одной из самых серьезных проблем для него (как и для прочих немецких организаторов Восточных легионов) стала проблема подготовки национальных офицерских кадров, которая, кстати говоря, так и не была решена до конца войны, хотя не раз поднималась.
Согласно плану, первый из батальонов Волго-татарского легиона, получивший номер 825, должен был быть создан к 1 декабря 1942 г., но его сформировали даже чуть раньше – 25 ноября. Сроком формирования 826-го батальона было установлено 15 декабря 1942 г., 827-го – 1 января 1943 г. Фактически же это произошло, соответственно, 15 января и 10 февраля 1943 г. В сохранившихся документах все три батальона впервые упоминаются 3 ноября 1942 г. в качестве создающихся .
Татарские батальоны, которые создавались в Польше, в Едлино, под контролем и юрисдикцией командования Восточных легионов в германских вооруженных силах, и о которых подробно рассказывается на основании имеющихся документов, не были единственными. Вероятнее всего, при отдельных армиях или группах армий параллельно или же позднее, например, в течение 1944 г. создавались и другие татарские соединения. Среди них были и боевые, и строительные, и снабженческие подразделения.
825-й батальон . Это cамый известный из всех созданных татарских батальонов. Командиром батальона был назначен майор Цек. Точное число татарских легионеров в этом батальоне в сохранившихся документах не указано, но, сравнивая его с другими подобными соединениями, можно считать, что в нем находилось примерно 900 человек.
Известен 825-й батальон прежде всего своим вооруженным выступлением против немцев в конце февраля 1943 г. Факт этот широко известен и в отечественной публицистической литературе . Это произошло следующим образом.
Судя по всему, 14 февраля 1943 г. батальон торжественно был отправлен на фронт: «Перед отъездом батальона на борьбу с партизанами в с. Едлино из Берлина для доклада прибыл профессор, фамилия которого неизвестна. Доклад был сделан на иностранном языке. В своем докладе докладчик призывал легионы к уничтожению большевиков, (говорил) о создании Гитлером «татарского государства», о создании новой прекрасной жизни», – сообщал о проводах источник из среды белорусских партизан . 18 февраля ночью батальон прибыл в Витебск, после чего был направлен в сторону деревни Белыновичи по Суражскому шоссе. Затем основная часть его была расположена в деревне Гралево на левом берегу Западной Двины. 21 февраля представители легионеров связались с партизанами.
В результате переговоров была достигнута договоренность о том, что 22 февраля в 23 часа будет поднято общее восстание легиона, и он перейдет с оружием на сторону партизан. Очевидно, немцам стало известно о планах подпольщиков, и за час до запланированного выступления были произведены аресты и схвачены руководители восстания Жуков, Таджиев и Рахимов. Тогда инициативу принял на себя командир штабной роты Хусаин Мухамедов. Был подан сигнал почти во все подразделения батальона, расположенные в разных населенных пунктах по соседству – началось восстание. Известить, согласно источнику, не удалось два взвода второй роты.
Перешедшие легионеры были распределены в партизанских бригадах, которыми командовали Захаров и Бирюлин .
Итак, первый ввод в бой первого подразделения Волго-татарского легиона закончился провалом для немецкой стороны. В немецких документах, пусть и в завуалированной форме, ясно видны причины этого: во-первых, бесспорно сказалась деятельность «отдельных интеллигентных татар» среди легионеров, которые и организовали переход батальона на сторону партизан. Возможно, речь идет или о деятельности группы Мусы Джалиля, или его предшественников, но в любом случае, выступление легионеров было заранее организовано и подготовлено. Во-вторых, несмотря на все-таки длительную идеологическую обработку, немцам действительно не удалось по-настоящему привлечь татарских легионеров на свою сторону. Чувство советского патриотизма в них оказалось сильнее – немцы, вопреки их усилиям, так и остались «чужими» для татарских легионеров, «своих» они видели в белорусских партизанах.
Те бывшие легионеры, которые перешли на сторону партизан, судя по всему, практически сразу же приняли участие в боях против немецкой армии – особенно интенсивными они были 28 февраля 1943 г. и имели целью прорыв блокады. Они и в дальнейшем продолжали оставаться в составе партизанских соединений в Белоруссии. Это подтверждается, например, данными письма Белорусского штаба партизанского движения от 2 июля 1943 г.: «После перехода батальона к партизанам личный состав его действительно был рассредоточен по партизанским бригадам, принимал участие в боевых действиях против немецких оккупантов, показал себя с положительной стороны. Некоторая часть личного состава батальона и до настоящего времени находится в партизанских бригадах» .
Оставшиеся на стороне немцев легионеры 825-го батальона были после этих событий немедленно отправлены в тыл и причислены к другим соединениям. Восстание 825-го батальона стало холодным душем для германского командования. Это событие сыграло далеко не последнюю роль в дальнейшей судьбе Восточных легионов.
826-й батальон. Запланированная на 15 декабря 1942 г. организация 826-го батальона не состоялась – он был сформирован в Едлино 15 января 1943 г. В марте 1943 г. после восстания 825-го батальона 826-й «от греха подальше» был переведен на территорию Голландии в район города Бреда. Здесь, судя по всему, он нес охранную службу, привлекался и к другим работам. К каким-то реальным военным операциям 826-й батальон привлечь явно не решились.
На 1 сентября 1943 г. батальон, возможно, находился во Франции (более точного указания нет) , а 2 октября 1943 г. был передислоцирован вновь в Голландию, где и находился на протяжении всего 1943 – начала 1945 гг.
Р.А. Мустафин связывает с историей 826-го батальона и такой красноречивый факт – в соединении было подготовлено восстание, однако немецкой контрразведке удалось сорвать планы подпольщиков. 26 членов подпольной организации после этого были расстреляны, двести человек переведены в штрафной лагерь .
827-й батальон. Батальон был создан 10 февраля 1943 г. в Едлино. Номер полевой почты его был 43645А-Е. Командиром батальона являлся капитан Прам.
С конца июня 1943 г. 827-й батальон, отправленный на борьбу с партизанами, находился на Западной Украине . Здесь легионеры приняли участие в нескольких столкновениях с партизанами.
В начале октября 1943 г. батальон был переведен в г. Ланьон во Франции и был передан в распоряжение 7-й армии . В действиях против партизан на Западной Украине и 827-й батальон разочаровал немецкое командование. Более того, пребывание батальона на этой территории усилило партизанские отряды, т.к. многие легионеры перебежали к ним. Но и после перевода батальона во Францию он так и не стал для немцев «надежным» соединением, поскольку и здесь немало легионеров перешло к французским партизанам.
828-й батальон . Этот батальон создавался в период с 1 апреля 1943 г. и был окончательно сформирован 1 июня 1943 г. После формирования батальон довольно долгое время находился в самом Едлино .
28 сентября 1943 г. соединение было направлено на Западную Украину взамен оказавшегося «ненадежным» 827-го батальона . Надежды немцев на вновь прибывших легионеров оказались тщетными. Источники свидетельствуют со всей очевидностью – за все время пребывания 828 батальона на Западной Украине многие из легионеров перебежали к партизанам.
829-й батальон . Был создан 24 августа 1943 г. в Едлино. Скорее всего, под воздействием неудач с первыми батальонами, 829-й довольно долгое время оставался в Едлино . Но впоследствии батальон также был перемещен на Западную Украину.
Финал для 829-го батальона наступил довольно скоро: приказом командующего военным округом в «генерал-губернаторстве» от 29 августа 1944 г. он был распущен в связи с участившимися в батальоне случаями «нарушения дисциплины». Все эти мероприятия должны были быть проведены до 18 сентября 1944 г. На этом история 829-го татарского батальона и закончилась.
830-й батальон . Точных данных о дне формирования 830-го батальона нет. Хотя он и упоминается уже в документах от 1 сентября 1943 г. , существование его на тот день сомнительно, поскольку даже в документе от 26 октября он упоминается как «формирующийся» .
Использовать батальон против партизан немцы уже не решились: он нес охранную службу в разных населенных пунктах Западной Украины и Польши. Переводы эти были осуществлены для проверки «надежности» и боеспособности батальона, которые у немцев вызывали подозрения, и не без основания.
В июне 1944 г. отделению гестапо в Радоме удалось выйти на одного из унтер-офицеров 830-го батальона, который искал связи с «коммунистическими бандами». Он, судя по всему, сумел организовать 20 человек легионеров, чтобы в ночь с 17 на 18 июня убить людей из немецкого персонала, вскрыть склад оружия, захватить автомобили и с оружием бежать к партизанам. Но 12 и 15 июня инициаторы заговора, всего более 20 человек, были арестованы. 17 человек из них из-за отсутствия доказательств были впоследствии освобождены военным судом. Представители тайной полиции посчитали, что юридически это решение обосновано, но его последствия могут быть непредсказуемыми, поэтому рекомендовалось ситуацию подробно обсудить с командиром восточных отрядов .
Похоже, что на заключительном этапе войны 830-й батальон существовал как строительно-саперный, в начале 1945 г. дислоцировался в излучине Вислы, а позднее – в Померании .
831-й батальон . Был сформирован осенью 1943 г. в Едлино. Его существование подтверждается во второй половине октября. Насколько можно судить по тексту документа, он обеспечивал охрану основного лагеря Волго-татарского легиона в Едлино . Примерно то же самое пришлось делать соединению в феврале 1944 г., когда он находился в Легионово под Варшавой . Других упоминаний о 831-м батальоне в известных источниках не имеется.
Создание батальонов Волго-татарского легиона за порядковыми номерами 832, 833, 834 было запланировано на осень 1943 г. Скорее всего, они так и не были сформированы. Каких-либо упоминаний, которые реально подтверждали бы существование этих татарских батальонов, найти не удалось.
29 cентября 1943 г. Гитлер отдал распоряжение о переводе всех восточных добровольцев с Востока на Запад , и это нашло отражение в приказе германского Генштаба от 2 октября 1943 г. (№ 10570/43) о переводе Восточных легионов с территории Польши во Францию в распоряжение командующего группой армий Запад в городе Нанси . Передислокацию полагалось осуществлять в следующем порядке:
1. Грузинский легион; 2. Северо-кавказский легион; 3. Командование Восточных легионов; 4. Офицерская школа в Легионово; 5. Волго-татарский легион и школа переводчиков; 6. Армянский легион; 7. Туркестанский легион; 8. Азербайджанский легион. Речь шла, таким образом, не об абсолютно всех восточных батальонах, часть из них оставалась на месте несения службы. Переводились во Францию все структуры командования Восточных легионов, так называемые основные лагеря, и часть батальонов.
Для осуществления этого масштабного мероприятия был создан специальный ликвидационный штаб под командованием полковника Мёллера. Порядок, предусмотренный приказом, в целом соблюдался. Например, основной лагерь и командование Волго-татарского легиона покинули Едлино 19 октября 1943 г., а командование и штаб Восточных легионов отправились в путь 24 октября . Транспортировка осуществлялась специальными военными эшелонами и очень поспешно. И все же в первой половине ноября 1943 г. передислокация была в основном завершена: на 1 марта 1944 г. в распоряжении командующего группой армий Запад находилось, по официальным данным, 61 439 иностранцев и восточных добровольцев .
Командование Восточных легионов во Франции в октябре 1943 г. находилось в г. Нанси (Восточная Франция), но уже в конце ноября было переведено далее на юг в г. Мийо . Скорее всего, в связи с неблагоприятным для немцев развитием военной ситуации 15 марта 1944 г. командование восточными соединениями из Мийо вновь вернулось в Нанси (речь идет именно о бывшем командовании Восточных легионов, а не о командовании всеми соединениями добровольцев) .
В начале 1944 г. во Франции произошла серьезная реструктуризация соединений из восточных народов, которая, вероятнее всего, имела целью усилить контроль за ними и добиться их максимальной боеготовности . Здесь в феврале 1944 г. была сформирована новая структура, названная Основной добровольческой дивизией (Freiwilligen Stamm Division) с центром в Лионе и под командованием сначала полковника Хольсте. В конце марта 1944 г. Хольсте заменил генерал-майор фон Хеннинг. Названная дивизия делилась на ряд полков по национальному признаку, включая соединения из русских, украинцев и казаков. Волго-татарский легион, командование которого расположилось в городе Ле Пюи, относился ко 2-му полку, и соединение продолжало именоваться Волго-татарским легионом в составе 2-го полка.
Дислоцированные в разных странах и районах Западной Европы восточные батальоны предназначались не только для обороны Атлантического вала, но и так же, как и на Востоке, для борьбы против партизан. Так, например, в немецкой акции против французских маки в департаменте Шанталь в начале июня 1944 г. принимало участие три роты из Волго-татарского легиона, в начале августа подразделения Волго-татарского легиона участвовали в таких же акциях в районах населенных пунктов Иссуар и Рошфор (в районе города Клермон-Ферран) .
Восточные легионы во Франции в целом продемонстрировали те же самые качества, что и раньше на Украине.
Стабильную «ненадежность» демонстрировали подразделения Волго-татарского легиона. 13 июля 1944 г. полевая комендатура 588 в Клермон-Ферране явно с горечью констатировала в своей сводке: «Разведывательная группа татарского легиона не смогла добиться ничего большего, чем поймать нескольких ранее сбежавших армянских легионеров» . В ночь с 29 на 30 июля 1944 г. один русский офицер и 78 легионеров Волго-татарского легиона, по сообщению той же комендатуры, перебежали к партизанам, а оставшиеся были тут же возвращены в казармы . Таких примеров, когда восточные легионеры перебегали к партизанам в последний период войны, известно множество. Многие такие случаи стали уже широко известны по публикациям в нашей печати .
Большинство батальонов восточных добровольцев на Западном фронте было разделено и распределено по разным районам и придано более крупным немецким соединениям. Эта оторванность друг от друга, бесспорно, еще заметнее усиливала чувство растерянности, подавленности среди большинства легионеров. Так что, в целом, использование Восточных легионов и в Западной Европе желаемых для немцев результатов не принесло. Многие из легионеров очень боялись оказаться в плену наступающих советских войск, предпочитая в конце концов оказаться в плену у союзников. Но и у последних судьба оказалась незавидной: по соглашениям между СССР и союзными державами, все советские граждане, оказавшиеся в руках английских и американских войск впоследствии были переданы советской стороне. Они возвращались на родную землю, где в большинстве случаев их ожидало суровое наказание .
Таким образом, мы видим, что немецкие планы использования соединений из представителей тюркских народов СССР, в том числе и татар, особенно активные в 1942–1944 гг., завершились крахом. Свою роль в провале устремлений гитлеровцев безусловно сыграли и подпольные антифашистские группы, которые возникали среди восточных легионеров. Одной из самых известных таких групп является группа, которую возглавляли Гайнан Курмашев и Муса Джалиль . Судя по всему, эта группа начала свою деятельность в конце 1942 г. В ее состав вошли, прежде всего, татарские офицеры, оказавшиеся в германском плену. Подпольщики поставили своей основной целью разложение легиона «Идель-Урал» изнутри и подготовку к восстанию. Они использовали для достижения цели типографию газеты «Идель-Урал», издававшуюся Восточным министерстом Германии специально для легионеров с осени 1942 г.
Гайнан Курмашев создавал и координировал работу пятерок подпольной организации. Муса Джалиль, имевший возможность свободного передвижения по территории Германии и Польши, организовал проведение агитации среди легионеров. На пропагандистской радиостанции «Винета» работал Ахмет Симаев, где он мог получать сведения для группы Сопротивления и изготовлять листовки. Активное участие в изготовлении и распространении листовок принимали также Абдулла Алиш, Ахат Атнашев и Зиннат Хасанов.
Можно с уверенностью считать, что батальоны легиона «Идель-Урал» не оправдали тех ожиданий, которые возлагало на них германское командование, во многом благодаря деятельности подпольщиков группы Курмашева-Джалиля. К сожалению, эта деятельность была прервана немецкой контрразведкой: в Берлине подпольщики были арестованы в ночь с 11 на 12 августа 1943 г. Всего в августе 1943 г. было схвачено около 40 человек из подразделений пропаганды легиона «Идель-Урал».
После длительного следствия участники Сопротивления предстали перед Имперским судом в Дрездене. 12 февраля 1944 г. по его решению 11 человек были приговорены к смертной казни. Это – Муса Джалиль, Гайнан Курмашев, Абдулла Алиш, Ахмет Симаев, Ахат Аднашев, Абдулла Батталов, Фуат Булатов, Салим Бухаров, Фуат Сайфульмулюков, Зиннат Хасанов, Гариф Шабаев. В качестве основания для приговора в тексте для всех указаны «содействие врагу» и «подрыв военной мощи». Такая формулировка позволяет обоснованно утверждать, что группа Сопротивления, существовавшая в легионе «Идель-Урал», нанесла своими действиями серьезный ущерб «третьему рейху».
Казнь татарских патриотов гильотинированием была проведена в берлинской тюрьме Плётцензее 25 августа 1944 г. Первым на эшафот взошел Гайнан Курмашев – в 12 часов 06 минут. Остальные участники подполья были казнены с интервалом в три минуты.
В Берлине, в Музее Сопротивления фашизму в память о татарских подпольщиках открыта мемориальная доска с именами участников группы, а в тюрьме Плётцензее установлены стенды с материалами о героях.
И.А. Гилязов
Der Prozeß gegen die Hauptkriegverbrecher vor dem Internationalen Militärgerichtshof. Nürnberg 1949, Bd. XXXVIII, Dokument 221-L, S. 88.
Однако объяснять создание Восточных легионов исключительно провалом плана «молниеносной войны» является чрезмерным упрощением проблемы. Такая тенденция явственно наблюдается в нашей историографии (см., например: Абдуллин М.И . Сражающаяся правда. Критика буржуазных концепций развития социалистических наций Поволжья и Урала. – Казань, 1985. – С. 44). Даже создание комиссий по отбору тюркских военнопленных «подгоняется» к поражению немцев под Москвой, хотя такие комиссии, о которых речь пойдет ниже, существовали уже в августе-сентябре 1941 г. (см., например: Мустафин Р.А. Что же двигало Джалилем? // Татарстан.- 1993. - № 12.- С.73)
Hoffmann, Joachim . Die Ostlegionen 1941-1943. Turkotataren, Kaukasier und Wolgafinnen im deutschen Heer. Freiburg 1976, S.30-31.
Bundesarchiv des Beaufragten für die Unterlagen des Ministeriums der Staatssicherheit der ehemaligen Deutschen Demokratischen Republik (далее - BStU-Zentralarchiv), RHE 5/88-SU, Bd.2, Bl. 143.
Отрывочные биографические сведения о фон Зеккендорфе см.: Bundesarchiv-Potsdam, NS 31/45, Bl. 237; NS 31/55, Bl.27. В книге С. Дробязко его фамилия искаженно передана как Зикердорф (Дробязко С.И . Под знаменами врага. Антисоветские формирования в составе германских вооруженных сил. 1941–1945. – М., 2004. – С. 151).
Началом формирования татарских воинских частей на Восточном фронте можно считать предложение сотрудника МИДа Германии фон Хентига, в котором он обосновал необходимость формирования татарского легиона. В своем послании он также предложил создать кавказский легион из трех национальных батальонов. Штаб формирующегося тюркского легиона был создан в польском г. Рембертове (летом 1942 года переведен в г. Радом). С 23 января 1943 года этот штаб именовался «Штабом командующего Восточными легионами».
Отделение уроженцев Поволжья и Уральского региона от остальной массы советских военнопленных началось в лагерях уже осенью-зимой 1941.1942 гг. Официальный приказ о создании татарского легиона был издан 15 августа 1942 года. Документ предписывал создание легиона из татар, башкир и представителей народов Поволжья, говорящих по-татарски. Татар, зачисленных в Туркестанский легион, надлежало перевести в новое формирование. Других военнопленных татар надлежало срочно отделять от остальных и направлять в сборный лагерь в г. Седлец. Использовать вновь созданный легион планировалось против партизан.
Путь татарских добровольцев проходил через три лагеря.
Первый (предварительный) располагался в Острове-Мазовецком, 2-й. Седлец «А», его комендантом некоторое время был бывший советский полковник Ш. Алкаев, 3-й лагерь. отборочный в Едлине. Еще до выхода в свет приказа в седлецком лагере насчитывалось 2550 человек.
В сентябре 1942 года командующий военным округом Генерал-губернаторства фон Гинант дал указание о правилах непосредственной организации полевых национальных батальонов. В соответствии с этим приказом срок подготовки легионеров на первом этапе насчитывал 4 недели и занятия шли индивидуально и в группах. Второй этап подготовки (6.8 недель) проходил уже в ротах и взводах.
Летом и осенью 1942 года формирование легиона было в основном завершено. В его состав вошли представители поволжских народов. уфимские и казанские татары, башкиры, чуваши, марийцы, удмурты, мордва. Уже 6 сентября 1942 года легиону было торжественно вручено знамя, а через два дня командование над ним принял штаб восточных легионов совместно с командующим военным округом Генерал-губернаторства.
Командиром волжско-татарского легиона был уроженец Москвы, пожилой майор фон Зиккендорф. Майор владел русским, английским, французским и китайским языками. 12 мая 1944 года он был вынужден уступить свой пост ротмистру Келле. Это стало результатом недовольства гитлеровской верхушки политикой, которую Зиккендорф вел по отношению к своим легионерам. После ухода из легиона Зиккендорф служил в штабе восточных легионов, затем был назначен на должность командира школы офицеров и переводчиков восточных соединений в Нойхаммере. После этого он возглавил аналогичную школу в Мюнзингене, куда она была переведена из Франции. В результате интриг противников Зиккендорф уже собирался уйти на пенсию, но неожиданно за него вступился Ольцша и рекомендовал на службу в СС Гауптамт.
В состав Волжско-татарского легиона входили 825-й, 826й, 827-й, 828-й, 829-й, 830-й, 831-й татарские батальоны. 825-й батальон был сформирован к 25 декабря 1942 года и состоял из штаба, штабной и четырех стрелковых рот. Уже 18 февраля 1943 года батальон прибыл в Витебскую область в деревню Белыничи. Здесь часть батальонцев договорилась с партизанами о времени и месте перехода батальона в лес.
За час до планировавшегося восстания 23 февраля 1943 года его руководители были арестованы, тем не менее сигнал к выступлению был подан. Большинство батальонцев с оружием в руках перешли на сторону партизан. Это стало неожиданностью для немецкого командования, возлагавшего надежду на татар при проведении операции «Шаровая молния». Во время восстания была убита большая часть немецкого персонала. Оставшийся верным немцам шофер командира батальона майора Зекса спас своего начальника, вывезя его в багажнике автомашины.
Расследованием причин перехода батальона к партизанам занимался Абвер. Из показаний Зекса следовало, что виной тому было слабое идеологическое воспитание легионеров, наличие сильного противника, ведущего усиленную пропаганду. В отчете о результатах расследования сообщалось, что переход легионеров стал возможен в результате деятельности «отдельных интеллигентных татар». Всего на сторону противника перешло 557 легионеров. Оставшиеся верными немцам татары были отправлены в тыл и влиты в другие части. 2-й батальон легиона (826-й) был сформирован в Едлине 15 января 1943 года. Командиром батальона был капитан Шермули. Батальон действовал на территории Голландии. По свидетельству современника, в батальоне также готовилось восстание. 26 человек из батальона были расстреляны, 200 переведены в штрафные лагеря. 3-й батальон легиона (827-й) был сформирован в Едлине 10 февраля 1943 года. Командир. капитан Прам. Батальон воевал против партизан под Дрогобычем и Станиславом, где из него ушли в лес 50 человек. Во Франции батальон был придан 7-й армии и располагался в районе г. Ланьон.
По информации бывшего военнослужащего Р. Мустафина, в батальоне готовилось восстание, в результате чего два взвода и штрафная рота перешли к партизанам, но немцами был схвачен и убит руководитель выступления старший лейтенант Мифтахов. Во Франции также продолжались переходы. к партизанам ушли командиры штрафной и 2-й рот и с ними 28 легионеров. В конце 1943 года батальон был выведен в распоряжение командира немецкой группы войск в Бельгии и Северной Франции и нес охрану важных объектов. 828-й батальон легиона был сформирован к 1 июня 1943 года в Едлине под командованием капитана Гаулинца и не избежал печальной участи иных татарских частей. На территории Западной Украины в ноябре 1943 года ушли в лес 2 командира рот, 7.9 января 1944 года. 8 легионеров, с 14 по 17 января. 9 легионеров. В конце месяца 30 легионеров, несущих дежурство на таможенном посту, сняли его охрану, убили одного командира отделения, ранили другого и ушли в лес к партизанам. Помимо переходов батальон нес большие потери пленными, не желавшими воевать против партизан и сдававшимися при первой же возможности.
Г. Тессин сообщает, что в 1944.1945 гг. батальон именовался строительно-саперным и дислоцировался в Западной Пруссии. 829-й батальон Волжско-татарского легиона был сформирован к 24 августа 1943 года. Командир батальона. капитан Рауш.
Позднее батальон упоминался в немецких учетных документах в качестве небоеспособного подразделения, приданного 829-й полевой комендатуре. 29 августа 1944 года батальон был расформирован приказом командующего военным округом Генерал-губернаторства, а его личный состав отозван в Краков. 830-й батальон нес охрану объектов на территории Польши и Западной Украины. В июне 1944 года отделом Гестапо в г. Радоме был раскрыт заговор в батальоне и проведены аресты более 20 человек. На заседании военно-полевого суда 17 из них были освобождены из-за отсутствия доказательств. Впоследствии батальон стал именоваться саперно-строительным и в него влили некоторые подразделения 791-го туркестанского батальона. В конце войны присутствие 830-го батальона было отмечено в излучине Вислы, затем в Померании. 831-й батальон был сформирован в Едлине в качестве охранного (Зихерунгс-батальон) для несения охраны татарского лагеря и позднее был переведен на охрану в Легионово.
Осенью 1943 года планировалось формирование 832, 833 и 834-го волжско-татарских батальонов.
После переброски татарского легиона на Западный фронт штаб легиона разместился в г. Ле-Пюи. В начале июня 1944 года татарские военнослужащие действовали против партизан в департаменте Шанталь, затем в районах Иссуар и Рошфор, Клермон-Ферран.
Некоторые восточные и национальные батальоны включали в себя уроженцев Поволжья. Так, в 627-м восточном батальоне, сформированном в конце 1942 года при центральной армейской группировке немецких войск, служили татары, узбеки, киргизы, русские и украинцы. Трое татарских военнослужащих были награждены Железными Крестами 3-й степени.
I/370– й туркестанский батальон имел в своем составе 1 татарскую роту, 2 узбекские и 1 киргизскую роты. 811-й туркестанский батальон имел в своем составе 130 поволжских татар. 14 января 1943 года ОКХ издал приказ № 15285/40 о начале формирования на территории Генерал-губернаторства татарских строительных и снабженческих формирований в Седлецком лагере. Здесь же был создан штаб волжско-татарских строительных рот. 24 мая 1943 года штаб был переведен в Крушину и просуществовал здесь до 30 ноября 1943 года.
Руководство штабом осуществлял специально назначенный командующим восточными частями офицер.
Каждая вспомогательная рота насчитывала в своем составе 3 немецких офицеров, 1 чиновника, 9 унтер-офицеров, 6 рядовых и 2 переводчиков. Роты придавались крупным немецким соединениям.
На 1 сентября 1943 года существовали следующие татарские вспомогательные подразделения: 18-й волжско-татарский строительный батальон майора Деккера. 522-й волжско-татарский батальон снабжения дислоцировался близ Варшавы. В его составе были 3411 человек, из них 1220 туркестанцев, 425 грузин, 1061 волжский татарин, 352 азербайджанца, 242 армянина, 111 уроженцев Северного Кавказа. 2-й тюркский рабочий батальон имел в своем составе 4 роты поволжских татар. 3-й тюркский рабочий батальон во время дислокации в Львове включал в себя 3 роты поволжских татар. Кроме них, в батальоне служили грузины и армяне, всего 6153 чел.
Позднее вышеупомянутые подразделения влились в состав бригады полковника Боллера. Кроме татарских подразделений в ее состав вошли вспомогательные подразделения, сформированные из уроженцев Туркестана, Северного Кавказа, Закавказья.
Осенью 1943 года большинство вспомогательных подразделений было переброшено во Францию. Штаб формирования татарских рот в Польше был распущен, 8 рот были приданы тюркским рабочим батальонам, либо строительным ротам в окрестностях Минска. 15 января 1944 года в Радоме был расформирован 2/IV рабочий батальон, состоявший из 735 уроженцев Поволжья, 120 из которых исповедовали православие.
По состоянию на 10 марта 1945 года комитет «Идель-Урал» располагал информацией о татарских ротах: 3/78, 4/100, 5/3/592, 2/314, 3/314, 2/862, 4/18, 2/14. Несколько сотен татар служили в 35-й полицейской дивизии.
Исследователь татарского коллаборационизма И. Гилязов сообщает, что по состоянию на 10 октября 1944 года в 12 полевых батальонах служило 11 тысяч татарских добровольцев, 4 тысячи в иных соединениях, 8 тысяч в рабочих батальонах, также насчитывалось 5 тысяч восточных рабочих и до 20 тысяч военнопленных. Большое количество татар служило в РОА. 14 декабря 1944 года руководитель отдела «Восток» СС Гауптамта Ф. Арльт сообщил Ольцше, что число татар в РОА составляет 20 тысяч и еще столько же служит в качестве «хиви». 20 марта 1945 года руководитель татарского посредничества граф Стамати располагал информацией о 19 300 татар в составе легионов, боевых и вспомогательных частей, 4 тысячах восточных татарских рабочих и 20 тысячах военнопленных.
Помимо Вермахта, основным «владельцем» инонациональных частей стали войска СС. Контроль за деятельностью татарской эмиграции и воинских формирований помимо Хайнца Унглаубе осуществлял обершарфюрер СС Вольф. руководитель реферата 6 «Восточно-туркестанское боевое соединение СС» подотдела «Политика», входившего, в свою очередь, в состав «Руководящего отдела. Восточные добровольцы. СС Гауптамта».
Как уже было сказано выше, осенью 1944 года было создано Восточно-Туркестанское боевое соединение СС, в которое входила и татарская войсковая группа. Ввиду нехватки командных кадров в январе-феврале 1945 года Х. Унглаубе предпринял попытку организации татарской офицерской школы в лагерях Татарского посредничества на острове Уезедом и в г. Даргибеле. Первая группа выпускников прибыла в ВТБС в конце февраля 1945 года. В середине марта еще 11 татар из числа бывших советских офицеров были направлены в Италию. Несмотря на провал проекта «ВТБС», некоторые татарские подразделения принимали участие в антипартизанских операциях в Словакии и Северной Италии.
Окончание войны для татар-изменников стало таким же трагическим, как и для тысяч коллаборационистов. Лишь некоторые из них, пользуясь поддержкой влиятельных друзей из ряда правительств мусульманских стран, укрылись на Ближнем Востоке и в Турции.
Органами Госбезопасности СССР был задержан Шафи Алмас и впоследствии расстрелян по приговору военного трибунала. Бывший советский военный комендант г. Баку, полковник Шакир Алкаев сфабриковал для КГБ несколько протоколов заседаний тайной подпольной группы легиона. Это не спасло его от тюремного срока. Повторно он был привлечен к уголовной ответственности в конце 1950-х годов.
Федор Паймук сумел присоединиться к наступающим советским частям и принял участие в Берлинской операции, за что был награжден медалью. В феврале 1946 года он был арестован в Чебоксарах и по приговору военного трибунала Приволжского военного округа расстрелян. Аналогично сложилась судьба Ивана Скобелева, захваченного передовыми частями Красной Армии в Даргибеле.
Секретарь Шафи Алмаса С. Файзуллин (Файзи) после войны работал в татарской редакции «Голоса Америки», с 1952 года занимался геологоразведкой, преподавал в Бостонском университете, работал в Министерстве торговли США. Умер в США в 1980-х годах.
Гариф Султан долгое время работал руководителем татарско-башкирской редакции радио «Свободная Европа» и жил в Мюнхене.
Массовые репрессии обрушились на крымских татар. В вину им, а также проживавшим в Крыму армянам, болгарам, немцам было вменено сотрудничество с оккупационными немецкими властями, участие в массовых расстрелах военнопленных и партизан.
После окончания Гражданской войны на Юге России некоторое количество калмыков эвакуировалось за границу вместе с Русской Армией генерала Врангеля и осела в Европе и США. При этом калмыцкую эмиграцию можно было условно разделить на два политических лагеря: «националисты» и «казакоманы».
Националисты (астраханские калмыки) вели работу по объединению всех калмыков, их «политическому пробуждению». Врагами были объявлены русские.
Казакоманы в основном состояли из представителей калмыков-донцов и не мыслили себе жизни без объединения с казачеством. Мысли казакоманов простирались до идеи равноправного объединения с казаками в рамках федерации «Казакия». Казакоманы были тесно связаны с «самостийниками», провозглашавшими своей целью обособление казачества и его развитие как отдельного этноса.
Существовала своя националистическая организация «Хальм Тангалин Тук» (ХТТ) почетным председателем которой была вдова князя Тундутова, главы калмыков во время Гражданской войны. Лидерами ХТТ были Санджи Балыков и Шамба Балинов. ХТТ имел свой печатный орган «Ковыльные Волны» («Улан Залат»), выходивший в свет на русском и калмыцком языках.
После начала Великой Отечественной войны калмыками заинтересовалась «теплица» по выращиванию «пятых колонн». ведомство Розенберга. Тогда же были востребованы калмыцкие эмигрантские лидеры. Шамба Балинов, Санжи Балыков и др. Под контролем Восточного министерства и спецслужб был создан Калмыцкий Национальный Комитет, руководителем которого был назначен Шамба Ба511 линов. Одновременно шла работа по созданию калмыцких подразделений и частей на Восточном фронте.
Первым калмыцким формированием можно назвать спецподразделение Абвергруппы-103. Оно было создано из добровольцев-военнопленных для ведения разведки на территории Калмыцкой АССР. Возглавлял его зондерфюрер Отто Рудольфович Верба (он же доктор Долль). Позывной радиостанции. «Краних» («Журавль»). Первоначально отряд дислоцировался в г. Степном (Элиста), впоследствии на базе отряда было развернуто так называемое «Спецподразделение доктора Долля». В конце 1942 года Верба командовал уже «Калмыцким воинским соединением» (Kalmuken Verband dr. Doll).
Отрывочные данные о самом докторе Долле свидетельствуют о том, что он происходил из судетских немцев и имел русские корни, долгое время жил в России, служил в Белой Армии, работал в немецкой военной миссии в Одессе, в эмиграции стал сотрудником Абвера.
В августе 1942 года немецкое командование поручило Доллю завязать контакт с калмыцкими националистическими лидерами, пообещав им создать после войны самостоятельное государство под протекторатом Германии. Долль устремился в калмыцкие степи на легковом автомобиле в сопровождении шофера и радиста. Его миссия увенчалась успехом, и цель была достигнута.
В середине сентября 1942 года в 16-й немецкой моторизованной дивизии из числа бывших красноармейцев-калмыков 110-й Отдельной калмыцкой кавалерийской дивизии и местного населения был сформирован первый кавалерийский калмыцкий эскадрон. Он вел разведку и партизанскую борьбу, как и многие другие казачьи подразделения немецкой армии. Вооружен был советским трофейным оружием, униформа у калмыков была немецкая.
Одну из боевых калмыцких групп сформировал Азда Болдырев. Дезертировав из Красной Армии, он прибыл в родное село Кетченеры, где организовал свой отряд, который впоследствии влился в Калмыцкий Кавалерийский Корпус.
Болдырев до декабря 1943 года служил помощником начальника штаба, после чего в чине обер-лейтенанта командовал вторым дивизионом Корпуса.
Некто Арбаков после оккупации Элисты работал начальником уголовного розыска, затем вступил в Корпус, где занимал должность коменданта штаба, помощника начальника штаба по вооружению, с сентября 1944 года. начальник штаба Корпуса. После окончания войны Арбаков и Болдырев очутились в лагере для перемещенных лиц в Германии, после чего эмигрировали в США.
Врожденные наездники, калмыки зарекомендовали себя как храбрые солдаты и разведчики. Военное руководство, поддержав инициативу создания калмыцких частей, разрешило создавать аналогичные боевые единицы. В то же время калмыки первыми из всех восточных союзников Германии официально получили признание и немцы придали калмыцким формированиям статус союзной армии.
К ноябрю 1942 года в Калмыкии действовали уже 4 кавэскадрона, к концу августа 1943 года был сформирован Калмыцкий Корпус, в который вошли следующие подразделения: 1-й дивизион: 1, 4, 7, 8 и 18 эскадроны; 2-й дивизион: 5, 6, 12, 20 и 23 эскадроны; 3-й дивизион: 3, 14, 17, 21 и 25 эскадроны; 4 дивизион: 2, 13, 19, 22 и 24 эскадроны; 9, 10, 11, 15, 16 эскадроны партизанили за линией фронта.
Это калмыцкое формирование именовалось также «Калмыцким легионом», «Калмыцким Кавкорпусом доктора Долля» и пр. Соединение входило в состав 4-й танковой армии и оперировало в районах Ростова и Таганрога. К маю 1943 года под руководством генерал-майора Неринга в Новопетровске и Таганроге были организованы еще несколько эскадронов из числа бывших перебежчиков и военнопленных.
Партизанившие за линией фронта эскадроны находились под опекой Абвера, их снабжение оружием и боеприпасами осуществлялось воздушным путем. Так, 23 мая 1944 года в районе калмыцкого поселка Утта. в районе действия партизанской калмыцкой группы Огдонова. были десантированы 24 диверсанта под командованием гауптмана фон Шеллера («Кваст»). В задачу группы входило создание мини-плацдарма для приема других самолетов с доллевцами, которые впоследствии должны были развернуть мощную партизанскую войну в советском тылу. вся операция Абвера именовалась «Римская цифра II». Советские силы ПВО засекли пролет вражеского самолета в тыл, и через некоторое время группа была нейтрализована. Далее события развивались по уже хорошо отработанному СМЕРШем сценарию. Захваченный радист самолета и сам Кваст согласились передать сигнал о прибытии, и дальнейшее существование группы проходило под контролем советской контрразведки. Был оборудован ложный аэродром для приема самолетов. Второй самолет с тридцатью десантниками был уничтожен в ночь на 12 июня 1944 года на посадочной площадке, никому из его пассажиров скрыться не удалось. Некоторое время советская контрразведка вела радиоигру со свои противником, и постепенно ей удалось убедить Абвер в полном разгроме группы в боях с войсками НКВД.
В сентябре 1943 года ККК находился на Днепре, а в мае 1944 года был включен в 6-ю армию как 531-й полк. Летом 1944 года в Корпусе насчитывалось 3,6 тыс. бойцов, из них 92 человека. немецкий персонал. Дивизионы состояли из четырех эскадронов, каждый из них, в свою очередь, насчитывал 150 человек. Существенное отличие калмыцких подразделений от других восточных формирований состояло в том, что командирами подразделений были свои, а не немецкие офицеры.
Вооружение Корпуса составляли 6 минометов, 15 ручных и 15 станковых минометов, 33 немецких и 135 советских автоматов, советские, немецкие и голландские винтовки. Униформа калмыков не имела собственных знаков различия и ничем не регламентировалась. Зачастую в обмундировании калмыков присутствовали элементы народного костюма. меховые шапки, халаты и пр. По неподтвержденной информации, у немецкого офицерского состава ККК существовала своя круглая нарукавная нашивка с надписью на немецком и калмыцком языках «Калмыцкое подразделение д-ра Долля».
Зимой 1944.1945 гг. Корпус (не менее 5 тыс. чел.) находился в Польше, где воевал против советских партизан и Украинской Повстанческой Армии, а затем вел тяжелые бои с передовыми советскими частями под Радомом.
После кровопролитных боев Корпус был переведен в учебный лагерь СС в Нойхаммер. «кузницу» восточных формирований СС. Вновь сформированный полк калмыков отправили в Хорватию, где он органично влился в 15-й Казачий Кавалерийский Корпус Хельмута фон Паннвица и впоследствии формально вошел в состав Вооруженных сил Комитета по Освобождению Народов России. Калмыки стали единственными инонациональными представителями в КОНРе.
Впоследствии калмыки разделили общую участь казаков, большая часть их была выдана в СССР.
Легион «Идель-Урал» Гилязов Искандер Аязович
Волго-татарский легион - легион «Идель-Урал»
Как было показано выше, определенный интерес к поволжским татарам в Германии намечался еще в довоенные годы. После начала войны против СССР татарских военнопленных начали отделять в специальные лагеря почти одновременно с военнопленными из других тюркских народов. Тем не менее Волго-татарский легион (или легион «Идель-Урал») был создан позже всех остальных.
Фактически представителей народов Поволжья отделяли в специальные сборные лагеря уже осенью-зимой 1941/42 г. Впервые же в имеющихся в нашем распоряжении документах о создании Волго-татарского легиона речь идет 1 июля 1942 г. - в этот день были разосланы в разные инстанции сведения о формирующихся легионах, среди которых упоминался и Волго-татарский. 1 августа 1942 г. из штаб-квартиры Гитлера был дан приказ, подписанный начальником штаба Кейтелем, о создании в дополнение к существующим легиона, состоящего из поволжских(казанских) татар, башкир, говорящих по-татарски чувашей, марийцев, удмуртов и мордвы. Приказом предписывалось отделить представителей названных народов в специальные лагеря, активизировать работу с вербовкой военнопленных. Отмечалось, что статус Волго-татарского легиона точно такой же, как и у прежде созданных подобных соединений, что применение легиона предусмотрено в областях военных действий, но особенно в районах действия партизан.
Легионер на посту
Приказ Кейтеля явился как бы указанием сверху, а практический приказ ОКХ был подписан 15 августа 1942 г. (с него было изготовлено 110 копий, разосланных по всем инстанциям). В нем уже содержались более конкретные указания:
«1. Создать легион из татар, башкир и говорящих по-татарски народов Поволжья;
2. Татар, приписанных к Туркестанскому легиону, перевести в Волго-татарский легион;
3. Военнопленных татар срочно отделять от остальных и направлять в лагерь Седльце (на железнодорожной линии Варшава-Брест). Передать их в распоряжение Военного командующего в генерал-губернаторстве (Milit?rbefehlshaber im General-Gouveniemerit);
4. Созданный легион использовать прежде всего в борьбе против партизан».
Практическая работа по созданию Волго-татарского легиона началась 21 августа 1942 г.: местом его формирования был избран лагерь в Едлино под Радомом, куда поступали обмундирование и оружие для легиона. Сюда же прибывал немецкий ответственный персонал. Лагерь Седльце, расположенный близ Едлино, уже раньше стал сборным пунктом для военнопленных из тюркских народов. Он был разделен на две части: Седльце-А и Седльце-Б - именно первая часть была предназначена для сбора татарских военнопленных. Известно, что к концу июля 1942 г., т.е. еще до появления приказа о создании легиона, татар в лагере было уже 2550 человек.
Знамя Волго-татарскому легиону было вручено 6 сентября 1942 г., поэтому сами легионеры считали именно этот день датой окончательного формирования соединения.
Построение волго-уральских легионеров
8 сентября 1942 г. Волго-татарский легион был передан под командование штаба Восточных легионов и командующего военным округом в «генерал-губернаторстве».
Военнопленные татары концентрировались в основном в лагере Седльце-А, откуда их и направляли для подготовки в легион в Едлино. Впоследствии роль предварительного лагеря играл также лагерь в Демблине (шталаг-307), где, например, на 1 сентября 1943 г. находилось 1800 татарских военнопленных. Кроме татар здесь собирались также азербайджанцы и представители северокавказских народов. А в начале 1944 г., уже после перевода Восточных легионов во Францию, общий предварительный лагерь был в Легионово под Варшавой, с марта 1944 г. - вновь и в Седльце-Б (шталаг-366), и в лагере Нехрыбка (шталаг-327).
Нарукавная нашивка легиона «Идель-Урал». Первый вариант
Первые статистические сведения от командующего военным округом в «генерал-губернаторстве» о Волго-татарском легионе поступили в середине сентября. Сведения эти были следующими: на 8 сентября 1942 г. «изъявили желание» записаться в легион в туркестанском лагере Беньяминов - 135 татар, Бяла Подляска - 27, Заезерце - 152, Седльце - 2315, всего - 2629 человек (из общего числа заявившихся в Восточные легионы 12 130 чел.). Кроме того, из оперативных районов в Польшу было направлено 7370 военнопленных татар. Всего же, по официальным данным, в пути находилось до 100 транспортов с представителями разных народов СССР. На 11 сентября 1942 г. к легиону были приписаны первые немецкие представители: один офицер, двое служащих, 54 унтер-офицера, 18 солдат. С 15 сентября начали функционировать курсы переводчиков для легионеров. Начиная с 1 октября 1942 по 1 января 1943 г. планировалось полностью сформировать два первых татарских батальона (этот план был выполнен с небольшим опозданием).
Командиром Волго-татарского легиона был назначен уже довольно пожилой и опытный военный, майор Оскар фон Зеккендорф. Родился он 12 июня 1875 г. в Москве, хорошо говорил на русском, английском, французском, китайском; похуже владел украинским и испанским языками. Позднее он был произведен в подполковники. Конкретных документов об его деятельности в архивах сохранилось немного. Трудно даже сказать, как долго он оставался в должности командира легиона. Сведения об этом не совсем ясны. 12 мая 1944 г. фон Зеккендорф дал приказ по легиону, поясняя, что его переводят в штаб Восточных легионов и он передает командование легионом ротмистру Келле. В то время фон Зеккендорф был назначен командиром школ восточных соединений - тюркской школы офицеров и переводчиков (находилась вначале в Рорбахе, затем - в Ордруфе, в конце войны - в Нойхаммере); школы офицеров и переводчиков для восточных народов (сначала в Конфлане и Сен-Минеле, затем - в Графенвёре, в конце войны - в Мюнзингене). Известно также, что 17 ноября 1944 г. представитель Главного управления СС Р. Ольша выступил с поддержкой фон Зеккендорфа, которого, судя по его данным, командование вермахта с 1 января 1945 г. собиралось отправить в отставку со ссылкой на его возраст. Однако в справке не указано, с какой должности хотели убирать подполковника Зеккендорфа. Р. Ольша, ссылаясь на опыт, знания и желания самого Зеккендорфа, рекомендовал не отправлять его в отставку, а перевести в Главное управление СС, в Восточный отдел. 9 декабря 1944 г. в справке штандартенфюрера Шпаармана вновь упоминалась перспектива перевода фон Зеккендорфа в СС: «Дня боевой группы „Идель-Урал“ (о ней будет говориться ниже. - И. Г. ), которая состоит из татар и финно-угров, имеется лишь один специалист, знающий Восток, а также понимающий язык и менталитет людей. Речь идет в данном случае о подполковнике фон Зеккендорфе, который с 1 января 1945 г. согласно календарю будет уволен из вермахта и который прекрасно подошел бы для организационной работы в боевой группе». Сведений о дальнейшей судьбе первого командира Волго-татарского легиона найти не удалось.
По имеющимся документам можно судить, что Зеккендорф, несмотря на свой возраст, довольно энергично взялся за дело, более всего уделяя внимание вопросам боевой подготовки легионеров. Пожалуй, одной из самых серьезных проблем для него (как и для прочих немецких организаторов Восточных легионов) стала проблема подготовки национальных офицерских кадров, которая, кстати говоря, так и не была решена до конца войны, хотя не раз поднималась. Поэтому представляет интерес подробный аналитический документ, подготовленный фон Зеккендорфом 25 января 1943 г., в котором рассматривается эта проблема. Она фактически являлась общей для всех Восточных легионов, но идеи фон Зеккендорфом реализовывались именно в Волго-татарском легионе.
Вначале командир легиона ставит вопрос: из кого могут быть выбраны будущие офицеры? И сам же отвечает: из бывших офицеров Красной армии, из рядов простых легионеров или из интеллигенции. Для перевоспитания в немецком духе самым трудным «материалом» являлся, по Зеккендорфу, простой легионер: на него легко оказать политическое влияние, но он «приносит с собой так мало интеллигентности и образованности, что его переформирование в офицеры сопровождается неимоверными сложностями: или же он оказывается полностью неспособным, или же он превращается в невежественного кровавого деспота, который наносит гораздо больше вреда, чем приносит пользы». Немногим «лучше» были кандидатуры интеллигента и бывшего советского офицера, так как они «в силу своего возвышенного в СССР положения подавлены в мировоззренческом отношении». Но все же бывший офицер имеет преимущество: он имеет военный опыт, тактические знания, какое-то образование. Поэтому, считал фон Зеккендорф, оставалось «наименьшее зло», с которым и надо было работать, - бывшие офицеры Красной армии. Для их «перевоспитания» были сделаны вполне конкретные предложения, которые, очевидно, учитывались в реальной практике Волго-татарского легиона:
«1. Офицеры, от лейтенанта до капитана, приходящие из предварительного лагеря, в легионе с самого начала размещаются отдельно от солдат и даже в служебном отношении не имеют с ними ничего общего.
2. Офицерский взвод подчиняется более опытному и старшему по возрасту офицеру легиона, отвечавшему за воспитание под контролем командира легиона.
3. Подготовка проводится по следующим направлениям: осторожное мировоззренческое воздействие; тактическая перепроверка и дальнейшая переподготовка; тесный личный контакт между офицерами; ежедневное интенсивное обучение на немецком языке; при возможности - знакомство со страной, поездки в Германию».
Офицеры, признанные «непригодными», отправлялись обратно в лагеря. После окончания школы унтер-офицеров (т.е. низшего офицерского состава) при легионе офицеры командировались в Легионово, где существовала общая офицерская школа. Фон Зеккендорф обращал особое внимание на психологический момент в подготовке будущих офицеров легиона: на сохранение дистанции между солдатами и офицерами, на развитие их честолюбия и уверенности в себе. Он сетовал, что способных офицеров в Волго-татарском легионе не хватает, поэтому считал необходимым работу эту активизировать.
Нарукавная нашивка легиона «Идель-Урал». Второй, наиболее распространенный вариант
Мне представляется, что этот документ не только показывает остроту проблемы подготовки офицерских кадров в конкретном легионе, но позволяет примерно представить внутреннюю психологическую атмосферу этого соединения. Фон Зеккендорф - человек старой, прусской выучки - пытался по-своему распространить свой опыт среди поволжских татар, в конкретном деле подготовки пригодных для вермахта военных кадров. Попытки эти явно закончились неудачей, так как даже в конце войны почти все командиры легионов постоянно жаловались на отсутствие «пригодных» офицеров. К чему это приводило? К тому, что на место отсутствующих назначались офицеры немецкие, что означало отступление от первоначальных принципов комплектования Восточных легионов. Немецкие офицеры ни русского, ни тем более других языков народов СССР не знали, психологии своих подчиненных зачастую вообще не понимали. В итоге получался совсем неожиданный для немцев эффект: даже те представители восточных народов, которые действительно добровольно перешли на сторону Германии, начинали от этого испытывать психологический дискомфорт, замечая в факте назначения немецких офицеров проявление недоверия к легионерам. И из этого замкнутого круга германскому военному руководству также не удалось найти выхода.
Нарукавная нашивка легиона «Идель-Урал». Последний вариант нашивки для легиона по приказу от 1 июля 1944 г. Практически не употреблялся легионерами
Согласно плану, первый из батальонов Волго-татарского легиона, получивший номер 825, должен был быть создан к 1 декабря 1942 г., но его сформировали даже чуть раньше - 25 ноября. Сроком формирования 826-го батальона было установлено 15 декабря 1942 г., 827-го - 1 января 1943 г. Фактически же это произошло, соответственно, 15 января и 10 февраля 1943 г. Впервые же все три первых номера батальонов в сохранившихся документах упоминаются 3 ноября 1942 г. в качестве создающихся.
Татарские батальоны, которые создавались в Польше, в Едлино, под контролем и юрисдикцией командования Восточных легионов в германских вооруженных силах, и о которых подробно рассказывается на основании имеющихся документов, не были единственными. Вероятнее всего, при отдельных армиях или группах армий параллельно или же позднее, например, в течение 1944 г., создавались и другие татарские соединения. Среди них были и боевые, и строительные, и снабженческие подразделения. О них в источниках мы можем найти только отрывочные сведения, которые все-таки дополняют наши представления.
Из книги За Веру, Царя и Отечество автора Шамбаров Валерий Евгеньевич70. РУССКИЙ ЛЕГИОН Взвейтесь, соколы, орлами, полно горе горевать! То ли дело под шатрами в поле лагерем стоять! Солдатская песня Положение Антанты было тревожным. Американцы еще только перевозились в Европу и значительные силы могли выставить на фронт лишь осенью. Зато
Из книги Гай Юлий Цезарь. Злом обретенное бессмертие автора Левицкий Геннадий МихайловичЛюбимый легион Цезарь достиг желаемого, но, как оказалось, даже положенного законом годичного консульства ему было много - судьба позволила ему наслаждаться властью не более пяти месяцев… Что ж, в конце концов, важно прожить не сколько, а как; и Цезарь наслаждался каждым
Из книги Иностранные добровольцы в вермахте. 1941-1945 автора Юрадо Карлос КабальероЛегион «Валлония» В своей политике на территории оккупированной Бельгии немцы отдавали предпочтение одной из двух крупнейших национальных групп - фламандцам. Когда Германия вторглась на территорию СССР, многие бельгийцы пришли на вербовочные пункты, чтобы принять
Из книги Иностранный легион автора Балмасов Сергей СтаниславовичКак попадали в Легион Отрывки из записок журналиста Альбера Лондра «Бириби - военная каторга» сегодня почти неизвестны. В этом отрывке автор описывает посещение им страшной каторжной тюрьмы в Марокко Дар-Бель-Хамрит в которой из 180 заключенных многие были легионерами,
автора Каращук АндрейЭстонский легион СС. В первую годовщину «освобождения» Эстонии, 28 августа 1 9 4 2 г., генеральный комиссар К. Лицманн обратился к эстонцам с призывом вступать в Эстонский легион для участия в обшей борьбе против большевизма. Уже в октябре первые добровольцы, отобранные в
Из книги Восточные добровольцы в вермахте, полиции и СС автора Каращук АндрейЛатвийский легион СС. В 1942 г. Латвийская гражданская администрация предложила немцам создать в помощь вермахту на добровольческой основе вооруженные силы общей численностью 100 тыс. человек с условием признания после окончания войны независимости Латвии, но Гитлер
Из книги Восточные добровольцы в вермахте, полиции и СС автора Каращук АндрейЛитовский легион СС. В январе 1943 г. германские власти в лице начальника СС и полиции Литвы бригадефюрера Высоцкого предприняли попытку организовать из добровольцев литовской национальности легион СС. Однако это мероприятие закончилось неудачей. В ответ немцы закрыли
Из книги Восточные добровольцы в вермахте, полиции и СС автора Каращук АндрейУкраинский легион. Первые украинские части в составе вермахта были созданы врезультате сотрудничества лидеров образованной в 1929 г. в эмиграции Организации украинских националистов (ОУН) С. Бандеры и А. Мельника с германской военной разведкой (абвером). В то время как
автора Чуев Сергей ГеннадьевичАрмянский Легион Еще до начала Второй мировой войны немецким руководством был присвоен статус «арийских беженцев» членам армянской эмигрантской колонии в Германии. Специально для армян в Берлине издавались газеты на их родном языке. еженедельники «Армения» и «Родина».
Из книги Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха автора Чуев Сергей ГеннадьевичГрузинский легион Накануне Великой Отечественной войны опыт сотрудничества грузинских националистов с Германией насчитывал не один год. Так, еще в 1915 году в составе немецкой армии был сформирован малочисленный «Грузинский Легион», в состав которого вошли
Из книги По следам человека со шрамом автора Мадер Юлиус Из книги СС - инструмент террора автора Уильямсон ГордонИНДИЙСКИЙ ЛЕГИОН Первоначально сформированное в апреле 1943 года как 950-й индийский пехотный полк Вермахта, это соединение состояло из захваченных в плен индийцев - из числа тех, что сражались в рядах англичан в Северной Африке. В ноябре 1944 года подразделение было передано
Из книги Гибель империи казаков: поражение непобежденных автора Черников ИванГлава 2 ЛЕГИОН Поморы ободрились и пошли в Славяно-Британский легион, формируемый генералом Эдмундом Айронсайдом. В легионе служили русские, поляки, финны, литовцы, латыши, чехи, эстонцы и даже китайцы. Предполагалось, что через 3–4 месяца русские начнут бои, и англичане
ТУРКЕСТАНСКИЙ ЛЕГИОН Пакет из МИД третьего рейха в солидном ведомственном конверте с соответствующими штампами и отметками был доставлен по обозначенному берлинскому адресу курьером. Из этого следовало, что получатель с восточной фамилией в министерских канцеляриях
Волжско-татарский легион (легион «Идель-Урал») (нем. Wolgatatarische Legion, нем. Legion Idel-Ural, тат. Идел-Урал Легионы, İdel-Ural Legionı) - подразделение вермахта, состоявшее из представителей поволжских народов (татары, башкиры, марийцы, мордва, чуваши, удмурты).
Волжско-татарские легионеры входили в состав 7 усиленных полевых батальонов (около 12,5 тыс.чел).
Организационно подчинялся Штабу командования восточными легионами (нем. Kommando der Ostlegionen).
Солдат легиона в форме вермахта.
Идеологическая основа
Формальной идеологической основой легиона была борьба с большевизмом и евреями, при этом немецкой стороной сознательно распространялись слухи о возможном создании Идель-Уральской Республики. Ведущую роль в идеологической подготовке легионеров играли эмигранты - члены национальных комитетов, образованных под эгидой министерства оккупированных восточных территорий. Особой популярностью среди них пользовались видные деятели национальных движений периода 1918-1920 годов (Шафи Алмас). Лагеря легионеров-мусульман неоднократно посещал Иерусалимский муфтий Хадж Амин эль-Хуссейни, выступавший с призывами к священной войне против «неверных» в союзе с Германией. В мусульманских легионах были введены должности мулл, которые иногда совмещали религиозные функции с командирскими, являясь одновременно командирами взводов. Военная и политическая подготовка солдат завершалась коллективной присягой Гитлеру и вручением флага.
Никаких обещаний касательно создания национальной республики под немецким протекторатом, по примеру усташей в Югославии или словаков, ни одной из народностей СССР дано не было.
Более того, опубликованные материалы, освещающие категорически негативную точку зрения Гитлера, касающуюся необходимости или возможности разрешения создания национальных государственных образований под немецким протекторатом на территории, оккупированной Германией, не позволяют говорить об иных целях Германии в отношении легионеров, кроме как их помощь Германии в борьбе с большевизмом и контроле над территориями, поставляющими ресурсы Германии.
Символика
Один из вариантов нашивки легиона «Идель-Урал»
Волжско-татарский легион использовал вариант нашивки, которая выглядела как сине-серый овал с жёлтой каймой. В центре эмблемы находился свод с вертикальной стрелой. Сверху желтыми буквами было написано Idel-Ural, а внизу - Tatar Legion. Круглые кокарды на головных уборах имели такую же комбинацию цветов, что и нашивки.
Логика создания
Приказ ОКХ о создании легиона был подписан 15 августа 1942 года. Практические работы по его формированию начались в Едлино (Польша) 21 августа 1942 года.
Прибывавшие из лагерей военнопленных будущие легионеры уже в подготовительных лагерях разбивались по ротам, взводам и отделениям и приступали к обучению, включавшему на первом этапе общефизическую и строевую подготовку, а также усвоение немецких команд и уставов. Строевые занятия проводились немецкими командирами рот с помощью переводчиков, а также командирами отделений и взводов из числа легионеров, прошедших двухнедельную подготовку на унтер-офицерских курсах. По завершении начального курса обучения новобранцы переводились в батальоны, где получали стандартное обмундирование, снаряжение и вооружение и переходили к тактической подготовке и изучению материальной части оружия.
Кроме 7 полевых батальонов, из военнопленных - уроженцев Поволжья и Урала за время войны формировались строительные, железнодорожные, транспортные и прочие вспомогательные подразделения, обслуживавшие германскую армию, но не принимавших непосредственного участия в боевых действиях. В их числе были 15 волжско-татарских отдельных рот.
Организационная структура полевых батальонов, участие в боевых действиях
Прохождение торжественным маршем
В начале 1943 года во «второй волне» полевых батальонов восточных легионов были отправлены в войска 3 волжско-татарских (825, 826 и 827-й), а во второй половине 1943-го - «третья волна» - 4 волжско-татарских (с 828-го по 831-й).
Каждый полевой батальон имел в своем составе 3 стрелковые, пулеметную и штабную роты по 130-200 человек в каждой; в стрелковой роте - 3 стрелковых и пулеметный взводы, в штабной - взводы противотанковый, минометный, саперный и связи. Общая численность батальона составляла 800-1000 солдат и офицеров, в том числе до 60 человек германского кадрового персонала (Rahmenpersonal): 4 офицера, 1 чиновник, 32 унтер-офицера и 23 рядовых. У немецких командиров батальонов и рот были заместители из числа представителей национальности легионеров. Командный состав ниже ротного звена был исключительно национальным. На вооружении батальона имелись 3 противотанковые пушки (45-мм), 15 легких и тяжелых минометов, 52 ручных и станковых пулемета, винтовки и автоматы (в основном, трофейные советские).
В конце 1943 года батальоны были переведены в Южную Францию и размещены в г. Манд (армянский, азербайджанский и 829-й волжско-татарский батальоны). 826-й и 827-й волжско-татарские были разоружены немцами из-за нежелания солдат идти в бой и многочисленных случаев дезертирства и преобразованы в дорожно-строительные части. 831-й волжско-татарский батальон был в числе выделенных из состава вермахта в конце 1943 года для формирования полка в составе войск СС под командованием кадрового разведчика майора Майера-Мадера.
Курултай народов Идель-Урала в марте 1944 года
Подпольная антифашистская организация в легионе
Ещё с конца 1942 года в легионе действовала подпольная организация, ставившая своей целью внутреннее идейное разложение легиона. Подпольщики печатали антифашистские листовки, распространявшиеся среди легионеров.
За участие в подпольной организации 25 августа 1944 года в военной тюрьме Плётцензее в Берлине были гильотинированы 11 легионеров-татар: Гайнан Курмашев, Муса Джалиль, Абдулла Алиш, Фуат Сайфульмулюков, Фуат Булатов, Гариф Шабаев, Ахмет Симаев, Абдулла Батталов, Зиннат Хасанов, Ахат Атнашев и Салим Бухаров.
Действия татарских подпольщиков привели к тому, что из всех национальных батальонов (14 туркестанских, 8 азербайджанских, 7 северокавказских, 8 грузинских, 8 армянских, 7 волжско-татарских батальонов) именно татарские были для немцев самыми ненадёжными, и именно они меньше всех воевали против советских войск.
Судьба батальонов легиона
825-й батальон
Начал создаваться в октябре-ноябре 1942 г. в Едлино и насчитывал до 900 человек. Командиром назначен майор Цек.
14 февраля 1943 г. батальон торжественно был отправлен на фронт и 18 февраля прибыл в Витебск. Основная часть батальона была дислоцирована в деревне Гралево на левом берегу Западной Двины.
Уже 21 февраля представители легионеров, действуя по поручению подпольной организации в легионе, связались с партизанами и договорились об общем восстании батальона в 23:00 22 февраля. Несмотря на то, что немцам стало известно о планах легионеров, и они за час до восстания провели аресты, схватив руководителей восстания, всё же под руководством Хусаина Мухамедова около 500-600 легионеров с оружием в руках и с большим количеством снаряжения перешли на сторону партизан. Бежать не удалось только 2 взводам батальона (их не успели известить) и арестованным легионерам. Оставшихся легионеров срочно отвели в тыл и приписали к другим подразделениям.
Мусульманский легион «Идель-Урал» и белорусские партизаны
Переход 825-го батальона легиона «Идель-Урал» на сторону белорусских партизан
К настоящему времени немало написано о попытках нацистской Германии привлечь восточные народы СССР к военному и политическому сотрудничеству. В их числе ставка делалась и на поволжских татар, интерес нацистов к которым не был случаен. Еще в Первой мировой войне Германия и Турция, будучи союзниками, пытались привлечь тюрков к борьбе с союзными войсками Антанты и царской России 1 .
В ходе Второй мировой войны поворот идеологов национал-социализма к тюркским национальностям России произошел в конце 1941 г. Большинство исследователей объясняет это изменением военной ситуации на Восточном фронте. Поражение под Москвой, крупные потери немецко-фашистских войск вызвали острый недостаток в живой силе. К тому же война приобрела явно затяжной характер. Именно тогда рейхсминистр оккупированных территорий Востока Альфред Розенберг предложил Гитлеру использовать военнопленных разных национальностей Советского Союза против собственной родины.
Во исполнение директивы Гитлера в течение 1942 г. под руководством Восточного министерства был создан ряд «национальных комитетов»: Волго-татарский, Туркестанский, Крымско-татарский, Грузинский, Калмыцкий и др. Одной из главных их задач являлось создание в контакте с германским верховным командованием национальных воинских формирований - легионов.
В марте 1942 г. Гитлер подписал приказ о создании Грузинского, Армянского, Азербайджанского, Туркестанского и Горского (из народов Дагестана) легионов. Приказ о создании Волго-татарского легиона (сами легионеры называли его «Идель-Урал») был подписан в августе 1942 г.
Подготовка командного состава национальных формирований проводилась через особый резервный лагерь Восточного министерства Вустрау, расположенный в 60 км от Берлина. Сюда немцы собирали военнопленных разных нациоциональностей СССР, имевших высшее и среднее образование. После соответствующей идеологической обработки и проверки благонадежности их зачисляли в легион.
Текст присяги гласил:
«Я готов в рядах германской армии употреблять все силы на освобождение моей Родины, и поэтому согласен вступить в легион. Этим самым я считаю раньше мною в Красной Армии принесенную присягу недействительной. Я обязуюсь беспрекословно подчиняться приказам моих начальников» 3.
Вербовка подходящих для службы в Волго-татарском легионе лиц велась в специальных лагерях военнопленных в Польше, где содержались поволжские татары, башкиры, чуваши, марийцы, мордва и удмурты.
Такими лагерями были Сельцы (Седлец), Демблин, Кельцы, Холм, Конски, Радом, Ченстохов, станции Крушино, Едлино, Веселое. Базовым лагерем формирования батальонов легиона «Идель-Урал» был лагерь в Едлино. Всего в 1942-1943 гг. было сформировано семь боевых батальонов Волго-татарского национального легиона (№№ с 825 по 831), а также саперный, штабной или запасной и некоторые рабочие батальоны. В них служило по разным данным от восьми до десяти тысяч легионеров.
Из всех вышеуказанных подразделений наиболее подробно изучена судьба 825-го батальона в связи с переходом его на сторону партизан. Однако в литературе при описании деталей восстания в батальоне встречаются серьезные фактические ошибки, неточности и произвольные толкования.
Во-первых, в ряде публикаций прошлых лет прослеживалось намерение связать восстание в 825-м батальоне с именем Мусы Джалиля4. Лишь в последние годы появились исследования, в которых доказано, что восстание было подготовлено без участия поэта-героя. Подпольная работа в Волго-татарском легионе началась задолго до того, как М. Джалиль получил возможность к ней подключиться5.
Наоборот, по имеющимся документальным свидетельствам, это восстание оказало сильное влияние на поэта и стало мощным стимулом для его подключения к антифашистской работе.
Второе расхождение касается количества перешедших на сторону партизан. Называются цифры от 506 до 900-930 человек, основанием здесь служат показания партизанских командиров. Военный историк М. Гараев приводит данные германской полевой полиции, согласно которым к партизанам перешло 557 легионеров 6.
Такие разночтения в освещении перехода 825-го батальона на сторону партизан вынудили автора прибегнуть к первоисточнику. Благодаря набережночелнинскому краеведу С. Лурье, в наши руки попало донесение комиссара 1-го партизанского отряда Исака Григорьевича Григорьева комиссару 1-й Витебской партизанской бригады Владимиру Андреевичу Хабарову о приеме в отряд личного состава 825-го батальона, датированное 5 марта 1943 г. I
Оно исходит от непосредственного участника событий, наделенного определенными властными полномочиями и написано сразу же после совершившегося события по запросу вышестоящего командира.
Это позволяет сделать нам вывод, что донесение комиссара И. Григорьева - наиболее объективный документ из всех описывающих факт перехода 825-го батальона на сторону партизан. Все остальные документы - как советские, так и немецкие - появились уже позднее и, на наш взгляд, не лишены конъюнктурности.
Вместе с тем следует дополнить картину перехода, описанную комиссаром Григорьевым, некоторыми комментариями об обстановке накануне и после восстания легионеров. Сделать их позволяют сведения, полученные в ходе личных бесед автора в 2004 г. с бывшей разведчицей «бригады Алексея» (А. Ф. Домукалова) Ниной Ивановной Дорофеенко, а также сведения из документов партизанского подполья музея Великой Отечественной войны в Минске и музея М. Ф. Шмырева в Витебске.
После успешного наступления 4-й Ударной армии в ходе Московской битвы 1941-1942 гг. на северо-западе Витебской области образовался разрыв в линии фронта, названный «Витебскими воротами». Они стали основной артерией, связывающей Большую землю с партизанскими отрядами Белоруссии и Прибалтики.
В 1942 - начале 1943 гг. в районе Сураж-Витебск в тылу врага существовала обширная партизанская зона, на территории которой действовали колхозы, издавались газеты, работал госпиталь.
Партизанские бригады, выросшие из отряда «батьки Миная», жгли фашистские гарнизоны, снабжали армию ценными разведсведениями. Немецкое командование не могло терпеть такого положения и время от времени посылало на «Витебщину» карательные экспедиции. Одна из таких экспедиций под названием «Шаровая молния», с привлечением 82-й армейской дивизии и карательных отрядов, была организована в начале февраля 1943 г. Противнику, численность которого составляла 28 тысяч человек, удалось окружить в районе Витебска шеститысячную партизанскую группировку.
Против бригады М. Бирюлина были брошены казачьи отряды, состоявшие из украинских националистов. На смену им в деревни Сеньково, Сувари и Гралево по берегу Западной Двины 20 февраля прибыл 825-й батальон. Бирюлинцы держали оборону на другом берегу реки, которая не надолго разделила противоборствующие стороны…
По отдельным сведениям, 825-й батальон должен был вступить в бой уже через три дня. Наверное, это был один из весомых аргументов, подтолкнувших партизанское командование принять предложение легионеров о переходе на сторону партизан.
Сами партизаны опасались перехода к ним столь крупного и хорошо вооруженного воинского подразделения: в случае провокации партизан ждал неминуемый разгром, поскольку в бригаде М. Бирюлина насчитывалось всего 500 человек.
Но при положительном исходе они получали значительное людское пополнение, вооружение и боеприпасы.
Также было неизвестно, как поведут себя после перехода легионеры - предшествовавшие им каратели-казаки отличались особой жестокостью по отношению к мирному населению и партизанам. Поэтому со стороны М. Бирюлина и Г. Сысоева это был большой риск.
Переход 825-го батальона на сторону партизан имел огромное значение.
Он нарушил общий ход наступления немцев против партизан в районе Витебска и осложнил их положение на правом фланге, где противник получил неожиданное подкрепление в живой силе и вооружении 7. Немцы стали опасаться направления легионеров в восточные оккупированные области.
Сразу же после восстания готовый к отправке на Восточный фронт 826-й батальон был передислоцирован в Голландию, в район г. Бреда. Весть об успехе восстания широко распространилась среди других легионов и, несомненно, активизировала борьбу антифашистского подполья.
28 февраля 1943 г. отряд М. Бирюлина прорвал окружение гитлеровцев и нанес им сокрушительный удар с тыла в щелбовских лесах. При этом бывшие легионеры не щадили себя в боях. Вот как описывали этот эпизод исследователи истории витебского подполья: «В районе дер. Поповичи отряд уничтожил 6 фашистских танков, автомашину и захватил в плен несколько гитлеровских солдат.
В этой операции особенно отличились партизаны И. Тимошенко, С. Сергиенко, И. Хафизов, И. Юсупов и А. Сайфутдинов. Высокий героизм проявил боец Н. Гарнаев и комсорг созданного из татар истребительного батальона Ахмет Зиятдинович Галеев. Комсомольская организация возбудила ходатайство перед Суражским подпольным райкомом комсомола о даче ему рекомендации для вступления в партию. Грозой для гитлеровцев была партизанская рота под командованием Х. Латыпова, состоявшая из татар» 8.
При изучении истории восстания и дальнейшей судьбы бывших легионеров обращает на себя внимание тот факт, что в настоящее время установлены фамилии лишь некоторых из них. Судьба же большинства остается неизвестной.
Мусульманский легион «Идель-Урал» и белорусские партизаны
Несколько лет тому назад группа исследователей, в составе которых были автор данной публикации, С. Лурье, Р. Мустафин и некоторые бывшие сотрудники КГБ РТ попытались найти документальные следы остатков 825-го батальона, относящиеся к периоду после 23 февраля 1943 г.
Бывший командир 1-й Витебской партизанской бригады М. Бирюлин в беседе с С. Лурье тогда пояснял, что, поскольку немцы неоднократно пытались засылать к партизанам агентов под видом бежавших военнопленных, партизанские руководители поначалу не вполне доверяли восставшим.
В связи с этим было приказано распределить их по отрядам нескольких бригад: 1-й Витебской, 1-й Белорусской бригады им. Ленинского Комсомола и др. Поэтому, пытаясь найти бывших легионеров в составе этих партизанских соединений, мы обратились к книге «Партизанские формирования Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 - июль 1944 гг.)», в которой приводятся данные о национальном составе некоторых партизанских бригад на момент соединения их с частями Красной Армии 9:
1-я Витебская бригада | Бригада им. Ленинского Комсомола | 1-я Белорусская бригада |
|
| всего партизан из них: | 247 | 363 | 756 |
| – белорусов | 143 | 284 | 486 |
| – русских | 81 | 60 | 170 |
| – украинцев | 13 | 3 | 27 |
| – других национальностей | 10 | 14 | 69 |
| национальность не установлена | 2 | 4 |
Если даже посчитать, что в числе 99 человек, учтенных в графах таблицы как «другие национальности» и «национальность не установлена», входят татары, башкиры и чуваши, то где же остальные не менее четырех сотен бывших военнопленных легионеров?
В беседе с С. Лурье М. Бирюлин дал такие пояснения.
Во-первых, бывшие военнопленные, в отличие от партизан из местных жителей, плохо знали местность, где шли бои с карательными экспедициями фашистов, хуже в ней ориентировались, поэтому часто гибли в болотах или попадали в засады карателей.
Во-вторых, всех не удалось переодеть, они воевали на стороне партизан в своих серо-зеленых немецких шинелях, и многие местные жители и партизаны соседних отрядов могли перебить их, принимая за немцев.
В-третьих, некоторые командиры отрядов, вначале не очень доверявшие восставшим, в наступлении направляли их в первые ряды атакующих, а при отступлении - оставляли прикрывать отход основных сил отряда.
Все это приводило к тому, что потери среди бывших легионеров были значительно большими, чем среди партизан из местных жителей.
Кроме того, легкораненых подлечивали в своем отряде, а тяжелораненых перебрасывали через линию фронта в армейские госпитали самолетами. После излечения в госпиталях местные партизаны, как правило, возвращались в свои отряды, бывшие военнопленные же направлялись (большей частью после проверки в фильтрационных лагерях) в части действующей армии, чаще всего, в штрафные батальоны.
По свидетельству белорусского исследователя А. Заерко, 825-й батальон после перехода к партизанам был расформирован. Его личный состав влился в состав 1-й Витебской, 1-й Белорусской партизанской бригад и «бригаду Алексея». Основная часть татар осталась в отряде Г. Сысоева 10.
В докладной записке ответорганизатора Витебского обкома партии К. И. Шемелиса сообщалось, что всего было разоружено 476 легионеров. Из них 356 человек были направлены в отряды 1-й Белорусской бригады под командованием Я. З. Захарова, 30 человек остались в 1-й Витебской бригаде М. Ф. Бирюлина. В отряде Г. И. Сысоева была сформирована отдельная татарская рота 11.
В Национальном архиве Республики Беларусь хранится любопытный документ, описывающий судьбы легионеров, попавших в партизанскую «бригаду Алексея». Судя по нему, в феврале-марте 1943 г. во время карательной операции «Шаровая молния» часть «бригады Алексея» была выдавлена гитлеровцами за линию фронта.
Среди этих партизан оказались и бывшие солдаты и офицеры 825-го батальона. Многие из них, если не все, были арестованы органами СМЕРШ.
На 22 июня 1943 г. в лагере специального назначения № 174 в г. Подольске находился 31 человек из 825-го батальона. Судьба их неизвестна 12.
Важное объяснение дал один из ветеранов КГБ РТ, полковник в отставке Л. Н. Титов. По его свидетельству, летом 1943 г. в армейские части и партизанские соединения в тылу врага поступил приказ СМЕРШ об «изъятии» из их состава бывших военнопленных, перешедших из Русской освободительной армии (РОА), национальных легионов и других воинских формирований фашисткой Германии.
Из партизанских отрядов легионеров отправляли самолетами на Большую землю, где они попадали в специальные лагеря НКВД.
В ходе допросов составлялись подробнейшие списки легионеров, которыми руководствовались местные органы НКВД отслеживая возвращавшихся домой солдат. Эти лица оставались под контролем органов безопасности вплоть до начала 70-х гг. Кроме того, в послевоенные годы органы госбезопасности вели поиск легионеров, скрывавших свою службу в Волго-татарском легионе и других коллаборационных частях.
Так, в одном из документов, составленном чекистами Татарстана в 1951 г., приводится список 25 легионеров (в их числе четыре человек из числа служивших в 825-м батальоне), которые были арестованы, осуждены и содержались в особых лагерях МВД СССР 13.
В настоящее время из 10 тысяч участников легиона «Идель-Урал» официально реабилитировано около двух десятков человек. Предстоит еще нелегкий поиск биографий и документов в отношении организаторов восстания в 825-м батальоне: врача из Чувашии Григория Волкова, назвавшегося Жуковым, командиров подразделений Рашида Таджиева, Александра Трубкина, Хусаина Мухамедова, Ахмета Галеева, Анатолия Муталло, И. К. Юсупова, В. Х. Лутфуллина, Х. К. Латыпова и других, а также разведчицы Нины Буйниченко, уехавшей после войны из Белоруссии в Вильнюс. Совершенный ими в феврале 1943 г. подвиг до сих пор еще достойно не отмечен.
I Оригинал этого документа хранится в Витебском областном музее М. Ф. Шмырева. С. Лурье переписал его в 1979 г., когда был в Витебске в качестве руководителя поискового отряда учащихся Набережночелнинской средней школы № 28, совершавшей поход по местам партизанской славы белорусского Полесья.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. См.: Гайнетдинов Р. Б. Тюрко-татарская политическая эмиграция: начало ХХ века - 30-е годы. – Набережные Челны, 1977. – С. 55-59.
2. Мустафин Р. А. По следам оборванной песни. – Казань, 2004. – С. 82.
3. Архив УФСБ РФ по РТ, ф. 109, оп. 12, д. 9, л. 29-92.
4. Мустафин Р. По следам оборванной песни. – Казань, 1981 – 335 с.; Забиров И. Джалиль и джалильцы. – Казань, 1983 – 144 с.; Кашшаф Г. По завещанию Муссы Джалиля. – Казань, 1984 – 224 с.; Бикмухаметов Р. Муса Джалиль. Личность. Творчество. Жизнь. – М., 1989 – 285 с.
5. Черепанов М. Были ли легионеры джалильцами // Казанские ведомости. – 1993. – 19 февраля; Ахтамзян А. Памяти участников сопротивления нацизму в годы Великой Отечественной войны // Татарские новости. – 2004. – № 8 (121); Мустафин Р. А. По следам оборванной песни. – Казань, 2004. – 399 с.
6. Гараев М. Наши! Переход татарского батальона на сторону белорусских партизан // Татарстан. – 2003. – № 7.
7. См.: Гилязов И. А. На другой стороне. Коллаборационисты из поволжско-приуральских татар в годы Второй мировой войны. – Казань, 1998. – С. 107-108.
8. Пахомов Н. И., Дорофеенко Н. И., Дорофеенко Н. В. Витебское подполье / 2-е изд-е переработанное и дополненное. – Минск, 1974. – С. 124.
9. См.: Партизанские формирования Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 - июль 1944 гг.). – Минск, 1983. – 281 с.
10. Заерко А. Призрачность второй присяги: «тюркские добровольцы» в лесах Белоруссии // Политический собеседник. – 1991. – № 12. – С. 28.
11. Национальный архив Республики Беларусь (НА РБ), ф. 3793, оп. 1, д. 83, л. 87.
12. НА РБ, ф. 3500, оп. 2, связка 12, д. 48, л. 128-128 об.
13. Архив УФСБ РФ по РТ, ф. 109, оп. 12, д. 9, л. 120-130.
Донесение комиссара 1-го партизанского отряда И. Григорьева комиссару 1-й Витебской партизанской бригады В. Хабарову о приеме в отряд личного состава 825-го батальона Волго-татарского легиона
5 марта 1943 г.
Донесение комиссара отряда Григорьева И. Г. в бригаду. Согласно Вашего указания информирую Вас о разложении и переходе в наш отряд [из] Волго-татарского легиона 825-го батальона.
Волго-татарский легион состоял из наших военнопленных татар, взятых в плен немецкими войсками в 1941 и начале 1942 годов в городах Белостоке, Гродно, Львове, Керчи, Харькове. До мая 1942-го они находились в лагерях военнопленных и переносили голод и зверства со стороны немецких солдат и офицеров.
19-20 июня 1942 года со всех лагерей военнопленных немцы начали концентрировать татар в гор. Седлице, после чего направили под усиленной охраной в гор. Радом, разбили на 3 группы по 900 человек, т. е. на 3 батальона.
Выступил с речью посланец Гитлера генерал-лейтенант Восточных легионов:
«Вас, татар, Гитлер из плена освобождает, создает вам хорошие условия и создает легион, которому входит в задачу освободить от большевиков свою Татарскую республику… Власть большевиков окончательно разгромлена немецкими войсками, вас вооружаем и направляем на учебу. После учебы вы, освобожденный народ, должны очистить свою национальную территорию от скрывающихся в лесах и болотах большевиков-партизан, которые наносят вред нашей армии».
С июля 1942 года по февраль 1943 года они проходили учебно-боевую подготовку по борьбе с партизанами. В начале февраля был экзамен. Более отличившихся в учебе назначили командирами взводов, отделений, придав в этот батальон майора Зекс (на самом деле - Цёк. - Г. Р.). Данный легион был направлен в распоряжение 82 дивизии, располагавшейся в Витебске.
19 февраля разведчица негласной группы «В» партизанка Буйниченко Нина доложила, что из Радома прибыл Волго-татарский легион 825-го батальона по борьбе с партизанами в треугольнике Сураж-Витебск-Городок. Данный батальон будет размещаться в деревнях Сенькове, Сувары и Гралево Витебского района (где находилось несколько рот партизан).
20 февраля я взял двух бойцов с разведки и в ночной период времени, пробравшись через Двину в деревню Сеньково, дал задание нелегальной партизанской группе, которую возглавляла Нина Буйниченко: когда прибудет этот легион - узнать их моральное состояние, обрисовать положение на фронтах.
Если будет положительный результат - выслать в отряд заложников, желательно офицерский состав. 21-го февраля 1943 года этот батальон был расположен в вышеуказанных деревнях.
В доме нашей нелегальной партизанки Нины Буйниченко расположился врач батальона Жуков, с которым быстро начались откровенные разговоры. Жуков ей сообщил, что у него возникла мысль перейти на сторону Красной Армии в гор. Радоме.
У него есть 6 человек из командного состава, которые также думают о переходе и назвал их должности и фамилии: адъютант к[оманди]ра батальона майора Зекса - Таджиев, командир штабной роты Мухамедов, пом[ощник] командира Латыпов, командиры взводов Исупов (Юсупов. - Г. Р.), Галиев, Трубкин и (комвзвода) их хозчасти Рахимов.
После этих разговоров Жуков просил Нину ускорить связь с партизанами. Нина посоветовала Жукову направить четырех человек татар в наш отряд для переговоров, а равно и посоветовала взять проводником жителя деревни Сувары Михальченко, переодев его в их форму, чтобы не оставить никаких следов.
Жуков внимательно выслушал, быстро ушел к товарищам, с которыми имел разговор.
В 19 часов (вероятно, 22 февраля. - Г. Р.), придя домой, Жуков сообщил Нине, что с Михальченко, переодетым в немецкую форму, посланы Трубкин, Лутфулин, Галиев и Фахрутдинов. Предупредил Нину, что если партизаны их обстреляют, то она несет персональную ответственность. Нина ответила, что о месте встречи мною согласовано с комиссаром отряда Григорьевым, их будут встречать. Наша засада в условленном месте встретила представителей и доставила в штаб отряда.
Представители попросили дать одну ракету, обозначающую: «Приняли хорошо. Начать подготовку». Ракета была дана.
Штабом нашего отряда поставлена перед представителями задача -уничтожить весь немецкий офицерский состав и предателей из татар, вывести весь людской состав с полным вооружением, обозом и боеприпасами. После уничтожения штабов подтянуть (личный состав) к берегу Западной Двины и свалкам завода Руба, дать 3 красные ракеты, которые обозначили бы: «К переходу готовы, принимайте», 3 сигнала фонариком: «белый, красный, зеленый», что обозначает: «Представитель вышел на середину Западной Двины», где я должен его встретить.
Двух из татар - Трубкина и Лутфулина - оставили у себя в отряде заложниками, а Галиева и Фухрутдинова отправили обратно в легион для организации и выполнения поставленных задач. В 11 часов ночи была выпущена одна белая ракета в деревне Сувары, согласно договоренности, что обозначало: «Возвратились благополучно. Начинаем уничтожать немцев».
Об этом мы сообщили в штаб бригады Бирюлину и попросили выслать представителя. Был выслан Анащенко и нач[альник] штаба Крицкий, которые присутствовали и наблюдали за этим процессом… При наблюдении за их операцией по уничтожению немцев и изменников-татар слышны были взрывы гранат, пулеметные очереди и одиночные выстрелы из винтовок и автоматов. Это татары выполнили наше задание. В 0.30. ночи получили сигналы фонариком - белый, красный и зеленый, согласно договоренности.
Командир расположился в засаде с группой партизан, а я с командиром роты Стрельцовым направился по Двине в сторону Руба для встречи представителей. Встретили Фахрутдинова с двумя его товарищами, с вопросом: «Кто Вы по званию?». Я ответил: «Комиссар партизанского отряда Сысоева - Григорьев».
«Задание выполнено. Уничтожили 74 немца, трех командиров роты - Суряпова, командира 2-ой роты Миножлеева и командира 3-ей роты Мерулина. Людской состав с вооружением, транспортом и боеприпасами подтянут. Прошу принимать.
Одновременно сообщаю, что у нас шофер штаба оказался изменником и тайно увез на машине из (Суварей, Сеньково?) майора Зекс, которого хотели живьем захватить и доставить вам. В Сеньково арестовали батальонного врача Жукова, Таждиева (или Таджиева) и Рахимова, которым было задание уничтожить немцев (в Сенькове?). Прошу ускорить прием, я ранен, окажите помощь».
Стрельцову приказал доставить его в медпункт для оказания помощи, а сам встретил орудийные расчеты и людской состав. На ходу сделал маленький митинг, сообщил им, что переход их пока в партизаны, имея намерение переправить их за линию фронта.
Встреча была очень радостной, многие от радости смеялись, а некоторые плакали, вспоминая условия, мучения, которые испытали, находясь в плену, обнимая и целуя меня, бросая выкрики, что мы опять и со своими, с нами тов. Сталин и т. д.
Прибывших на территорию нашего отряда вынуждены на основании приказа командира бригады разоружить, людской состав направить в распоряжение бригады на территорию торфзавода, а часть вооружения направить в хозяйственную часть бригады. Очевидно, комбриг тов. Бирюлин исходил из того, что наша бригада, в особенности наш отряд, вел бои с 14 февраля с экспедицией на партизан, и лишняя концентрация людей могла привести к нежелательным результатам, к тому же они были в немецкой форме.
В отряде желания разоружать не было, т[ак] к[ак] штаб отряда имел намерение пустить их в бой, но приказ вышестоящего товарища обязаны были выполнить.
Прибыло на территорию расположения нашего отряда людского состава 506 человек с вооружением: пушки 45 мм - 3 штуки, станковых пулеметов - 20, батальонных минометов - 4, ротных минометов - 5, ручных пулеметов - 22, винтовок - 340, пистолетов - 150, ракетниц - 12, биноклей - 30, лошадей с полной амуницией, боеприпасами и продовольствием - 26.
Позже прибывали отдельными малыми группами.
Выполняя указание командира бригады тов. Бирюлина, нами людской состав обезоружен и направлен в распоряжение бригады.
Вооружение, помимо орудий и станковых пулеметов, направили в хозчасть бригады. Переговорив в штабе, отряды решили взять под свою ответственность часть личного состава, орудийные расчеты и пулеметчиков станковых пулеметов, которые были использованы по борьбе с экспедицией на партизан. Следует отметить, что [они] исключительно храбро, смело сражались в боях, и многие из них отличились в боях и сохранили вооружение.
Бригадой людской состав был направлен во все отряды и бригады, находящиеся в треугольнике Витебск, Сураж, Городок.
3 офицера были направлены в тыл Советского Союза, в штаб партизанского движения, о чем ставлю Вас в известность.
Комиссар партизанского отряда Григорьев.
Из фондов Витебского областного музея М. Ф. Шмырева. Копия.
ДОПОЛНЕНИЕ 1
Перечислим некоторые подходы, которые использовались немецкими военными в работе с солдатами мусульманского легиона. Общие принципы работы перечислены в послевоенных воспоминаниях генерала фон Хайгендорфа: «Добровольцы из восточных народов были последовательными мусульманами, которые не могли быть сторонниками большевизма. Мы поддерживали ислам, и это проявлялось в следующем:
1. Выбор подходящих кадров и подготовка их в школах мулл в Гёттингене и Дрездене-Блаузевице;
2. Создание должностей обер-муллы и муллы при всех штабах, начиная со штаба командира Восточных легионов;
3. Выделение мулл особыми знаками различия (тюрбан, полумесяц);
4. Раздача Корана как талисмана;
5. Выделение времени для молитв (если это было возможно по службе);
6. Освобождение от службы по пятницам и во время мусульманских праздников;
7. Учет мусульманских предписаний при составлении меню;
8. Обеспечение бараниной и рисом во время праздников;
9. Расположение могил мусульман с помощью компаса на Мекку, надписи на могилах сопровождались изображением полумесяца;
10. Внимательное и тактичное отношение к чужой вере».
Фон Хайгендорф писал, что он всегда требовал от подчиненных именно тактичного отношения к исламу:
«…не проявлять любопытства и не фотографировать мусульман во время намаза, не употреблять при них алкоголь и не предлагать его мусульманам, не вести при них грубых разговоров о женщинах».
Он считал, что «истинный христианин всегда найдет общий язык с истинным мусульманином» и сетовал, что в общении с мусульманами «увы, было сделано очень много ошибок, что порождало в последних недоверие к немецкому народу в целом».
Как раз весной, а особенно летом и осенью 1944 г. к делу религиозной пропаганды активно подключилось руководство СС, что, как уже говорилось выше, в определенной степени было следствием разногласий и конфликтов между различными инстанциями и лидерами Германии того времени. Правда, нельзя однозначно сказать, что до того времени СС стоял в стороне от данных проблем.
Шеф СС Гиммлер явно стремился продемонстрировать всем, что в данный критический момент именно он и СС во всех отношениях способны лучше, чем, например, Розенберг и его Восточное министерство, организовать работу с восточными народами, в том числе и лучше использовать в германских интересах и мусульманский фактор. Тем более что из-за границы стали поступать тревожные для Германии сведения о том, что Советский Союз взялся очень активно за религиозную пропаганду среди мусульман Ближнего Востока.
«Советское посольство в Каире привлекает многих мусульман тем, что стены его украшены изречениями из Корана. Оно использует общеисламские идеи, связывая их с большевистскими и националистическими идеями.
В противовес Высшей исламской школе в Каире (имеется в виду университет Аль-Азхар. - И. Г. ) большевики вновь открыли исламское учебное заведение в Ташкенте. Они в какой-то мере пытаются возродить идеи Ленина, который уже пытался однажды использовать Энвера-пашу для начала общеисламского штурма под водительством большевиков», - сообщал 15 июня 1944 г. посол Лангманн в МИД. СС взялся за дело вроде бы основательно: уже 18 апреля 1944 г. руководство СС заказало в одной из библиотек Лейпцига 50 экземпляров Корана в переводе на немецкий язык (по-видимому, для изучения).
В рамках СС предусматривалось создание Восточнотюркского военного соединения во главе с немецким мусульманином штандартенфюрером СС Харуном-эль-Рашидом. А одним из главных средств для подъема религиозного самосознания мусульман виделась деятельность так называемых школ военно-полевых мулл, организованных в это время.
Первые курсы по подготовке мулл (они пока еще не назывались школой) открылись в июне 1944 г. при Гёттингенском университете, поддержку им оказывал Исламский институт.
Руководство курсами осуществлял известный ориенталист, профессор Бертольд Шпулер, в вопросах ритуала ему помогали упоминавшийся уже выше литовский муфтий Якуб Шинкевич и обер-мулла Туркестанского национального комитета Иноятов. По данным И. Хоффманна, до конца 1944 г. состоялось шесть выпусков слушателей, каждый из них обучался на курсах около трех недель. Профессор Шпулер еще тогда, в 1944 г., составил о каждом курсе свои памятные записки - эти данные используются ниже для краткой характеристики курсов в Геттингене.
Среди учащихся были как лица, уже назначенные муллами в различных военных формированиях, так и только начинавшие свою религиозную карьеру. На курсах изучались Коран и комментарии к нему, жизнь пророка Мухаммеда, некоторые важнейшие вопросы мусульманского учения, история тюркских народов.
Выпускники-муллы должны были продемонстрировать во время учебы свою подготовленность проводить богослужение, руководить проведением необходимых обрядов (похороны, религиозные празднества и пр.), а также умение противостоять «враждебным идеологическим проискам».
Основным языком на курсах был «тюркский в разных его диалектах» (по определению Шпулера), но чаще всего узбекский, частично таджикский и русский. При этом порой возникали сложные ситуации с некоторыми представителями кавказских национальностей (аварцами, чеченцами и др.), которые не понимали русского или какого-либо тюркского языка.
Трудности были, по свидетельству Шпулера, и с обеспечением религиозной литературой - для слушателей не было, например, текста Корана в переводе на русский или тюркские языки.
Только в конце 1944 г. стараниями генерала добровольческих соединений была организована раздача всем мусульманским легионерам в качестве талисмана миниатюрного Корана, который в жестяной шкатулке можно было носить на груди и который можно было читать разве что с увеличительным стеклом. Сдавшие выпускные экзамены муллы получали соответствующие знаки различия - тюрбаны, украшенные полумесяцем со звездой.
Иоахим Хоффманн считает, что «многосторонние старания немцев по укреплению мусульманской веры в восточных легионах должны были в целом принести свои плоды», что документы свидетельствуют: «муллы, направленные в соединения, как правило, проявляли себя как особенно убежденные противники большевизма».
ДОПОЛНЕНИЕ 2
Списки бывших военнослужащих 825-го батальона Волго-Уральского легиона
В докладной записке в Белорусский штаб партизанского движения от 3 марта 1943 г. комбриг Я. Захаров писал:
«Рост партизанской бригады, в основном, происходит:
1) за счет населения Суражского, Витебского и Городокского районов;
3) за счет в[оенно]пленных, уходивших из немецких лагерей»3.
Далее Я. Захаров замечает, что людской резерв из местного населения к 1943 г. практически был исчерпан. Пополнение, прибывшее в его бригаду из числа бывших военнослужащих 825-го батальона, сыграло весьма важную роль и послужило ресурсом формирования нескольких новых отрядов бригады.
В конце октября 1943 г. началась новая, третья по счету, карательная операция фашистов против партизан. В центре ее оказалась бригада Захарова. В течение двух недель отряды бригады оказались полностью отрезаны от своих партизанских баз и выдавлены на восток, ближе к фронту.
Командир бригады Я. Захаров срочно полетел в Москву, где в Центральном штабе партизанского движения (ЦШПД) планировалась масштабная операция по прорыву партизанских соединений Витебской зоны к своим, на воссоединение с частями Красной Армии. Я. Захаров был назначен командиром партизанской группировки. 23 октября 1943 г., после 19 дней боев, в результате стремительного и неожиданного для немцев маневра, отряды 1-й Белорусской и 2-й Витебской, имени Ленинского комсомола и имени Кутузова партизанских бригад соединились с частями Красной Армии в районе действия 334-й стрелковой дивизии, сформированной в 1941 г. в Казани и получившей впоследствии наименование «Витебской» за освобождение названного города.
В бригаде Захарова из 711 человек по списочному составу из прорыва вышло 461 человек. 318 бойцов были направлены в Суражский райвоенкомат для дальнейшей службы в рядах РККА (в их числе 54 бывших военнослужащих 825-го батальона, воевавших в партизанах)4, 120 человек были оставлены для восстановления советской и партийной работы в освобожденных районах Витебской области.
В ноябре 1943 г. I-я Белорусская партизанская бригада была расформирована, пополненный из других бригад отряд А. ГуркоIII в количестве 248 человек (в их числе около десятка татар) был оставлен в тылу противника в Холопниченском районе Борисовщины и действовал до лета 1944 г.
В бригаде Алексея Дамукалова («Алексея»)IV названия отрядов носили номерной и именной характер. Татары - в основном специалисты (разведчики, пулетметчики) - служили в отрядах № 4 «Смерть врагам», № 6 «Моряк», № 9 «Победа», № 15 «Сокол», № 16 «Комсомолец», № 17 «Мститель», № 36 «Марат». После соединения с частями РККА часть бойцов бригады «Алексея» была направлена в тыл врага в Борисовщину в составе отряда А. Гурко.
Бригада имени Ленинского комсомола действовала в Суражском и Городокском районах. Это было одно из первых партизанских соединений на Витебщине. Ее командир Даниил РайцевV был назначен на эту должность уже в июле 1941 г. В бригаде татар было немного.
После соединения с частями РККА в ноябре 1943 г. пять бывших легионеров были направлены для прохождения дальнейшей воинской службы в распоряжение Суражского РВК, один боец - для службы в Витебский полк НКВД. Сам Д. Райцев съездил в короткий отпуск в Татарстан, где в с. Ютаза Бавлинского района находилась его жена Мария, эвакуированная из Беларуси в 1941 г.
Д. Ф. Райцев прожил долгую жизнь и сохранил у себя практически весь архив партизанской бригады. Недавно вдова партизана передала документы в Витебский областной музей Героя Советского Союза М. Шмырева, которые сейчас разбирают специалисты, и, как обещает руководство музея, интересные материалы в отношении наших соотечественников будут преданы гласности.
Сейчас наша поисково-исследовательская группа ведет обработку списков бывших военнослужащих 825-го батальона, выявленных в Национальном архиве Республики Беларусь в декабре 2009 г. и переданных нам благодаря доброй воле Департамента по архивам и делопроизводству Министерства юстиции Республики Беларусь и неоценимой помощи сотрудников НА РБ.
Сегодня мы публикуем лишь первый, самый большой из вновь выявленных списков наших соотечественников, зачисленных в отряд Г. Курмелёва бригады Я. Захарова. В его основе лежит список отряда, составленный в июле 1943 г. Некоторые сведения уточнялись по более позднему списку, составленному на основе первого в ноябре того же года. При разночтении данных даются сведения из обоих списков.
О каждом лице публикуются следующие сведения: фамилия, имя, отчество (последнее указано не у всех); год рождения; национальность; образование; партийность; место рождения; где и чем занимался до войны (у некоторых - с указанием довоенного оклада по занимаемой должности); воинское звание; дата вступления в партизанский отряд; занимаемая должность в отряде; домашний адрес; откуда попал в отряд.
В квадратных скобках даны или отсутствующие части текста, или по возможности уточненные названия областей, районов, населенных пунктов. Двояко читаемые фамилии, имена и отчества (списки составлялись не по личным документам, а в основном со слов опрашиваемых, поэтому ошибки партизанских писарей в написании труднопроизносимых татарских имен и фамилий были неизбежны) и разночтения в списках даются в круглых скобках.
Требующие уточнения названия и имена даны со знаком вопроса.
Надеемся, что публикуемый список явится документальным основанием для дальнейшей работы военных комиссариатов и муниципальных образований по розыску родственников и доведению до них сведений о безызвестных героях минувшей войны, бесспорно, совершивших подвиг в белорусском Полесье в далеком феврале 1943 г.
Публикуется на в сокращении.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Гайнетдинов Р. Переход 825-го батальона легиона «Идель-Урал» на сторону белорусских партизан // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2005. – № 1. – С. 23-30; Он же. Новые документы о переходе 825-го батальона Волго-Уральского легиона на сторону партизан // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2009. – № 1. – С. 58-72.
2. Национальный архив Республики Беларусь, ф. 1336, оп. 1, д. 109, л. 110 об.
3. Там же, ф. 1450, оп. 5, д. 3, л. 165.
4. Там же, д. 5, л. 104-112.
Список личного состава партизанского отряда Г. С. КурмелёваVI
1-й Белорусской партизанской бригады Я. З. Захарова VII(1943 и 1944 гг.) VIII
Отряд № 1 тов. Курмелёва
1. Шоистанов Граф (Гариф?) Тогатынович - 1911 [года рождения], тат[арин], [образование] - 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; [место рождения] - Б[ашкирская] АССР, Кандр[инский] р[айо]IX, д. Каховская [Казнаковка?]; [где и кем работал до войны] - в колхозе, колхозник; [звание] - ряд[овой], [время вступления в отряд] - 26.02.43 г., [военная специальность] - ряд[овой]; [домашний адрес] - Баш[кирская] АССР, Кандрин[ский] р[айо]н, Стар. с[ельский] с[овет], д. Каховская; [откуда прибыл в отряд] - [из] плен[а], пропал [без] вести 6.03.43 [г.]X .
2. Довлекаев Ефим Степанович - 1910, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (1 кл[асс]), б[ес]п[артийный]; Сталингр[адская] обл[асть]XI , Ленинск[ий] р[айо]н, Бахтияровский с[ельский] с[овет], в колхозе, колхозник; рядовой, 26.02.43 г., рядовой; Стал[инградская] обл[асть], Ленинск[ий] р[айо]н, Бахтияровский с[ельский] с[овет]; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
3. Нигмадзянов Газьяд - 1911, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (1 кл[асс]), б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Кокмор [Кукморский] р[айо]нXII , д. Шемордан, Шемордан, п[омощник] машин[иста] с окладом 400 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Кокморск[ий] р[айо]н, д. Шемордан; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
4. Убейкин Федор Петрович - 1920, чуваш, 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Аксубайский [Аксубаевский] р[айо]н; в колхозе, колхозник; рядовой, 26.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Аксубайский р[айо]н; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
5. Измайлов Газис Ибрагимович - 1910, тат[арин], м[ало]гр[амотный], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Дубъязский р[айо]нXIII, д. Б[ольшой] Битаман; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Дубъязск[ий] р[айо]н, д. Б[ольшой] Битаман; из плена.
6. Бикеев Захар Захарович - 1922, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (1 кл[асс]), ВЛКСМ; БАССР, Юмагузинский р[айо]н, д. Мутаево, Средняя Азия, рабочий с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Юмагузин[ский] р[айо]н, д. Мутаево; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
7. Галимулин Ярулха (Ярулла?) Галимулинович - 1912, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (1 кл[асс]), б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Балтач. [Балтасинский] р[айо]н, д. Бурбаш; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть] [ТАССР], Балтачин. р[айо]н, д. Бурбаш; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
8. Гузаиров Хойлан (Хейгал) Пелгурович - 1912, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (2 кл[асса]), б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Дубъязский р[айо]н, д. Каракуль; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Дубъязский р[айо]н, д. Каракуль; из плена.
9. Закиров Гариф Закирович - 1908, тат[арин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Новош[ешминский] р[айо]н, д. Верх. Никитино, Архангельск, продавец с окладом в 400 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Новошешминск[ий] р[айо]н, Верхнекаменск[ий] с[ельский] с[овет], д. Верх. Никитино; из плена.
10. Гулеев Ахмат (Ахмет) Туктонязович - 1913 (1915), туркм[ен], 5 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Турк. АССР, Аджипулакский р[айо]н, д. Артизан; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Ордж[оникидзевский] крайXIV, Турменский р[айо]н, Чурский с[ельский] с[овет], д. Чур [Чур аул]; из плена.
11. Горшков Семен Федорович - 1917, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (3 кл[асса]), б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть] [ТАССР], Красноарм[ейский] [Кызыл-Армейский] р[айо]нXV, д. Чувьялтан [Чувашский Елтан] (г. Краснодар), Туапсе, рабочий с окладом в 550 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Красноарм[ейский] р[айо]н, д. Чувьялтан (г. Краснодар); из плена.
12. Чеботарев Шавкет Абдулович - 1918 (1919), тат[арин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Куйб[ышевская] обл[асть]XVI, Барышевский [Барышский] р[айо]н, д. Ст. Тимошкино [Старотимошкино] (Ст. Ильюшино); Ст. Тимошкино, грузчик с окладом в 300 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Куйб[ышевская] обл[асть], Барышский р[айо]н, д. Ст. Тимошкино; из плена.
13. Сибагатуллин Гатав - 1917, тат[арин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Атнинский р[айо]н, д. М[алая] Атня; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Атнинск[ий] р[айо]н, д. М[алая] Атня; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
14. Насардинов Васбий Насардинович - 1913, тат[арин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Илишевский р[айо]н, д. Итаевск (?) [Итеево?], Илишево, лесник с окладом 110 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Илишевс[кий] р[айо]н, д. Итаевск; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
15. Беляков Илья Алексеевич - 1915, мариец, 6 кл[ассов]; Мар[ийская] АССР, Йошкар-Олинский р[айо]н, д. Тарханово; в колхозе, завхоз; мл[адший] серж[ант], 26.02.43 г., рядовой; Мар[ийская] АССР, Йошкар-Олинск[ий] р[айо]н, д. Тарханово; из плена.
16. Гареев Рамай Сахипович - 1913, тат[арин], м[ало]гр[амотный] (1 кл[асс]), б[ес]п[артийный]; НСО [Новосибирская область]XVII, Юрга; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой, НСО [Новосибирская область], ст. Юрга; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
17. Шафиков Абдулхан Шафикович - 1914, башкир, среднее [образование], ВЛКСМ; БАССР, Белокатайский р[айо]н; д. Учашово [Верхнее Утяшево?], д. Учашово, фельдшер; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Белокат[айский] р[айо]н, д. Учашово; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
18. Магдеев Наби Хадыатович - 1914, башкир, среднее [образование], ВЛКСМ; Челяб[инская] обл[асть], Кр[асно]арм[ейский] р[айо]н, д. Таукаево, Кунашак, педагог с окладом 420 рублей; рядовой, 26.02.43 г., рядовой; Челяб[инская] обл[асть], Кр[асно]арм[ейский] р[айо]н, д. Таукаево; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
19. Валеев Абдулхай - 1920, тат[арин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Алькиевский [Алькеевский] р[айо]н, д. Ст[арые] Ургагары; Средняя Азия, жест[янщик] с окладом 350 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Алькиевский р[айо]н, д. Ст[арые] Ургагары; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
20. Ахмадулин Ениет Нигаматович
- 1918, тат[арин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Стерлиб[ашевский] р[айо]н; в колхозе, колхозник; мл[адший] сер[жант], 23.02.43 г., рядовой; Стерлиб[ашевский] р[айо]н, Бузатов[ский] с[ельский] с[овет], д. Асанай; из плена.
21. Латыпов Мубарак - 1914 (1909), тат[арин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Ленин. (?) р[айо]н, д. Урмада (?), РОМ, машин[ист] с окладом 285 рублей; рядовой, 26.02.43 г., рядовой; БАССР, Ленин. р[айо]н, Сулеймбеков[ский] с[ельский] с[овет], д. Урмада; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
22. Нурзалов (Нурзипов) Фатхулла - 1909, тат[арин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Стал[инградская] обл[асть], г. Астрахань, Астрахань, рабочий с окладом 300 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Сталин[градская] обл[асть], г. Астрахань, Урыманск[ий] (Наримановский?) р[айо]н, д. Балянка; из плена, пропал [без] вести 6.03.43 [г.].
23. Сибагатуллин Ибрагим С. - 1922, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Дубъязский р[айо]н, д. Б[ольшой] Сулабаш; в колхозе, колхозник; лейтенант, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Дубъязский р[айо]н, д. Б[ольшой] Сулабаш; из плена.
24. Рязяпин Кашаф Зарипович - 1921, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; БАССР, Кугарчинский р[айо]н, д. Кугарчин [Кугарчи]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Кугарчинский р[айо]н, д. Кугарчин; из плена.
25. Махмутов Фояз (Фаяз) Кутузович (Кутдусович) - 1914, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Янаульский р[айо]н, д. Истяково [Истяк]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Янаульский р[айо]н, Истяковский с[ельский] с[овет], д. Таш-Елга; из плена.
26. Ахмадеев Манур Орсланович (Арсланович) - 1919, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Кандр[инский] р[айо]нXVIII, д. Кандракуль; зав[едующий] маг[азином] с окладом 350 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Кандр. р[айо]н, д. Кандракул[ьский] с[ельский] с[овет], д. Кандаркуль; из плена.
27. Хайбулин Мафтах (Мифтах) Ф. - 1912, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Ушалинский [Учалинский] р[айо]н, Ушалинск[ий] с[ельский] с[овет], д. Молдашево [Мулдашево], шахта, забойщик с окладом 800 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Ушалинск[ий] р[айо]н, Ушалинск[ий] с[ельский] с[овет], д. Молдашево; из плена.
28. Калимулин Яролла (Ярулла) Гарифович - 1916, татар[ин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть], Буинский р[айо]н, д. Серки-Гришино [Черки-Гришино]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г. рядовой; Казанская обл[асть], Буинский р[айо]н, д. Серки-Гришино; из плена.
29. Кабиров Касим Шакирович - 1917, татар[ин], 5 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Ворошиловский [Мензелинский? Сармановский?] р[айо]н, д. НародкиноXIX; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казань, Ворошиловский р[айо]н, д. Народкино; из плена.
30. Калимулин Хазис Хайбулович - 1921, удмурт, 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Уфимская обл[асть]XX, Янаульский р[айо]н, Орлянский [Орловский?] с[ельский] с[овет], д. Наркан [Карман-Актау?]; в колхозе, колхозник; рядовой, 22.02.43 г., рядовой; БАССР, Янаул[ьский] р[айо]н, Орлянский с[ельский] с[овет], д. Наркан; из плена.
31. Богапов (Вогапов) Хасян Исмаилович - 1921, татар[ин], 5 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; Пенз[енская] обл[асть], Кадушкинский [Кадошкинский] р[айо]н, д. Латышевка [Латышовка]; Донбасс, молотобоец с окладом 400 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Пенз[енская] обл[асть], Кадушкинск[ий] р[айо]н, д. Латышевка; из плена.
32. Мустафин Нургали М. - 1909, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Ципинский (Ципьинский) р[айо]нXXI, д. Тионгир [Толонгер]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Ципинский р[айо]н, д. Толонгер; из плена.
33. Хайрулин Габдрахим Агап - 1910, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Куйб[ышевская] обл[асть]XXII , Н. Буянский р[айо]н XXIII, д. Мулловка; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Куйб[ышеская] обл[асть], Буянский р[айо]н, д. Мулловка; из плена.
34. Гарипов Хатип Гарипович - 1914, татар[ин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Казан[ская] обл[асть], Калининский р[айо]н XXIV, Азаевский [Адаевский?] с[ельский] с[овет], д. Уменей [Улиманово]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казан[ская] обл[асть], Калининск[ий] р[айо]н, с. Уменей; из плена.
35. Фазуллин Галим Зинатович - 1917, башкир, 10 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; БАССР, Миякинский р[айо]н, д. Менеуз-Тамак; обл[астной] ф[инансовый] о[тдел], главный бухгалтер с окладом 715 рублей; лейтенант, 23.02.43 г., п[омощник] к[омандира] в[звода]; БАССР, Миякинский р[айо]н, д. Менеуз-Тамак; из плена.
36. Галиев Ахмет Галиевич - 1913, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Бондюговский [Бондюжский]XXV химзавод, ул. Ярухана, д. 47/18, химзавод, рабочий с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Бондюговс[кий] химз[аво]д, ул. Ярухана, д. 47/18; из плена.
37. Танмурзин Изият Танмурзинович - 1919, мариец, 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Калтачиевский [Калтасинский] р[айо]н, д. Коянка [Кояново]; РККА, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Калтачиевский р[айо]н, д. Коянка; из плена.
38. Зиннатулин Саг. Зинат[ович] - 1921, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Сарман[ов]ский р[айо]н, д. Демет. Орлова [Димитарлау]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Сарман[овский] р[айо]н, д. Демет. Орлова; из плена.
39. Гарипов Хатиб Зарипович - 1914, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Калинин[ский] р[айо]н, д. Умань [Улиманово?]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Калинин[ский] р[айо]н, д. Умань; из плена.
40. Ахмадеев Шамал Гар[ипович] - 1922, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Тубинский р[айо]н, д. Туби [Тубинский]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Тубинский р[айо]н, д. Туби; из плена.
41. Галеев Ахмет Зиятдинович - 1916, татар[ин], 10 кл[ассов], ВЛКСМ; Челяб[инская] обл[асть], г. Троицк, ул. Жукова, г. Троицк, директор школы с окладом в 600 рублей; сержант, 28.01.42 г., рядовой; Челяб[инская] обл[асть], Механск. [Миасский] р[айо]н, д. Ишкино; из окружения.
42. Сибагатулин Г. - 1921, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Рыбно-Слободский р[айо]н, д. Б[ольшая] Ельга; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР Рыбнослободск[ий] р[айо]н, д. Б[ольшая] Ельга; из плена.
43. Ильмурзин Илинбай - 1914, мариец, 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Калтасинский р[айо]н, д. Кокуш; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Калтасинский р[айо]н, д. Кокуш; из плена.
44. Орскудинов Фатхуш - 1911, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Актанышский р[айо]н, д. Бугазино [Буаз-Куль]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР Актанышск[ий] р[айо]н, д. Бугазино; из плена.
45. Ахмадеев Хусан (Хасан) - 1910, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Агрызский р[айо]н, ст[анция] Агрыз, ул. К. Маркса, Агрыз, зав[едующий] складом с окладом 285 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Агрызский р[айо]н, ул. К. Маркса, 132; из плена.
46. Мухамеджанов Газис М. - 1921, татар[ин], м[ало]гр[амотный], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Балтачинский [Балтасинский] р[айо]н, Балтасинский с[ельский] с[овет], д. Сардыгач; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Балтачинск[ий] р[айо]н, Балтачинский с[ельский] с[овет], д. Сардыган; из плена.
47. Газизов Мирула (Нурулла?) Газизович - 1914, татар[ин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Рыбно-Слободский р[айо]н, д. Б[ольшой] Ошняк, в колхозе, весовщик с окладом 450 рублей, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Рыбно-Слободский р[айо]н, д. Б[ольшой] Ошняк; из плена.
48. Аюпов Мабаракша (Мубаракша) А. - 1911, татар[ин], 5 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; Куйб[ышевская] обл[асть]XXVI, Старокултинский [Старокулатскинский] р[айо]н, с. Н. Зеленица [Новые Зимницы], г. Баку, пекарь с окладом 300 рублей, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; АзССР, г. Баку, Сталинский р[айо]н, ул. Фрунзе, 181; из плена.
49. Амиров Рустам Абаз[ович] - 1916, татар[ин], 5 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; БАССР, Мелеузовский р[айо]н, с. Зерга [Зирган]; Самарканд, сберкасса, служащий с окладом 400 рублей, сержант, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Мелузовский р[айо]н, ул. Смолненская, 86; из плена.
50. Базиитов Садых (Садык) Х. - 1916, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Пенз[енская] обл[асть], Городищенский р[айо]н, ст. Чаадаевка, с. В. Разяп; в колхозе, колхозник, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Пензен[ская] обл[асть], Городищенский р[айо]н, ст. Чаадаевка, с. В. Разяп; из плена.
51. Николаев Михаил Миронович - 1918, татар[ин], 5 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Чугарский (?) р[айо]нXXVII, д. Федотово; в колхозе, колхозник, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Чугарский (?) р[айо]н, д. Федотово; из плена.
52. Абдуллин Габдур Абдул[ович] - 1919, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; Казань, Татарский р[айо]н (?), д. Курхайбак (?), Казань, токарь с окладом 300 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казанская обл[асть], Татарский р[айо]н, д. Курхайбак; из плена.
53. Газизов Хазип - 1914, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Азнакаевксий р[айо]н, д. Кормала [Карамалы], Саратов, шофер с окладом 450 рублей, шофер, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Азнакаевксий р[айо]н, д. Кормала; из плена.
54. Насыров Рубани Насырович - 1910, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть], Сарман[ов]ский р[айо]н, д. Н. Шавтали [Нижние Чершилы?]; в колхозе, колхозник, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Сарман[ов]ский р[айо]н, д. Н. Шавтала; из плена.
55. Суликов Еремей Александрович - 1909, мариец, 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; НСО [Новосибирская область], Таштановский [Таштагольский] р[айо]н, д. Усть-Селезень, Усть-Селезень, зав[едующий] маг[азином] с окладом 500 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; б[ес]п[артийный], НСО, Таштановский р[айо]н, д. Усть-Селезень; из плена.
56. Мухамадзянов Абдулл Ахметович - 1909, татар[ин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССРXXVIII, Бузовьязовский р[айо]нXXIX , д. Курманай [Курманаево?]; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Бузовязовский р[айо]н, д. Курманай; из плена.
57. Бикташев Шанували (Манували) М. - 1919, татар[ин], 4 кл[асса], ВЛКСМ; ТАССР, Рыбно-Слободский р[айо]н, д. Ст[арый] Арыш, РККА, рядовой, 23.02.43 г., ком[андир] отд[еления]; ТАССР, Рыбно-Слободский р[айо]н, д. Ст[арый] Арыш; из плена.
58. Зеядинов Садры (Садри) Зеядинович - 1914, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Наб[ережно]челнинский р[айо]нXXX , д. Ст. Гардале [Старые Гардали], Макеевка, шахта «София», породчик с окладом в 400 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; г. Макеевка, ул. Карбит Колония; из плена.
59. Авдеев Александр Мабинов[ич] - 1911 (1915?), тат[арин], н[е]гр[амотный], б[ес]п[артийный]; Астраханский р[айо]н, рыбзавод № 1, ул. Батуми, рыбзавод, рулевой с окладом 200 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Астраханский р[айо]н, № 4, ул. Батуми; из плена.
60. Серадеев (Серазеев) Ярхан Абзалович - 1913, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; ТАССР, КулангинскийXXXI р[айо]н, д. Каратон [Каратун], г. Грозный, шофер с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Кулангинск[ий] р[айо]н, д. Каратон; из плена.
61. Ифатуллин Игенат - 1913, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Дубъязский р[айо]н, д. Бикнарат; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, ТАССР, Дубъязский р[айо]н, д. Бикнарат; из плена.
62. Качалов Михаил Иванович - 1907, мордв[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Морд[овская] АССР, Атяшевский р[айо]н, д. Селищи, Челябинск, водоканал, слесарь с окладом 700 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Морд[овская] АССР, Атяшевский р[айо]н, д. Селищи; из плена.
63. Давлетбаев Фахардин - 1916, татар[ин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Красносольский [Красноусольский] р[айо]нXXXII, д. Юлук [Юлуково], в колхозе, колхозник, рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Уфа, Красносольский р[айо]н, Кусаадинский с[ельский] с[овет], д. Юлук; из плена.
64. Набиулин Сафа - 1914, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть], Кайбицкий р[айо]н, д. Бурундук [Бурундуки], Москва, воинская часть, шофер с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Казань, Кайбицкий р[айо]н, д. Бурундук; из плена.
65. Сагитов Яляль Бадардинович - 1920, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Челяб[инская] обл[асть], д. Куначак [райцентр Кунашак], Челябинск, артель, рабочий с окладом 1 700 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; г. Челябинск, ул. Сталина, 57 Б; из плена.
66. Галеев Мехамед (Мухамед) Садыкович - 1910, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Набер[ежные] Челны, Центр[альная], 37, Наб[ережные] Челны, книготорг[овец] с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Наб[ережные] Челны, Центр[альная], 37; из плена.
67. Ахметгалеев Газис - 1914, татар[ин], 3 кл[асса], б[ес]п[артийный]; г. Казань, Узбекистан, колбасн[ик] с окладом 500 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Узбекистан, г. Бухара, ул. Ленина, 38; из плена.
68. Баторбаев Касим Мус. - 1916, казах, 3 кл[асса], б[ес]п[артийный], Горьевская [Гурьевская] обл[асть]XXXIII, Денгийский [Денгизский] р[айо]н XXXIV, с. Бутахон; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Горьевская обл[асть], Денгийский р[айо]н, с. Бутахон; из плена.
69. Каримов Абдул Каримович - 1922, татар[ин], 2 кл[асса], б[ес]п[артийный]; Омская обл[асть]XXXV, Ярковский р[айо]н, д. Матмас; в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Омская обл[асть], Ярковский р[айо]н, к[олхо]з Сталина; из плена.
70. Мирсаяков Салихьян - 1911; ТАССР, Муслимовский [Муслюмовский] р[айо]н, к[олхо]з Рохматуллина, в колхозе, колхозник; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Муслимовский р[айо]н, к[олхо]з Рохматула; из плена.
71. Шафеев Адбулл Камальд[инович] - 1918, татар[ин], 1 кл[асс], б[ес]п[артийный]; Куйб[ышевская] обл[асть]XXXVI, С. Кул[атк]инский р[айо]н, д. Кирюшкино, спиртзавод КИМ, аппаратчик с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Тульская обл[асть], Ким[ов]ский р[айо]н, Бронский с[ельский] с[овет]; из плена.
72. Андержанов Абдулбагап - 1922, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; Горьк[овская], обл[асть], Кр[асно]окт[ябрьский] р[айо]н, д. Пица [Пильна], г. Москва, электрик с окладом 450 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Москва, Каланчевская ул.; из плена.
73. Мухамедгалеев Хурматул - 1920, татар[ин], 7 кл[ассов], б[ес]п[артийный]; Казанская обл[асть], Балтачский [Балтасинский] р[айо]н, ст[анция] ШеморданXXXVII, Ташкент, бетон[щик] с окладом в 500 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Ташкент; из плена.
74. Еникеев Гуммер Мухариям[ович] - 1918, татар[ин], среднее [образование], ВЛКСМ; БАССР, Благовар[ский] р[айо]н, д. Каргали [Верхние Каргалы], Давлекан[ово], учитель с окладом 550 рублей; серж[ант], 15.02.42 г., ком[андир] роты; БАССР, Благовар[ский] р[айо]н, д. Каргали; из окружения, в советском тылу - август 1943 г.
75. Камалтинов Заки Нургал[иевич] - 1923, татар[ин], 6 кл[ассов], ВЛКСМ; Молот[овская] обл[асть]XXXVIII, Бардинский [Бардымский]р[айо]н, д. Казы (?), в колхозе, колхозник;рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Кайбицкий р[айо]н, с. Бурундук; из плена, пропал без вести.
76. Хафизов Фатхул Хафизович , - 1915, татар[ин], среднее [образование], б[ес]п[артийный]; ТАССР, Муслимовский [Муслюмовский] р[айо]н, д. Муслюмово, Казань, учитель; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; ТАССР, Муслюмовский р[айо]н, д. Муслюмово; из плена, пропал [без] вести.
77. Юсупов Исхак Кальниз[ович] - 1911, татар[ин], среднее [образование], б[ес]п[артийный]; Астрахань, ул. Батумская, 8/26, Астрахань, рабочий с окладом 400 рублей; рядовой, 23.02.43 г., рядовой; Астрахань, ул. Батумская, 8/2; из плена, пропал [без] вести.
78. Афлятонов (Афлятунов) Талип - 1919, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; БАССР, Ярнякинский[Ермекеевский?] р[айо]н, д. Янганаяк (?); в колхозе, колхозник,рядовой, 23.02.43 г., рядовой; БАССР, Ярнякинский[Ермекеевский?] р[айо]н, д. Янганаяк (?); из плена, пропал [без] вести.
79. Салимьзянов Кадыр Хал. - 1923, татар[ин], 4 кл[асса], б[ес]п[артийный]; НСО [Новосибирская область], Чановский р[айо]н, д. Ч. Кушкуль[Кошкуль];в колхозе, колхозник,рядовой, 23.02.43 г., рядовой; НСО, Чановский р[айо]н, д. Ч. Кушкуль; из плена, убит 6.03.43 [г.].
НА РБ, ф. 1450, оп. 5, д. 2, л. 47-107.
Публикацию подготовил Рустэм Гайнетдинов
