Мода и стиль. Красота и здоровье. Дом. Он и ты

Анархо-индивидуализм: символика, основные идеи, известные представители. Алексей Алексеевич Боровой и его книга «Анархизм

Анархизм - политическая философия, заключающая в себе теории и взгляды, которые выступают за ликвидацию любого принудительного управления и власти человека над человеком.

Анархизм - идея о том, что общество может и должно быть организовано без государственного принуждения. При этом существует множество различных направлений анархизма, которые часто расходятся в тех или иных вопросах: от второстепенных, и вплоть до основополагающих (в частности - относительно взглядов на частную собственность, рыночные отношения, этнонациональный вопрос).

Анархизм - политическая философия, основывающаяся на свободе и имеющая своей целью уничтожение всех типов принуждения и эксплуатации человека человеком. Анархизм предлагает заменить сотрудничеством индивидов власть, существующую за счёт подавления одних людей другими и благодаря привилегиям одних по отношению к другим. Это означает, что, по мнению анархистов, общественные отношения и институты должны основываться на личной заинтересованности, взаимопомощи, добровольном согласии и ответственности (исходящей из личной заинтересованности) каждого участника, а все виды власти (то есть принуждения и эксплуатации) должны быть ликвидированы.

О сути анархизма и нескольких внутренних вопросах

Существует много типов и традиций анархизма, и не все они взаимоисключающие: как правило конкретные анархисты являются сторонниками нескольких подвидов анархизма одновременно как дополняющих друг друга: например анархист может быть одновременно сторонником безгосударственных коммунистических идей и феминизма. Большинство анархистов традиционно считаются левыми, выступающими против не только государственности, но так же частной собственности, капитализма, рыночных отношений. К данному направлению относятся анархо-коммунисты, большинство анархо-коллективистов и анархо-синдикалистов. В то же время анархизм всегда включал в себя индивидуалистическую составляющую.

В то же время стоит отметить, что ещё в 1927 году отвечая на, предложенную Петром Аршиновым и поддержанную Нестором Махно писала (при этом отмечалось, что данные положения были сформулированы в ходе гражданской войны в России в 1918-1919 годах, в ходе попытки объединения российских анархистов для совместной революционной борьбы:

При этом часть современных анархистов даже выступают в поддержку капиталистических отношений (например, рыночные анархисты, агористы и др.), часть являются сторонниками рыночных отношений, но отрицают при этом капитализм (мутуалисты). При этом все-таки представители анархизма и составляют меньшинство относительно анархистского движения в целом, в то время как большая часть анархистов по всему миру придерживается идей левого толка. По словам анархиста XXI века Синди Милштейн, анархизм - .

Среди анархистов нет однозначного отношения к организованности движения: часть выступает за создание анархистских организаций (в том числе анархистских профсоюзов - анархо-синдикалисты), другие же выступают резко против, отставая в частности принцип действия через аффинити группы, когда активисты группируются по принципу личного знакомства.

Направления анархистской философской мысли включают в себя широкий спектр идей от крайнего индивидуализма до безгосударственного коммунизма. Одна часть анархистов отрицает любые виды принуждения и насилия (например - толстовцы, представители христианского анархизма), выступают с пацифистских позиций. Другая же часть анархистов наоборот поддерживает насилие, как необходимую составляющую повседневной борьбы за свои идеалы, в частности выступая с позиций пропаганды социальной революции, как единственной возможности достижения анархисткого идеала вольного общества.

Семь базовых принципов анархизма

Теория анархизма вращается вокруг семи базовых принципов:

  • отсутствие власти
  • свобода от принуждения
  • свобода ассоциаций
  • взаимопомощь
  • разнообразие
  • равенство
  • братство

    Отсутствие власти подразумевает, что в анархистском обществе один человек, либо группа лиц не будут навязывать свое мнение, желание и волю другим лицам. Это же подразумевает отсутствие иерархии и представительной демократии, равно как и авторитарного правления. Анархизм исключает любого рода призывы к построению общества тоталитарного типа, при котором все люди будут подвергнуты тотальному контролю, а все сферы человеческой жизни будут стандартизированы вплоть до полного единообразия. Как раз наоборот, анархизм призывает к максимальному развитию каждой отдельной личности и индивидуализированный подход к решению проблем и потребностей отдельных людей, если на это существуют возможности.

    Свобода от принуждения предполагает отказ от принуждения одних людей другими к участию в какой бы то ни было деятельности, будь то в интересах отдельного человека или даже всего общества, против его воли. Участие в общественно значимых действиях либо проектах должно осуществляться по мысли анархистов не под внешним давлением, но при условии проявления личной ответственности перед обществом, частью которого он является.

    Свобода ассоциаций предполагает, что в обществе, организованном на анархистских принципах возможны любого рода ассоциации для удовлетворения всех общественных потребностей, любые общественные структуры должны создаваться свободно объединившимися людьми, обладающими равным правом определять будущее общества.

    Анархисты полагают, что на место власти должен быть привнесен принцип действительной низовой инициативы, когда люди сами, коллективно будут решать общественные вопросы, и индивидуально (без вреда для других) свои личные вопросы. Ради решения любых проблем, которые касаются общества в целом, а так же осуществления проектов, которые затрагивают широкие слои общества, инициатива должна выстраиваться снизу вверх, а не наоборот, как это имеет место быть в современном мире. Если будет необходимость в крупных организациях, например по сбору и утилизации отходов, развитию компьютерных технологий, использованию природных ресурсов, организации промышленного производства, энергоснабжения и чего бы то ни было ещё, анархисты предлагают создавать федеративные сообщества снизу вверх, вплоть до всемирного уровня, либо на конфедеративных началах, с широким разветвлением горизонтальных связей. При создании федералистских образований анархисты предлагают осуществлять их через систему делегирования, с правом немедленного отзыва делегатов, базирующуюся на принципе императивного мандата. Федерации основываются на тех же базовых принципах, но действуют через представительство от коллективов. Такие делегаты не должны принимать решений за выдвинувших его людей, но должны выполнять возложенные на них обязательства (в этом и заключается принцип императивного мандата).

    Два последующих принципа взаимосвязаны. Взаимопомощь - это синоним сотрудничества. Когда люди работают сообща, их деятельность заметно эффективнее, нежели когда каждый работает поодиночке. Коллективное взаимодействие - это укороченный путь к достижению необходимого результата при возможно меньшей затрате усилий. Разнообразие - залог наиболее полноценной жизни каждого отдельного человека, из которых состоит общество. Фордистско-тейлористская организация производства, стандартизация массового производства, унификация отчуждает людей друг от друга, способствует раздроблению общества на эгоистов, озабоченных лишь своими собственными интересами в ущерб окружающим. Данные тенденции, к тому же, способствуют разрушению окружающей среды, экологии. С другой стороны, тенденции развития цивилизации способствуют развитию разнообразия рабочего процесса, дестандартизации и демассификации (что делает анархизм только более актуальным направлением общественной мысли), а потому ужасы конвейерезации человеческой жизни, неотъемлемо сопровождающие индустриализм выглядят, по крайней мере в странах уже прошедших процесс индустриализации, отходящими в прошлое. Можно сказать, что разнообразие - это более экологичная форма организации, так как подразумевает индивидуализированный подход к производству и потреблению, и, кроме того, анархисты полагают, что общественные организации более эффективно удовлетворяют интересы людей тогда, когда те имеют возможность формировать их по своему усмотрению. Когда человеческая жизнь основывается на разнообразии, люди взаимодействуют более естественно и непосредственно. Кроме того, разнообразие приводит к тому, что отдельных людей становится все сложнее контролировать. С другой стороны нельзя идеализировать понятие разнообразие, так как оно возможно и в капиталистическом обществе (и не только в той форме, в которой рассматривал этот вопрос Элвин Тоффлер), что порождает пресловутое, которое как раз наоборот облегчает осуществление власти государством и капитализмом, и, кроме того, способствует все более стремительному исчерпанию природных ресурсов.

    Анархизм возможен лишь при так называемой, то есть когда невозможен тотальный контроль. К сожалению, развитие современных технологий лишь усиливают данный контроль, вроде бы не давая возможности такому строю, как анархизм. Между тем, в сообществе свободных технологий есть другая неопределённость: между заказчиком и потребителем товара. Так что в этом смысле, как строй, анархизм в современных условиях все равно возможен.

    Равенство - означает отсутствие иерархии, одинаковые для всех возможности удовлетворения своих личных потребностей в искусстве, творчестве, продуктах труда, а так же равный доступ ко всем общественным благам, в том числе последним достижениям науки и техники. Братство подразумевает, что все люди являются равными, что интересы и потребности одних не могут быть важнее и/или ценнее интересов и потребностей других людей.

    Неправильное представление По мнению сторонников анархизма, понятия и, принадлежат к числу тех, которые наиболее часто представляются общественностью в искажённом виде и ошибочно используются в значении или - при этом утверждается, что анархисты якобы желают общественного хаоса и возврата к, то есть фактически выставляются сторонниками гоббсовской.

    В ответ на это анархисты указывают, что греческую приставку av в слове avapxia следует понимать как т.е, безвластие, а не или (власти):

    Сторонники анархизма считают, что в последнее время эта философия, несмотря на представление анархии как стремления к хаосу и полному насилия беспорядку, получает всё большее распространение. По их мнению, этому во многом способствует, в том числе, популярность движения за свободное распространение компьютерных программ, исходного кода, энциклопедий (в особенности компьютерных Интернет-энциклопедий, находящихся в максимально свободном доступе), свободный доступ к произведениям искусства и результатам научных исследований, а также анархические по своей сути проекты, вроде Freenet и инженера Жака Фреско. А кроме того, росту популярности анархистских идей способствует кризис социального государства и крах авторитарных социалистических идеологий, что в особенности способствует возрождению анархистского профсоюзного движения:

    Происхождение анархизма

    Первые анархистские идеи восходят к древнегреческим и древникитайским философским школам (хотя ростки протоанархизма находят в разных странах мира, в том числе в Египте и др.). К древнегреческим протоанархистам традиционно относят софистов (Антифонт - ок. 450/444 - ок. 365/360 гг. до н. э., Диоген Синопский - ум. ок. 330-320 г. до н. э., и других) и киников. К древнекитайским относят даосскую традицию Лао-цзы (VI-V вв. до н. э.) и Чжуан-цзы (ок. 369-286 гг. до н. э.). Современный же анархизм возник из светского, равно как и религиозного направлений мысли эпохи Просвещения, в частности из аргументации Жан-Жака Руссо, его идеях о свободе и морали.

    Кроме того к предшественникам современного анархизма можно отнести ранних христиан, многие религиозные христианские ереси, такие как например движение анабаптистов.

    Непосредственно же первым теоретиком современного анархизма стал Уильям Годвин (1756-1836), развивавший идеи, легшие впоследствии в основу современной анархистской мысли (правда, он ещё не пользовался термином):

    Первым же либертарным теоретиком, открыто назвавшим себя анархистом, выступил Пьер Жозеф Прудон, по праву считающийся подлинным основателем современной анархистской традиции (в отличие от Годвина он имел последователей, и к тому же называл уже себя открыто анархистом). Он выступил с идеей (система координации в экономике, когда независимые участники производят свои действия, побуждаемые исключительно собственными интересами, основываясь на самостоятельно полученной информации), противопоставив её идеям централизма, предложив идею, когда порядок возникает в результате того, что все делают то, что они сами желают делать, и такая система самоуравновешивается, приходя к естественному порядку, и где. При этом, как и Годвин, Прудон выступал против революционного преобразования общества, он представлял анархию как .

    Под Прудон подразумевал местное самоуправление. Его идеи вдохновляли многих последователей анархизма в 19-20 столетиях.

    Основные направления в анархизме

    Анархо-индивидуализм

    Анархистский индивидуализм включает в себя несколько традиций, которые поддерживают идею о том, что .

    Анархо-индивидуализм поддерживает идеи собственничества, которая держится для себя, является частной. Это радикально отличает индивидуалистов от социалистов/коллективистов/коммунистов/коммунитаристов, которые выступают против данного подхода, и одни из которых выступают за коллективное владение собственностью (как правило противопоставляя понятия личной и частной собственности), а другие вовсе отрицают понятие собственности, утверждая, что. Идеи анархо-индивидуализма развивали Макс Штирнер, Бенджамен Таккер, Генри Дэвид Торо отчасти Алексей Боровой, Мюррей Ротбард и другие.

    Эгоизм Макса Штирнера

    Самой крайней формой анархистского индивидуализма называют, что было разобрано одним из самых ранних и самых известных сторонников индивидуалистического анархизма (хотя, как и Уильям Годвин, не называвшим себя анархистом) Максом Штирнером. Книга Штирнера () была издана в 1844 году, и является основополагающим текстом данной философской традиции. В соответствии с концепцией Штирнера, единственное ограничение прав человека - это его сила, ограничиваемая силой других:

    Штирнер исходил из права силы. Согласно его концепции общество - это иллюзия, его не существует, зато люди являются реальностью. Он выступал защитником собственности, приобретенной физической силой, властью, но не моральным правом.

    При этом Штирнер выступал за определённого рода защиту своих прав и предрекал создания, в котором жестокость сплачивает людей. Отношение к государству у Макса Штирнера было несколько противоречивым: с одной стороны он считал его существование незаконным, противоестественным, но не считал в то же время, что люди обязаны его уничтожать, хотя и рекомендует от него избавиться. По сути он выступает с той позиции, что необходимо игнорировать существование государства, когда оно находится в противоречии с интересами личности, и быть согласным с его наличием, когда их интересы совпадают. Однако, в то время как он считал, что никто не был обязанным устранять государство, он действительно думал, что государство в конечном счёте разрушится в результате повсеместного распространения эгоизма.

    В России анархистский индивидуализм, разработанный Штирнером, соединенный с идеями Фридриха Ницше, привлек небольшое количество богемных художников и интеллектуалов, таких как Лев Чёрный, и ряд других одиночек, которые находили свое самовыражение в преступлениях и насилии[. Они отрицали необходимость создания организаций, считая, что только неорганизованные, спонтанно действующие люди были обезопашены от принуждения и власти, полагая, что это делало их верными последователями идеалов анархизма. Такой тип анархистского индивидуализма, вдохновлял, в частности, анархо-феминистку Эмму Гольдман. Хотя эгоизм Штирнера и индивидуалистичен, тем не менее он оказывал влияние и на определённую часть анархо-коммунистов. Формы либертарного коммунизма, подобные этой, развивались Ситуационистским Интернационалом, чрезвычайно по своей природе эгоистичного.

    Американская традиция

    Другая форма анархо-индивидуализма отстаивалась, американскими индивидуалистами, которые поддерживали частную собственность, обмениваемую на свободном рынке. Они отстаивали свободу и собственность частных организаций и выступали за сохранение системы наемного труда То что одни люди нанимают других, эксплуатируют чужой труд для них не было проблемой, однако требовали, чтобы: .

    Они полагали, что государственно-монополистический капитализм (определённый как спонсируемая государством монополия) препятствовал тому, чтобы труд оказывался полноценно вознагражденным.

    При этом стоит отметить, что даже среди американских индивидуалистов девятнадцатого века, не было монолитной доктрины, поскольку они не соглашались друг с другом по различным проблемам включая права на интеллектуальную собственность и владение против собственности на землю Главное расхождение произошло позже в девятнадцатом столетии, когда Таккер и ряд других оставили естественные права и перешли в, по типу штирнервской философии. Некоторые, такие как Таккер, идентифицировали себя как - термин, который в то время имел широкое понятие - это подразумевало приверженность идеям решения посредством радикальной экономической реформой.

    С началом двадцатого столетия популярность индивидуалистического анархизма падает, хотя позже эти идеи и были пересмотрены и модифицированы Мюрреем Ротбардом и анархо-капиталистами в середине двадцатого столетия, в потоке более широкого либертарианского движения.

    Мутуализм

    Мутуализм берет начало в 18-м столетии в английском и французском рабочих движениях ещё до того как они приняли анархистскую форму, что было связано с работами Пьера Жозефа Прудона во Франции и другими теоретиками в Соединенных Штатах. Прудоновские идеи были введены Шарлем Дана (Charles A. Dana), анарх-индивидуалистам в Соединенных Штатах включая Бенджамена Таккера и Уильяма Батчельдера Гриине (William Batchelder Greene).

    Мутуалистский анархизм базируется на взаимности, свободе ассоциаций, добровольном контракте, федерализме, а также кредитах и денежной реформе. Согласно Гриине, в мутуалистской системе каждый рабочий получал бы.

    Ретроспективно мутуализм иногда характеризовался как являющийся экономическим индивидуализмом, но при этом иногда и как идеологически расположенный между индивидуализмом и коллективистскими формами анархизма.

    Социальный анархизм

    Социальный анархизм - одна из двух основных категорий анархизма, наравне с индивидуалистическим анархизм. Понятие социального анархизм обычно используют, чтобы идентифицировать коммунитаристские формы анархизма, которые подчеркивают сотрудничество, кооперацию и взаимопомощь, при отрицании частной собственности на средства производства и капиталистических отношений. Социальный анархизм включает в себя анархо-коллективизм, анархо-коммунизм, либертарный социализм, анархо-синдикализм, социальную экологию и, отчасти, мутуализм.

    Коллективистский анархизм

    Коллективистский анархизм, также называемый революционным социализмом или какой либо ещё подобным образом, является революционной формой анархизма, обычно связываемой с именами Михаила Бакунина и Иоганна Моста. В отличие от мутуалистов, коллективистские анархисты выступают против всех форм частной собственности на средства производства, в свою очередь считая, что такая собственность должна быть коллективизированна. Согласно концепции анархо-коллективистов, это может быть достигнуто только через революцию, которая начнется актами насилия со стороны небольших группы революционеров, что должно революционизировать рабочие массы, которые коллективизируют средства производства. Однако, при этом, коллективизация не должна распространяться на распределение доходов, поскольку рабочим должна будет выплачиваться заработная плата в соответствии с затраченным на работу временем. Это положение было позднее раскритиковано анархо-коммунистами, поскольку такая система. При этом анархо-коммунистические и коллективистские идеи отнюдь не были взаимоисключающими. Хотя коллективисты защищали систему заработной платы за труд, часть из них считали вполне возможным допустить что после революции, постепенно состоится переход к коммунистическим отношениям, а товарищ Михаила Бакунина по Первому Интернационалу Джеймс Гильом, например, утверждал, что они были именно коммунистическими анархистами, но выбрали самоназвание коллективистов чтобы отличаться от коммунистов-государственников. Коллективистский анархизм возник тогда же, когда и марксизм, но выступил против марксистской идеи о диктатуре пролетариата, несмотря на установленную марксистскую цель коллективистского безгосударственного общества.

    Анархо-коммунизм

    Анархо-коммунисты утверждают, что действительно свободная форма социальной организации возможна только в таком обществе, которое состоит из самоуправляющихся коммун и общин, в которых организовано коллективное использование средств производства, внутри которых действует принцип прямой демократии, то есть коллективного, совместного принятия решений, а между собой эти коммуны связаны через объединение в федерации и/или конфедерации, посредством горизонтальных, и вертикальных (построенных снизу вверх) связей.

    Однако, некоторые анархо-коммунисты выступают против мажоритарной природы прямой демократии, усматривая в ней потенциальную возможность препятствия личной свободе личности и благосклонность к демократии согласия, то есть усматривают в этих отношениях иерархические начала, власть и основы для воссоздания государственности. Поскольку при анархистском коммунизме деньги должны будут перестать существовать, люди не будут получать прямую компенсацию за труд (через разделение прибыли и оплаты труда), но должны будут иметь свободный доступ ко всем ресурсам и излишкам, произведенным коммуной. Согласно анархо-коммунистической концепции Петра Кропоткина, и более поздним идеям Мюррея Букчина, члены такого общества будут спонтанно, добровольно выполнять весь необходимый труд, потому что они будут осознавать выгоды общественного владения предприятиями и взаимопомощи.

    Кропоткин полагал, что частная собственность являлась одной из важнейших причин угнетения и эксплуатации и призывал к её отмене, выдвигая в противовес частной коллективную, общественную собственность. При этом он писал: .

    Отвечая же тем, кто утверждал, что анархо-коммунисты хотят всех загнать всех силой в коммунистическое общество, в котором нет места разнообразию, и все будут жить как в тюрьме или казарме, Кропоткин пояснял: .

    Анархо-синдикализм

    В начале 20-ого столетия возник анархо-синдикализм, заняв свое особое место в рамках анархистской мысли Сосредоточив намного больше внимания на рабочем движении, нежели все остальные формы анархизма, синдикалисты выдвигают идею о том, что профсоюзы являются той силой, посредством которой возможно осуществить радикальные социальные изменения в общественной жизни, произвести революцию, заменив капитализм и государство новым обществом, основанным на общественном самоуправлении трудящихся. Как и анархо-коммунисты, подавляющее большинство анархо-синдикалистов стремятся отменить систему наемного труда и частную собственность на средства производства, в которых видят одни из важнейших причины разделения общества на класс имущих (собственников) и неимущих (наемных работников, трудящихся).

    Важнейшими принципами, на которых основывается анархо-синдикализма являются рабочая солидарность, прямое действие (всеобщая забастовка и повседневная борьба на рабочем месте, саботаж), самоуправление рабочих. Все это вполне совместимо и с другими направлениями анархизма, так что анархо-синдикалисты часто являются так же анархо-коммунистами или анархо-коллективистами. Сторонники анархо-синдикализма выступают за развитие профсоюзных организаций трудящихся, поскольку это концентрирует трудящихся в рамках существующей системы, и способствует тем самым социальной революции.

    Ведущим анархо-синдикалистским теоретиком первой половины двадцатого столетия был Рудольф Роккер, чья брошюра 1938 года обрисовывала в общих чертах возникновение движения, его основные цели и значимость рабочего движения в будущем.

    Хотя анархо-синдикализм подчас ассоциируется с рабочим движением начала двадцатого столетия (в особенности во Франции и Испании), многие синдикалистские организации активно действуют и сегодня, часть из которых по прежнему представляет Анархо-синдикалистский Интернационал (МАТ - Международная ассоциация трудящихся, созданная зимой 1922-1923 годов) и профсоюзную организацию Индустриальные рабочие мира (ИРМ), а часть действуют не являясь коллективными членами международных синдикалистских объединений.

    Анархизм без прилагательных

    По словам историка Джорджа Ричарда Эсенвейна (George Richard Esenwein), . подчеркивает гармонию среди различных анархистских фракций и пытается объединить их вокруг их общих антиавторитарных основ. Такая позиция была сначала принята в 1889 Фернандо Тарридой дель Мармолой (Fernando Tarrida del Marmol), обеспокоенного среди различных анархистских движений, как призыв к терпимости. Среди представителей данного направления можно назвать Вольтериану де Клер (Voltairine de Cleyre), Эррико Малатесту и Фреда Вудворта.

    Постклассический анархизм

    Анархизм продолжает производить много эклектичных и синкретических философских направлений и движений; начиная с возрождения анархизма в США в 1960-х годах возникло много новых направлений. Так, например, анархо-капитализм развивался в качестве радикального крыла антигосударственного либертарианства, будучи по сути изрядно омоложенной формой анархо-индивидуализма. Данное направление вобрало многие идеи из экономической австрийской школы, экономика и право или теория государственного выбора, в то время как расцветающие феминистское движения и движение защитников окружающей среды также породили направления в анархизме.

    Постлевый анархизм - это тенденция, которая стремится дистанцироваться от традиционной и вообще покинуть жесткие пределы идеологий. Постлевые анархисты утверждают, что анархизм был ослаблен тем, что слишком долго был частью движения, и единственным решением данной проблема называется синтез разных направлений анархистской мысли, и самоопределение антиавторитарного революционного движения вне левого дискурса.

    Постанархизм - теоретическое продвижение синтеза классической анархистской теории, и постструктурализма, развиваемого Солом Ньюманом (Saul Newman), и так же объединяемого с такими теоретиками, как Тодд Мэй (Todd May), Жиль Делез и Феликс Гваттари. Эта теория исходит из широкого диапазона идей, включая сюда постмодернизм, автономистский марксизм, постлевый анархизм, ситуационизм и постколониализм.

    Другая недавно возникшая форма анархизма, критическая по отношению к традиционному анархизму - инсуррекционализм, защищает неформальную организацию и активное сопротивление государству; его сторонниками называют Вулфи Ландстрейчер (Wolfi Landstreicher) и Альфредо Баннано.

    Анархо-капитализм

    Анархо-капитализм (или подругому,) .

    Из-за того, что исторически анархизм сложился как в подавляющем большинстве случаев антикапиталистическая социально-политическая и философская мысль, анархо-коммунисты выступают резко против капиталистического анархизма. Сами же анархо-капиталисты различают капитализм как систему мирного свободного обмена и, который Мюррей Ротбард определяет как сговор между крупным капиталом и правительством, которое использует методы принуждения, чтобы уничтожить систему свободных рыночных отношений. Основываясь на принципе естественных прав, понятии о свободном договоре, прагматизме анархо-капиталисты приветствуют существование частной собственности, которая была приобретена благодаря труду, торговле, или же была получена в подарок. Говоря об обществе, построенном на анархо-капиталистических началах, его сторонники придерживаются принципа свободного, существующих на добровольных началах свободных рыночных отношениях, которые привели бы к такому социальному устройству, в котором будет поддерживаться санкционированный законом правопорядок, защита и инфраструктура организованная через коммерческую конкуренцию, благотворительные организации и свободно создаваемые ассоциации, но не было бы государственной власти. В пропагандируемом Ротбардом анархо-капитализме закон (принцип ненападения) применяется рынком, но не создается им, в то время как утилитаристская версия Давида Д. Фридмана подразумевает, что закон будет создаваться рынком.

    Жёлто-чёрный флаг - наиболее часто используемый анархо-капиталистами.В то время как термин был введен Ротбардом, и его возникновение датируется 1960-ми в Соединенных Штатах, некоторые историки, включая и самого Ротбарда, прослеживают корни данного анархистского направления до середины 19-го столетия в работах рыночных теоретиков, таких как Густав де Молинари (Gustave de Molinari).

    Анархо-капитализм испытал на себе влияние таких прорыночных теоретиков, как Молинари, Фредерик Бастиа и Роберт Нозик, а также американских теоретиков индивидуализма, таких как Бенджамен Таккер и Лизандр Спунер (Lysander Spooner). Продуманная форма анархистского индивидуализма, она отличается от индивидуализма 19-го столетия своим отрицанием трудовой теории стоимости (и её нормативные значения) в пользу неоклассической или Австрийской Школы маржиналистского направления. В свою очередь анархо-капиталистические идеи способствовали развитию агоризма, автаркизма, волюнтаризма (либертарианского) и криптоанархизма. Есть институты, очень тесно связанные с капиталистическим анархизмом: Центр Либертарианских Исследований и Институт Людвига фон Мизеса.

    Анархо-феминизм

    Анархо-феминизм представляет собой синтез радикального феминизма и анархизма, который рассматривает патриархат (мужское доминирование над женщинами) как фундаментальное проявление существующей государственнической системы, которой противостоят анархисты. Анархо-феминизм возник в конце 19-го столетия в работах ранних феминистских анархистов, таких как Люси Парсонс, Эмма Гольдман и Вольтериана де Клер, и даже Дора Марсден (Dora Marsden). Анархо-феминистки, как и другие радикальные феминистки, выступают против традиционных для нашего общество концепций семейных отношений, образования и гендерных ролей.

    Многие анархо-феминистки особенно критически настроены по отношению к институту брака. Например, Эмма Гольдман утверждала, что брак - это просто экономический договор и что <...>.

    Анархо-феминистки рассматривают патриархат как основополагающую общественную проблему и считают, что феминистская борьба против дискриминации по половому признаку и патриархата - весьма существенный компонент анархистской борьбы против государственности и капитализма. Сьюзан Браун выражая свою точку зрения, говорила, что, . Было и несколько мужчин-феминистов, таких как анархо-коммунист Жозеф Дежак (Joseph Dejacque), который выступал против антифеминистских взглядов Прудона. Не так давно Венди Макэлрой определила свою оригинальную позицию, которую она называет, или подругому - , соединяющую в себе феминизм с анархо-капитализмом или либертарианством, утверждая, что прокапиталистическая, антигосударственная позиция подразумевает равные права и возможности для женщин. Индивидуалистический анархистский феминизм возник из американского анархо-индивидуалистического движения.

    Зелёный анархизм

    Черно-зелёный флаг зелёного анархизма.Зелёный анархизм - одно из направлений в анархизме, которое делает акцент на проблемах охраны окружающей среды. На сегодняшний день можно выделить такие важные направления в нём как социальная экология и анархо-примитивизм. Многие сторонники зелёного анархизма и примитивизма рассматривают в качестве основоположника их современных взглядов Фреди Перлмана. Среди известных современных авторов, поддерживающих зелёный анархизм, можно назвать сторонников технологического развития Мюррея Букчина, Жанет Биехал (Janet Biehl), Дэниела Ходоркоффа (Daniel Chodorkoff), антрополога Брайана Морриса, а так же людей близких к Институту Социальной Экологии; кроме того к зелёным анархистам относятся крайне критически настроенные по отношению к идеям технологического развития Деррик Йенсен (Derrick Jensen), Джордж Драффан (George Draffan) и Джон Зерзан; кроме того к данному направлению в анархизме можно отнести Алана Картера и Стюарта Давидсона.

    Социальные экологи, представляющие собой своего рода социальных анархистов, часто критикуют основные (традиционные) направления в анархизме за их сосредоточенность на политике и экономике, вместо того чтобы сосредоточить свое внимание на экосистеме (человеческой и экологической), как делают это последователи зелёного анархизма. Данная теория продвигает идею развития так называемого либертарного муниципализма.

    Анархо-примитивисты часто критикуют анархистский за то, что он поддерживает понятие цивилизации и современные технологии, которые, как считают примитивисты, основываются на господстве и эксплуатации. В противовес этому они защищают процесс, или же повторного воссоединения с окружающей средой.

    Анархизм как общественно-политическое движение, его история

    Анархизм как социально-политическое движение регулярно переживал спады и подъемы своей популярности. Его классический период, определяемый историками-анарховедами примерно с 1860 по 1939 годы, связан с рабочим движением девятнадцатого века и борьбой с фашизмом, прежде всего участием испанских анархистов и анархо-синдикалистов в Гражданской войне 1936-1939 годов Кроме того, анархисты были особенно активны в аболиционистском движении, рабочем движении, движении за гражданские права, женском освободительном движении, антикапиталистическом движении, антивоенном движение, движении за права сексуальных меньшинств, альтерглобалистском движении, сопротивлении налогообложению, и других формах анархистской активности.

    Первый Интернационал

    См. также: Бакунин Михаил Александрович, Юрская федерация и Первый интернационал.

    После поражения революций 1848-1849 годов, в Европе восторжествовала реакция. При этом одним из важнейших итогов революции стало размежевание социально-революционного движения с либеральной буржуазией, революционное движение все более.

    В 1857-м году многие страны мира охватил очередной экономический кризис, что поспособствовало оживлению рабочего движения.

    В 1864 было создано Международное товарищество рабочих (МТР) (Первый Интернационал), которое объединило в своих рядах английских тред-юнионистов, французских прудонистов, бланкистов, лассальянцев и др. Секции Интернационала возникли во многих странах, движение приобрело размах, напугавший правительства разных стран, отдельные секции оказывались под запретом, участников движения преследовали, однако он все-равно функционировал.

    В МТР были сильными позиции последователей Маркса, ставшего Генеральным секретарем данной международной рабочей организации, и прудонистов. Последователи идей Прудона активно отстаивали идеи кооперации, мутуализма. Между представителями различных социалистических течений в рамках Интернационала шли постоянные дискуссии и споры по социально-экономическим вопросам, способам рабочей борьбы.

    В 1868 году к Первому Интернационалу присоединяется Михаил Бакунин, со своими единомышленниками. В том же году, в Женеве ими был создан Международный альянс социалистической демократии. На просьбу о вступлении в МТР Альянсу было отказано, после чего, в июне 1869 года он был распущен, а его отдельные части вступили в Интернационал (женевская секция Альянса была принята в МТР тем же летом). Сначала Маркс и Бакунин находились в дружеских отношениях, однако постепенно их отношения портились, в связи со спорами о революции и её средствах, о федерализме и централизме и других вопросах. Таким образом Интернационал раскалывался на сторонников Маркса (централистов) и Бакунина (антиавторитарных федералистов).

    Бакунин критиковал централистские идеи Карла Маркса, предсказывая, что если он или его сторонники придут где либо к власти, то они всего лишь станут новой правящей элитой, или даже худшей, нежели прежняя. Конфликт достиг кульминации в 1872 году, когда произошёл формальный раскол Первого Интернационала на Гаагском Конгрессе 2-7 сентября 1872 года (кстати, это был первый конгресс Интернационала, на котором Карл Маркс присутствовал лично), на котором произошло исключение Михаила Бакунина и Джеймса Гильома из МТР, а штаб-квартира МТР (которое просуществовало после этого до 1876 года) была переведена в Нью-Йорк (при том, что практически на сто процентов Интернационал был сосредоточен в Европе). В ответ на эти действия руководства МТР сторонники Бакунина создали на конгрессе в Сент-Имьене, проходившем 15-17 сентября 1872 года свой, антиавторитарный Интернационал федералистов, принявший анархистскую программу, сохранивший за собой название Международное Товарищество Рабочих, последний конгресс которого был созван в 1877 году в Верьвье.

    Рабочее движение

    В 1880-х годах американские рабочие развернули широкое движение на улучшение условий труда и введение 8-ми часового рабочего дня. С 1880 года наблюдался постоянный рост забастовочного движения. Кульминацией стал май 1886 года, когда рабочие Чикаго вышли на забастовку. В городе действовали Американская федерация труда, Орден рыцарей труда и социалистическая рабочая партия. Однако самыми влиятельными были анархисты, которые и встали во главе рабочего движения. В ответ на притеснения и репрессии рабочие бастовали по всей стране: 1 мая 1886 года в США бастовало 350 тысяч человек, самыми мощными были акции протеста в Чикаго. 3 мая во время многотысячного митинга произошли столкновения митингующих со штрейкбрехерами, полиция открыла стрельбу по протестующим - погибло 6 человек. На следующий день Хеймаркетской площади проходил новый митинг, во время которого неизвестный бросил бомбу в полицию: один полицейский был убит, несколько десятков ранено. В ответ полиция открыла огонь по митингующим убив 11 человек и ранив около двухсот. Этот день вошёл в историю рабочего движения как Хеймаркетская бойня. По обвинению в подстрекательстве к терроризму были схвачены лидеры рабочего движения - восемь анархистов: один покончил с собой в тюрьме, четверо были повешены 11 ноября 1887 года, остальные были помилованы в 1893 году, по причине того, . В память о событиях мая 1886 года и казни рабочих-анархистов 1 мая было провозглашено в июле 1889 года на конгрессе Второго Интернационала проходившего в Париже днем выступлений за права рабочих. С тех пор рабочие все мира отмечают этот день.

    В 1907, в Амстердаме прошёл Международный анархистский конгресс, на котором присутствовали делегаты из 14 стран, и собрал многих выдающихся анархистов того периода, среди которых были: Эррико Малатеста, Пьер Монатт, Луи Фаббри, Эмма Гольдман, Рудольф Роккер, Кристиан Корнелиссен, Александр Шапиро, Владимир Забрежнев и др. На Конгрессе рассматривали разные вопросы, особое внимание уделялось практическим вопросам организации анархистского движения, проблемам народного образования, всеобщей забастовки и антимилитаризма. Основные дебаты разгорелись вокруг взаимоотношений анархизма и синдикализма. В частности французский делегат, член Всеобщей конфедерации труда (ВКТ) Франции Пьер Монатт считал синдикализм самодостаточным, а известный итальянский анархо-коммунист Эррико Малатесста выступал с резкой критикой синдикализма. Малатеста выступал с поддержкой рабочего движения, но считал что нужны не революционные, а рабочие организации, он критически относился к созданию профсоюзов.

    В 1905 году, в Чикаго была образована организация Индустриальные рабочие мира (ИРМ), находившаяся под сильным влиянием анархистских идей. Широкого размаха приобретало радикальное рабочее движение в Испании, Франции и других странах. Созданная во Франции Всеобщая конфедерация труда (ВКТ), строившаяся на принципах революционного синдикализма, насчитывала к 1912 году 600 тысяч членов. В 1910 году была создана самая знаменитая анархистская профсоюзная организация - испанская Национальная конфедерация труда (НКТ) - Confederacion Nacional del Trabajo (CNT). Эта анархо-синдикалистская организация была до конца 1930-х годов ведущей силой в испанском рабочем движении. Зимой 1922-1923 годов на берлинском учредительном конгрессе была создана Международная ассоциация трудящихся (МАТ) - анархо-синдикалистский Интернационал, известный так же как Берлинский Интернационал профсоюзов.

    Русская Революция

    С началом революции в России в 1917 году многие анархисты действовали совместно с большевиками, видя в них ближайших союзников, немалую роль в этом сыграла и вышедшая в 1917 году книга Владимира Ленина. В Петрограде, произошедшее в июле неудачное восстание возглавлялось анархистами. Часть анархистов поддержала октябрьский переворот большевиков. Однако уже в 1918 году пути анархистов и большевиков стали расходится, когда в апреле ЧК произвела разгром создаваемой анархистами.

    Анархо-синдикалисты пытались объединить усилия отдельных революционно- и анархо-синдикалистских групп, участвовали в профсоюзных съездах и организовывали свои. На первом всероссийском съезде представителей профсоюзных организаций, проходившем в январе 1918 года было представлено 88 тысяч синдикалистов и максималистов. Однако им так и не удалось достигнуть желаемой цели, влияние их постоянно падало, и уже в 1920 году они представляли только 35 тысяч свои членов.

    Наиболее значимыми оказались действия анархистов в Украине, где организованная анархо-коммунистом Нестором Махно Революционная повстанческая армия Украины (махновцы) действовала против белых, красных, националистов и интервентов. В ходе боевых действий махновцы трижды заключали союз с большевиками, однако все три раза большевики нарушали союз, так что в конце концов РПАУ была разгромлена многократно превосходящими силами Красной армии, а Махно с несколькими товарищами скрылся за границей.

    контрреволюционерами, с одной стороны, и большевиками (буржуазными революционерами и, в то же самое время, социальными контрреволюционерами), с другой, в основном завершилась. Большевикам удалось вновь собрать старую Империю. Но рабочие и крестьянские массы уже не были готовы терпеть олигархическую диктатуру под "революционной" маской, пусть даже в качестве "меньшего зла". Развернулось движение 1920-1921 гг. за "третью революцию": за свободные Советы, независимые от большевистской партии и ее диктатуры, против реквизиций и неравного распределения, против привилегий новых правителей. В этом движении участвовали сотни тысяч человек. Махновское Сопротивление, Кронштадт и крестьянское восстание в Западной Сибири стали символами российского "Жерминаля", последними всплесками социальной революции в России>.

    Анархистское движение было разгромлено. Часть видных активистов погибла, часть бежала за границу, кто-то перешёл на сторону большевиков, а кто-то был выслан за границу.

    В борьбе с фашизмом

    После Первой мировой войны в мире начался не только подъем леворадикальных сил, рабочего движения, но и ультраправых, фашистов и националистов (а затем и национал-социалистов). Анархисты приняли активнейшее участие в борьбе с этими тенденциями. Так, например, анархисты оказали сопротивление подъему фашизма во Франции, где анархисты, правда, разошлись по вопросу об отношении к политике единого народного фронта, и Италии. В Италии анархисты и анархо-синдикалисты были одной из ведущих сил, стоящих на пути Муссолини, в анархо-синдикалистской профсоюзной организации УСИ (Итальянский синдикальный союз) состояло около полумиллиона человек. Сопротивлялись анархисты наступлению фашизма и националистических диктатур и в других странах, однако терпели постоянные поражения.

    В 1936 году НКТ накануне очередных выборов приняли решение не бойкотировать выборы, результатом чего стала победа Народного фронта (сотни тысяч членов Национальной конфедерации труда пошли на избирательные участки, что помогло одержать победу над силами). Через несколько месяцев военные подняли во многих городах Испании мятеж, положивший начало гражданской войне и революции. На мятеж военных анархисты, равно как и другие леворадикальные силы, организовали вооружённое сопротивление. Часть городов, в том числе Мадрид и Барселону, удалось отбить, правда была потеряна Сарагосса, один из анархо-синдикалистских центров, что сказалось на последующих действиях НКТ и ФАИ (Федерация анархистов Иберии). При этом под контролем анархо-синдикалистов оказались оказались промышленный центр Испании Каталония и аграрный Арагон, в которых анархисты активно проводили свои преобразования, которые особенно глубокий характер имели в арагонских коммунах.

    Согласно утвержденной в мае анархо-синдикалисты должны были приступать к строительству либертарного коммунистического общества, однако нерешительность руководства НКТ-ФАИ, ради антифашистского единства со сталинистами и буржуазными республиканцами отказались от собственной программы, хотя многие члены НКТ и осуществляли анархо-коммунистические преобразования на низовом уровне. В мае 1937 года в результате провокаций со стороны сталинистов в Барселоне вспыхнули уличные бои между марксистами из ПОУМ (Рабочая партия марксистского единства) и НКТ с одной стороны и республиканскими сила с другой. Несмотря на то, что НКТ и ПОУМ контролировали ситуацию в городе, они решили пойти на прекращение огня, опасаясь развязывать гражданскую войну в собственном тылу со своими формальными союзниками. Это закончилось тем что ПОУМ были обвинены в поднятии мятежа, и против них начались репрессии, которые позже обрушились и на анархо-синдикалистов. В 1939 году гражданская война закончилась победой сил Франко, в Испании на долгие годы была установлена диктатура, которой испанские анархисты оказывали сопротивление на всем её протяжении.

    В ходе Второй мировой войны анархисты продолжали бороться с фашизмом: на Украине анархисты пытались организовать сопротивление как национал-социалистам, так и сталинистам; ветераны испанской войны, эмигрировавшие во Францию стали активными участниками движения сопротивления, и именно анархисты, входившие во 2-ю Бронетанковою дивизию генерала Леклерка вошли в Париж, а группа, объединившаяся вокруг Всеволода Волина и Андре Аррю распространяла в Марселе листовки с призывом к борьбе с фашизмом, сталинизмом и западным демократическим капитализмом, действовали анархистские партизанские отряды в Италии, Болгарии и в других странах.

    Современное анархистское движение

    Современное анархистское движение весьма разнообразно, и включает в себя множество течений. Наряду со анархистами, то есть представителями классических направлений в анархизме, преимущественно анархо-синдикалистами и анархо-коммунистами, существует например такое движение как анархо-примитивисты.

    Существуют также проанархистские движения, ред-скинов (красные и анархо скинхеды), экологических движений, различных культурных инициатив, поселений, которые насчитывают десятки тысяч активистов. Они борются за так называемую в нынешнем обществе.

    Следуя традиции ситуационистов и новых левых многие современные анархисты пытаются создать некую альтернативу отчужденному и репрессивному социуму, решая все вопросы коллективно, на основе консенсуса, уважая личность и избегая всякого авторитаризма и иерархии. Патриархату противопоставляется равенство полов, традиционным семейным отношениям - коммуны, иерархии - самоуправление. Пропагандируются и активно практикуются экологизм, антиимпериализм и антифашизм. Анархисты активно выступают против дискриминации по половому, национальному, гендерному, сексуальному признакам, против межгосударственных войн и политики неоколониализма. Анархисты весьма активны в антифашистском движении, постоянно участвуют в уличном противостоянии с неофашистами и неонацистами, а так же полицией. В семидесятые огромный размах и известность приобрело антиядерное движение, в котором активно участвовали анархисты и автономы. Это было очень массовое движение, в котором активно участвовала западная молодёжь. Автономы-сквоттеры часто захватывают пустующие здания, которые они превращают в центры либертарной культуры и политики. Существуют различные анархистские коммуны, одной из самых знаменитых из которых является коммуна Христиания в Копенгагене.

    В целом ряде стран продолжают действовать традиционные анархо-синдикалистские профсоюзы, и пропагандистские организации, из которых наиболее крупными являются САК в Швеции, НКТ и ВКТ в Испании, УСИ в Италии, НКТ-МАТ и НКТ-Ф во Франции, ФАУ в Германии (в них состоят десятки тысяч человек).

    Анархо-синдикалистское профсоюзное движение традиционно наиболее сильно развито в Испании. После смерти диктатора Франко в 1976 году здесь началось массовое возрождение анархизма. На первое постфранкистское собрание НКТ пришло порядка 500 тыс. человек. Правда впоследствии в НКТ произошло несколько расколов, в первую очередь по вопросу о выборах в комитеты предприятий. Так что в итоге на сегодняшний день в Испании действует два основных анархо-синдикалистских объединения: НКТ-МАТ, в котором состоит порядка 10-15 тысяч человек, и ВКТ, в котором состоит около 60 тысяч человек. Соответственно НКТ-МАТ выступают против участия в этих выборах, а ВКТ в них активно участвуют.

    Некоторая либерализация внутренней жизни в ряде латиноамериканских стран в конце 70-х и 80-х гг. способствовала началу возрождения и в этих странах. В СССР анархистское движение стало возрождаться в конце 1980-х, а крупнейшим объединением рубежа 1980-1990-х годов стала Конфедерация анархо-синдикалистов (КАС), которая объединяла во время своего наибольшего подъема до двух тысяч человек.

    В 1968 г. на международной конференции анархистов в Карраре был основан Интернационал Федераций Анархистов (IAF-IFA). Принципы работы в пределах ИФА - принцип федерализма, свободного договора и взаимопомощи. Для того, чтобы улучшать координацию и связь в пределах ИФА, а также в качестве открытого контакта для публики и других групп анархистов и организаций, был основан Международный секретариат, полномочия которого нерегулярно переходит от одной федерации IFA к другой. Для налаживания информационного обмена и межорганизационного сотрудничества IFA также близко контактирует с другими организациям анархистов, например с Международная ассоциация трудящихся (МАТ) - анархо-синдикалистским Интернационалом.

    Сегодня анархистское движение, конечно, все ещё не так сильно как прежде, но организует уже десятки тысяч революционеров во многих странах. В многих странах мира насчитываются десятки, если ни сотни тысяч сторонников анархистских идей. Появились группы анархистов и в тех странах, в которых их никогда не было, например, в Нигерии, Турции, Ливане, Бангладеш. Греческое анархистское движение является на сегодняшний день одним из самых сильных в либертарном лагере.

    Медленно возрождение анархизма идет в Северной Америке, но и там либертарные организации испытывают существенный рост своих рядов. Вновь активизируется организация Индустриальные рабочие мира (IWW).

    В Южной Америке возрождается некогда знаменитая аргентинская ФОРА (Аргентинская региональная рабочая федерация), секция МАТ, пытающаяся воссоздать рабочее анархистское движение.

    В Израиле анархизм позиционируется как политическая реализация библейского общественного устройства: небольшие города без федерального законодательства, управляемые выборными судьями. По мнению теоретика библейского анархизма Овадьи Шохера, свобода от власти реализуется не путем демонтажа власти как таковой, но устранения монополии на власть. Для этой цели библейский анархизм выдвигает концепцию конкурирующих юрисдикций - небольших городов, каждый со своими ценностями и законами, которые позволяют любому человеку выбрать комфортную для себя политическую систему без необходимости эмиграции в другую страну.

    Во всем мире существуют многочисленные анархистские издания, исследовательские центры, библиотеки (среди них английское издательство, основанное Кропоткиным, американский журнал, немецкое издание, швейцарская анархическая библиотека СЕРА и др.). В России сегодня тоже выходят анархистские журналы и газеты.

    Внутренние проблемы и дебаты

    Анархизм - это философская, социально-политическая теория, которая содержит в себе множество направлений, часть из которых друг другу диаметрально противоположны (например анархо-коммунистическое направление и анархо-капиталистическое). Это вызывает постоянные споры относительно отдельных сторон теории анархизма, а так же того, кого вообще можно считать анархистом: левые анархисты традиционно не признают анархистами национал-анархистов (своеобразное течение в анархизме, которое отрицается подавляющим большинством анархистов, учитывая что анархизм традиционно выступает против национализма) и анархо-капиталистов, которые отвечают взаимностью, утверждая, что анархизм никогда не был частью социально-политической мысли. При этом часть современных анархистов вообще считает, что анархизм не является ни, ни, что это ложная классификация. Кроме того, часть анархистов считает что анархизм - это именно философия, которая не имеет никакого отношения к политике, и потому называть анархизм - политической идеологией - ложно. Не меньше вопросов вызывает и соотношение религии с анархизмом: традиционно анархизм считается атеистическим, однако вместе с тем существует христианский анархизм, а так же постоянно дискутируется вопрос о либертарных составляющих в других религиях, таких как ислам, буддизм и т. д. Представители разных направлений в анархизме придерживаются разных позиций по вопросам морали, этики, гуманизма и т. д. Кроме того, не все анархисты относятся одинаково к марксизму: для одних он не приемлем совершенно, для других - вполне приемлем, по крайней мере такие направления в марксизме как, рэтекоммунизм (), операизм, люксембургианство троцкизм или даже маоизм.

    Не менее сложные отношения у анархизма с понятиями прогресса, цивилизации, технологий: часть анархо-коммунистов и анархо-синдикалистов являются сторонниками технологического прогресса, другая часть относятся к нему крайне скептически, а анархо-примитивисты выступают резко против самого понятия цивилизация и технологического прогресса, при этом эко-анархисты, последователи идей социальной экологии, утверждают, что экологические проблемы заключаются не в технологиях, а в том, кто и как их использует.

    Демократия так же вызывает неоднозначную оценку в рядах анархистов. Для одних любая демократия - это форма власти, а потому - угнетения и иерархического общественного устройства, так что они отрицают в том числе и понятие о, так как, в то время как другие отстаивают принцип прямой демократии, утверждая, что вполне соответствует анархистским представлениям о свободном безгосударственном обществе. Проблема насилия также разделяет анархистов: одни являются его резкими противниками, в то время как другие - апологетами (что, кстати, уже сыграло злую шутку с анархистами на рубеже девятнадцатого-двадцатого веков, когда увлекшись пропагандой действием, терроризмом и экспроприациями анархисты оказались загнанными в политическое гетто).

    РКАС - Революционная конфедерация анархо-синдикалистов им. Н. И. Махно. Существует с 1994 года.

    Наиболее известные организации и коллективы анархистов в прошлом и настоящем

    Action Directe - . Франция. 1979-1987. Террористическая организация.

    IWA (International Workers Association) (Исп.: AIT - Asociacion Internacional de los Trabajadores, Герм.: IAA - Internationale ArbeiterInnen Assoziation) - Международная ассоциация трудящихся (МАТ), анархо-синдикалистский Интеранционал, существует с конца 1922 года.

    CNT-AIT (Confederacion Nacional del Trabajo) - Национальная конфедерация труда. Конфедерация анархо-синдикалистских профсоюзов. Испанская секция МАТ. Существует с 1910 года.

    USI-AIT (Unione Sindacale Italiana) - Итальянский синдикальный союз. Создан в 1912-м году (воссоздан в 1950-м).

    Class War Federation - Федерация классовой войны. Великобритания. Существует с 1983 года.

    CrimethInc Название является игрой смыслов. Его звучание можно перевести как, а написание как "корпорация ". США и другие страны. Существует с 1996 года.

    FAI (Federacion Anarquista Iberica) - Федерация анархистов Иберии. Испания. Существует с 1927 года

    FAUD (Freie Arbeiter Union Deutschlands) - Союз свободных рабочих Германии (1919-1933)

    FORA (Federacion Obrera Regional Argentina) - Региональная аргентинская федерация рабочих. Аргентинская секция МАТ. Существует с 1901 года.

    IWW (Industrial Workers of the World) - Индустриальные рабочие мира. США и другие страны. Существует с 1905 года

    SAC (Sveriges Arbetares Centralorganisation) - Центральная организация рабочих Швеции. Является федерацией анархо-синдикалистских профсоюзов. Существует с 1910 года.

    АЧК - Анархистский чёрный крест

    РПАУ - Революционная повстанческая армия Украины (1918-1921)

    Юрская федерация - Создана в 1870. Швейцария и другие страны.

    РКАС - Революционная конфедерация анархо-синдикалистов им. Н.И.Махно. Существует с 1994 года.

    АД - Автономное Действие - в настоящее время наиболее крупная организация анархистов в России и Беларуси

    АДА - Ассоциация движений анархистов старейшая организация анархистов на территории ех-СССР, объединяет в своих рядах русскоязычных анархистов в нескольких странах мира

    КРАС - Конфедерация революционных анархо-синдикалистов, российская секция МАТ на территории бСССР. Существует с 1995 года.

    МПСТ - Межпрофессиональный союз трудящихся

    Журналы и газеты российских анархистов

    Журнал и газета (издания)

    Газета (издание)

    Журнал (издание Ассоциации Движений Анархистов)

    Газета (редактор - Влад Тупикин)

    Газета и журнал (издания (КРАС-МАТ))

    Газета (издание)

    Анархия в сфере IT

    Ярким примером воплощения анархической идеологии в сфере информационных технологий является движение OpenSource, в котором всё основано на тех-же идеях, что и классическая анархия.

    P.S.

    От редакции: Очевидно, что это - далеко не полная и не исчерпывающая информация о таком сложном и неоднозначном явлении как анархизм. И, что самое главное, что бы там ни декларировали отцы-основатели Википедии - и эта статья не избежала некоторой субъективности и предвзятости. В чем именно - "найди сам".

  • Анархо-индивидуализм (индивидуалистический анархизм , индивидуальный анархизм ) (от греч. αναρχία - безвластие; лат. individuum - неделимое) - это одно из направлений анархизма , целью которого является установление анархии , то есть безвластного общества, в котором отсутствуют иерархия и принуждение. Базовый принцип традиции индивидуалис­тического анархизма - право свободно распоряжаться собой, которое присуще любому человеку от рождения.

    Индивидуалистический анархизм является традицией мысли в рамках анархического движения, которая подчеркивает, что человек и его воля приоритетны перед любыми видами внешних обуславливающих факторов, таких как коллективы , общества , традиции и идеологические системы . Индивидуалистический анархизм не является единой философией , но относится к группе индивидуалистической философии, направления которой иногда вступают в конфликт. На развитие индивидуалистического анархизма оказали влияние идеи Уильяма Годвина , Генри Дэвида Торо (трансцендентализм), Джошуа Уоррена («суверенитет личности »), Лисандра Спунера («естественное право »), Пьера-Жозефа Прудона (мютюэлизм), Герберта Спенсера («закон равной свободы ») и Макса Штирнера (эгоизм). После этого он распространился в основном в Европе и США . Бенджамен Таккер , известный анархист-индивидуалист XIX в., считал, что «если человек имеет право управлять собой, все внешние правительства являются тираниями».

    …вы хотите нашего уважения, так купите его у нас по той цене, которую мы установим. <…> Если же вы сработаете что-нибудь в десять или сто раз более ценное, чем наша собственная работа, вы и получите в сто раз больше; но и мы тогда сумеем изготовить многое, что вы оплатите нам выше, чем по обыкновенной поденной плате. Мы уже сговоримся друг с другом; если только согласимся в том, что никто ничего не должен дарить другому.

    - Макс Штирнер, «Единственный и Его собственность»

    Современные сторонники анархо-индивидуализма представляют новое общество как бесконфликтное общество, базирующееся на приоритете личности мелких собственников, вступивших во взаимный договор по вопросам самоуправления без государственных органов власти.

    По словам канадской анархо-индивидуалистки Венди МакЭлрой, из индивидуали­стического анархизма происходят следующие утверждения:

    • люди не должны находиться в зависимости от общества;
    • все теории, описывающие, как люди могут работать вместе, должны пройти испытание практикой:
    • целью должна являться не утопия, а реаль­ная справедливость.

    Обзор

    Разновидности индивидуалистического анархизма имеют некоторые общие моменты. К ним относятся:

    • Концентрация на индивидуальности и её превосходство над любой социальной или внешней реальностью или такими конструкциями, как мораль , идеология , социальные устои , религия , метафизика , идеи или желания других людей.
    • Отрицание или принятие с оговорками идеи революции , которая рассматривается как массовое восстание , способное привести в том числе и к новому иерархическому порядку. Вместо революционного пути индивидуалисты предпочитают скорее эволюционные методы распространения анархии, такие как альтернативные опыты и эксперименты , а также просвещение и образование , с помощью чего можно было бы добиться видимых результатов уже сейчас. Это объясняется и тем, что индивидуализм не видит необходимости для отдельной личности в том, чтобы ждать глобальных революционных изменений и приобретать альтернативный опыт обязательно за пределами существующей социальной системы.
    • Представление, что отношения с другими людьми или вещами могут также представлять собственный интерес и могут быть столь же преходящими как и абсолютно необходимыми, с самого момента возникновения анархическим индивидуализмом обычно отвергается. Макс Штирнер рекомендовал образование «союзов эгоистов». Поэтому индивидуалистами всегда подчёркиваются личный опыт и самостоятельное исследование.

    Существуют следующие различия. В отношении экономических вопросов есть приверженцы мютюэлизма (Прудон, Эмиль Арманд , ранний Бенджамен Таккер), эгоисты, непочтительно относящиеся к «призракам», таким как частная собственность и рынок (Штирнер, Джон Генри Маккай , Лев Чёрный (Павел Турчанинов ), поздний Таккер).

    Эгоистическая форма индивидуалистического анархизма, произошедшая из философии Штирнера, поддерживает право индивида делать именно то, что ему нравится - не обращая внимания на бога, государственные законы или моральные нормы. Согласно Штирнеру, права являются «призраками» ума, поэтому он считал, что общества как такового не существует, но «действительнос­тью являются единичные личности» - он выступает за собственность, поддерживаемую способностью к её защите, а не основанную на праве. Штирнер выступает за защиту своих прав и требований «союзами эгоистов», образованных на основе уважения их участников к мощи друг друга.

    В начале XX века наиболее известным печатным органом анархо-индивидуалистов в Европе был журнал «Анархия», под редакцией Альберта Либертада. В России в это же время наиболее заметными идеологам анархо-индивидуализма являлись Алексей Боровой и Лев Чёрный.

    Известные анархо-индивидуалисты

    См. также

    Напишите отзыв о статье "Анархо-индивидуализм"

    Ссылки

    • Макс Штирнер
    • Бенджамен Таккер
    • Вэнди Мак-Элрой
    • Михаил Магид
    • Виконт О. (В.Н. Проппер) Анархический индивидуализм издательства «Индивид», 1906.
    • Иван Аладышкин

    Отрывок, характеризующий Анархо-индивидуализм

    Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
    Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
    В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
    В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
    Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
    Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
    Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
    Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
    В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
    В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
    В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
    И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
    Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
    Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
    Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
    А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
    Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
    Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.

    Индивидуалиалическій анархизмъ, въ представленіи Тэкера, есть гармоническая общественная организація», предоставляющая своимъ членамъ «величайшую индивидуальную свободу, въ равной мѣрѣ принадлежащую всѣмъ.» Единственное ограниченіе правъ человѣка и «единственную обязанность человѣка» Тэкеръ видитъ лишь въ уваженіи правъ другихъ. Насиліе надъ личностью или правомъ собственности другого, правомъ, основанномъ на трудовомъ, а не на монопольномъ началѣ, - недопустимо.

    Самымъ оригинальнымъ моментомъ въ ученіи индивидуалистическаго анархизма является рѣшительное допущеніе имъ частной собственности. Проблема, стоявшая передъ индивидуалистами, была такова: допустимо ли въ анархическомъ обществѣ, чтобы отдѣльная личность пользовалась средствами производства на началахъ частной собственности. Если бы индивидуалистическій анархизмъ отвѣтилъ отрицательно, онъ высказался бы этимъ самымъ за право общества вторгаться въ индивидуальную сферу. И абсолютная свобода личности, являющаяся символомъ всего ученія, стала бы фикціей. Онъ избралъ второе, и институтъ частной собственности на средства производства и землю, - другими словами, право на продуктъ труда возродилось въ индивидуалистическомъ анархизмѣ.

    Признавая эгоизмъ единственной движущей силой человѣка, Тэкеръ изъ него выводитъ законъ равной свободы для всехъ. Именно, въ ней эгоизмъ и власть личности находятъ свой логическій предѣлъ. Въ этой необходимости признавать и уважать свободу другихъ кроется источникъ правовыхъ нормъ, основанныхъ на общей волѣ.

    Такимъ образомъ, индивидуалистическій анархизмъ не только допускаетъ право, какъ результатъ соглашенія общины, но склоненъ защищать его всѣми средствами. Тэкеръ не останавливается ни передъ тюрьмой, ни перед пыткой, ни передъ смертной казнью.

    Если бы даже индивидуалистическій анархизмъ во всѣхъ отношеніяхъ удовлетворялъ потребности человѣческаго духа, то уже одно допущеніе имъ возможности подобнаго реагированія со стороны общественнаго организма на отдѣльные акты личности является полнымъ ниспроверженіемъ всѣхъ индивидуалистическихъ идеаловъ. Можно ли говорить о неограниченной свободѣ личности въ томъ строѣ, гдѣ ею жертвуютъ въ случаѣ нарушенія, хотя бы и самаго священнаго договора? Слѣдовательно, и здѣсь, какъ и въ коммунистическомъ анархизмѣ, мы сталкиваемся съ той же трагической невозможностью - разрѣшить величайшую антиномію личности и общества въ смыслѣ «абсолютной» свободы личности.

    Всякое неисполненіе или уклоненіе отъ соглашенія представляетъ уже собою нарушеніе чужого права. Если анархизмъ мирится съ такимъ порядкомъ, онъ кореннымъ образомъ извращаетъ тотъ принципъ, который положенъ въ основу всего его ученія: принципъ равноправности членовъ, принципъ абсолютнаго равенства, какъ логическій выводъ абсолютной свободы всѣхъ индивидовъ, объединенныхъ въ союзъ. Если же анархизмъ не желаетъ мириться съ тѣмъ хаосомъ, который является неизбѣжнымъ результатомъ такого порядка отношеній, онъ долженъ создавать карательныя нормы.

    Изъ всего изложеннаго выше очевидно, что анархизмъ - не мечтательный, но дѣйствительный, стремящійся дать живой, реальный выходъ бунтующему противъ насилій человѣческому духу - не долженъ говорить о фикціяхъ - «абсолютной», никѣмъ и ничѣмъ «неограниченной» свободѣ, отсутствіи долга, совершенной безотвѣтственности и пр.

    Вѣчная, въ природѣ вещей лежащая - антиномія личности и общества - неразрѣшима. И искать съ фанатическимъ упорствомъ рѣшенія соціологической «квадратуры круга» - значило-бы напрасно ослаблять себя, оставить безъ защиты то, что въ міровоззрѣніи есть безспорнаго и цѣннаго.

    Ни по духу, ни по формѣ оно не будетъ походить ни на законодательство современнаго «правового», буржуазнаго государства, ни на «декреты» соціалистической диктатуры. Это «право» не будетъ вдохновляться идеей растворенія личности въ цѣломъ, коллективѣ, всѣхъ нивеллирующемъ, всѣхъ уравнивающемъ въ цѣляхъ служенія «общему благу», придуманному «сверху». Анархическое право не будетъ изливаться благодѣтельнымъ потокомъ сверху. Оно не будетъ - ни изобрѣтеннымъ, ни оторваннымъ, ни самодовлѣющимъ. Оно будетъ органическимъ порожденіемъ - безпокойнаго духа, почувствовавшаго въ себѣ силу творца и жаждущаго своимъ творческимъ актомъ выразить исканія свои въ реальныхъ - доступныхъ человѣчеству формахъ.

    Глава VIII.

    Анархизмъ и націонализмъ.

    Во всѣхъ ученіяхъ и системахъ анархистовъ - безъ исключеній - анархизмъ опредѣляется какъ антипатріотизмъ и антинаціонализмъ.

    Только одна стихія анархизма - стихія отрицанія вложена въ эти опредѣленія; они лишены утверждающаго смысла. Конечно, въ анархическомъ словарѣ есть цѣлый рядъ болѣе или менѣе прекрасныхъ формулъ - о вселенскомъ братствѣ, о «гражданинѣ человѣческаго рода» и т. п. Но формулы эти звучатъ блѣдно, какъ-то черезчуръ словесно; въ нихъ такъ-же мало чувствуется жизни, какъ и во многихъ другихъ раціоналистическихъ конструкціяхъ анархизма.

    Я думаю, психологія космополитическихъ убѣжденій анархизма намъ станетъ ясной, если мы припомнимъ, что въ построеніяхъ анархистовъ патріотизмъ или націонализмъ (обычно не различающіеся) сочетаются всегда съ представленіями о войнѣ и милитаризмѣ. Анархизмъ, который насквозь пацифиченъ, полагая преступнымъ не только вооруженное столкновеніе народовъ, но и любую форму экономической борьбы между ними - всегда соединяетъ, такимъ образомъ, понятія патріотизма и націонализма съ милитаризмомъ, то-есть воинствующими тенденціями опредѣленнаго историческаго уклада.

    Милитаризмъ есть порожденіе имперіализма, своеобразный продуктъ буржуазно-капиталистической культуры. И, если милитаризмъ - немыслимъ внѣ національныхъ границъ, отсюда еще не слѣдуетъ, что любое осознаніе народомъ своего своеобразія и самоутвержденіе его въ своемъ индивидуальномъ бытіи, въ чемъ основное ядро самого анархизма, сопряжено всегда съ тягостями и безнравственностью милитаризма.

    Со времени знаменитаго «пятаго письма» Бакунина патріотизмъ въ представленіяхъ анархизма - сталъ навсегда «явленіемъ звѣринымъ», своеобразной формой «пожиранія другъ друга». При этомъ охотно забываютъ и неполноту Бакунинскаго опредѣленія «патріотизма» вообще и то, что въ представленіяхъ самого Бакунина «естественный или физіологическій» элементъ патріотизма заслонилъ и вытѣснилъ всѣ другіе элементы.

    Вотъ - наиболѣе полное опредѣленіе патріотизма у Бакунина: «Естественный патріотизмъ можно опредѣлить такъ: это инстинктивная, машинальная и совершенно лишенная критики привязанность къ общественно принятому, наслѣдственному, традиціонному образу жизни, и столь-же инстинктивная, машинальная враждебность ко всякому другому образу жизни. Это любовь къ своему и къ своимъ и ненависть ко всему, имѣющему чуждый характеръ. Итакъ, патріотизмъ это - съ одной стороны, коллективный эгоизмъ, а съ другой стороны - война».

    Но ни упрощенное пониманіе Бакунина, далеко не покрывающее всѣхъ представленій о «патріотизмѣ», ни націоналистическое юродство ничего общаго не имѣютъ и не должны имѣть съ анархическимъ пониманіемъ патріотизма.

    Анархизмъ, конечно, долженъ отвергнуть и «рыночныя» вожделѣнія имперіалистовъ и изступленный «мессіанизмъ» какого нибудь Шатова.

    Слова Шатова: « Всякій народъ до тѣхъ только поръ и народъ, пока имѣетъ своего Бога особаго, а всѣхъ остальныхъ на свѣтѣ боговъ исключаетъ безо всякаго примиренія, пока вѣруетъ въ то, что своимъ богомъ побѣдитъ и изгонитъ изъ міра всѣхъ остальныхъ боговъ» - бредъ, изувѣрство, на смерть поражающія и своего бога и свой народъ. Богъ, какъ и сказалъ Шатову Ставрогинъ, низводится въ такомъ разсужденіи до простого «аттрибута народности», народъ - становится воинствующимъ маніакомъ, сѣющимъ не любовь, а ненависть, отрицающимъ творческое право за всякимъ другимъ народомъ.

    Социальный анархизм или анархизм образа жизни: непреодлолимая бездна — книга американского анархиста, теоретика социального экологизма, Мюрей Букчина (1921-2006), в которой с социальных и классовых позиций критикуется модная в последнее время среди западных анархистов тенденция — индивидуалистический «анархизм образа жизни»

    Социальный анархизм или анархизм образа жизни: непреодолимая пропасть

    Вступление

    Эта небольшая работа была написана, чтобы разобраться с тем фактом, что для анархизма настал переломный момент в его долгой и бурной истории. Массовое недоверие к государству достигло небывалых масштабов во многих странах. Общество поделили между собой горстка неимоверно богатых людей и корпораций, в то время как нищета захватывает миллионы и миллионы людей, чего не происходило со времен Великой Депрессии.

    Мощность эксплуатации увеличилась настолько, что все больше людей соглашаются на количество рабочих часов, характерное для прошлого века. Тогда как анархисты не сформировали ни последовательную программу, ни революционную организацию для направления массового недовольства, продукта современного общества.

    Вместо этого, недовольством людей пользуются политические реакционеры, направляя его против этнических меньшинств, иммигрантов, бедных и маргинальных групп: матерей-одиночек, бездомных, старых и даже против защитников окружающей среды, на которых кладут первоочередную вину за возникновение проблем современного общества.

    Неспособность анархистов (по крайней мере тех, кто себя так называет) получить поддержку масс проистекает не только из чувства бессилия, в наше время овладевшего миллионами людей. Не в меньшей мере виноваты и произошедшие за последние 20 лет изменения в среде самих анархистов. Нравится вам или нет, но тысячи самопровозглашенных анархистов медленно сдавали социальное ядро идей анархизма вездесущему персонализму яппи и нью-эйджа – клейму нашей декадентной, буржуазной эпохи.

    По-настоящему анархисты уже перестали быть социалистами – сторонниками коммунально ориентированного либертарного общества – они избегают серьезного участия в организованной, программно последовательной социальной борьбе против существующего порядка.

    Все больше анархистов следуют современной моде, берущей начало в среднем классе, и впадают в: декадентский персонализм своей суверенной “автономии”, волнующий мистицизм “интуиционизма”, “примитивистские” грезы об истории “до грехопадения”. Даже сам капитализм стал мистифицирован многими мнимыми анархистами до абстрактного “индустриального общества”, а ущемления общества списываются на влияние “технологий”, а не лежащих в основе капитализма общественных отношений между трудом и капиталом, структурированных вездесущей рыночной экономикой, которая проникла во все сферы жизни, от культуры до дружбы и семьи.

    Прослеживается тенденция многих анархистов обвинять в проблемах общества “цивилизацию” вместо иерархии и капитала, “сверхмашину” вместо меркантилизации жизни, неясные “симулякры” вместо вполне осязаемой тирании алчности и эксплуатации. Такое мышление не сильно отличается от буржуазного, оправдывающего “оптимизацию штата” в современных корпорациях “технологическими успехами”, а не неутолимой буржуазной жаждой большей прибыли.

    На последующих страницах я хочу обратить внимание на отход сегодняшних анархистов от социальной борьбы, которая была первоочередным делом для ранних анархистов, таких как анархо-синдикалисты и революционные либертарные коммунисты, на переход к практике “эпизодических приключений”, избегание какой-либо организационной работы и интеллектуальной последовательности, и, что беспокоит еще больше – это скатывание в грубый эгоизм, питающийся культурным декадансом современного буржуазного общества.

    Конечно же, анархисты имеют полное право радоваться обретению давно желанной полной сексуальной свободы, эстетизации повседневной жизни, освобождения человечества от давящих психических оков, которые не давали людям полную чувственную и интеллектуальную свободу. Лично я, как автор написанной около 30 лет назад книги “Desire and Need” (Желание и потребность), могу только похлопать заявлению Эммы Гольдман об отказе от революции, на которой нельзя танцевать – и, как добавили мои родители из профсоюзной организации Индустриальные Рабочие Мира, на которой нельзя петь.

    Но они хотя бы требовали революции – социальной революции – без которой эти эстетические и психологические свободы не могут стать достоянием всего человечества. И они сделали стремление к революции источником всех своих надежд и идеалов. К сожалению, это стремление, а точнее его основы – возвышенное следование идеалу и классовое сознание – разделяет все меньше современных самоназванных анархистов.

    В последующем критическом разборе анархизма как стиля жизни я хочу раскрыть именно революционную социальную перспективу со всей теоретической и организационной подоплекой, из-за которой “социальный анархизм” так называется.

    Надеюсь, что ошибаюсь, но революционные и социальные задачи анархизма страдают от далеко идущей эрозии, вплоть до того, что само слово “анархия” станет частью словаря изысканной буржуазии грядущего века – порочной, мятежной, беззаботной, но полностью безопасной.

    Часть 1

    В течении двух столетий анархизм – самое вселенское объединение анти-авторитарных идей – развивался в напряжении между двумя в своей основе противоречивыми тенденциями: персоналистской приверженности индивидуальной свободе и коллективистской приверженности социальной свободе. Эти тенденции совсем не будут примирены в истории либертарной мысли. Действительно в течении большей части последнего столетия они легко сосуществовали с анархизмом, скорее как минимальное кредо оппозиции Государству, нежели максимальное кредо, отчётливо выработавшее вид нового общества, которое должно быть создано в этом самом месте.
    Впрочем нельзя сказать что различные школы анархизма не защищают весьма специфические формы организации, хотя часто заметно их несогласие друг с другом. По существу, однако, анархизм в целом продвинулся в том, что Исайя Берлин назвал ‘негативной свободой’, то есть скорее формальной ‘свободой от’ нежели реальной ‘свобода для’. Действительно анархизм часто прославляет свою приверженность негативной свободе, как доказательство своего собственного плюрализма, идеологической терпимости или созидательности – или даже тем более, как доказал один постмодернистский священник своей бессвязности.
    Неудача анархизма в разрешении этого напряжения, в отчётливости отношения индивидуума к коллективу, и в формулировании исторических обстоятельств, которые могли бы сделать возможным безвластное анархическое общество порождает проблемы в анархистской мысли, которые остаются нерешёнными и по сей день. Пьер Жозеф Прудон больше многих анархистов своего времени пытался сформулировать довольно конкретный образ либертарного общества. Основанное на различиях, по существу между мелкими производителями, кооперативами и комуннами, видение Прудона напоминало о провинциальном ремесленном мире, внутри которого оно было рождено. Однако его попытке смешать покровительственное, часто патриархальное понятие о свободе с договорной социальной организацией не хватало глубины. Ремесленник, кооператив и коммуна, связаны друг с другом скорее согласно буржуазными договорными понятиям о справедливости или правосудии, нежели коммунистическими понятиями о способностях и потребностях, отразившихся в предубеждениях мастеровых о личной автономии, позволяющий любому моральному соглашению, обращённому к коллективу оставаться вдали от добрых намерений его членов.
    Действительно известное прудоновское заявление о том, что ‘всякий кто накладывает на меня руку, чтобы править мной есть узурпатор и тиран; я объявляю его своим врагом’ сильно склоняется в сторону персоналистской, негативной свободы, оттеняющей его оппозицию к жестоким социальным учреждениям и видение анархистского общества, которое он спроектировал. Его заявление легко гармонирует с отчётливо – индивидуалистическим заявлением Уильяма Годвина ‘Единственной властью, которой я готов принести искреннее послушание, является решимость моего собственного понимания, диктующая моей собственной совестью’. Годвиновская апелляция к ‘авторитету’ его собственного понимания и совести, как и прудоновское осуждение ‘руки’, угрожающей ограничить его свободу, придала анархизму безмерно индивидуалистический толчок.
    Убедительные, какими и должны быть все декларации – а в Соединённых Штатах они получили важное восхищение со стороны так называемого либертарианского права (или если быть точнее права собственности), с его признаниями ‘свободной’ предприимчивости – они показали, что анархизм очень не в ладу с самим собой. В противоположность этому Михаил Бакунин и Пётр Кропоткин придерживались по существу коллективистских взглядов – в случае Кропоткина откровенно коммунистических. Бакунин выразительно признавал преимущество социального над индивидуальным. Общество, пишет он, ‘предвосхищает и в то же самое время переживает каждую человеческую личность, напоминая в этом отношении Природу. Оно вечно, как и Природа, или скорее, будучи рождённым на нашей земле, оно будет сохраняться также долго, как и сама земля. Радикальный бунт против общества, следовательно, просто невозможен для человека, как и бунт против Природы, человеческое общество является ничем иным, кроме как последним великим проявлением или творением Природы на земле. А личность, возжелавшая восстать против общества… должна поместить себя выше бледности реального существования’.
    Бакунин часто выражал свою оппозицию индивидуалистическому направлению в либерализме и анархизме с приданием важного полемического значения. Хотя общество ‘находится в долгу перед личностями’ писал он в относительно умеренном заявлении, строй личности является социальным: ‘даже самая жалкая личность нашего современного общества не может существовать и развиваться без совокупных социальных усилий бесчисленных поколений. Поэтому личность, её свобода и смысл являются продуктами общества, а не наоборот: общество не продукт личностей, которых оно содержит в себе; и выше того, чем более полностью развита личность и чем более значительна её свобода – тем больше она является продуктом общества, тем больше она получает от общества, тем величественнее его долг ему’.
    Кропоткин, со своей стороны, поддерживал придание особого значения коллективу с замечательной последовательностью. В его, вероятно, самой широко читаемой работе, статье ‘Анархизм’ для Британской Энциклопедии, Кропоткин отчётливо определил экономические концепции анархизма, как ‘левое крыло всех социализмов’, призывающее к радикальной отмене частной собственности и Государства ‘в духе местной и личной инициативы и к свободной федерации от простого к сложному, вместо сегодняшней иерархии от центра к периферии’. Кропоткинские работы по этике, фактически, включают подтверждённую критику попыток либералов противопоставить личность обществу, а в действительности подчинить общество личности или эго. Он честно определял своё место в русле социалистической традиции. Его анархо — коммунизм, утверждённый на успехах в технологии и возрастающей продуктивности, стал превалирующей либертарной идеологией в 1890-е, устойчиво проталкивая коллективистские понятия о распределении, основанном на равенстве. Анархисты ‘совместно с большинством социалистов’, подчёркивал Кропоткин, осознают необходимость ‘в периодах ускоренного развития, которые они называют революциями’, максимально уступая дорогу обществу, основанному на федерациях ‘каждого города или комунны местных групп производителей и потребителей’.
    С появлением анархо-синдикализма и анархо – коммунизма в конце девятнадцатого – начале двадцатого века, необходимость в решении напряжённого состояния между индивидуалистской и коллективисткой тенденциями по существу стала спорной. Анархо – индивидуализм в большей степени был маргинализован массовыми социалистическими рабочими движениями, в которых большинство анархистов считали себя левым крылом. В эру бурных социальных сдвигов, отмеченную взлётом массового движения рабочего класса, достигшего своей высшей точки в 1930-е и во время Испанской Революции, анархо-синдикалисты и анархо – коммунисты не меньше, чем марксисты считали анархо — индивидуализм мелкобуржуазной экзотикой. Они часто нападали на него немного прямолинейно, как на блажь среднего класса, укоренённого более в либерализме, нежели в анархизме.
    В тот период, индивидуалисты, едва принимаемые во внимание, во имя своей ‘уникальности’ игнорировали необходимость энергичных революционных форм организации с последовательными и убедительными программами. Далёкие от потакания метафизике эгоизма Макса Штирнера и её ‘уникальности’, анархо – активисты нуждались в элементарной теоретической, дискурсивной и программно-ориентированной литературе, и нужда в которой компенсировалась, среди всего прочего Хлебом и Волей Кропоткина (London, 1913), El organismo econimico de la revolucion Диего Альбада де Сантильяса (Barcelona,1936) и Политической философией Бакунина Григория Максимова (опубликованной на английском в 1953 году через три года после смерти Максимова; дата оригинальной компиляции не дана в английском переводе, может быть она была издана годами, а то и десятилетиями ранее). Никакой штирнеровский ‘Союз эгоистов’ так никогда и не добился известности – даже предполагая, что такой союз может быть учреждён и уцелеет, благодаря ‘уникальности’ своих эгоцентричных участников.

    Индивидуалистический анархизм и реакция

    Вне всякого сомнения, идеологический индивидуализм не исчез в целом за время этого периода всеобщих социальных волнений. Объёмное хранилище индивидуалистических анархистов, особенно в англо-американском мире, было взлелеяно идеями Джона Локка и Джона Стюарта Милля, а также собственно Штирнера. Доморощенные индивидуалисты с изменчивыми степенями приверженностями либертарным взглядам засорили анархистский горизонт. На практике анархо — индивидуализм привлекал внимание педантичных личностей от Бенджамина Таккера в Соединённых Штатах, придерживавшегося причудливой версии свободного рынка до Федерики Монтсени в Испании, которая часто чтила свои штирнеровские взгляды на разрыв отношений. Несмотря на признание анархо – коммунистической идеологии, ницшеанцы вроде Эммы Голдман оставались в своём духе бок о бок с индивидуалистами.
    Едва ли любой из анархо – индивидуалистов осуществлял влияние на появляющийся рабочий класс. Они выражали свою оппозицию в характерных персоналистских формах, особенно в пламенных речах, скандальном поведении и блудном образе жизни в культурных гетто конца века в Нью-Йорке, Париже и Лондоне. Как убеждение анархо – индивидуализм оставался в большой степени образом жизни богемы, наиболее заметной в своём требовании сексуальной свободы (‘свободной любви’) и страстно увлечённой нововведениями в искусстве, поведении и одежде.
    Это происходило во времена суровых социальных ограничений и тупиковой социальной неподвижности, благодаря чему индивидуалистические анархисты вышли на передний план либертарной активности – и тогда в основном, как террористы. Во Франции, Испании и Соединённых Штатах анархисты – индивидуалисты совершили теракты, которые придали анархизму репутацию жестокого, зловещего сговора. Те, кто стали террористами, часто не столько были либертарными социалистами или коммунистами, сколько отчаянными мужчинами и женщинами, использующими оружие и взрывчатку, чтобы заявить протест против несправедливостей и мещанства своего времени, мнимо выраженный в названии ‘пропаганда действием’. Чаще, однако, индивидуалистический анархизм выразил себя в дерзком с точки зрения культуры поведении. Оно стало известным в анархизме именно в степени с тем, что анархисты утратили связь с жизнеспособной публичной сферой.
    Сегодняшний реакционный социальный контекст значительно объясняет появление феномена в европейско-американском анархизме, который нельзя игнорировать: распространение анархо – индивидуализма. Во времена когда даже респектабельные формы социализма пребывают в беспорядочном отступлении от принципов, которые в любом случае могут быть истолкованы, как радикальные, вопрос образа жизни ещё раз занимает место социального действия и революционной политики в анархизме. В традиционно индивидуально-либеральных Соединённых Штатах и Британии 1990-е выплеснули на поверхность самопровозглашённых анархистов, которые – оставив в стороне свою экстравагантную радикальную риторику – культивируют современный анархо – индивидуализм, который я буду называть анархизмом образа жизни. Его озабоченность эго, собственной уникальностью и собственными многообразными концепциями сопротивления устойчиво разрушает социалистический характер либертарной традиции. Не меньше, чем на марксизм и другие социализмы, на анархизм могла глубоко повлиять буржуазная окружающая обстановка о борьбе с которой он заявляет, в результате чего растущая ‘внутренняя сила’ и нарциссизм поколения яппи оставляет свой след на многих признанных радикалах. Для этого авантюризм, личная бравурность, отвращение к теории, странно родственные антирациональным предрассудкам постмодернизма, торжеству теоретической бессвязности (плюрализма), в своей основе аполитичной и анти-организационной приверженности воображению, желанию и экстазу, а также сильному ориентированному на себя очарованию повседневной жизни отражают потери, которые социальная реакция причинила европейско-американскому анархизму в последние два десятилетия.
    В течение 1970-х годов, пишет Катинка Мэтсон, составитель краткого руководства по технике личностного психологического роста произошли ‘ошибочные изменения в аспекте, которым мы познавали себя в мире’. ‘1960-е’ – продолжает она – ‘ознаменовались занятиями политическим активизмом, Вьетнамом, экологией, тусовками, коммунами, наркотиками и так далее. Сегодня мы обращаемся внутрь: мы стремимся к самоопределению, самосовершенствованию, личным достижениям, личному просвещению’. Вредный маленький зверинец Мэтсон, собранный для журнала Psychology Today, включает в себя каждую технику от акупунктуры к Ай Чинь, от электросудорожной до зональной терапии. Оглядываясь назад, она может быть, хорошо включила анархизм образа жизни в учебник по усыплению духовностью, большая часть которого поощряет скорее идеи об индивидуальной автономии, чем о социальной свободе. Психотерапия во всех своих изменениях культивирует направляемое внутрь ‘Я’, которое ищет автономии в неподвижном психологическом состоянии эмоциональной самодостаточности – а не социально вовлечённое Я, выраженное свободой. В анархизме образа жизни, как и в психотерапии, эго противопоставлено коллективу; я – обществу; личное – общему.
    Эго – точнее его воплощение в различных образах жизни – стало идеей фикс для многих появившихся после 1960-х анархистов, утративших связь с необходимостью создания организованной, коллективистской, программной оппозиции существующему общественному порядку. Бесхребетные протесты, неуправляемые эскапады, самоутверждения и очень персоналистская ‘деколонизация’ повседневной жизни проходят параллельно с психотерапевтическими, нью-эйджевыми, ориентированными на себя образами жизни уставших бейби-бумеров и представителей Поколения X. Сегодня то, что считается за анархизм в Америке и всё более в Европе это немного больше, чем занятый самопознанием персонализм, который очерняет важные общественные обязательства; это столкновения групп различным образом переименовываемые в ‘коллективы’ или ‘аффинити-группы’; это состояние разума надменно высмеивающего структуру, организацию и общественную вовлечённость, площадка, предназначенная для детских шалостей.
    Сознательно или нет, многие анархисты образа жизни чаще выражают призыв Мишеля Фуко к ‘персональному бунту’, чем к социальной революции, предпосланной таким образом, словно является двусмысленной и космической критикой власти, таким до некоторой степени требованием учредительных полномочий угнетённых в народных собраниях, советах и/или конфедерациях. В пространстве, где это общее направление исключает реальную возможность социальной революции – в обоих случаях ‘невозможной’ или ‘воображаемой’ – это портит социалистический или коммунистический анархизм в фундаментальном смысле. Действительно Фуко поощряет перспективу того, что ‘сопротивление никогда не находилось в позиции внешности по отношению к власти… Следовательно не существует единственной [читай: универсальной] траектории Великого Отказа, нет мятежной души, источника всех восстаний или чистого закона для революционера’. Схваченные, словно мы все находимся в вездесущих объятиях власти, такой космической, что исходя из преувеличений и двусмысленностей Фуко, сопротивление всецело становится полиморфным, мы тщетно дрейфуем между ‘одиночеством’ и ‘неистовством’. Его изгибистые идеи приводят к точке зрения о том, что сопротивление обязательно должно быть партизанской войной, которая всегда существует – и которая неизбежно терпит поражение.
    Образ жизни, подобный индивидуалистическому, анархизм поддерживает пренебрежением к теории, с мистическими и примитивистскими ответвлениями в целом слишком неясными, интуитивными и даже антирациональными, если анализировать прямо. Они собственно являются скорее симптомами, нежели причинами общего течения в направлении освящения себя, как убежища от существующих социальных недомоганий. Тем не менее, в большой степени персоналистские анархизмы всё еще имеют определённо мутные предпосылки придать себе критическое исследование.
    Их идеологическая родословная в основном либеральная, основанная на мифе о полностью автономной личности, чьё требование собственной независимости обоснованны не требующими доказательств ‘естественными правами’, ‘присущими стоящим’ или на более сложном уровне, интуитивным кантовским трансцендентальным эго, производным от всей познаваемой реальности. Эти традиционные взгляды находятся на поверхности в концепции ‘Я’ или эго Макса Штирнера, которое разделяет с экзистенциализмом тенденцию впитывать всю реальность в себя, словно вселенная вращается по выбору ориентированной на себя личности.
    Современные работы об анархизме образа жизни в целом делают шаг в сторону штирнеровского повелителя, всезаключающего ‘Я’, хотя и поддерживающего его эгоцентричное ударение и направляющегося к экзистенциализму, переработанным ситуационизму, буддизму, даосизму, антирационализму и примитивизму – или если говорить вселенски ко всему вышеперечисленному в различных ипостасях. Их общины, как мы увидим, напоминают о возвращении к имевшему место быть до грехопадения подлинному, часто распространённому и даже раздражительно инфантильному эго, которое мнимо, предшествует истории, цивилизации и сложным технологиям – возможно даже языку – и они пропитаны больше реакционными политическими теориями, появившимися в течение прошедшего столетия.

    Перевод — nihilist.li, Pengvin86

    У книги переведена на русский язык только вступление и первая часть.

    Анархо-индивидуализм , или индивидуалистический анархизм (от греч. αναρχία - безвластие; лат. individuum - неделимое), - одно из направлений анархизма , целью которого является установление анархии , то есть безвластного общества, в котором отсутствуют иерархия и принуждение. Базовый принцип традиции индивидуалистического анархизма - право свободно распоряжаться собой, которое присуще любому человеку от рождения.

    Индивидуалистический анархизм является традицией мысли в рамках анархического движения, которая подчеркивает, что человек и его воля приоритетны перед любыми видами внешних обуславливающих факторов, таких как коллективы , общества , традиции и идеологические системы . Индивидуалистический анархизм не является единой философией , но относится к группе индивидуалистической философии, направления которой иногда вступают в конфликт. На развитие индивидуалистического анархизма оказали влияние идеи Уильяма Годвина , Генри Дэвида Торо (трансцендентализм), Джошуа Уоррена («суверенитет личности »), Лисандра Спунера («естественное право »), Пьера-Жозефа Прудона (мютюэлизм), Герберта Спенсера («закон равной свободы ») и Макса Штирнера (эгоизм), Вордсворта Донисторпа . После этого он распространился в основном в Европе и США . Бенджамен Таккер , известный анархист-индивидуалист XIX в., считал, что «если человек имеет право управлять собой, все внешние правительства являются тираниями».

    …вы хотите нашего уважения, так купите его у нас по той цене, которую мы установим. <…> Если же вы сработаете что-нибудь в десять или сто раз более ценное, чем наша собственная работа, вы и получите в сто раз больше; но и мы тогда сумеем изготовить многое, что вы оплатите нам выше, чем по обыкновенной поденной плате. Мы уже сговоримся друг с другом; если только согласимся в том, что никто ничего не должен дарить другому.

    - Макс Штирнер, «Единственный и Его собственность»

    Современные сторонники анархо-индивидуализма представляют новое общество как бесконфликтное общество, базирующееся на приоритете личности мелких собственников, вступивших во взаимный договор по вопросам самоуправления без государственных органов власти.

    По словам канадской анархо-индивидуалистки Венди МакЭлрой , из индивидуалистического анархизма происходят следующие утверждения:

    • люди не должны находиться в зависимости от общества;
    • все теории, описывающие, как люди могут работать вместе, должны пройти испытание практикой;
    • целью должна являться не утопия, а реальная справедливость.

    Обзор

    Разновидности индивидуалистического анархизма имеют некоторые общие моменты. К ним относятся:

    • Концентрация на индивидуальности и её превосходство над любой социальной или внешней реальностью или такими конструкциями, как мораль , идеология , социальные устои , религия , метафизика , идеи или желания других людей.
    • Отрицание или принятие с оговорками идеи революции , которая рассматривается как массовое восстание , способное привести в том числе и к новому иерархическому порядку. Вместо революционного пути индивидуалисты предпочитают скорее эволюционные методы распространения анархии, такие как альтернативные опыты и эксперименты , а также просвещение и образование , с помощью чего можно было бы добиться видимых результатов уже сейчас. Это объясняется и тем, что индивидуализм не видит необходимости для отдельной личности в том, чтобы ждать глобальных революционных изменений и приобретать альтернативный опыт обязательно за пределами существующей социальной системы.
    • Представление, что отношения с другими людьми или вещами могут также представлять собственный интерес и могут быть столь же преходящими как и абсолютно необходимыми, с самого момента возникновения анархическим индивидуализмом обычно отвергается. Макс Штирнер рекомендовал образование «союзов эгоистов». Поэтому индивидуалистами всегда подчёркиваются личный опыт и самостоятельное исследование.

    Существуют следующие различия. В отношении экономических вопросов индивидуалисты исторически были приверженцами мютюэлизма (французы Пьер-Жозеф Прудон и Эмиль Арманд) и собственниками-эгоистами (немец Макс Штирнер , его английский последователь Джон Генри Маккай , русский анархист Лев Чёрный (Павел Турчанинов )). В конце XIX века американский теоретик анархизма Бенджамин Такер соединил прудонистскую концепцию мютюэлизма и эгоистическую философию Штирнера. В середине XX века американский анархист Мюррей Ротбард , основываясь на теоретических разработках австрийской экономической школы и американской традиции индивидуалистического анархизма (Джошуа Уоррен, Лисандр Спунер, Бенджамин Таккер), обосновал свою концепцию частнособственнического анархизма . В настоящее время анархо-индивидуалисты в своих взглядах на экономику преимущественно опираются на работы Ротбарда [

    Понравилась статья? Поделитесь с друзьями!
    Была ли эта статья полезной?
    Да
    Нет
    Спасибо, за Ваш отзыв!
    Что-то пошло не так и Ваш голос не был учтен.
    Спасибо. Ваше сообщение отправлено
    Нашли в тексте ошибку?
    Выделите её, нажмите Ctrl + Enter и мы всё исправим!